Машины тоже плачут

16.10.07г.

Машины тоже плачут

Вчера, после того как В.Путин дал своё согласие возглавить Партию «Единая Россия» в магазин не завезли хлеб, впервые за последние годы, объяснив это тем, что дорога после дождя скользкая… звучало это как издевательство.
Этот случай напомнил Ларисе события начала перестройки.
Она не помнила точно, кто тогда был у власти, но кажется, началось правление Б.Ельцина и, несмотря на все издержки и ошибки (а кто бы не ошибся в такой момент) она всегда относилась к этому человеку с уважением, считая что только такой человек и смог бы сломать огромную махину, в своё время раздавившую и разорвавшую Россию.
Было лето, они жили на даче (она находилась почти в черте города) стали происходить вещи, казалось бы, обычные для дач, но это было не совсем так. На участках и раньше воровали лук картошку иногда огурцы цветы – это было ненормально, но обычно.
В то же время стали ходить молодые люди в майках открывающих их бицепсы с широкими шеями накачанные, в общем «качки». Они не воровали; они вырывали с корнем овощи, а только что начинавшую созревать картошку, демонстративно укладывали целым кустом с ещё мелкими картофелинами в междурядья.
Все прекрасно понимали, что происходит – народ никогда не бывает, глуп – это только правителям кажется, что это так.
 И вдруг в городе в одночасье пропал хлеб, во всех магазинах Лариса помнила как пекла дома булку в виде халы. Спасибо нашим людям паники не было, и правительство города сумело решить проблему.
Буквально за пару месяцев до смены денег они с мужем выкупили машину (тогда машины приходили и распределялись на предприятиях). Их счастью не было предела, они свою красавицу холили и лелеяли, она была красная как аленький цветочек – это была самая дорогая вещь за всю их жизнь.
О сигнализации тогда и не помышляли и ставили они её прямо под окнами на защитке, так называлась общая территория вдоль забора.
Собака у них была ителлигентная, порода Колли – эта порода не выводилась для защиты. Когда-то в России не было такой породы, за малейшую злобность собак отбраковывали.
 Целая псарня была подарена царю Николаю за то, что Россия ввязалась в войну с Японией (я имею в виду русско-японскую войну) и только при советской власти их пробовали скрещивать, чтобы вывести охранную породу.
Во время блокады ленинградцы сумели сохранить пять собак – они вытаскивали раненых из боя, ухаживали за детьми – вот такая это была порода.
 Наш интеллигент беспокоился в эту ночь, но не лаял…, так слегка буркнул и всё, но Ларису, что-то тоже беспокоило
Она встала, подошла к окну и, увидев за кустами красный бок машины, успокоилась и пошла, спать, но что-то вернуло её к окну. Она попыталась внимательнее разглядеть, но кусты мешали. Были белые ночи и она, не страшась пошла к выходу, выйдя на крыльцо, увидела слабенький дымок из-под машины и даже не разглядев влетела в дом с криком: - Володя машина горит! – как горит…, суматошно вскрикнул он, выскочив из постели и заметавшись, не понимая, что хватать, то ли брюки, то ли искать ключи от машины. В растерянности он бегал по комнатам не зная, что делать.
К счастью у них был водопровод. Лариса стала в спешке хватать вёдра, кастрюли наполняя их водой, по пути схватила, где-то две таблетки валидола засунув их в рот себе и Володе.
- Давай…, давай Володя беги…, заливай…
Подожгли машину под колесом под самым бензобаком и Лариса, понимая, что она может в любой момент взорваться, носилась с вёдрами босиком в ночной пижаме, подгоняя мужа. В какой-то момент, выскочив на крыльцо, она увидела открытые передние дверцы машины она даже не заметила когда Володя их открыл и, не успев ужаснуться застыла на мгновение и вдруг, на её глазах полностью вспыхнул весь салон. Заметив только, что Володя, стоя у багажника как раненая птица взмахнул руками, она рванула со своим ведром к машине, и неуловимым движением как-то наискосок через дверцу плеснула водой от заднего сидения к переднему щитку по всей машине, и огонь погас, как будто кто-то закрыл клапан. Лариса была в изумлении.
Бегая она держала в уме, что если машина взорвётся то сгорит и дом и они вместе со всем, но больше она думала о том что муж не переживёт этого и потому сама носилась и заставляла это делать и его.
 Некоторое время они стояли опустошённые, Ларисе помогло то, что при её работе ей приходилось сталкиваться с авариями, она в такие моменты всегда была очень собранной и мозги её работали как машина, но сердце стонало от нагрузки, и было сжато в комок.
Колесо они сумели достаточно залить его видно облили бензином. Муж сев за руль проехал пару метров, и земля затушила остатки огня. При всём том, что обгорел весь кузов, машина осталась на ходу.
Когда Лариса заглянула внутрь, машина как-то осела, странно всхлипнув – это в мокрых сиденьях хлюпнула вода, а она подумала, что и машины могут плакать и чувствовать боль, как часто туманным утром мы видим на «дворниках» застывшие слёзы…
Володя уехал своим ходом; Лариса долго не могла ни с кем разговаривать у неё в груди, что-то замерло, и она всё ходила, и ходила вокруг садоводства, пытаясь снять напряжение; а сосед в то утро (в четыре часа утра) видел четырёх «качков» стоящих неподалёку и видно ожидавших взрыва. Когда в садоводстве все проснулись, ничего не было заметно, как будто ничего и не случилось.
Лариса потом долго думала о том, что надо было просто набросить старый кожаный пиджак, висящий рядом на заборе, а ещё о том, что её по жизни кто-то ведёт, и у неё уже было достаточно подтверждений этому.