Милый пес - история маленькой собаки-Часть 1-я

ПРОДОЛЖЕНИЕ, начало см. «МИЛЫЙ ПЕС - ИСТОРИЯ МАЛЕНЬКОЙ СОБАКИ-Пролог»


ЧАСТЬ 1-я


Исчерпав свою злободневно временную бесконечность, не поздним еще вечером, я устало спустилась в метро. И внесенная людским потоком в вагон, тяжело опустилась на свободное место. Глаза в момент сами собой закрылись, и я провалилась в пустоту вагонной дремы...

В такие моменты нами правит Нечто. Оно само знает наши житейские маршруты... И потому, в конце длинной дороги домой, я так же внезапно и легко открыла глаза, как перед тем минут за тридцать-сорок назад их закрыла непроизвольно, почти что желанно. Ощущение тяжести ушло, но и легкости минутного отдыха тоже не было. Помню изначальную черноту провала. Где гуляла моя сонная память - не ведаю, так как кратковременных сновидений не было, вернее не помню. Видно слишком глубоко было это погружение. Помню только, что в момент открывания глаз, прямо на меня смотрели участливо-печальные глаза моей собаки. Только его глаза, а самой палево-лохматой мордочки не видела, но ощущала близость пушистой шерстки нашего "мальчика". Так было уже однажды...
 
Микки был славным песиком девяти лет, весом 10 кг. Остренькая мордочка с хитрющими глазами, казалось он все и всех видит насквозь. Аккуратные ушки, но не стоячие, как у шпицев, а с изогнутыми раковинками – отчего они всегда свисали вниз. Поднимались вверх они только в крайней его степени возбуждения – радости или испуга, или во время бега – навстречу нам или от своих врагов. Пушистый хвост, размахиваемый как веер, был его украшением. О штанишках и говорить не приходится – этим он безумно гордился и дорожил, оберегая, как свое личное достояние. Его мягко-пушистого можно было стричь и чесать после купаний, но к хвосту и штанишкам прикасаться нельзя было. В один момент это маленькое изнеженное существо превращалось в злобно-рычащую фурию, способную искусать, дающую лакомства или ласкающе-поглаживающую, хозяйскую руку. О-о-о, его характер нужно было знать... И стоит о нем рассказать отдельно.

То, что маленькие собачки такой породы брехливо-лаятельны знают все. Но, не все из них так самолюбиво-независимы, как был он. Помнится ему было чуть больше года, когда он серьезно заболел и мы возили его в ветлечебницу на уколы. В первый же день это крохотно-лохматое существо, лежащее беспомощно на моих руках, и позволившее чужому ветеринару вертеть им, как только можно для выяснения причин заболевания, проявило строптивую независимость свободолюбивого характера. Со стороны поначалу казалось, что у него совершенно не было сил на любое даже мало-мальски незначительное телодвижение. Но, как только врач сказал, что ему нужны вливания, маленький песик собрался в пружинный комок и так ощерился в грозном рыке, что пришлось на помощь звать ветеринарных санитаров. Не спасла даже телогрейка, надетая на руки для безопасности. Три человека долго не могли скрутить одну маленькую болезненно-ослабленную собачку, собранную в единый напряженно-живой мускул. Наконец измученные этой борьбой люди связали псу пасть скрученным бинтом и сделали все, что требовалось для его же блага. Но, пока лекарства капали в его крохотную венку, и пока врач делал дополнительные уколы, Микки умудрился связанной пасть куснуть меня. И тогда врач, повидавший на своем веку немало громадно-грозных сторожевых псов, сказал нам восторженно-роковую фразу о непомерном самолюбии и независимости характера нашего крохотульки и бедолаги-шпица. «Вот откуда столько силы берется,»- улыбнувшись добавил он, явно симпатизируя нашему питомцу. В этом мы и после не раз убеждались...

А еще нас поражали его собачьи странности необыкновеннейшей чуткости и любви к своим хозяевам. Хотя это совершенно не мешало ему покусывать нас в самые различные моменты наших девятилетних общений с ним. Это был полноправный член семьи. Всеобщий любимец. Он и нас любил своей совершенно необъяснимой любовью.

Помню, как однажды все мои домочадцы разъехались по срочным делам. Я занялась уборкой квартиры. Микушечка дремал под кроватью в гостиной, куда я вошла с желанием краткого передыха и, включив телевизор, устало присела в глубокое мягкое кресло. Фильм был драматично-старый и я его хорошо знала… Но, в какой-то момент вдруг совершенно беззвучно пролились слезы сопереживания героине, маленькой сиротке, отчаявшейся в поисках умирающего в госпитале отца. Ни звука, ни всхлипа. Только горячее обилие слез...

И тут же почувствовала у себя на коленях маленькое лохматое тельце, слизывающее мои горькие слезы. Это было так стремительно и неожиданно, что я в совершеннейшем шоке, благодарно прижала моего сочувственного сострадальца, перед тем дремавшего где-то в глубоких дебрях между диваном, журнальным столиком и этим самым громоздко-мягким креслом, на котором я и сидела.

После этого случая выяснилось, что наш Микки совершенно не выносит моих слез. И если бы я звучно рыдала или плакала, вовсе нет. К слову сказать, после смерти моей бабушки, когда я буквально вырыдала все свои поточные резервы слез, довольно долгий период при некоторых драматически-жизненных случаях, что ж бывает и такое, к сожалению, и это ни для кого не секрет, даже не откровение, я «плакала насухо». Ни слез, ни всхлипов. Но, глаза краснели и отекали веки, будто я неделю не просыхала от плача, чем ужасно пугала мужа и дочерей.

Бабушку все очень любили, и это была одна из тех самых тяжелых семейных утрат, которые долго не забываются, к равной боли нас, взрослых и наших маленьких детей. Так, что в тот момент, когда мой добрый и чуткий лохматый жалельщик слизнул мои слезы, это была первая и весьма беззвучная редкость излития из глаз соленой воды. С тех пор, где бы ни был наш песик - в какой бы из дальних частей нашей трехкомнатной квартиры ни дремал в собачьей своей неге, он неизменно оказывался возле меня. И стоя на задних лапках, передними скреб по моей ноге. Просясь на руки и заглядывая сочувственно-умными своими глазами-вишенками в мое лицо. Всегда и неизменно в таких случаях, слизывая мои редкие беззвучные слезинки, горячим розовым язычком...

Порой казалось, что он многое знает и понимает из нашей сумбурно-человечьей жизни. Его взгляд менялся по обстоятельствам и жизненным ситуациям, и зачастую в нем мелькало нечто такое, что вызывало удивление – да собака ли это заключена в лохматой оболочке. Его сочувственное разумение и понимание окружающего нас мира соответствовало и вполне приличествовало настроениям доброго семейного друга...

А чего стоит история с...
http://www.proza.ru/2007/09/29/140
Однажды...

21.09.2007г.

но, о том лучше - в другой раз,
пусть уж продолжение следует постепенно,
по ходу самих воспоминаний:

С теплой симпатией, Ваша Людмила Солма, 29.09.2007г.