Директриса

ДИРЕКТРИСА

Было это в году одна тыща девятьсот семьдесят девятом или восьмидесятом.
Место действия: Центральная группа войск. Общевойсковой полигон Либава.
Служил я тогда в управлении Одной дважды Краснознамённой …. Ропшиинской мотострелковой дивизии.
Надо заметить, что когда-то командиром дивизии был маршал Советского Союза Куликов. А в годы упомянутые, оный маршал был командующим войсками Варшавского договора. И дивизия наша входила в эти войска, со страшной силой. Развёрнута она была, как и все части в ЦГВ, по полному штату. И боевая учёба шла без дураков, ежедневно и еженощно.
И вот, однажды, в солнечный весенний денек прилетел маршал к нам в дивизию. Причём неожиданно, свалился как снег на голову. Прошёлся по штабу, в приказном порядке оставив комдива в его кабинете. Их свиты с ним был только один полковник с блокнотом. Маршальские мысли и указания записывал. Кое-кто потом из этого блокнота внеочередное звание получил, кто-то медальку. Даже пару орденов оттуда выскочило. Но и снятие с занимаемой должности, неполное служебное, выговора и т.п. тоже, как гадюки кусачие повыползали. Надо понимать, что даже выговор из маршальского блокнота, это клеймо на всю оставшуюся офицерскую жизнь. Редко, когда маршал вспомнит, что взыскание снять надо, а напомнить ему вряд ли кто решится. Ну а даже если заслужено, поощрить офицера с таким взысканием не может никто. Ибо для того, чтобы поощрить, надо снять (а это само по себе поощрение) предыдущее взыскание. А сделать это могут только те, кто выше зам. Министра стоит. А таких раз-два. Вот и ходит офицер до пенсии в капитанах или старлеях, если его такая благодать там застала, до дембеля.
И вот погулял маршал, погулял, да и объявил общий сбор для нашего танкового и гвардейского мотострелкового полков. И конечно управление дивизии тоже поднял. И мы поехали мы на полигон. Либава, который, если кто не знает.
А учения, маршал принял решение, провести с боевой стрельбой, да ещё и вводная была типа, отработка совместного наступления этих самых полков на злобного и жестокого супостата. И срок подготовки определил в одни сутки. Оставил он в дивизии офицеров свиты, в качестве посредников-инспекторов, сел в вертолёт, пообещав комдиву через сутки на Либаве, горячее свидание и улетел.
Естественно указаные части и мы, управление дивизии поскакали на полигон. Лише всего пришлось танкистам. Они эшелонами на Либаву выдвигались. Значит им в «бой» предстояло вступить прямо с площадок разгрузочных, т.е. «а ля гер ком а ля гер» … «на войне, стало быть, как на войне».
Оперативные группы штабов этих полков конечно полетели на полигон на автомобилях и бегом. Как и мы, ОГ штаба дивизии.
Что мы должны был сделать к приходу и развёртыванию основных сил? Подготовить танковую директрису, мишенную обстановку, обозначить рубежи боевой стрельбы и т.д. Причём всё должно было работать минуту в минуту. А то начнут танки шмалять из пушек-пулемётов по какому-нибудь ретивому пехотному взводу вылезшему вперед, и подписывай комдив тридцать похоронок. Шуток то здесь, извините, никаких. А времени оставалось на подготовку «наступления» всего ничего. Так что задача предстояла весьма сложная. И проверка это для комдива была нешуточная. Тут все сработать должны были, как один человек. Ибо команду «огонь!» отдавать комдиву, а значит и ответственность вся на нём.
Стрелять должны были все силы полков. Т.е. и с БТР и с БМП и Шилки-Стрелы пэвэошные и просто автоматы-пулемёты, гранатомёты, танки и …. Короче всё, что в полках стреляет. И все со своих точек, по своим рубежам, чтобы дел не наделать, не война всё-таки.
Нашей группой командовал НШ и НачОпер дивизии.
Не буду вдаваться в детали. Это долго и скучно. Просто замечу, что выделили нам под производство всего это действа какую-то из танковых директрис полигона. Это, если просто, кусок полигона, по которому танки ездють тудым-сюдым, отрабатывая марши, развёртывания в разные боевые порядки, стрельбу по всяким целям и прочее. Оборудована она была великолепно. Мишени могли стоять статические, появляться и пропадать, изображать движущие объекты и даже была вышка с подъёмником, чтобы изобразить взлетающий вертолёт. Вобщем техника могла работать по полной программе. Но и для пехоты мишенные поля имелись.
