От дерева к дереву

ЗОЯ СЛОТИНА - http://www.proza.ru/author.html?zoya763


Сначала мне не везло. Когда родилась вторая девочка, муж от меня отказался. Ему было много и одной девочки, он хотел мальчика, а я не справилась. Кроме того, я начала обделять его вниманием. Не хватало времени. Вскоре приехала свекровь поглядеть на вторую внучку и зашлась в крике, потому что её красавец сын меня осчастливил, а я плачу ему чёрной неблагодарностью. Он институт закончил, а я выучилась всего лишь на портниху. Должна бы ему ноги мыть, а я даже чистые носки ему не подаю. Терпела, терпела я всякую брань и согласилась, что я ему не пара. Он ушёл вместе со своей мамой. Ушёл и как в воду канул.

Работаю я в научной лаборатории техником. На складах получаю концелярские товары, спирт, всякие материалы и детали, немного печатаю, отношу и приношу бумаги. Такой человек в лаборатории тоже нужен. Как без меня наукой займёшься? Никакого времени не хватит. В благодарность мне зарплату повысили, дали должность старшего техника. А мужу благодарить меня было не за что, поэтому я к нему никогда за помощью не обращалась. А он и не торопился помогать. И так он меня до нельзя осчастливил, замуж взял и оставил с квартирой и детьми. Но не об этом речь.

Я попала в больницу на долгих три месяца. Все нормальные люди выходят из больницы слабые, бледные, похудевшие. Может быть потому, что ко всем каждый день ходят обеспокоенные родственники, жалеют и таскают им провиант огромными сумками, портят аппетит. Ко мне же никто не ходил, потому что некому. Моя мама испугалась за свою никудышнюю дочь, прикатила из далёкой деревни и, взяв на себя заботы о внуках, на время болезни переселилась в мою квартиру. Но больница была слишком далеко от дома, и посещать меня она не могла, зато мы с ней говорили по телефону. Она грузила меня домашними проблемами, держала в тонусе, чтоб я не расслаблялась и помнила, что дома без меня никак.

Однако, это всё не помешало мне поправиться на тощих больничных харчах на двадцать килограмм. Только ноги меня, как и всех после больницы, плохо держали.
Люди быстро привыкают к хорошему, и я сказочно обленилась. Среди дня меня так и тянуло на бочок, поспать. В больнице я привыкла есть мало, как птичка, и медленно, как малое дитя. В моём положении это большой плюс. Мама меня пожалела и после выписки сразу не оставила, осталась ещё на недельку. Теперь постоянно будила и подгоняла меня, проводила реабилитационные мероприятия.
-Ну, чудо моё, как же ты без меня будешь жить? А у меня хозяйство, я домой скоро поеду, билет уже взяла.
-Ма, не волнуйся. Я уже послезавтра выхожу на работу. Приспособлюсь.

Но с приспособлением дела шли туго. Отвыкла я от обычного темпа, что говорить. У меня две дочки, хорошие послушные и добрые девочки, но слишком маленькие. Одной девять лет, а другой три ещё не исполнилось. Одна ходит самостоятельно в школу, другую надо отводить за ручку в детский сад. Хорошо, что школа недалеко и детсад рядом. С утра, которое обычно начиналось ровно в семь часов, мне надо было готовить свежий завтрак, потому что нет холодильника, затем погладить накануне вечером выстиранную одежду, потому что нет другой одежды на смену, потом помочь детям побыстрее одеться и покушать и в темпе отправить их в школу и детсад, самой поспешить к автобусу и с криком «уплотнитесь товарищи!» вломиться в него и прибыть на работу с малым опозданием всего на тридцать секунд. Вот такая была у меня простая программа жизни. За секундное опоздание меня переутомились ругать и больше не ругают, а чтобы не отняли квартальную премию, приходилось от души вкалывать, проявлять энтузиазм. Вобщем жизнь не хуже, чем у других. Жаловаться не на что.

-Зинка! Что ты как сонная муха, давай поворачивайся быстрее, - это мама завелась с самого утра.
Я бы и рада поворачиваться, да мои размеры изменились и в своей малогабаритной кухне я теперь цепляюсь за все углы, аж бока от синяков почернели. Мама не устаёт каждую минуту усердно реабилитировать меня. С раннего утра идут команды:
-Вставай, вставай дружок, - громко поёт мама для всего нашего женского коллектива.
-Ну, просыпайся дочка, давай одеваться, - это уже в шесть утра специально для меня. Мама переводила меня на другой режим жизни.
-Умываться, быстрей. Не зевайте. Завтрак остывает, - это опять всем. Никто не спорит, но спать-то хочется.
-Сходи, Зина, на улицу, развейся. Давай, отведи Светку в школу. Негоже ей одной ходить через дорогу. Сама прогуляешься до работы и силы вернуться. Можно Свету провожать вместе с Ларочкой. Ребёнку больше гулять надо.

