Хроники Аделии Неся Любовь

ХРОНИКИ АДЕЛИИ: НЕСЯ ЛЮБОВЬ
Звезда ярко светила своим бледно-жёлтым светом, нагревая пустыню. Кругом одна пустошь, лишь только позади виднеются пики Красных Гор. Безоблачное небо, лишённое эмоций. Какие-то шарики, чем-то напоминающие наши земные перекати-поле, бегут, движимые ветром, куда-то к морю. Морю, где нет жизни. Только соль и ничего больше.
Аргон, медленно переставляя ноги, шёл куда-то, сам не зная куда. Свет звезды пек кожу лица, не прикрытого шлемом скафандра. Рваные раны уже запеклись от температуры и обилия песка. Он нёс Геру. Он хотел её спасти. Он уже не мог заплакать – он уже всё выплакал.
“Почему? Почему погибла она, а не я? И почему никто не спас нас? Где корабль? Хоть один?” – думал Аргон, смотря куда-то за горизонт. Длинные каштановые волосы Геры свисали вниз. Её запрокинутая голова, поддерживаемая окровавленными руками Аргона, немного дёргалась на каждом шагу. Жарко, очень жарко здесь.
Аптечки не помогли спасти Геру. А ведь он так её любил… А сейчас её уже нет, она где-то, откуда не напишешь письмо и не позвонишь. Аргон молча вспоминал моменты вместе.
Как было это романтично вдвоём исследовать новые планеты, новые расы, новые моря и океаны, новые пещеры и вершины гор. Они с Герой всю жизнь были вместе. Они всю жизнь любили друг друга так сильно, что заставляли видавших смерть воинов грустно отводить взгляд в сторону. Они вместе ходили в школу, вместе оканчивали лётное училище, вместе сидели на парах по Вселенской Структуре. Гера всю жизнь мечтала найти Эдем – прекрасную планету, легенды о которой складывали столетиями космические пираты и торговцы. Она мечтала о небольшом тихом тропическом островке средь архипелага, где они с Аргоном могли бы построить дом и до глубокой старости растить детей, а после, с чувством достойно прожитой жизни, уйти из жизни в один миг, слившись в последнем поцелуе. И там, куда их привела бы смерть, любить друг друга вечно.
И зачем только они залетели в эту систему? Судьба – штука странная и жестокая. Она отняла у Аргона то единственное существо, которое согревало его сердце, которое любила его так сильно, как это вообще только возможно. Почему? Почему Гере суждено было уйти из жизни?
Аргон молча смотрел в бледное, но такое родное и любимое лицо.
- Как же ты красива! Даже после смерти… - грустно произнёс он. – Любимая, ты просто заснула. Сейчас я найду Сфераформер, подам сигнал бедствия и за нами прилетят. А ты как раз проснешься. И мы больше не будем исследовать, мы просто будем искать Эдем. Как ты и хотела. А помнишь, как мы заблудились в тумане на Альбионе? Помнишь, как мы на ощупь искали друг друга в непроглядной дымке? До самого рассвета мы сидели и мечтали. А помнишь, как нас пираты догнать не могли? Ты тогда за штурвалом сидела, а я, не пристегнувшись, как марионетка болтался в грузовом отсеке. Ты тогда, конечно, меня очень удивила. А пиратов тем более.
В ответ не раздался звук её мелодичного голоса, который срывался с её алых губ как песня мауритов. Этой расы жизнерадостных существ, которые мелодичной песней встречают каждое восхождение их солнца – Иллариона, и, грустно скорбя, поют медленную невесёлую песнь во время каждого заката. Закрытые веки скрывали от Аргона её изумрудные глаза, которые больше никогда не заплачут, не увидят Эдем, не увидят Аргона.
Мужчина шёл и шёл. Шёл, и смотрел в никуда. Его сердце никогда не полюбит другую, никогда не простит ласкеров, которые сбили их челнок, никогда не залечит рану, никогда не забудет Геру. Глаза Аргона уже не могли обрадоваться, как они делали это раньше. Но будь Гера жива, они бы это сделали – впереди маленькой чёрной точкой показался Сфераформер.