Чья-то жизнь 6, или зеркало жизней. В скобках кое-что об авторе

Застарелый запах табака, пропитавший всё и вся вокруг вас, раскиданная по полу одежда, заваленная дисками и какой-то электроникой кровать, книжка Хайяма на пыльной полке, тускло мерцающий компьютерный монитор – всё говорит о том, что вы снова в комнатке писателя. Вы подходите к монитору, движением грязной мышки выключаете хранителя экрана, и и готовитесь прочесть очередной его рассказ. На экране пусто. «Мой компьютер», «корзина», несколько музыкальных файлов и отпечаток пальца на экране – всё, что предстаёт перед вашим взором.
 «Зачем ты нас здесь собрал?» - немым вопросом висит в воздухе.
 А вот зачем: Я хочу рассказать о писателе. Что? Нет, я – не писатель. Я всего лишь рассказываю. Он пишет – я рассказываю. Кто я такой? Не обо мне речь.
 Дело в том, что сегодня я заглянул ему в глаза. Воспалённые бессонницей, с узкими зрачками они холодно взирали на мою персону. Ни удивления, ни испуга вызванного моим присутствием у человека не было... И только уголки его губ тихо шевельнулись, нет, не произнося – обозначая простенькое «привет». Мы прошли на кухню, где он поставил на плиту чайник, и сел за стол. Я сел напротив, вопросительно вскинув бровь, мол, дальше-то что?
 «Дальше?» - он спокойно улыбнулся - «а я тебе расскажу, что есть сейчас, а там ты уж сам решишь, что будет дальше...»

Можно ночи напролёт рассказывать, разглагольствовать о смысле существования меня как автора, превращая речевые обороты в сложный белый стих, прерывая его глотками из чашки и глубокими затяжками старой «Явы». Я так не хочу. Но и коротко поведать тебе, мой друг, я не могу. Хочешь знать, о чём я пишу? Выгляни в окно – ещё человека два-три да пройдут по улице. Всмотрись... Да не в людей, а в сумрак. Посмотри,как он обтягивает силуэты прохожих, не замечая ничего рядом с собой. Как изящно и мирно он невидимыми потоками переливается из вдоха в выдох, из слов в молчание... Слишком сложно? Ну тогда выражусь иначе – я пишу о жизнях. Об ИХ жизнях. Разноцветных, ярких, тусклых, интересных, скучных, мрачных, светлых... разных. Заметь, тебе и в голову не пришло возразить мне, мол жизнь одна. И правильно... Умница. Пей чай. Жизнь не может быть одна! Мы все придумываем себе образы, личности... личины... ЛИКИ. Мы придумываем свою жизнь такой, в которой нам придётся существовать не зависимо от того, хотим мы того или нет. Богатые, нищие, весёлые хмурые – мы все играем. Просто у кого-то на столе фишек больше, а у кого-то меньше. День за днём мы встречаем людей, идущих в своей маске и играющих в свою игру. Будь ты прохожий – прошёл бы мимо, будь ты романтик – попытался бы заглянуть под саму маску, увидеть настоящего человека, таким какой он есть, не понимая что эта маска – и есть человек... будь ты мной – посмотрел бы на маску. И тогда вся его жизнь будет перед тобой как на ладони, ты сощуришься от мерцания множеств оттенков чувств и переживаний... Вот оно как... Доступно? Нет? Ну тогда я не знаю, как сказать... А, ты понял... Ну слава богу. Печенья хочешь? В шкафчике лежит.
 Что до самого писательства – тут всё немного сложнее. Смотри сам – писателей миллиарды, авторов миллионы, поэтов тысячи, гениев – не считанное множество. Не сметь называть человека бездарным только потому, что его текст не тронул тебя,или дался с трудом. Мы все пишем то, что нам диктует наша жизнь... Что я? Я – исключение. Мне диктуют чужие жизни... Чьи-то жизни...
 Каждый раз, садясь за написание рассказа в нас вползает серое облачко раздумий: «как назвать? О чём писать? Чего я сел-то сюда, если не знаю, что хотел? О чём я только что думал? А если общественности не понравится? Может, лучше пасьянсик разложить?» - и так далее. А потом мы начинаем творить, изливаться в текст, создавать на безликом белом листе маленький мирок, остров из метаний, мыслей, переживаний... Кстати, мы ещё можем столкнуться с очень большой проблемой – нас могут не понять. Вот сел ты, написал произведение, вложил в него максимум смысла. Чего-то личного, незыблемого бесконечного. А сразу после этого на остатках вдохновения, и чисто по инерции пишешь маленькую повесть. Не айс, есстесна, но хоть что-то. Для количества. И вот печатаешься ты с этим своим первым и единственно важным произведением где-то там, а общественность не принимает. Ну непонятно людям, что там у тебя в душе творится, не нужно им этого. И вот настаёт звёздный час второго рассказика. Он прост, незамысловат, понятен. Тут то и может случиться мерзость. Тебе под ноги могут полететь цветы, тебе дадут серебряный букварь, или чем там писак-гениталеев... гениев награждают? Видя такой успех, и во имя закрепления его ты начнёшь выдавливать из себя подобные текстики, со временем удивляясь, мол «как это я раньше не замечал, как всё это круто?». Клёво. Потом начинаешь жить этим, становясь занудным но любимым созидателем одного жанра.. постепенно начинаешь жить этим... И вот такая мелочь, как инерциальный рассказик полностью меняет твою жизнь. Опять клёво.
 Что-то мне надоело повествовать тебе о личных истинах. Это моя жизнь, моя маска... Да и не тебе слушать такие речи... Это же ты меня придумал... Потом, правда, я стал неконтролируем, стал жить, по детски радуясь новоприобретённой свободе, Забыв, разогнавшись, придумать себе настоящую маску. А без лика – то никак... Вот и придумал себе доступный вариант – отражение чужих масок... Чужих ликов. Чьих-то жизней... Что? Я так и не рассказал, что есть сейчас? Да ради бога – сейчас среда.

Я встал, и вышел из кухни. Нестерпимо захотелось курить, но это подождёт. До ближайшего сигаретного киоска... Ну живи, зеркало жизней, возможно лучшее, что я мог создать, твори... Проживай чужие... чьи-то жизни вместе с их обладателями. А мне домой пора.

Вот такая вот вышла история. А впрочем мы засиделись. Он скоро вернётся, так не будем его отвлекать.

Коля Дым.

дата. время.