Глава I I

Глава 2
Звонок. Народ зашерудился, не обращая внимания на речи математички, быстро собрал пожитки и высыпал из класса. На перемене, когда мы поднимались в кабинет химии, к нам подкатил Гама. Он близоруко улыбался, волоча по лестнице свой старый рюкзак.
-Ну как вам наш партизан? - довольно вопрошал он.
-Да так, жалко его... - я грустно пожала плечами.
-Ага, вот и я о том же! - подхватил Гамлет.
Помолчав, он серьёзно прибавил:
-Вообще, с ним теперь даже на равных как-то некомфортно общаться...
-Не, ну это ты всё-таки хватил… Он, как-никак, приехал из-за бугра… Может, просто не освоился ещё… - неуверенно пробормотала Ирка, и в следующее же мгновение добавила со смешком: - Тока Ксюху не расстраивайте!
Гама гыкнул.
-Да, кстати, как вы съездили? - поинтересовалась я, когда мы уже дошли до кабинета.
-Да нормально... Там прикол был... Ща расскажу, сумку закину тока, - оживился Гама.
Мы зашли в класс, быстро забили места и выскочили в коридор.
-В общем... Знаете Аню? Из восьмого?
-Без пона... - ответила я.
Ирка же просто промолчала.
-Не знаете?! Ну, светленькая такая, мелкая, пучеглазая. Ещё заколка у неё на полголовы - "Шанель", - доходчиво пояснил Гама.
-А-а-а... - протянула Ирка, - точно, знаю, - она повернулась ко мне. - Помнишь, это та, которая в туалете с зеркалом целуется!
Действительно, я припомнила маленькую девчонку, которую можно было часто встретить в туалете, красящую губы. У неё был некий ритуал, после каждого подкрашивания, перед тем как выйти из "дамской комнаты", символично чмокать зеркало.
-Да, точно...
-Чё? - заржал парень.
-Потом расскажу. Валяй давай, - подгоняла его Ирка.
-Да так вот. Мы были у Насти и Жени: я, Лёха, Вася, Аня эта и Ленка из нашего. Анька, значит, довольно быстро набралась, и встаёт такая, идёт в туалет, ложится в ванную и орёт: "Я хочу умереть! Я сволочь! Я шлюха! Я утоплюсь!", открывает кран, ну и по полной... Ну мы думаем - прикол, а стены там ведь тонкие, всё слышно, ну и где-то на второй минуте нам уже не смешно стало, идём к ней - она лежит, реально, одетая в ванной, рожа красная, ревёт, орёт... Ленка её попыталась вытащить, а она не затыкается и ногами так упирается в стенки ванной. Мы тогда понимаем, что она в жопу бухая, все вместе её вытащили, и башкой в раковину под холодную воду - чтоб протрезвела. Она вроде начала приходить в себя и как блеванула... Понесло из всего нутра. Мы вдруг слышим, такие, стук в дверь, быстро все из тубзика выныриваем и на диван - типа в карты играем. А уже ведь полпервого, по сути, мы должны быть у себя все. Прикинь да, мы все мокрые и облёванные сидим на диване с испуганными рожами и смотрим на дверь. Заходит эта, руссичка беленькая. Такая, смотрит на нас и молчит. Там, из сортира доносятся изрыгания Ленки; мы тут значит... Она смотрит. И Васька на помощь, блин, приходит, показывает училке карту и говорит: "Семёрка треф!" - таким жалобным голосочком. Руссичка смотрит на стол, а там - водка, сигареты... Она такая, оторопела. Потом говорит медленно: "Быстро по своим комнатам", и проходит в туалет. Мы все сидим - не знаем чё делать. Она извлекает из туалета Ленку. Ну, Ленка так ей пищит: "Добрый вечер, Светлана Афанасьевна!"...
Мы уже просто лежали. К нам успел пристроиться Лёша, обнародуя всю свою красную прыщавость вокруг широкой улыбки.
-Вообще, атас, что будет, когда нас Фёдоровна увидит... - прокомментировал он.
-Ты думаешь, эта ей расскажет? - посерьёзнел Гама.
-А хрен его знает... Думаю, по-любому, не эта история, так другая...
-Там и другие были? - выпалила Ирка, приводя себя в порядок перед уроком.
-Хех, - ухмыльнулся Лёша. - Были, были... Слава Богу, русского сёдня нету. До завтра жить будем...
Прозвенел первый звонок. Мы вошли в класс. Лёха ещё что-то говорил Гаме, что, мы уже не слушали. С химидой были шутки плохи. Она добротой особой не отличалась, особенно в будни, и была очень строгая с точки зрения дисциплины. Например, многие учителя ближе к старшим классам отказывались от выгоняния учеников, но для химички, учительницы не старой, этот метод наказания существовал всегда и по отношению ко всем. Она выгоняла даже девчонок. Но к чести её надо сказать, что о том, что кто-то был выгнан с урока, она очень редко говорила Марине Степановне, нашему завучу. Иными словами, между нами было что-то наподобие джентльменского соглашения: если ты наглеешь, но не хочешь иметь дело с Мариной - то, будь добр, тихо-мирно покинуть класс на неопределённое время.
Между тем, химичка вышла из лаборантской. Начался урок.
Сначала она, разумеется, принялась за Игоря.
-О, Игорёк! - заговорила она довольно доброжелательно. - Ты откуда?
-Из Англии.
-Да? Ну и как - к нам насовсем?
-Да, - лаконично отвечал "партизан".
-Ну... Посмотрим, как у тебя с химией теперь, - более плотоядно откомментировала химичка, собираясь уже начинать урок.
-Вы знаете, Людмила Валерьевна, я биологию делал два триместра, - жалобно пролепетал парень.
-Х-ха, то есть? Изменил химии с биологией? - при этой шуточке от Людмилы Валерьевны многие как-то присели. - Ну, теперь ты об этом пожалеешь...
Она опять оскалилась, повернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к доске. Раздался шелест открываемых тетрадей.