По ту сторону протокола гл. 7, 8

Глава 7. Мафия!!!

  В сентябре Яна закончила уже 5 уголовных дел. В те времена за 4 законченных уголовных дела следователям полагалась премия в размере должностного оклада, а за каждое дело свыше 4 – также небольшая, но чувствительная прибавка к ежемесячному окладу.
 
  Яна потихоньку набиралась опыта. Дела, которые давали молодым следователям, в основном были не очень сложными, большей частью одноэпизодными, и чаще всего это были простенькие кражи, грабежи, незаконное ношение оружия, незаконное приобретение и хранение наркотических веществ. Одно из таких дел, оконченных следователем Береневой в сентябре, поначалу также показалось ей совсем незначительным.
 
  При досмотре автомобиля предпринимателя Федоскина был обнаружен обрез. Вину за хранение оружия на себя взял водитель Федоскина Чадов. На допросе он пояснил, что отобрал обрез у подростков в селе Черноозерное, и естественно, собирался сдать его в милицию, как только, так сразу. Особых процессуальных или каких-либо других сложностей дело на первый взгляд не представляло.

  ... Она уже закончила печатать постановление о привлечении в качестве обвиняемого, когда в ее кабинет ворвался, подобно смерчу, участковый Посадилов. (Замечательная фамилия для сотрудника милиции!).
 
  - Чадова надо арестовывать! Это такая тварь! – с ходу начал он, пытаясь справиться с бурей эмоций. Он нервно забегал по кабинету, и, преодолевая ужасные проблемы с дикцией, стал убеждать Яну арестовать обрезовладельца:

- Я давно с ними сталкиваюсь! Он на Федоскина работает! А Федоскин – это мафия! Его все Черноозерное боится. И обрез был Федоскина, просто его шоферюга на себя все взял, ему терять нечего, он уже сидел, знает, почем фунт лиха. Наверняка Федоскин ему уже адвоката нанял, пообещал помочь.

- Сергей Петрович, оснований для ареста нет, – невозмутимо сказала Яна. – Чадов вину признал полностью, а то, что он не признается в том, где купил обрез, ничего не меняет. Приобретение оружия я ему все равно вменю.

  Участковые слабо разбирались в процессуальных тонкостях. Посадилов заметно расстроился, но, тем не менее, продолжил свою пламенную речь:

- Яна, ты сейчас домой одна не ходи, и, если эти предложат тебя подвезти, ни за что не соглашайся! – По-отечески предупредил он.
- А я и не собиралась, - Яна не могла взять в толк, что нужно от нее Посадилову.

Участковый присел на стул и, наклонившись к ней, быстро зашептал:
- Говорю же, сволочи они! Ты и в кабинете с этим Чадовым старайся один на один не оставаться!
- А что такое? – Яна уже начала волноваться. Ненормальный он какой-то, этот Посадилов. Полностью соответствует своей фамилии. Всех бы пересажал. А статья-то у Чадова так себе, на арест вряд ли потянет.

- Что-что! – Участковый никак не мог успокоиться. – Взятку они тебе могут подбросить, вот что!

  Яне стало не по себе. Вот и начинают реализовываться ее милицейские страхи. Все-таки не в цветочном магазине работает. Действительно, всякое может случиться. Хотя до этих пор была тишь да гладь. Жулики попадались относительно спокойные, угроз в ее адрес никто не высказывал. Она уже начала успокаиваться и привыкать к своей не совсем женской работе.

- Хорошо, Сергей Петрович, я учту Ваше предостережение.
  Напоследок Посадилов, уже в дверях, мечтательно протянул:
- А все-таки хорошо бы было и Федоскина закрыть…
- А Федоскин вообще свидетелем проходит, - огрызнулась Яна. Настроение у нее резко испортилось.


Глава 8.I love you!


  Полночи Яна беспокойно вертелась в кровати, прокручивая в голове разговор с ненормальным Посадиловым. Она честно призналась себе, что боится.

