День 5

Когда Виталий проснулся, была уже почти половина двенадцатого. В комнате было тихо. Он посмотрел на диван – там никого не было. Встал, убрал подушку в шкаф и пошел на кухню ставить чайник. На кухне тоже никого не было. Все как обычно: за окном дождь, в доме пусто. Он немного постоял у окна, любуясь нормальностью пробки перед, потом пошел и почистил зубы. Вернулся в кухню и только тогда заметил на столе тарелку с бутербродами, накрытую салфеткой.
Значит все- таки не приснилось – подумал он. Как раз в этот момент послышался звук открываемой двери.
-Ты уже проснулся? Я в магазин выходила, надо было купить колготки. Слушай, там такая чудесная прохладная погода! Может, сходим погулять куда – нибудь? Ну, в зоопарк, например.
«Она точно не нормальная, кому может прийти в голову назвать дождь в ноябре чудесной прохладной погодой?!»
-Кофе будешь? – спросил он угрюмо.
-Ага. Ты жу й, я сама сделаю.
Она вошла в кухню, сделала себе чашку растворимого кофе и села за стол напротив него.
-Ну, так что насчет зоопарка? – спросила она.
-Зоопарк в середине ноября закрыт, звери в отпуск уходят.
-А куда они уходят в отпуск?
-К бабушке уезжают – язвительно сказал Виталий.
-А разве у них есть бабушки? – совершенно серьезно спросила Алевтина.
Его начал раздражать этот разговор.
-Ты что издеваешься?
-Нет. Я просто не знала, что зверей отпускают к бабушке.
-Их не отпускают к бабушке, просто зимой им холодно и их переводят в крытые вольеры! - он повысил голос.
-Я же не знала – обиделась она.
-Ты что с луны свалилась?
-Нет, не с луны, я с Парнаса.
Бутерброд заполнил дыхательный путь. Виталий закашлялся, и из глаз потекли слезы. Она привстала со стула и совершенно естественным движением со страшной силой ударила его по спине. Бутерброд и кашель прошли.
-Если зоопарк закрыт, может, в кино тогда сходим? – не унималась она.
-Я хотел дома поработать. Мне надо диссертацию закончить.
-Успеешь, все идет по плану. И по плану сегодня надо отдыхать.
-Ну, хотя бы в Интернет выйти, почитать, что нового народ открыл за последние сутки…
-Ничего достойного не открыто, все открытия просто уточняются и детализируются.
-Ты - то откуда знаешь?
-Знаю. Давай все – таки в кино, что сейчас идет?
Он решил не спорить с ней, а просто открыл «Афишу» и углубился в изучение репертуара. Выбрали «Пилу-2»



***
Танька бежала по темному коридору. За ней гнались автоматчики. Оставалось несколько шагов до большого арочного окна. Она устала, и бежать становилось все труднее и труднее. Наконец она вспрыгнула на широкий подоконник, открыла окно и вылезла на карниз. Это был второй этаж прыгать высоко, только ноги переломаешь, справа козырек, до него метров тридцать. Надо было идти туда. Медленно и осторожно она двигалась по узкому выступу. Еще немного и она сможет отдохнуть. Последние метры и нога ступила на широкую поверхность. Спасена! Обессиленная она упала навзничь. Прошло несколько минут, прежде чем она смогла восстановить дыхание. Танька лежала на спине и смотрела в небо. Собравшись с силами, она приподнялась на локте и увидела удивительную картину: перед ней была пустыня, целые горы песка. За ней больше никто не гнался, и она поняла, что автоматчики не были угрозой – они пытались ее спасти. Угрозой было это огромное песчаное тело. В ужасе она закричала и проснулась от собственного стона. Состояние было такое, будто ее придавили бетонной плитой. Сон затягивал обратно, глаза слипались, и невозможно было пошевелиться. Она посмотрела на часы – уже почти вечер – без четверти пять. Надо было вставать, но тело ее не слушалось. Титаническим усилием воли она заставила себя подняться и пойти на кухню. Поставила чайник на плиту и только после этого заметила, что она все еще во вчерашней одежде. Было неуютно, и она поплелась в ванну переодеваться. Сняв с себя всё, она одним комком затолкала одежду в корзину для белья. Открыла воду и села в ванну. Вода с грохотом разбивалась о голову. Посидев минут десять, она выключила воду и надела халат на мокрое тело. Стало немного легче.
