По ту сторону протокола гл. 18, 19

Глава 18. Есть женщины…

  Федя проработал в следствии недолго. Вдохновленный наличием милицейского удостоверения, которое открывало многие двери, он вместе со знакомым милиционером, решил применить на практике полученные знания.

  Посчитав себя влиятельными лицами, приятели решили помочь одной своей знакомой, которая пожаловалась на некоего злодея, вымогающего у нее деньги. Вооружившись удостоверениями, и взбодрившись бутылкой водки, Федя с другом навестили рэкетира по месту проживания последнего. Предъявив красные корочки, и элегантно представившись бандой «Черная кошка», друзья сурово потребовали оставить в покое известную всем особу.

  Бедный вымогатель никак не мог совместить своим разумом милицию и «Черную кошку», поэтому первоначально впал в ступор, а затем, сориентировался на месте и позвонил в настоящую, по его мнению, милицию. Как выяснилось, рэкетир таковым вовсе не являлся, а пытался вернуть свои кровные, некогда одолженные деньги.
 
  В результате оперативно-розыскных мероприятий, проведенных службой собственной безопасности УВД, бедный Федор вынужден был расстаться с заветным удостоверением. Но, как показалось Яне, о его уходе не пожалел никто.

  Кроме Феди, из вновь прибывших привлекала внимание томная красавица Маша Зубкова. Говорила она с придыханием, в речи ее проскальзывали трагические нотки, а на красивые изумрудного цвета глаза, то и дело, накатывали крупные слезинки. Хотя, справедливости ради следует признать, что в работе Маша была вовсе не глупа, исправно, несмотря на романтичность, задерживала и арестовывала жуликов, и, ничтоже сумняшеся, отправляла дела в суд.

  В работе следователей, как и прежде, было много рутины – скучных повседневных дел, которые не представляли особой трудности для их логического завершения – направления дела в суд. Яна Беренева, на полном основании считая себя уже опытным сотрудником, мечтала о каком-то более серьезном деле, могущим поднять ее, как следователя, на качественно новую ступень.

  Кражи, грабежи, мошенничества, угоны, хранение наркотических веществ, незаконное ношение холодного или огнестрельного оружия – и это далеко не полный перечень преступлений, которыми приходилось в те времена заниматься следователям органов внутренних дел – так вот, все эти дела уже утратили новизну и поэтому перестали казаться интересными…

  … На очередной планерке зачитали сводку происшествий за прошедший день. День оказался урожайным для сотрудников уголовного розыска, что означало только одно: большинство совершенных за минувшие сутки преступлений были раскрыты по горячим следам. Среди прочих, выделялось одно происшествие, если можно его так назвать.

  В небедную, по оценкам соседей, квартиру Габовых, среди бела дня позвонили неизвестные. Хозяйка квартиры Габова, хотя и находилась дома одна, не озаботилась узнать, кто стоит по ту сторону, и немедленно распахнула дверь.

 В темном подъезде женщина увидела двух незнакомцев, чьи лица были украшены масками, а в руках находилось огнестрельное оружие. Женщина обладала хорошей реакцией, наличие оружия, к изумлению бандитов (а это, естественно, были именно они) ее не испугало, она раскрыла рот и издала дикий вопль. Один из нападавших, пытаясь сориентироваться и не потерять присутствия духа, приказал напарнику заткнуть жертве рот. Напарник добросовестно попытался выполнить приказ старшего, но не тут-то было!

 Есть женщины в русских селеньях! Предполагаемая жертва выскочила на площадку, принялась кусаться и отбиваться, несмотря на то, что ошеломленные бандиты пытались применить и физическую силу. При этом крики о помощи отважная женщина не переставала издавать из своей, по всему судя, неслабой груди. Незадачливые бандиты поняли, хотя и с опозданием, что на этот раз разбойничья фортуна повернулась к ним своей не лучшей стороной, и решили удрать.

 Но им не дано было понять женскую логику! Намечаемая ими жертва решила поменяться с ними ролями. Она выскочила вслед за разбойниками на улицу, и продолжала преследовать злоумышленников, громкими криками оповещая все находившееся на улице население о том, что гонится за бандитами.

 Из сводки было неизвестно, как отреагировало гражданское население на крики о помощи. Зато имелась подробная информация о том, как отреагировал на эти душераздирающие вопли милиционер Сергиенко, который, хотя и находился на законном выходном, но хорошо усвоил пункт Закона о милиции, в котором говорилось о том, что сотрудник милиции находится на службе всегда.

 Сергиенко увидел двух разбегающихся в разные стороны парней, погнался за одним из них, подставил тому подножку. Когда злодей упал, он еще попытался выстрелить в Сергиенко из обреза, которым ранее пугал Габову, но к счастью, не попал. Сергиенко скрутил супостата и доставил в ближайший отдел милиции.