Ближе к середине ночи Куликов сообщил, что он пригласил на данное действо немцев, поляков и чехов. Поэтому сначала будут работать «коровы». Определить для них цели. Это раз. На мишенные поля добавить бочек с мазутом-соляром-бензином, чтобы наглядно было!!!
Тут надо сказать спасибо полку Либавскому. Выручили мазутом-соляром-бензином и бочек дали. Это конечно было сделано не без умысла. Потому как списать можно было под это дело столько ГСМ и тары, сколько хотелось. Кто проверит-то.
Скоро сказка сказывается, а спать нам не пришлось. Но ко времени «Ч» всё было готово.
Мишенная обстановка полностью согласована и выверена по метрам и минутам. Мишени и бочки на своих местах. Связь опробована и проверена тыщу раз. Ракет сожгли на дублях команд три «Урала». Войска на исходных. Воздух от предстартового мандража вибрирует.
Тишина над директрисой такая, что слышно как мухи жужжат.
Помните как в кино. Затишье перед наступлением на Берлин.
Сидим, ждём Виктора Георгиевича и иже с им.
От комдива, НШ и начОпера, хоть прикуривай. Ну, начОпер то наш был мужик, но и тяжелее ему было, чем остальным начальником. Мы то народ простой, вместо кофия ночью, сами понимаете, что пили. А он с нами. Не отрывался от коллектива. Всё было в рамках, но всё же. С одной стороны НШ, с другой мы. Ему отношения портить ни с тем, ни с другим не надо, да ещё и нас прикрыть необходимо, мы ж не ангелы. Хотя и начальники служб и родов войск дивизионные остальные, нас прикрывают. Но мандраж общий то и дело прорывался тирадами комдива в адрес кого-нибудь, кто попадал ему на глаза или вспоминал он кого. Мат в эфире стоял … мама родная.
Я то коллег своих бывших узрел. Машинка ПРТК, смотрю, стоит сзади КП и антеннами пошевеливает. А это моё подразделение, я там кусочек срочной провёл. И какие гадости смогут ребята сделать, знаю.
Подхожу к начОперу, дёргаю его за рукав.
- Тащ, полковник, надо нейтрализовать. Думаю, литров за пять решу.
Тот в ответ только кивнул. Ну, сорван был у него уже голос.
Я иду к машинке. А пересекать линию охраны у машины ПРТК во время боевой работы, в группе имели право только два человека, помимо экипажа, Командующий и НШ.
Водитель, а именно он несёт караульную службу в данной обстановке, меня увидел, и не знает, как реагировать. Водила то дослуживал ещё наш, Васька В. Он мне шипит, аки змей, ну куда, ты, что не знаешь? Я ему кто работает. Он мне говорит – Лёнька и …. Второй новый какой-то лейтенант, я его не знаю. Я ему, мол, Лёню зови.
Выходит Лёнька. Он с моего призыва, тоже остался прапором, и потом кореша мы с ним были. Ну, кинулись обниматься. Фуражки в пыль. Лёня меня за рукав и в машину. С летёхой тем чуть плохо не стало. Конечно, потом понял что к чему, подобрел, а поначалу за ливорверт схватился.
Взяли мы по соточке чайку на грудь. Я им, мол, так и так. Договорились. Но попросили мужики передать комдиву, чтоб кашлял, перед тем как ругаться. Тогда потрещать можно, пока мужик разрядится. А прочее перемонтируют и последят, чтобы не подставлять. Кожбахтеев, начальник штаба группы, очень большое внимание вопросам культуры эфира уделял, хотя сам так загнуть, что …. некоторые его корреспонденты седели. Чес слово!
Иду к начОперу. Объясняю. Тот меня подталкивает к комдиву. Мол, сам давай, греби свои очки. Я комдиву на ушко. Вслух же это никак. Он меня поначалу не понял, да запах ещё. Потом врубился. Ему НШ с другой стороны зудит про то же самое. Вот тут на нашего генерала простуда и напала. И смех и грех !!! А вообще то это сейчас смешно. Тогда было нам … ещё веселее.
Нет. Мне то фиолетово. Ну что с меня возьмёшь. Только анализы. А вот этой тройке было не до смеха где-нибудь в глубоком заполярье, случись чего.
Ждём. Напряженье растёт.
Наконец дождались. Прилетели.
