Миф второй. как боги заселяли землю

Весело щебетали какие-то зверушки, "птицы", почему-то подумалось Василию.
Он открыл глаза. Яркое солнце резануло так, что глаза закрылись сами собой. Открывать их вновь не хотелось. Всё тело гудело. Внутреннее сканирование показало, что переломов нет. Попытка установить мысленный контакт с другими ребятами не увенчалась успехом. "Наверное, ещё не пришли в себя, или...", нет, об этом определённо не хотелось думать.
— Что же там говорила Тишневская? Ах, да, девять планет... И я на одной из них, — Василий приподнялся на локтях, — птицы поют... Почему всё-таки, птицы? — Василий снова открыл глаза. — Небо, какое красивое небо. Свежий воздух. Да, я точно не на Акре. Трава! Какая зелёная! Ой, солнце! Да такое маленькое. Так далеко, а так ярко светит.
Василий снова закрыл глаза. Ему было так хорошо. Это мир из его мечты, точно он.
— Мальчики, мальчики! Вы живы? — донёсся женский голос. "Ах, да, Тишневская. Наверное, очнулась", подумалось Василию.
— Что же это, что случилось? Как это мы так? Мальчики! Роман! Павел! Энлиль! Ниль! Михаил, боже, что ж это... Василий! Андрей!
— Живы мы...— мальчики поднимались и отряхивались.
— Целы. Бог мой! Целы!
— Причитает как над мёртвыми, — буркнул Михаил.
— Нет, она просто рада, — тихо поправил Василий.
— Гля, Энлиль уже на карачках какую-то ерунду в земле выбирает! — Роман показывал в сторону мальчика в жёлтой школьной форме.
— Не тыкай пальцами! — взревел Ниль, крепкий мальчик, не любивший насмешки вообще, а по отношению к брату в частности. Энлиль, брат Ниля, был мальчиком тихим. Он был любимчиком всех учителей ещё и за то, что всё, за что бы он ни брался, получалось лучше, чем у других. У него был один существенный недостаток: он обожал астрономию, поэтому имел мало друзей.
— О! Небо! За что такое наказание! — Тишневская рыдала над грудой пепла (читай: останки лайнера), — как же с Акром-то связаться?
— Да они там дома поймут, что с нами что-то не то — и кинутся на поиски, — оптимистически заверил Михаил.
— Нет, не кинутся, — Энлиль выглядел расстроенным, — здесь время бежит намного быстрее. Наши потомки и забудут откуда мы приехали, когда за нами пришлют спасателей.
— У черномазых совета не спрашивали! — Михаил стиснул кулаки.
— А зря, — криво усмехнулся Ниль.
— Мальчики, не драться, а думать, думать и еще раз думать как нам быть.
— А никак…
— Вася, ты перегрелся на солнце, срочно воды…
— Я не перегрелся. Я хотел сказать, что мне здесь нравится. Если мы не можем связаться с нашими, а соображать они будут долго…
— Во-во, — подтвердил Энлиль.
— … давайте жить тут, на Земле.
— А я есть хочу, — вдруг сказал Андрей.
Над поляной повисла тишина, прерываемая тихим урчанием желудков.
— У меня же бутерброды есть! — вспомнил Василий (корзинку он так и не выпустил из рук), — на первый раз хватит.
Довольное чавканье грянуло в округе, да стук молодых зубов. Насытившись, первой подала голос Тишневская — Что делать дальше?