Косметика, пиджак и экзотические босоножки

Решила подыскать себе работу. Разместила в Интернете свое резюме. Скоро позвонили и пригласили на собеседование. Оперативно, удивилась я. Не то, что через газету. Поднялась в субботу в восемь утра, собирая по кровати недоспавшее тело. Завтрак, пальто, и вот уже еду в направлении продиктованного мне по телефону адреса. Со мной томик Тэффи, но читать не хочется, в животе легкое подташнивание, а в голове фраза девушки из телефона «приходите пораньше, а то останетесь за дверями». Видимо, охрана строгая. Но все равно странно.
Почти сразу нашла грустный дворик из домов XIX века, внутри которого красовался стеклянный монолит двадцать первого. По лабиринтам белых «евростен» добралась до двести третьего офиса.
- Здравствуйте, ваша фамилия, - спросила на входе приторная пожилая дама. – Раздевайтесь на вешалку и проходите на диван.
Я так и поступила. Взяла книгу, прочла один рассказ, но услышала в другом конце «офиса» четкий мужской голос, который настойчиво уверял молодого человека не очень опрятной наружности.
- Здесь никто не нанимает на работу, сюда приходят для реализации своей мечты.
Я обрадовалась этим словам и решила слегка прикорнуть, потому что это была на тот момент единственная мечта, но тут вдруг возле меня уселась на диван надменная девица с белыми волосами и стала презрительно коситься на мою Тэффи и меня. Подремать не удалось.
- Денег здесь полно, - продолжал голос, - каждый хочет меньше работать, больше получать. Можно вскоре и машину купить, и квартиру, все, что захотите.
Неопрятный паренек кивал. Потом голос встал, пожал руку пареньку и быстрым шагом направился к выходу.
Появилась слащавая тетя в дешевых ботинках, раскидывая колени, и с ней другая, толстая в колготах «под зебру». Они несли блестящую ядовито-желтую материю и целую груду баночек, коробочек и тюбиков. Как две старые прислужницы старого султана, шествовали они по залу со своим скарбом. Чтобы не шуметь, они приподняли в воздух каблуки и на полусогнутых, покачиваясь всем телом, передвигались. Невыгодно смотрелись обе, но толстая, в колготах «от зебры», еще беспокойно вытягивала лицо и боялась больше смерти стукнуть по полу своей босоножкой.
В центре этой просторной комнаты разместилось три десятка черных офисных стульев в три ряда. Впереди по центру – телевизор, и видеомагнитофон. Тюбики на желтой тряпке слева и мольберт - справа.
В дальнем конце одна дама в норковой шапке прислонилась к квадратному столбу головой и сидела неподвижно. Можно было подумать, что ей плохо. К ней скоро процокала сутулая женщина и стала смывать с ее лица косметическую маску. «Косметолог» была в желтом пиджаке с короткой стрижкой обесцвеченных волос, в сетчатых колготах и экзотической окраски босоножках с длинными носками.
В это время начала собираться публика. Толстые дамы в праздничных блузах и грязных стоптанных башмаках. Молодые девушки, по-видимому, их дочки и внучки. Молодой человек с неровной, бугристой головой. Он был очень горд своим сине-красным галстуком, вдоль которого неслась прямая желтая полоса, ослепляя, как молния. Сначала вошел и сел на стул галстук, а потом, робко озираясь, его владелец.
Время подошло к началу собеседования. В зал влетел сорокалетний мужчина с ястребиным взглядом, в белом костюме и белых туфлях с загнутыми носками. Стал крутиться возле телевизора, нервно одергивая свой пиджак. «Голова» подумала я, наверное, этот пренеприятный дядя и будет вещать.
  «Голова» исчезла, как и появилась, а на смену ей вышла молодая девушка с трясущимися от волнения руками в белой, скроенной наискосок, юбке из кожзаменителя. Но она тоже оказалось не главной. Она исполняла роль конферансье.
- Я представляю вам мою лучшую подругу, звезду во всех отношениях. Она родилась в семье простых рабочих, которые, как вы сами понимаете, не могли покупать ребенку ни конфеты, ни игрушки. И в шесть лет она приняла решение зарабатывать сама. Она стала работать на пивном заводе. Это помогло ей в будущем. Вы знаете, что мы сегодня живем в XXI веке.
Мне представилась немолодая женщина в праздничной блузке со снисходительной улыбкой, которая проработала всю жизнь, начиная с шести лет. А девушка, между тем, вскинула руку в сторону и воскликнула с радостной улыбкой:
- Вот она, звезда во всех отношениях!
И вышел этот тридцатилетний пиджак. Желтый. Мятый. И картавит.
- KGC – это пррофессия будущего! – прохаживаясь перед публикой, восклицала она. - Интеррнет! Все потррясающе! И главное каррдинально меняет нашу жизнь! DHL имеет более четырреста… Более четырре сот… Ну, вы меня поняли, - небрежно сказала она с нервным смешком, не сумев выговорить слово «четыррехсот».
Я кропотливо записывала за ней, сидя на «местах для приглашенных» в первом ряду. Рядом со мной сидел мальчик двенадцати лет и задумчиво слушал про то, как пиджак был во Франции и поднимался по Каннской лестнице, чем выровнялся по своей значимости с певицей Селин Дион.
Бросался в глаза ломаный английский, который сплошь и рядом прятался за слово «потрясающий».
- Я училась в институте, платила деньги, а меня учили люди, которые получают три тысячи рублей в месяц. Потрясающе! Могли они меня чему-нибудь научить? Я за триста долларов даже ногу с дивана не хочу спускать… Мысль потеряла. Я волнуюсь немного. Да, был момент, когда я тоже, как вы сидела… А теперь вот получаю тридцать тире шестьдесят тысяч рублей в день. Потрясающе!
Брошка на ее шее сражала на повал своей дешевизной. Такую брошку бабушка отдала нам когда-то для игры в куклы.
- Нравятся вам мои туфли? – спросил пиджак про босоножки.
Какая-то нарядная старушка робко сказала «да» с последнего ряда. Видела ли она их сейчас?
- Я могла и мужские привезти, вкус у меня хороший…
Тут «зазвонил у меня телефон». Успела нащупать его в сумке и вовремя прервать. Через минуту – снова. Сделала озабоченный вид, прошла в коридор. Я поняла, что этот звонок – спасение и повод сбежать. Рывок к вешалке и на улицу. Вечером за ужином думала о пиджаке, о доверчивых людях. В одиннадцать – звонок.
- Алло, слушаю.
- Добрый вечер, вы сегодня как-то быстро ушли. Приходите к нам еще, завтра в девять утра. Мы вам маску сделаем.
- Большое спасибо, - сказала я строго, раздражившись столь поздним звонком, - но меня ваше предложение не устраивает.
- Ну, вы ведь только сейчас молодая, а потом будете старая, а мы можем это предотвратить, - уговаривала трубка.
От такой наглости я пришла в ярость и сказала:
- До свидания, я как-нибудь сама с этим разберусь.
А потом пошла в прихожую, повертела свои стоптанные босоножки, намазала лицо кремом, вздохнула. Да, молодость уходила бесповоротно.