Конечно, я безропотно подчиняюсь, а силы не возвращаются. Наоборот последние крохи меня покидают. Едва дождалась момента, когда мама уехала и я снова начала жить в привычном ритме. Только и в привычный ритм я уже не вписывалась. В первый же день я опоздала на десять минут, потому что не смогла втиснуться в автобус. Я всё объяснила, и контролёры на первый раз меня простили. Придётся выходить раньше на полчаса. Такая вот арифметика.


На работе в то время ходила по рукам брошюрка про бег трусцой. Её всю затрепали и затёрли, пары страниц не хватало, и обложка куда-то делась. Её мне всунула в руки секретарша начальника. Наша секретарша добрый жизнерадостный человек, но не в меру любопытна. Мимо её стола не пройдёт, не пролетит и не проползёт никакая информация. Вот и брошюрка тоже не миновала её стола.
-На почитай, если хочешь, а потом в мусор швырни, - сказала она.
-Людмила Михайловна! А мне-то макулатура зачем? – обидилась я.
-Зачем, зачем. А затем. Её все читали, кроме тебя. Мне тоже дали. Я посмотрела и читать не стала. Все учат, как надо жить. Лучше бы помогли материально, а как жить я и сама соображу. Не хочешь читать швырни в урну, всё одно ты мимо пойдёшь.
-Ладно, - сказала я, взяла в руку книжонку и пошла, забыв про урну, потом закрутилась и перед концом рабочего дня машинально сунула брошюрку вместе со своими бумагами в сумку.

По дороге с работы взяла в магазине хлеб с молоком и бегом за Ларочкой в садик. Умная Света сама пришла домой. Я быстро приготовила ужин, накормила детей, уложила их спать, кое-как сделала все необходимые ежедневные работы и, разбирая сумку, обнаружила остатки брошюрки. Посмотрела, полистала, повертела и подумала:
-Интересно, зачитали до дыр и бросили. Все прочитали, а я чего ж. Я как все. Сейчас вот почитаю, погляжу и выброшу.

С первой страницы, с первых слов я поверила автору. Он писал о моей беде, он советовал мне, как выжить. Я влепилась в строчки, как в последнюю надежду. Главное - это бегать трусцой, не ходить. Нужно, чтоб какое-то время обе ноги отрывались от земли. Телу нужна встряска, чтоб кровь не застаивалась. От застоя все беды и болезни. Всё так близко и понятно, только методику кто-то вырвал. И что значит "трусцой"?
-А наплевать на указания, главное, чтоб две ноги на время отрывались от земли. Это что же получается? Автор понемногу летать что ль учит? – спросила я книжку и захохотала во весь голос, забыв о детях.

Тем не менее, на утро я вскочила в половине шестого, одела спортивные брючки и свитер, натянула резиновые сапоги и пошла к лесу. Я твёрдо решила бегать, чтобы прийти в норму. А как иначе жить?

Зарплаты катастрофически не хватает, а дети растут, как на дрожжах. Вечерами и по выходным подрабатывала шитьём. Это небольшой заработок, но важный. Себе и детям тоже шила. Так что мы были сыты, одеты и жили не хуже других. Но теперь времени тоже не хватало. Всё имеет свой срок, девчонки из всего вырастают и голыми их из дома не выпустишь. Надо опять садиться за машинку и шить им одежду. А ещё надо зарабатывать на тряпки и кусочек масла к скудному кусочку хлеба, а я обленилась и ожирела. От такой беды что поможет? Только бег трусцой.

Надо сказать, что лес начинался недалеко от угла моего дома. Была ранняя весна, снег сошёл недавно, но вода уже ушла. В лесу под ногами сырые прошлогодние листья и трава. Идти легко и мягко. Я выбрала дерево, как начало маршрута, и смело побежала от него, но через пять шагов голова сильно закружилась и ещё через два шага, уже падая, я обняла ствол соседнего дерева, чтоб отдышаться. Подумала и решила, что голова может кружиться с непривычки от избытка кислорода. Я опять рванулась вперёд с тем же самым результатом. Тут я разозлилась не на шутку и стала хрипя и рыча бегать от дерева к дереву. Через полчаса упорных занятий до меня дошло, что бег не моя сильная сторона, и, опустив повинную голову, я двинулась в обратный путь пешком. Не успела пройти десяти шагов, как ко мне подошёл молодой стройный мужчина.
-Здравствуйте. Я уже полчаса наблюдаю за вами и не могу понять, что вы делаете?

