Петя, Красная Шапочка и пр

Жил на свете пионер и звали его Петей... Любил он дедушку Ленина, мать-природу, и гербарии сушить из травки дурманящей. А ещё по лесу любил гулять, под музыку Прокофьева...
Вот так, бывало, оденется по-походному: шортики, тенниска, кеды для заземления – ну мало ли гроза; на голове пилотка красная – от хищников; на шее галстук такой же, потому что юный ленинец - и айда в лес. Все в школу, а он - в лес. Травинки-былинки, мак, конопля...
Пристрастился, в общем.
Все потаённые тропки, все лазы контрабандные, всё в округе ведал.
Очки лишь нацепит, гербария в карман сыпанёт, и шурует себе по азимута – без компаса.
А белочки-проказницы с ветки на ветку скачут, да на весь лес орут:
- Петя Пионер идёт!.. Петя Пионер!.. Прячься, кто может!

А на другом краю леса Красная Шапочка жила. Тоже, надо сказать, девочка хорошая, хоть и происхождения кулацкого. Бабушку свою сильно-пресильно любила, потому что бабушка была старенькой, слепенькой, глухинькой да кривенькой. Словом, не бабка, а кунсткамера. Вот и определили её на выселки, чтоб глаз не мозолила.

И вот говорит, однажды, матушка Красной Шапочке:
– А иди-ка ты, доченька, к такой-то бабушке да пирожков снеси. Вон какие они свежие да румяные - всего пару недель, как испекла... Да только сама-то ты их не ешь! И грибочков галлюциногенных не ешь! И Волка Серого не ешь!..
- Волка?!! – обрадовалась Шапочка и, навалив в лукошко пирожков каменных, рванула к бабке на выселки.

Бежит, пирожками постукивает. Вдруг, видит, кто-то в кустики шмыгнул.
- Кто ж это у нас тут такой шустренький? - присела Шапочка возле кустика, и вдруг как заорёт: – Да это ж ты, зайка серенький! Что ж ты бежишь-то от меня, глупенький?! Я б тебе пирожком дала!
Но упрыгал зайка. А Красная дальше двинула.

Петя же, тем временем, уже в самую чащу забрёл.
В кармане у него полегчало, в голове потяжелело. Идёт Пётр, пахитоской попыхивает и птичек разных слушает.
То ему жаворонок пропоёт. То, глядь, еще какая глядь прочирикает. А Петя знай идёт себе, руками дирижирует, и всё вокруг подмечает...
Вон, с ветки флейта вспорхнула. Вон, в кусты фагот прошмыгнул, а из дупла гобой прокурлыкал. А вот и Валторна птенцов кормить пошлёпала.
Всем Петя улыбается. Ни одну тварь не пропускает.

А Красная Шапочка, меж тем, на полянку вышла, и глазам своим не верит.
Грибов там - видимо-невидимо! 
- Не верю! – говорит Шапочка. – Обманываете вы меня зыркалы забирущие!
А глаза ей:
- Ты чего, хозяйка? Бери, не прогадаешь! Мухоморы первый сорт!
- Ох, обманываете вы меня! - говорит глазам Шапочка, а сама уже из лукошка пирожки вытряхивает, да грибочки упаковывает.
- То-то, - думает, - бабушке гостинцев снесу. То-то, старая, приходу обрадуется.
Так всю полянку и скосила.

А потом притомилась, бедняжечка, изголодалася, и говорит:
- Уж прости ты меня бабка, грешницу юную, но не удержусь я, и отведаю твоих гостинцев сладеньких!
И, сев на пенёк, съела первый грибок.
Вдруг, слышит - голос из прекрасного далёка.
- Не садись на пенёк! Не ешь грибок!..
- Вот чудеса-то! – думает.
И второй гриб ест.
А голос уж близко-близко:
- Не садись на пенёк! Не ешь грибок!
- Вот чудеса-то!!
И третий гриб в рот запихивает.
Тут-то, наконец, Петя к ней и подбежал, запыхавшийся:
- Отрава это! - орёт. - Рвать тебе надо!
А Красная Шапочка как подскочит. Да начнёт рвать - ромашки, васильки, лютики. Шустро так рвёт. И веночки из них, на всякий случай, заготавливает.

- Ты кто? – спрашивает пионер девочку кулацкую.
А та ему басом, вежливо:
- А ты кто?!
- Я – Петя пионер! Можно просто – Пионер Петя!
- А отчего у тебя глаза такие красные?
- Это у меня на пыльцу аллергия! - честно, как на линейке, признаётся юннат девочке сказочной.
- А уши отчего красные?!
- Пилоткой натёрла!
– А рот отчего?
- А-а-а! – догадался юннат опытный. – Мухоморы, значит, подействовали!

И тут к ним вдруг Серый Волк - из-за дерева!
- Серый! – пионер ахает.
А Шапочка улыбается гостю кокетливо, и говорит:
- Серёжа, значит? Очень приятно... И какими судьбами к нам пожаловали? Уж не мною ли, Сергей, лакомиться собираетесь? 
- Извините, - говорит ей Волк, отшатываясь, - но мне - санитару леса, больше бабушки нравятся.
И прочь заковылял, не оглядываясь.
А пионер посмотрел ему вслед, и сказал завистливо:
- Вот у Серёги профессия-то благородная, не то что металлолом тягать на субботниках!
А Красная Шапочка вдруг как заверещит припадочно:
- Караул! Режут! Охотники!.. Охо-хо-хо-ха-ха-ха...
И повалившись на полянку, покатилась со смеху.
 
Так по кочкам да по горочкам до самой избушки и докувыркалася.
А в избушке той уж Серый Волк несвежей бабушкой мается.
Лежит - в тряпье старушечьем, да желудочным страдает несварением.
- Бабушка?!! – вбегают в избу пионер с девочкой.
А Волк им:
- Она! Она самая!
- А почему это у вас, бабушка, третье веко мерцает в глазике? – любопытствует юннат у переодетого.
- Так, рудимент это, внучек. Всё, как у всех. По Дарвину!
- А почему такой большой... хвост?! – чуть смущённо внучка бабулю спрашивает.
- Так, атавизм, внученька. Читай учебники!
 
И вдруг в ту избушку Охотники вламываются.
- Вам кого?! – Петя их настороженно спрашивает.
- А нам всё равно! - рявкают в ответ те погромщики. - Мы охотники! - орут. - И потому до всего охочие!!!
И от крика того из Волка бабка не переваренная выскользнула.
Да как завопит сходу истерически:
- Охотнички!!! Наконец-то и на меня нашлись охотнички!!!..
А охотнички те нашлись быстренько, да и свинтили - кто куда, побросав ружья с вилами.
А Петя с Волком замешкались... и стали с бабкой жить-поживать да добро её продавать.
А как иначе - на одну-то пенсию?