Другая жизнь. Глава 2. Единение

 0700 В сознании Ивана.
 Я просыпался медленно и неохотно. Кажется, мог бы так вот нежиться в тепле и уюте целую вечность. И не было вокруг темноты и холода, которые меня окружали сначала, но я смог вырваться от туда и вот теперь меня окружает свет. Всё вокруг белое, нету даже намека на тень, свет идет ото всюду. Похоже это на молоко и взбитые сливки, они обволакивают тебя со всех сторон. Или может даже больше это похоже на облако, когда самолет пролетает сквозь облако, то в иллюминаторе видно только белую пену. Может и я лечу в облаке в рай? Ведь та темнота была похожа на ад или чистилище и раз я от туда вырвался, значит я должен лететь именно в рай. И я снова погрузился в сладкий и безмятежный сон.

 0701 Апартаменты доктора Петренко.
 - Чертов будильник! – Выругался я и вылез из-под одеяла. На часах было 7:01. Надо бы позавтракать, но что-то мне не очень хотелось. В последнее время я не только мало сплю, но и мало ем. Под глазами уже появились первые признаки усталости: синие припухлые мешки, которые придавали и без этого довольно мрачному лицу еще большую мрачность, с которой могло поспорить только лицо покойника. Я быстро оделся, выпил быстрорастворимого кофе, терпеть его не могу, на кофе-то и не похож совсем, и вышел из квартиры. Поднимаясь на стоянку я в лифте столкнулся с соседом, который жил подо мной. Высокий и худощавый парень, лет двадцати шести, с живым лицом и большими ушами. Вечно что-то замышляющий. То есть он у нас в подъезде самый главный активист, всё время собирает взносы на что-нибудь. То на ремонт подъезда, то на нового охранного робота, то на автоматическую клумбу. Но, должен признать, подъезд у нас самый лучший в нашем секторе.
 - Доброе утро, Николай Петрович. – С наигранной бодростью сказал Андрей.
 - Доброе. Как дела у нас в подъезде идут? – Поинтересовался я и уже даже занервничал не начнет ли он у меня опять деньги вымогать.
 - Всё просто отлично! – Весело сказал он. – Недавно отправили на конкурс снимок нашего подъезда. Надеемся выиграть. Ведь столько сил в обустройство вложили.
 – Это радует. – Меня эти конкурсы с их нелепыми премиями нисколько не волновали. Тем временем двери лифта открылись и мы, попрощавшись, пошли каждый к своему гравикару.
 Хорошая это вещь – гравикар. Парит над землей в полуметре, максимальная же высота над землей где-то около трех метров. А самое главное – не нужны дороги. Т.е. они, конечно, есть, но только для регулировки движения. А так можно ехать по любому покрытию. Очень в них комфортабельно ездить или летать, кому как нравиться. Как будто на диване сидишь в своей квартире и управлять им не надо, задал маршрут и сиди, отдыхай. И, что очень важно, отпала проблема выбросов в атмосферу.
 Я подошел и приложил руку к сканеру, дверь отъехала в сторону, и я забрался внутрь. Задал маршрут, устроился поудобнее и уставился в окно. Меня тревожило состояние объекта, уже прошел месяц с момента его пробуждения, а он всё так и не сросся со своим телом. Конечно на то, чтобы выбраться из кокона его вынудила неуютная обстановка, поэтому достаточно многие сумели выбраться из кокона. Но вот дальше возникали проблемы. На втором этапе мозг начинает срастаться с телом, появляются связи с этим самым телом, начинает чувствовать, осязать своё присутствие в теле. Надеюсь, он скоро почувствует своё тело, иначе он останется в коме навсегда. С такими невесёлыми мыслями я подъехал к полуторакилометровой пробке, которая, впрочем, тут всегда бывает.