Краска бросилась мне в лицо, от стыда в глазах потемнело. Я же считала, что в такое раннее время я одна в лесу вырабатываю штуки. Через минуту я обозлилась на бестактного человека и буркнула:
-А вам какое дело? Я, может быть, удовольствие получаю от своих упражнений. Снимаю стресс.
-Простите ради Бога. Я подумал, что это какие-то новые специальные упражнения по неизвестной мне системе, - мягко ответил мужчина, не отставая от меня ни на шаг.
-Совершенно верно. Я аспирантка института физической культуры и испытываю новую методику тренировок, которую в этом году разработали на нашей кафедре, - с наслаждением издевалась я над собой.
Мужчина ошалело посмотрел на меня и отстал. Я пришла домой, чувствуя себя идиоткой. Приняла душ и, безмерно усталая, начала новый день по старой схеме.

Вечером, уложив детей, я опять взялась за брошюрку, и в глаза мне бросилась фраза о необходимости преодолевать себя. Значит, не одна я так тяжело начинаю бегать. И я решила себя преодолевать. На утро я ушла в другую часть леса. Повторились все мои мучения до полного совпадения. И опять, возвращаясь домой, встретила того мужчину. На этот раз он со мной не заговорил, и я поблагодарила Бога.

Ложась спать, я теперь каждый раз брала в руки потрёпанную брошюрку, читала её снова и опять открывала для себя что-то новое. Так я узнала о втором дыхании, которое обязательно должно появиться при правильном преодолении своей слабости и усталости.
Незнакомец каждый день маячил где-нибудь поблизости и вынуждал меня продолжать кривляния, если уж я аспирантка и отрабатываю новую методику. Даже в душе потешалась над таким довечивым простаком.
Через некоторое время я поняла, что у него своя жизнь, а у меня своя, и перестала его замечать.
Не могу вспомнить, когда именно случилось знаменательное событие, я смогла пробежать мимо соседнего дерева до следущего и не рыча, не кашляя спокойно остановилась подышать. Это был день победы. Теперь я бегала по дорожке, вскоре я дождалась появления второго дыхания. У меня уже были заметные результаты, я могла пробежать не менее ста метров. А мужчина пропал. Обидно. Наверно у него комлекс неполноценности и ему надо знать, что кто-то хуже его бегает.

Я бегала уже больше месяца. Каждое утро меня тянуло в лес подышать и побегать. Брошюрка стала моей настольной книгой. Я читала и перечитывала страницы, где рассказывалось о страданиях таких же слабаков, как я. Я чувствовала плечо друга рядом. К осени осознав, что получаю удовольствие от неторопливого бега и могу бежать долго не задыхаясь и не потея, я отказалась от автобуса. Теперь, посматривая с любопытством по сторонам, спокойно бежала до работы через лес всего полчаса.
Однажды, когда я бежала с работы домой, меня нагнал тот самый незнакомый мужчина. Мы с ним познакомились и далее бежали вместе. Оказалось, что зовут его Кириллом, и живёт он в соседнем доме. В лес по утрам ходил на зарядку. Как всё просто, а я то думала... Неважно, что я думала. Мы подружились и стали бегать с ним по утрам, разговаривая о том, о сём.

Пришла зима, выпал снег. Я вернула свой прежний вес, стала успевать с домашними делами, опять шью кое-что знакомым. После Нового Года мы с Кириллом чуть не расстались. Во время очередной утренней пробежки, он вдруг разоткровенничался и сказал, что он кандидат педагогических наук и преподаёт в институте физической культуры. А ещё сказал, что искал меня в институте. Я от стыда рванула через лес не разбирая дороги. Ну как скажите признаться в своей глупости и никчёмности?! Как я мечтала свалиться немедленно в преисподнюю и переломать себе все руки и ноги! Но бодучей корове, как известно, Бог рога не даёт. И так и этак получалось, что он повернётся и уйдёт, а я буду смотреть вслед на его широкую спину. И покорившись судьбе, я призналась во всём. Что делать? Судьба! Рассказала без прикрас, как родной муж бросил с двумя детьми, как я неудачно болела, как читала брошюрку, как боролась со своим весом и ленью. И в завершение попросила прощения за свою грубость и обман.

