Кузнец Вакула

"Лада" уныло стояла на обочине. Смятый передок, разбитая фара. Из повреждённого радиатора жаркой струёй стекал тосол. Рядом остановился самосвал. Водитель МАЗа и его напарник подошли к легковушке:
- Вы живы?
- Живы. Думал по грунтовке выскочить с пляжа на главную. А тут пенёк в кустах.
- Пенёк? Да тут пнище чудовищных размеров! Что думаете делать?

Женщина, сидящая на правом переднем сиденье, заплакала:
- Что делать, что делать! Нам ещё шестьсот пятьдесят километров ехать. Отпуск кончился, денег почти нет. Если доберёмся до автосервиса, то там, наверняка, неделю возиться будут. И за работу три шкуры снимут. Это я вас хочу спросить - что делать?

- Поехали к нам на базу. У нас там есть кузнец Вакула. Он и не такие развалюхи восстанавливал.
- А вы кто?
- Мы? Мелиораторы. Приморскую оросительную систему строим.

Зацепили тросом "Ладу" и через полчаса были на базе.

Постучали в окошко кузницы:
- Тихонович! Мы тебе работу притащили.

Кузнец, в фартуке и кепке, показался в дверях:
- Что за работа?
- А вот смотри!

Вакула походил вокруг машины:
- Кузов я отрихтую. Только вы помогите мне со сборкой-разборкой. Медник ещё не ушёл?
- Нет, не ушёл.

Сняли помятые части, отнесли в кузницу. Кузнец принялся за работу. То звенел кувалдой по наковальне, то глухо стучал киянкой по резине.

Водитель МАЗа затолкал "Жигули" на яму. Проверил передние подвески, заменил "сухари" на рулевой тяге.

Медник занялся радиатором.

Потом дружно ставили отрихтованные части машины на место. Нашлась фара б/у. Заровняли быстросохнущей шпаклёвкой неровности и покрасили машину.

Потом кузнец сказал:
- Извините. У нас склад уже не работает. Антифриза не достать. Но, я думаю, вы и на воде доедете.

Женщина, у которой с правой стороны лба красовалась шишка цвета спелой алычи, достала сумочку:
- Доберёмся! Сколько мы должны?
- Ну... Фара из б/у... Краска недорого стоит... Давайте три дневных заработка и всё.

- Дорогой наш человек! Да мы вам больше дадим! В автосервисе всё равно бы содрали втрое больше, чем у нас есть! Вот. Берите всё!

Вакула растерянно вертел в руках пачку "четвертаков".

- Бери, Тихонович! Люди - от чистого сердца.
- Ты же дочке дом строишь. Тебе надо.

- Знаете, что... - Вакула задумался, - давайте по-честному - тебе половину и мне половину. Как в песне. И ещё. Я хочу, чтобы весь бензин был за мой счёт. И подарки домашним - тоже. Забирайте. А то, что осталось, беру не в качестве платы. Просто мы с мужиками по обычаю помоем вам дорогу. Чтоб от Дона до Кубани ни гвоздика, ни жезла, ни чёрной кошки.

Потом повернулся к мужикам:
- Я строю дом дочке в тихом месте. Вдали от больших дорог и геопатогенных зон. Так неужели я буду замешивать раствор на людском горе? На женских слезах?

Машина выехала за ворота.
Медник почесал затылок:
- Надо было бабе йодовую сетку на лбу нарисовать.
- Нашёл, о чём горевать! Да у неё же косметичка есть! В машине - аптечка. Сейчас, наверное, красоту наводит.
- Ага. И при этом зеркалом заднего вида пользуется. Всё, мужики. Уже шестой час, а нам ещё пару столиков в "Погребке" занять нужно. Там, говорят, настоящий болгарский коньяк появился и абхазские мандарины...

... Вакула достроил дом для дочери. Заложил сад.
Потом построил небольшой флигель у себя во дворе. Перебрался туда и разобрал отцовский дом. На месте родового гнезда поставил большой дом для сына.

В начале девяностых, оставшись без работы, затосковал. И однажды тихо умер. Жена умерла сразу, как только поняла, что муж мёртв. Они так и лежали, обнявшись, на смертном одре, как на брачном ложе.


... Теперь мало осталось людей, знавших Вакулу лично. Да и те понемножку забывают его настоящее имя. Но если заходит речь о высшей справедливости, вспоминают именно кузнеца Вакулу. Не того, гоголевского, а своего, доморощенного. Земляка.