  Заморское явление под красивым названием «мафия» в сумбурные 90-е отлично приживалось на российской земле. В их провинциальном сибирском городке, где медленной смертью умирала тяжелая промышленность, испокон веку кормившая население, беспринципные молодые качки постепенно захватывали территорию.

  Города им показалось мало, они двинули в столицу нашей многострадальной Родины, где получили вполне обоснованное прозвище «отморозки». Бороться с этим явлением милиции было трудно. Прихватить на чем-то серьезном криминальных новодельщиков в те годы было практически нереально. Поэтому милиция и использовала любой мало-мальски подходящий шанс упрятать преступников за решетку. Судимость за ношение оружия была широко распространенной практикой.

  Получалось, что дело Чадова было как раз из этой категории.
  Утром Яна Беренева, бледная и невыспавшаяся, первым делом отправилась к заместителю начальника следствия Естифеевой.
  Елена Григорьевна, майор юстиции, в отличие от Колобковой, пользовалась в отделе авторитетом. Она почти никогда не улыбалась, общаться с ней было тяжело, но, тем не менее, ее указания по уголовным делам всегда были дельными и обоснованными.

  Запинаясь и стесняясь, Яна выложила Естифеевой то, что она узнала от Посадилова.
Та молча выслушала, и бесстрастно вынесла свой вердикт:
  - Яна Валерьевна, не бойтесь. Не думаю, что Федоскин будет пытаться как-то навредить Вам. Единственное, что могу посоветовать – это повторить слова участкового: не идите с ними ни на какой контакт, не садитесь в машину, и старайтесь не оставаться один на один с кем-то из них в кабинете.

  Яна слегка успокоилась, но все-таки, встречаясь по делу с Чадовым, поглядывала на него с опаской.
  Дело, тем не менее, благополучно пришло к своему логическому завершению. На ознакомление с делом Чадов, внешне выглядевший как обычный деревенский парень, удачно прижившийся в городе, пришел с адвокатом.

  … Яна уже совсем расслабилась, когда адвокат, прочитав дело, вышла ненадолго из кабинета. Кроме нее и Чадова, в кабинете никого не осталось. Чадов воровато оглянулся, затем наклонился к Яне и забормотал:
  - Гражданин следователь, ты мне конкретно скажи – сидор готовить или нет?
- Не поняла?
- Ну, посадят меня за эту железку или нет.
- Гражданин Чадов,- Яна старалась быть объективной и серьезной, – не думаю, что за это преступление Вам дадут лишение свободы. Впрочем, я не судья, у Вас же еще судимость не погашена, все может быть.

  Чадов загрустил:
- Короче, посадят. – И тут обвиняемый понес совсем уж несусветную чушь:
- Слушай, следователь, будешь мне передачки носить?
« С каких это радостей?!» - мысленно возмутилась Яна. Вслух же сердито произнесла:
- У Вас в коридоре жена сидит, вот пусть она и носит.

  Взгляд Чадова стал грустным и отчасти томным:
- Не понимаешь ты ничего, Яна Валерьевна! – казалось, он совсем расстроился. – Жена – не жена, не в этом дело. Понимаешь, ты на мою первую любовь похожа! Я, как тебя увидел, даже глазам не поверил! С тех пор сам не свой хожу… Да ты не думай, я тебе денег оставлю, ну хоть изредка…

  Пылкие признания несчастного влюбленного прервал звук открывающейся двери. Вернулась адвокат. Яна быстро подсунула ей дело для подписи. Через несколько минут все было закончено. Уходя, Чадов обернулся и посмотрел на Яну грустным укоризненным взглядом.

  «Интересно, Сашке тоже обвиняемые в любви признаются? Надо будет у нее спросить на досуге. И было бы зачем! Дело закончено, теперь от меня практически зависит, ладно бы на этапе следствия!» - в то, что признания Чадова были искренними, Яне верилось с трудом: « А я боялась совсем другого…»