Часть 2. 3 Доля геройская

Не смотря на то, что время было позднее, мама терпеливо ждала меня у входа в дом. Я махнул ей головой, но не сказал ни слова, боясь, что она по запаху определит количество выпитого. Мама уточнила, голоден ли я. Помотал головой, плотно сжав губы. Спросила, как я провел вечер. Я пожал плечами. Ой, как хотелось дышать! Ускорил шаг в надежде, что мама отстанет. Увы. Почти бегом добрался до своей комнаты, сквозь зубы процедил «всё завтра» и закрыл перед мамой дверь. Она расплакалась. Ну, как так можно! Шантаж в самой жестокой форме!
- Мам, - через дверь можно было говорить в полный голос, не боясь завтрашнего нагоняя от отца за пьянку. – Я завтра все расскажу. А сейчас очень устал, хочу спать. Не обижайся, ладно? Я правда сейчас не в состоянии толком что-то рассказать.
Всхлипывания стали тише.
- Я понимаю, что ты волновалась за меня, не спала. Все прошло нормально. Но я с ног валюсь. И ты устала. Давай спать.
- Ты меня не обманываешь? – Хоть плакать перестала и то хорошо.
- Я говорю правду. – Я уже разделся и завалился в кровать.
- Хорошо, завтра поговорим. Спи. – За дверью послышались удаляющиеся шаги. Мама ушла. Ура! А сейчас отдых.
Утром мобила оповестила о возвращении моих друзей – Валика и Норика. Договорились встретиться через час. Обещали рассказать о том, как и что у них прошло. Увы, я прилично опоздал: мама у меня выпытывала детали по встрече с Марьяночкой. Сложно было всё рассказать, не вспоминая о нектаре. В краце получилось: был культурным, обходительным, как ты учила; сумел произвести неизгладимое впечатление, договорились встретиться еще раз. В конце концов, мама сделала умный вывод о том, что я девушке понравился. Похвалила за то, что был послушным мальчиком и последовал её совету. И т.д. и т.п.
- Ты чего так долго? – Кореша прилично уже остаканились.
- Ай, с мамой разговаривал. Выпить есть что, или всё вылакали без меня? – Мне нужно было опохмелиться. Интересно, а как там Марьяночка? Наверное, не сладко. Раздался сигнал в мобиле. - Привет… Я нормально, а ты как? … Ой, нет, не могу, Марьяночка, извини. Я с друзьями сижу… Только с практики вернулись… Я понимаю, но давай в другой раз… Папе привет… Хорошо, сегодня вечером… Я уже сказал, что согласен… МАРЬЯНОЧКА! СЕЙЧАС НЕ МОГУ! … Я не кричу… Не плачь… Договорились… Приду… Пока. – Я на всякий отключил мобилу.
Друзья смотрели на меня, не мигая.
- Ты это с кем только что говорил? – Норик даже отошел от своей привычки коверкать слова.
- С Марьяночкой. Так, выпить есть? – Можно подумать, они не знают её.
- С дочкой декана? – Опять Норик. Вот непонятливый.
- Можно подумать, у нас еще какие-то Марьяночки есть. – Голова раскалывается, а он про ерунду какую-то второй раз спрашивает. Плюнул на эти статуи, сам нашел, что глотнуть. Стало легче.
- А чего это она тебе звонила? – Валик включился в допрос.
- Просила заглянуть к ней в гости. Да, вы и сами все слышали. Договорились на вечер.
- А, так это она, наверное, по поручению папочки. – Улыбнулись оба. – И что на этот раз учудил, что декан тебя домой к себе вызывает?
- Нет, она сказала, что родители куда-то уматывают, дом свободен. Можно собраться, поговорить. То да сё. – Я зевнул. Вроде выспался, странно. – Как у вас практика прошла, лучше расскажите.
- Да по-скушнее твоей. Ты лучше расскажи, что учудил такого. – Валик и Норик были полны внимания. Они жадали сенсации. И я им рассказал про наш поход в бар. Немного приукрасил, так чуть-чуть, для красивого словца и сохранения стиля. И понял – с этой минуты я их кумир!
Дальше повествование о нашей посиделке не столь интересно. Я о нем умолчу. Что было в доме декана – обозначу в двух словах. Встретились, снова прилично выпили, потом мне пришлось слушать всхлипывания Марьяночки о том, какие все вокруг сво… Терпел, сколько мог, распрощался и ушел. На утро выслушал по мобиле оду в честь моей невероятной культурности в исполнении Марьяночки. Как я понял, суть культуры моей заключалась в том, что я к ней не приставал, а ведь мог, пользуясь её подпитием. Хмм, трезвая она ничего, а как выпьет – одно желание – от неё смотаться куда по-дальше. Я, конечно, этого не сказал, но поохал, что да, действительно родители хорошо воспитали. В итоге – распрощались довольные друг другом.
В последующие дни я пару раз появился во ВША. Не подумайте ничего плохого: не учиться я туда приходил, честно. Просто от нечего делать прошелся знакомыми коридорами. Меня заметила Марьяночка, повисла на моей руке и дала понять всем окружающим, что это право у неё оспаривать себе дороже. Никто особо не спорил, но на меня так заглядывались, что первое время было не удобно. Друзья попытались завладеть моим вниманием и телом – но отбить у Марьяночки и то и другое оказалось делом сложным. Помогло обещание вечером встретиться. И только вдвоем, никого больше… Ушла… Я начинал понимать, почему декан мне подсунул это «сокровище» в качестве взятки за ничегонеделание. А я, дурак, согласился. Короче, нагло воспользовались моей малолетней неопытностью. Использовали «в слепую». Хотя, следует отметить, что после столь явного интереса к моей персоне Марьяночки, отношение студентов во ВША ко мне очень здорово изменилось. Первое, что бросалось в глаза – меня слушали, за мной бегали, на меня молились. Второе – появилось уважение и желание меня пригласить куда-нибудь на вечеринку. В карманах странным образом начали появляться записки довольно откровенного содержания. Судя по почерку – от девушек. Что ж, если за популярность нужно терпеть периодические прилипания доченьки декана – потерпим. Мы не гордые, мы практичные.