Вобщем, позор разоблачения пришлось испить до конца и полной чашей. Только Кирилл не смеялся. Он внимательно выслушал и, как ни в чём ни бывало, пригласил меня с детьми в Зоопарк на воскресенье. С тех пор мы с ним каждый выходной с детьми куда-нибудь ходим.

В начале весны явился мой муж. Как свой человек, он уселся за стол и, как всегда, потребовал подать ужин. Поужинали, отправили детей спать, и законный супруг заявил, что он может меня простить, пока я совсем не скатилась по наклонной плоскости. Что брак наш не расторгнут, и мы вполне можем продолжить нашу совместную жизнь. Я смотрела на него во все глаза. Конечно, его благородный поступок меня потряс. У меня даже голова закружилась. Я робко спросила, что скажет его мама. Он ответил, что она его и надоумила, а сам он не собирался снова надевать хомут. Но мама его убедила, напомнила о беспризорных детях. Он решился. Я сидела молча около пяти минут. У меня не было слов. Я смотрела на него и удивлялась себе. Почему я решила, что он красив? На его гладком нежно белом кукольном лице были очень яркие синие, как гладке пуговицы, глаза. Пухлые розовые девичьи губы кривились. Чёрные кудри блестели от природы и прикрывали высокий лоб, где не было ни одной доброй мысли.
-Он же нарцис. Просто искуственный бездушный цветок. И я живая о нём тосковала? Да быть того не может! Он меня просто околдовал, – с удивлением и суеверным страхом подумала я.
Молчание прервал супруг. Он не любил долгих пауз в разговоре. Он всегда принимал решение быстро. В жизни у него всё было ясно и понятно. Всё и навсегда чётко разложено по полочкам. Он терпеть не мог моих раздумий и колебаний, считал это незрелостью души и ума.
-Ты заметно похорошела с тех пор. Сидишь на диете или ходишь в спортзал?
-Нет, я просто по утрам бегаю трусцой от дерева к дереву.
-А я придерживаюсь диеты и занимаюсь аэробикой в клубе. А ты по грязи в лесу...
-Да, от дерева к дереву.
-Ты и ухажёра нашла в лесу?
-Нет никакого ухажёра у меня. Есть просто хороший знакомый.
-Это теперь так называется? – криво усмехнулся Нарцисс.
-Это всегда так называлось, - разозлилась я.
-Ну, Светлана похожа на тебя. Такие же зелёные глаза и пшеничные волосы. Кстати, из-за твоих волос я на тебе женился. Но вот Лариса моя копия. Наша порода. Я решил вернуться. Но, если ты опять не будешь обращать на меня должного внимания, то сразу развод. Согласна?
-Согласна на развод, - прошептала я, холодея.
Муж встал, оделся и в дверях сказал:
-Подавай на развод сама и побыстрее. Я не хочу быть рогоносцем. У меня принципы. Я из квартиры выпишусь, но на алименты не расчитывай. Я никогда не поддержу падшую женщину.
Что ни говори, но мой муж очень культурный человек. Никогда не употреблял плохого матерного слова. А я, грешница, провожая его, употребила.

И откуда секретарши всегда всё знают? Уже на следущее утро, после посещения меня супругом, Людмила Михайловна спросила:
-Неужели не боишься остаться одной? Или Кирилл сделал тебе предложение? Так он же старый, он старше тебя на восемь лет. Он несчастный. У него жена умерла в родах. А муж у тебя картинка, такие на дороге не валяются... и дети у вас. Ну? Не пожалеешь?
-Я цветную фотку дорогого супруга повешу над обеденным столом в кухне. Вот и не останусь одна.
-Ну что за дела такие? У всех красавиц отвратительный характер. Вот и у тебя тоже, вижу, характер испортился, как только на лицо похорошела. И правда, вся похорошела. Даже фигура у тебя стала как у Венеры. Я такую видела в Эрмитаже. Платье на тебе сидит, как влитое. В чём секрет, а? Поделись по старой дружбе.
-Всё просто. Бегаю трусцой от дерева к дереву, - сказала я счастливо улыбаясь и пошла по своим делам.
-Это как понимать? В переносном смысле что ли? От дуба к клёну? – всполошилась наша секретарша.
-Нет, от сосны до берёзы, - донесся мужкой голос из коридора.