Хрен знает какой по счету Ленский

За окном овсяными хлопьями "Геркулес" шел, заслоняя собой еще вчера ясное солнечное небо, снег. Снег всегда нагонял на Ленского тоску, и в этот раз ему нестерпимо захотелось спать. Но, спать было нельзя, потому что Ленский только что проснулся и все еще лежал в постели, ковыряя большим пальцем ноги спинку кровати с панцирной сеткой. На спинке пасторально разместились жизнеутверждающие гроздья ржавчины. Ржавчина хорошо скоблилась, и очень скоро под ногтем Ленского ее скопилось изрядное множество.
Вытряхнув коррозийные излишки из под ногтя, Ленский вылез из постели, опустил ноги в тапки и поплелся на кухню. Пока кофе вытекал из турки и заливал собой конфорку, Ленский сидел и мечтал о лете. О том, как напялит на себя синие в полоску плавки, и будет лежать на пляже, придавая своему животу приятный золотистый оттенок. Живот будет поблескивать на солнце, а загорелые мускулистые красавицы в прозрачных купальниках будут приветливо ему улыбаться.
Кофе в турке больше не осталось, и Ленский бросил ее в мойку. Умывшись и съев бутерброд с Докторской колбасой, он оделся и пошел в булочную за батоном. Выйдя из подъезда Ленский очень удивился. Снега не было совсем. Небо было голубым и высоким. Голубым и высоким настолько, что уже во второй раз за утро ему нестерпимо захотелось спать.