Она

Она тихо входит в мое сознание, не поднимая рук мне навстречу, не меняя гибкой осанки и не опуская черноты своих ресниц. Она улыбается мне цветочным ароматом духов, хрустальный блеск глаз отражает меня в зеркальной проекции, гиперболично взрываясь ярким огнем неоновых светлячков ее чистой души. Она делает легкий взмах крыльями, воздух вокруг нее разлетается в вихре моих давних фантазий, и я слышу шаги, тонущие одинокими звонкими каплями среди холодных рек воспоминаний, свинцовой опустошенности усталостью.
Она – Ангел.
Я невольно падаю перед ней на колени, как раб, скованный стальными цепями, простираю руки к ее свету. Но Она останавливается на короткое мгновение в двух шагах от меня, крылышки держат ее в воздухе, их белоснежное сияние опускается терном на мой воодушевленный взгляд и режет глаза, обрывает, как лепестки ромашки, мои ресницы. Я закрываю лицо руками и слышу ее мягкие и пушистые слова. Она говорит:
- Встань, солнце.
Ее звуки стократным эхом разносятся кровью по телу до кончиков пальцев, сгибая их в розы тесной привязанности к этим магическим движениям и словам.
Я фанатично повторяю ее имя, целую пальчики ног, исчезая в астрономической эйфории восторга и удовольствия, мои губы скользят выше и, наконец, останавливаются у колена, где крепко слипаются с ее персиковой кожей молочно-белых ножек.
Она вплетает свои ручки в мои волосы и повторяет: “Встань”. Я не хочу повиноваться, но, оставаясь рабом ее волшебных глаз, я не в силах ослушаться.
Наши губы встречаются в свете вечернего солнца, тонущего в сумраке беспокойных дней и холодных пустых ночей, которые встречают уже где-то за поворотом на главную улицу взрослой жизни. Я чувствую в ладонях ее тепло. Поцелуй замыкается мраморным замком нашего дыхания, наполняясь невысказанностью и счастьем, он становится малиново-сладостным и, наконец, разрывается атомной бомбой, унося нас взрывной волной к прежним мечтам и насущной реальности...
Я открываю глаза, ее царапины все еще не дают мне покоя, вырезая все черные тона жестокости и злости на пустоту. Ее взгляд вонзается в меня своим острым лезвием, выталкивая наружу страх (этакий жалкий недомерок с огромной властью).
Она видит страх в моих глазах и крепче обнимает меня, ее волосы обвиваются вокруг моего лица тоненькими змейками осеннего вальса, и я теряюсь в этом море тепла жадных огненных поцелуев. Мои губы надуваются от усталости, но я счастлив в эти долгие фантастические минуты. На мгновение мне кажется, что время вечно в этом счастье объятий и поцелуев, но я, конечно же, ошибаюсь, засыпая в руках моего ангела...
Осенний вальс кружится над нами, прорезая фиолетовое пятно холодного неба своими острыми письмами зиме, а спущенный с цепи пес ветра своим лаем срывает с деревьев листья и уносит их на запад.
Глупый пес! Он пробегает рядом с лаем и проносит между нас перламутровые слезы паутин, заплетенных с вереницами опавшей листвы.
Она с болью закрывает глаза и сильнее сжимает мое плечо. Теперь я все понимаю – это наше прощание. Но не верю, цепляясь хоть за малую искру надежды, впрочем, огонь слаб, и что-то в нем найти подобно самоубийству.
Ее слеза осторожно скользит по щеке вниз, ресницы волнуются мелкой дрожью. Я целую ее губы и, тоже роняя слезу, вдыхаю запах солнечно-звонких волос. Ветер стихает, и я вижу, как наши слезы сливаются в полете и со стуком падают на ее ладонь.
- Я ухожу. – Произносят ее губы, дрожа от боли и страха остаться одной.
- Я ухожу. – Говорят ее глаза, но она хочет остаться со мной.
- Я ухожу. – Поет Она, и тишина подхватывает ее слова, наполняя всю реальность пустотой.
“Я ухожу” вонзается иглой в мое сердце и разрывает его на миллиарды капель крови, которые обжигают меня изнутри внезапным пламенем. Я роняю голову на ее колени, Она топит меня слезами и целует волосы.
Но ей пора. Она бережно поднимает мою голову со своих колен, смотрит в глаза черными алмазами душевных страданий и целует лепестками розовых губ. Я запоминаю это мгновение, как самое счастливое и самое трагичное в своей пятнадцатилетней юности на границе со взрослой жизнью. Я еще чувствую ее запах, ее вкус и ее взгляд на себе, плачу.
Она уходит, исчезая в закате этого противоречивого дня чистым и светлым ангелом моей мечты, поднимаясь в воздух на белоснежных крыльях добра и нежности.
Ветер злобным псом оттаскивает меня назад, хватаясь челюстью за руки и ноги. Я вырываюсь, но он режет лицо когтями в кровь, я падаю на землю и сжимаю в кулаке павшую листву. Я кричу, но ветер оглушает меня своим лаем, превращающимся в стон осени, в ее первый плач…
Я тяну руку к колеблющейся на ветру тени моего Ангела, но уже не достану, Она исчезает на западном горизонте угасающего солнца. И лишь случайно с ее крыла срывается белое перышко, долго кружащееся в осеннем вальсе. Оно ложится на мою ладонь, я целую его и закапываю в груди очень глубоко, чтоб никогда, никто не увидел его чистого и нежного огонька…
Жалкий пес кусает меня своими клыками. Я раздраженно бросаю в него камень холодного упорства и противоречия. Ветер жалобно взвизгивает и с воем уносится на юг, охлажденной надежды таская косы.
Я остаюсь на коленях и в вихре осеннего вальса вглядываюсь в горизонт, но там уже пусто, смотрю на запад, где, одарив меня своим прощальным теплом, в закате огнегривого солнца исчезла, дорогая и нежная расплющенному реальностью миру, Она…

24 сентября 2004 года.