  Яна не особо удивилась, когда узнала, что этим делом придется заниматься именно ей. Они с Сашей уже заработали репутацию лучших следователей по тяжким преступлениям. А описанный случай относился именно к таким. Налицо разбой, преступление, относящееся к категории особо тяжких преступлений.


Глава 19. О вреде и пользе отдельных поручений.


  Перво-наперво, как водится, Яна Беренева внимательно прочитала дело. Она испытала легкое сожаление по поводу того, что не придется встретиться с мужественной потерпевшей. Храбрая гражданка Габова была уже хорошо и подробно допрошена дежурным следователем. А сожаление Яна испытывала по поводу того, что не увидит в лицо отважную женщину. Не так уж часто, а скорее даже почти никогда, встречались подобные экземпляры. Большинство граждан в подобной ситуации предпочли бы безропотно подчиниться требованиям бандитов. Хотя, впрочем, неизвестно еще, как бы разрешилась ситуация, если бы злоумышленники не растерялись. Но, судя по предыдущим преступлениям, с «мокрым» они предпочитали не связываться.

  По этому делу Яне вновь предстояло работать с группой «тяжких» - так называлось отделение, раскрывающее дела такой категории. В деле успели, судя по протоколам допросов, засветиться пока двое – известный Яне Улугбек Кинжитаев, и молодой опер Юра Крюков, которого она даже в лицо не видела.

 Крюков окончил Омскую школу милиции – лучшее учебное заведение в стране, готовящее сотрудников уголовного розыска. О его добросовестности можно было судить по аккуратно отправляемым в адрес следствия ответам на отдельные поручения. Несмотря на то, что в большинстве случаев, как и сами отдельные поручения, так и ответы на них были чистой формальностью, но уголовное дело без этих бумажек было неполным.

  В отдельных поручениях часто писалась всякая ерунда. Например, задержали гражданина с наркотиками. На вопрос, где тот приобрел наркотики, обвиняемые обычно отвечали, что купили у незнакомого человека в поселке Заводском. Некоторые, наиболее дотошные граждане описывали даже приметы продавца.

Хотя и следователь, и подследственный обычно понимали, что все это обычная туфта, необходимо было принять меры к розыску продавца. А как же, ведь в его действиях содержится состав преступления почище, чем у покупателя – сбыт наркотических веществ! Но какой наркоман сдаст «рыбное» место? Кто же ему потом продаст?

 Напрягать обвиняемого на то, чтобы тот рассказал правду, было абсолютно бессмысленно. Ясно было, как день, что даже если, чисто гипотетически продавца удастся задержать, на одних показаниях покупателя обвинения не построишь. А сознаваться в том, чему нет доказательств – извините, дураков нет.

  Но не стоит думать, что в те времена наркосбытчиков совсем не задерживали. Этим занимался особый отдел, который принимал меры к задержанию, только, если имелась достоверная информация, что в квартире есть запасы наркоты.

  Впрочем, мы отвлеклись. Вот в подобных случаях, и приходилось следователю писать отдельное поручение уголовному розыску. «Просим, дескать, установить злодея, продавшего гражданину Фифкину пакетик марихуаны весом таким-то, в таком-то месте, в такой-то час. И приметы продавца имеются, а как же без этого». Так что, ищите граждане опера!

  Следователь, естественно, не предполагал, что опера ринутся в поселок Заводской с розыскными мероприятиями, направленными на установление злоумышленника. Но порядок есть порядок. Положено законом такую бумажку написать и в дело вложить, я и пишу. И опер, не выходя из кабинета, пишет ответ в таком же духе: рад бы, гражданин следователь, установить злодея, провел кучу розыскных мероприятий, но, увы, установить лицо, продавшее наркотики гражданину Фифкину, не представилось возможным. И все, все довольны.

  Проблема с отдельными поручениями была в том, что некоторые нерадивые опера ленились даже эту фиктивную бумажку написать в установленный законом срок.

 А «срок» - слово для истинного следователя ключевое, где-то даже магическое. Дело заключалось в том, что согласно закону расследование по любому делу нужно было и тогда, и сейчас, закончить ни раньше, ни позже, чем ровно через два месяца. То есть, раньше-то, конечно, можно, но, чтобы позже ни-ни! Кто придумал эту цифру – 2 месяца – осталось загадкой.

Яна хорошо помнила, как на общее совещание следователей города пришла терапевт из ведомственной поликлиники и принялась увещевать не заботящихся о своем здоровье следователей срочно сделать прививки.

 Не найдя более весомых доводов в пользу прививок, эскулапша попыталась призвать к сознательности сотрудников следствия:
- Ну, вы поймите, у нас же сроки!
  На что городское следствие, радостно хохотнув, хором ответило:
- У нас тоже!