 0735 Лаборатория майндлэб.
 – Сидеть и смотреть на мониторы, ожидая очередного всплеска, – спорил я с Максимом Андреевичем, – мне кажется глупым и неоправданным.
 – Ну а что ты предлагаешь? Мы же не можем забраться к нему в голову и дать ему пинка для ускорения.
 – Действительно! – Согласился я. – Пинка мы ему дать не можем, но ведь мы уже знаем, что со своей памятью он уже сросся, так?
 – Ну так? – Буркнул Максим Андреевич. – И что нам с того?
 – А то, что мы можем загрузить в его память нечто такое, – я выждал мхатовскую паузу,
–что спровоцирует новый толчок в подсознании.
 Максим Андреевич нахмурился, запустил свою пятерню в волосы и почесал затылок. Казалось, я слышу, как тягуче ползут его мысли, как скрипят весы, взвешивая за и против. Если он откажется, то я его пойму, потому что проект стоит баснословных денег и запороть его нам ну никак нельзя.
 – Ну что ж, – изрек он, – я думаю, нам стоит рискнуть, а то Иван того и гляди уйдет в глубокую кому.
 – Отлично! – Обрадовался я. – Я предлагаю загрузить в его память последние минуты его жизни.
 – Якобы его жизни, – поправил меня Максим Андреевич, – не забывай, что он весь искусственный.
 Максим Андреевич не просто так сделал ударение на слове весь. Ведь Иван весь с ног до головы искусственный. Или почти весь, ведь сознание человека, его душу нельзя еще смоделировать. Я загрузил файл с последними минутами жизни Ивана, где он разбивается на машине, в матрицу проекции мозга, его мозга, и нажал на запуск. Сразу же побежали цифры с процентами и на проекционной матрице было видно, как заполняется не большой сектор его памяти.
 – Надеюсь, это поможет. – Сказал я.
 – Я тоже. – Ответил Максим Андреевич.

 0805 Сон Ивана.
 Я еду в гравикаре к себе домой. Автопилот предложил объехать пробку по новому шоссе, это должно сэкономить около восемнадцати минут. Я подтвердил маршрут и откинулся в кресле. За окном мелькали огни автоматической системы освещения города.
Всегда приятно возвращаться в город, в котором провел свои самые счастливые годы. Кажется, что знаешь город от главной площади, на которой находится электро данс опера, до самых окраин, где были трущобы.
 И в этот самый момент, когда на меня нахлынули воспоминания, я заметил впереди на расстоянии полутора километров стоял робот дорожной службы, с выключенными огнями. Наверное, зависла система управления.
 - Снизить скорость до 80 километров в час, - сказал я автопилоту.
 - Скорость оптимальна.
 - Перестроиться в правый ряд.
 - Маршрут оптимальный.
Надо срочно что-то предпринять, иначе я разобьюсь в лепешку.
 - Выключить автопилот, передать управление человеку.
 - Отказ. Служба безопасности движения транспорта запрещает движение со скоростью больше 200 километров в час без управления автопилотом.
 - Тогда снизить скорость до 80 километров в час!
 - Скорость оптимальная.
Я уже начал ненавидеть сухой металлический голос автопилота. Я вспомнил про зоны безопасности, предусмотренные для аварийной остановки.
 - Аварийная ситуация, срочная остановка в ближайшей безопасной зоне!
Я уже почти кричал на автопилот.
 - Выполняю. Ближайшая безопасная зона через 530 метров.
 Но это мне уже не могло помочь, робот дорожной службы стремительно приближался. Я пристегнулся и закрыл глаза. Всё-таки мне было на что надеяться, у меня был гравикар последнего поколения - самый безопасный на континенте.
 Бац! И я просыпаюсь весь в поту. Опять этот кошмар. Он преследует меня уже на протяжении недели. После этой автокатастрофы и полной потери памяти, эти сны – единственный источник информации о моем прошлом.
 Я открыл глаза. Белый, светящийся изнутри потолок. Абсолютно белый и чистый, как бывает только в больницах. Значит, это всё правда про аварию и я в больнице.
 –Ты жив! Чего тебе еще надо?
 Вертелось в голове, но я понимал, чего еще мне надо. Последние десять минут в памяти – это почти ничего. Кто я? Что я?