Слёзы

Я иду под тёплым октябрьским дождём, мне безразлично, что он капает мне на голову и капли текут по лицу. Мне абсолютно всё равно, потому что теперь я не знаю, имеет ли смысл жить дальше. Я иду по мрачной дороге десять лет назад, очень тихо и жутко, но мне не страшно. Даже не верится, что завтра праздник Покрова пресвятой Богородицы, по идее должен выпасть снег, но температура растёт, дождь смывает все следы и льёт, льёт, льёт.
Я возвращаюсь из больницы, куда положили человека, который дороже мне всех на свете - завтра ему будут делать серьёзную операцию. Прогнозы разные, но надо верить в лучшее. Я стараюсь верить из последних сил, но иногда срываюсь. Мне помогает эта пустынная дорога и этот дождь, который смывает мои слёзы. Пусть все думают, что я просто забыла зонтик.
Я очень надеюсь, что всё будет хорошо, но мне страшно одиноко, потому что я ни с кем не могу поделиться своей бедой. Все люди – существа по натуре мнительные и трусливые, поэтому не хочу лишний раз давать повод что-то додумать. Я иду и борюсь со своими страхами.
Говорят, дождь – это к счастью – может быть, вот и проверим. Размышляю о том, что обидно, что в лотерею я выиграла в своей жизни рубля два, а в жизненной лотерее судьба залепила мне хороший «выигрыш», не дав даже опомниться. Главное, не отчаиваться и не опускать руки. Это тяжело, но неизбежно.
Я захожу в храм, не могу сказать, что я очень верующая, но где-то рядом. Покупаю свечи, пишу записку. Что делают в таких случаях, даже не хочется спрашивать, перед глазами пелена слёз и ком в горле. Поднимаю глаза – передо мной икона, вижу чётко только одно слово «целитель», пытаюсь сфокусировать взгляд на самом образе. Оказывается, каким-то неведомым образом стою перед иконой Пантелеймона-Целителя, значит так надо. Ставлю ему свечку. Теперь почти каждое утро начинается со встречи с этим святым, вроде бы, становится спокойнее.
Алгоритм моей теперешней жизни состоит из дома, храма, работы и стационара. Хорошо, что первые три пункта рядом друг с другом. Через две недели привыкаю, абстрагируюсь от внешних раздражителей, собирая весь позитив для посещения больницы. Первая операция прошла успешно, но нужна ещё одна. Надо подождать две недели и снова в бой. Закончился октябрь, становится холодно.
Врач сказал, что всё будет хорошо, главное ничего не пропускать и выполнять все предписания. Оказывается, он говорил мне об этом ещё две недели назад, а услышала я это только сейчас.
Я ухожу на работу, заглотав, горсть валерьянки, спать не хочется, но состояние лёгкой эйфории примиряет с окружающей действительностью.
Перед сном я жгу церковную свечу, почти каждая очень сильно трещит и разбрызгивает пламя с капельками воска вокруг, я знаю, что ему там больно, но я стараюсь взять часть боли на себя. На ночь ещё одна горсть валерианы и так далее.
Привыкаю жить одна в пустой холодной квартире. Звонят друзья, родные, знакомые, мило щебечу с ними, рассказываю, что всё идёт по плану, горя одним желанием, поскорее отключить телефон. Я одна в пустой квартире, у меня нет даже кошки, но я верю, что скоро всё будет по-прежнему.
Перед 7 ноября его выписывают окончательно домой, на улице почти зима, выпал первый снег. Приехали мои родители. Дома становится тепло, хотя ещё пахнет больницей и страхом.
Мне двадцать пять лет, я стала другим человеком, за месяц прожившим какую-то промежуточную жизнь. Я понимаю, что разучилась плакать и вместе с теплым дождём у меня закончились все слёзы…

8 октября 2007