Чайник уже свистел во всю. Около холодильника сидел Крёз и медитировал на пустую миску. Она насыпала ему еды из банки, выключила, наполовину выкипевший чайник и сделала себе растворимый кофе. Вкуса не чувствовалось. Ей было все еще плохо. Голова не болела, но каждая мышца в теле ныла, как после многокилометровой пробежки. Где-то глухо звонил сотовый телефон. Она нашла его в бельевой корзине в кармане брюк. Там было восемь непринятых звонков. Танька не стала смотреть, кто звонил, а решила, что если она кому – нибудь нужна, то позвонят еще раз. В квартире было тихо, и эта тишина напрягала ее. Она включила телевизор. Там шел сериал про трех ведьм, которые боролись с демонами.
-Опять мистика – подумала она, но переключать не стала.
Снова зазвонил телефон. Она сняла трубку и услышала голос секретаря. Объяснила, что очень плохо себя чувствует, что, скорее всего это грипп, и что ее, наверное, пару – тройку дней не будет, и велела перенести все встречи.
***
Они пошли в зимний сад. Там никого не было. Маленький фонтан был выключен и каждый шаг по кафельному полу гулко отдавался под высоким потолком. Они нашли самый дальний и темный угол, сели не деревянный топчанчик около пышной лианы. Помолчали еще немного, потом он спросил:
-Что ты хотела мне сказать?
-Нет, давай лучше ты первый, ладно?
-Ладно. Помнишь, когда мы ездили в кино на последнюю «Матрицу»?
-Помню, конечно.
-Помнишь, на лобовое стекло прилип березовый листок с цифрой «семь»? Ты еще тогда сказала, что это гусеница, наверное, так засохла на нем.
-Помню…
-Я тут недавно подумал и вот что получается: мы с тобой знакомы семь лет, у нас разница в возрасте тоже семь лет, этот листок, пусть даже это гусеница засохла, но ведь засохла то она тоже как семь, а не три и не восемь. Это знаки. Наши цифра – семь. Вместе мы живем два года – значит, нам осталось всего пять.
-Странный вывод. Очень натянуто получается. Все это, конечно, факты, но из них не следует твой вывод. Он может быть любым другим. Ну, например, что у нас, через пять лет, родится сын.
-Нет, мой вывод правильный, потому, что я знаю кто ты.
-Ты даже не знаешь, кто ты, как ты можешь знать кто я?
-Я догадался.
-Да о чем догадался - то? Я тебя не понимаю.
-Ты муза.
-Аааа… По – моему мы не правильно роли распределили. Может это тебе надо здесь поболеть, а?
-Не смейся. Я всегда говорил, что люблю тебя, но только недавно понял, что именно ты, показала мне, какой я есть на самом деле. Вещи, о которых до тебя я раньше и не думал, стали реальностью. Да и сама реальность теперь имеет смысл. Мне больше не надо думать для чего я что – нибудь делаю – мне понятно – я делаю это для тебя. И если тебе от этого хорошо – то я готов положить к ногам весь мир – и это не будет невозможным.
-Ну, с этим все понятно. Но причем здесь «семь»? Это же простые совпадения.
-Нет, простых совпадений не бывает. Сколько лет ты была в браке, до того как мы встретились?
-Ну, официально то я и сейчас в браке.
-Ты понимаешь, о чем я…
-Когда все это случилось, мы были женаты уже семь лет, но это ничего не значит, так бывает – критический период для многих пар…
-Нет, не для многих, а только для тех, в которых есть муза. Ты знаешь, как я люблю статистику. Вот я и провел исследования.
-Сомневаюсь, что есть такая статистика… Я обычная женщина, которая устала и болеет, а ты принимаешь желаемое за действительное. Да и потом: какая же я муза, если ты не написал ни одного стихотворения для меня!
-Ты – муза, пока ты рядом и любишь меня - все мои задумки играют как по нотам, как только наша связь ослабевает – я теряю устойчивость. Я не могу говорить красиво и может даже, что- то не так говорю, но это правда – я так чувствую. А то, что я тебе ничего не посвятил – тут ты ошибаешься! Я посвятил тебе свои письма. Никогда не умел их писать, а тебе писал по несколько листов и сам себе удивлялся – откуда только слова берутся!
-Да. Я помню все до одного. Жаль, что ты перестал мне писать.
-Но я сделал много другого, чего без тебя мне не удалось бы и поэтому я не хочу, что б все это закончилось через пять лет. Ты должна мне помочь.
-А что надо делать?
-Ты должна вернуться ко мне.
- Я не могу к тебе вернуться. Я сделала все что могла, дальше тебе придется идти без меня.