Над обрывом

Она ушла. Я слышу это в плаче деревьев, в голосе осеннего дождя. Солнце исчезло и с ним все мечты. А я все также стою на коленях и смотрю за горизонт. Где-то в далеких землях здравого смысла скулит ветер, обдирая гнилую кору старых стволов и кусая палитру мертвой листвы.
Я плачу. Дождь ложится на плечи, обдавая волной холодной и жестокой реальности, целует мои волосы, я протягиваю ему свои ладони, и он струится между пальцев свинцовым отчаянием замерзшей крови миллиардов разлетевшихся капель.
Теряя нить, связывающую меня с жизнью, я падаю и обнимаю руками черную землю, меня душит Пустота, вонзаясь отравленными когтями в мою грудь и обвивая стальным хвостом слабую шею. Я задыхаюсь в море чернильной грязи, кусая ее зубами и цепляясь губами за опавшие листья безжизненной безысходности. Я погибаю.
В дополнение к смертельному танцу с Пустотой из груди вырывается Боль, мой крик разрывает в клочья Свинцовую тучу и с треском сжигает молнией остаток дня, падающий испепеленным дубом в мертвую листву.
Боль смеется надо мной, наступив острым жалом сапога на спину, потом убирает ножку и садится на меня, не прекращая разливать смех по грязи. Она хищно обнимает мои плечи и прислоняется губами к моему уху. Боль впивается стальными ногтями в вечер в то время, когда Пустота разрезает когтями грудь и замыкается кольцом на шее.
- Она ушла. – Ядовито произносит Боль, делая свою хватку все более нестерпимой.
- И что? – Спрашиваю я с вызовом.
Боль дрожит от смеха, отравляя им мой задыхающийся от Пустоты разум, который уже не находит сил для сопротивления.
- Глупенький. – Ласково целует Боль мои волосы и лижет ухо хитрым язычком. – Глупенький. – Повторяет она, понимая свою власть надо мной. – Она никогда не любила тебя. Как мне жаль тебя, но, увы, это правда.
- Замолчи, стервятница! Не смей… – Но я не договорил, теряя воздух.
- Что с тобой, милый? Не хочешь верить мне? Зря, мой нежный. Это также реально, как то, что я сейчас сделаю.
Боль поцеловала волосы и пробила стальным ногтем мое плечо, кровь заструилась, смешиваясь с грязью и листвой, образовывая дыру в моем теле, в которую рекой заливался дождь.
- Она не любила тебя. – Повторяет Боль, поглаживая меня своими ручками, спрятанными в черные кожаные перчатки.
Ее ноги сдавливают мою спину. Я погружаюсь лицом в грязь и вижу в глубине дьявольский огонь, обжигающий мои губы и ресницы. Я кричу, но только ощущаю грязь во рту, наполняющую легкие своей гнилью и цепкостью, но пробуждающую во мне желание дышать.
Внезапно я отрываюсь от земли и бросаю Боль на лопатки, она смеется, обвивая меня своим полуобнаженным телом, и целует мои обожженные губы.
Я вижу в нескольких шагах от себя Пропасть, раскрывшую свою гигантскую пасть в ожидании ужина, и приближаюсь к ней.
Боль обрывает истерический смех, в ее глазах страх, она хватается руками за тучи, но они рвутся от ее когтей и падают вниз копьями и стрелами молний и дробью разгоряченного властью дождя. Боль кричит, и вода заливает ее глотку кристальной свежестью.
- Безумец! Чего ты хочешь? – В ужасе разбивается она о страх перед смертью, но уже заранее читает мои мысли.
- Ты погибнешь вместе со мной. – Тихо хриплю я, так как легкие сжимаются в кулачок и уже не в силах стать ладонью.
- Нет! Ты не посмеешь! – Обливает она меня своей злобой и одной рукой впивается в меня, а другой в Пустоту, повисшую у меня на шее, чтоб та скорее заканчивала свое грязное дело.
Пустота шипит на Боль и хватает зубами ее ручку, черная кожа перчаток мгновенно покрывается кровью, Пустота ослабляет хватку хвоста, чтоб сильнее укусить Боль, которая изнемогает от клыков Пустоты, разлетаясь в шуме дождя неистовым криком.
Я уже близко. Пропасть становится бездной, увидев своих гостей, и улыбается беззубыми краями обрыва.
 Я теряю силы от противостояния Боли и Пустоте. Дождь смывает с меня краску страха, капая с волос в неизвестность бездны.
Боль, погружаясь в панику, бессмысленно ругается, кричит и запускает ногти в мое тело и в комок Пустоты, свернувшийся у меня на шее. Пустота, в свою очередь, шипит на Боль и яростно кусает своей безжалостностной пастью ее, душа меня своим холодным стальным хвостом.
Пропасть делает шире свою улыбку, проглатывая в себя Боль и Пустоту, борющихся между собой и вцепившихся в отчаянного и окровавленного человека, падающего камнем в манящую своей тайной неизвестность с высокого обрыва…

25 сентября 2004 года.