Касаясь ласково души порывов

На самом деле в названии применены технологии привлечения к чтению лучших представительниц ресурса Проза.ру.
Ниже, фрагмент романа "ТТТ".


...Вчера вечером позвонила Аскарида..., тьфу, Настя, и предложила просто прогуляться по городу. Я лежал в это время в кровати и читал «Нексус» Генри Миллера. Хоть я и не любил звонки в вечернее время, (как, впрочем, и любые звонки домой), этот вызвал у меня прилив энергии. Все-таки, что-то у меня к Настьке было - предрасположенность, что ли! Нет, не так - предрасположенность, это ведь, типа, к полноте, к перееданию… к наркоте, в конце концов. Здесь крылось что-то другое…
 Я не баран, и понимаю, что в обычных случаях многие из моих собратьев по полу решили бы в такой ситуации, что это и есть, так называемая, любовь, и уже пришло то самое время - тащиться в ЗАГС… Ага!..
 Сейчас!..
 В отличие от подобных типов, жениться наобум я вовсе не собирался. Я так долго готовил себя на роль мужа, что решил уже давным-давно – моей единственной и ненаглядной достанется самый лучший муж и отец на свете. С самого детства, когда я впервые задумался о том, что есть мы, мужики, и что есть они – девочки, мне стало ясно, что история заурядной любви с ухаживаниями, сюсюканьем, тратой впустую непомерной кучи родительской мелочи, выданной тебе на пирожки и провожанием до подъезда – не для меня. Завоевать полагающуюся мне самку предполагалось с помощью особых отличительных качеств, в основном связанных с чисткой зубов, умением прыгнуть в длину на два сантиметра дальше конкурента, хорошо, если удастся еще пару раз ему присунуть под дых, если он еще и обидится при этом. Кроме того, предполагалось, что она, несомненно, отметит мое умение петь и способность отличить Роджера Уотерса от Демиса Руссоса, а истинным наслаждением для нее послужит слушание стихов Даниила Хармса на португальском языке, в переводе Антонио Карлоса Джобима. Неплохо было, при этом, приучить себя регулярно мыть задницу.
 Я изучал «Камасутру», чтоб доставлять ей наслаждение, я ходил на курсы массажа, чтоб лечить ее остерохондроз, я читал умные книги, чтоб быть для нее отличным собеседником, я коллекционировал пластинки, чтоб ставить их вечером, когда мы будем ужинать при свечах. Я учился пеленать малышей, когда она родит мне ребенка, принимать роды на скалах, когда мы будем на необитаемом острове, валить хулиганов, когда мы будем в Нью-Йорке, убивать врагов, когда мы будем в окопах…
 Я научился глотать огонь и разучился есть соль, я садился на шпагат и вставал с утра, чтоб бегать босиком по снегу…
 Я был уверен в себе и… абсолютно не уверен в ней…
 А ведь от нее лишь требовалось одно – вызывать любовь и нежность. Быть надежной и… блин, умной.
 В каждой из своих женщин я в первую очередь пытался увидеть жену. Я вызывал их на разговор, водил в театр, поил шампанским, учил играть их в теннис, пел им песни, читал стихи, водил встречать рассвет, звал в горы, показывал фокусы, рассказывал о Шри Ауробиндо, восхищался Ошо и Кастанедой. Я писал им стихи, рисовал комиксы, я сбегал ради них в самоволки и я ждал их, как идиот, под часами…
 Все без толку!
 Все они, эти женщины, обычно влюблялись в меня по уши и, со второго дня начинали ныть и страдать, и искать пути к моему сердцу, а в большинстве своем – строить планы на мою жизнь…
 В основном это были либо примитивные попытки «залететь», либо неуклюжие старания в кратчайший срок овладеть тантрическим учением и техникой игры на клавесине. Множество прочих, не поддающихся описанию, попыток произвести впечатление, разбивалось о камни моего интуитивного невосприятия фальши и жеманства.
 Возможно, мне банально не везло, или мой порог самооценки был чрезвычайно завышен, но, в результате, я так и не встретил бабу, которую смог бы просто принять как личность:
 -без жеманных ломок и вздыханий при словах песни БГ:

 «…Я не знаю, зачем ты вошла в этот дом,
 но давай проведем этот вечер вдвоем…»
 
 -без капризных попыток увести меня с хорошей вечеринки;
 -без остервенелых попыток извести следы пребывания в моей жизни предыдущих подружек;
 -без глупых попыток требовать от меня зарплаты до копейки.
 И, конечно:
 -без кривляний на публике и без победных взоров на несчастных страшненьких подруг, окучивающих, с безнадеги, вечно пьяного вольнягу, трижды женатого, и разжалованного столько же раз и уволенного «по несоответствию», заразившего триппером половину военного городка, вечно берущего у всех в долг и никому никогда не отдающего....