Он хотел...

Он хотел, чтобы я зашла к нему попить чаю. Он хотел придать голосу легкость
и беспечность, чтобы показать невинность этого вопроса, но его сдала с
головой его же собственная рука – она сжалась крепче у меня на запястье. Я
отказалась. Я сказала, что мне надо в библиотеку за учебниками. И невольно
отошла от него подальше. Он догнал, мы стояли вместе на пороге перекрёстка,
ожидая зелёного. «Ну, пойдём, хочешь чаю?» - опять сказал он. А я опять
отказалась. Это стало походить на игру. Он вошел в раж и продолжил уговоры:
«Ну, пойдём, как раз мы чаю попьём, а потом я поеду восстанавливать
читательский, а ты как раз со свежими силами пойдёшь в библиотеку. Я просто
хочу попить с тобой чаю». Он стоял напротив меня, обнял за талию и притянул
к себе. А я уперлась ему в грудь руками и опустила глаза. Нет, мне надо в
библиотеку. После чая я туда точно не доберусь. Игра всё продолжалась – у
него не хватало смелости предложить мне в открытую заняться сексом. А если
бы я ему это сказала, то он бы обиделся, ведь он уже не раз обижался, когда
я отпускала шутки по поводу его умения уложить меня в постель. А он то
делать это умеет. Да так, что всегда может сказать: я делал, как ты
просила. Это же тебе нравиться. И на этот вопрос надо отвечать да, и я
оказываюсь в тупике. Это не приятное ощущение. Я кажусь самой себе
маленькой и слабой, а всё, что вокруг – либо отворачивается от меня, либо
смеётся надо мной. Ты же сама этого хотела – самая жуткая фраза. Я же не
знаю, чего я хочу, я боюсь говорить сама с собой искренне, потому что это
не понравиться никому, а уж тем более тебе. Придётся говорить тебе после
секса, что всё было ужасно, придётся говорить, что меня раздражают
отклеившиеся липучки на куртке, придется заставлять тебя молчать, когда ты
чувствуешь себя неловко и оттого болтаешь без умолку на химические темы.
Тебе удобно со мной – меня приучили молчать, когда мне что-то не нравиться.
Я с тобой больше молчу. Потом встаю и ухожу, не сказав, ни куда я иду, ни
когда вернусь. Уход – это лучшее избавление. На другое не хватает смелости.