Сначала что? Правильно заслушивание. Маршал к карте. Комдив указку в руки и рассказывать. А сам кашляет. Я ушёл в сторону, но не могу. Разбирает меня, еле сдерживаюсь, я то причину командирского кашля знаю. НачОпер и НШ мне кулаки издаля показывают, а мне уже, честно, и самому в лом, но успокоиться не могу и всё тут.
Выслушал Георгиевич комдива, подумал. Ткнул пальцем в карту и приказывает:
- Изменить рельеф рубежа прицеливания! Потом поворачивается к капитану из свиты, с сумочкой брезентовой скромно стоящему,
- Иванов (а может Петров или Сидоров, не помню), организуй ка, братец!
Тот, нахал эдакий, головкой кивнул и коротко так, быдто анирал какой:
- Машину!
Я поясню, что он имел в виду. Идёт танковый полк в наступление. По правому флангу, одному из взводов, предстоит отразить атаку супостата. Который силами такого же танкового взвода атакует колонну. Это значит, что в соответствии с мишенной обстановкой, в определённый момент, поднимаются справа мишени, этого супостата обозначающие. Наши туда из пушек – шварк! И нет супостата. А т.к. всё условно, то на определённом рубеже танкисты стволы доворачивать начинают, разные там свом трубка-прицел и прочие параметры устанавливают, а потом, выйдя на рубеж открытия огня, тангентой щёлкают, готовы мол. И командир полка командует – «Огонь, мол, по врагам!». Те конечно, бабах, и нет супостата. Красиво? Конечно. Все понимают, что это отработано, но условность есть условность. Не война всё-таки, учения, кому лишние приключения нужны. И командиры соответствующие, с рассвета, директрису на пузе и карачках «пеший по машинному» излазили. И каждую кочку-ямку изучили.
Вот маршал и решил задачу усложнить. Тем боле, что войска на исходной, за валом и директрису не видят.
НачОпер мне кивает, прыгаем мы с ним и этим капитаном в БээМПэшку комдивскую и туда. Приехали. Экипаж быстренько траншейку, длиной метров в десять, вырыл, куда капитан пальчиком ткнул, тот туда из сумки шашечков насыпал, взрыватель дистанционный установил. Засыпали, отъехали. Предупредить никто никого уже не может, ибо посредники-инспекторы уже везде присутствуют. Капитан кнопку нажал. Я то думал взрыв будет, а так просто, пыхнуло. Но яма образовалась знатная. Нет, танк не застрянет, но тряхнёт его изрядно. Вот вам и проверочка, как технику содержат, да и реагировать умеют. Т.е. ели всё в норме, то сработает система стабилизации, и снаряды цель всё равно накроют. Если взводный - рас…., вообщем недобросовестно относится к своим обязанностям, то промажут. И всё. В такой ситуации мало никому не покажется. Оргвыводы последуют незамедлительно.
И чего делать. Все уже понятно, что если не предупредить ребят, то шансов на успешную стрельбу мало, потому что война – войной, а сориентироваться в такой обстановке сложно. Всё отработано и слажено, а тут … сбой вероятен процентов на девяносто.
Вернулись мы на КП. НачОпер доложил. Маршалы и генералы забухтели о своём. Вопросы начали задавать, ответов ждать.
А я …, правильно, пошёл опять к братанам из ПРТК. Частоты то знаю Ну напрямик выхожу на взводного и русским языком ему излагаю. Магнитофон, конечно, «сломался» на пять минут. Ему говорю, чтобы обошёл взвод, имеет право, и сказал командирам своих танков. Мол, тряхнёт, начать прицеливание сразу после этого рва, появившегося на пути, десять минут назад. Успеете, если зевать не будете. И добавил, что с танкового полка канистра спирта, я сам приеду получать. Пароль «канава».
Чтобы долго не рассусоливать, занял этот бросок двадцать минут. Пехота, правда, бежала, и танки маневрировали где-то час с лишним, но это уже после боевой стрельбы и совсем неинтересно. Слава Богу, обошлось без ЧП. Главное не произошло случаем травматизма, или, упаси Господи, гибели людей. И отстрелялись на ура и попали во всё и т.д. и т.п.
Похвалил нас (т.е. дивизию) маршал, даже слезу утёр.
А мы, как он отлетел, … ох и сколько же мы выпили. Двух свиней точно сожрали. Парни мои из ПРТК, так те вообще еле живые уехали, ну и с собой честно заработанные полканистры увезли.