привычное

Ничего не случилось тогда, просто громко барабанил дождь, и листья цеплялись за твои подошвы…Шёл дождь, шла ты…осталось только прохладно и не понято…
Будешь
…ты такая странная была всегда…смеялась невпопад над чужими глупыми шутками…
у тебя слезились глаза, когда ты видела солнце…
у тебя горели щёки, когда температура падала за тридцать три….
Тебя слепили из обломков многих загадочных странностей….
…тебя нарисовали на панно моей жизни белой акварелью, чтобы я разглядела тебя в этот серый день….
была

«Да, я потом тебе перезвоню…забегай, если что, квартира всё равно неухожено пустует…может обогреешь. Только хлеба купи и спичек…плита-то газовая. Ага, поки»…сотовый в карман и на работу, так много ещё успеть надо.
 В облицованном дышащем пластиком офисе слева по борту у сквозящего входа сидело всё то же скучное и до сих пор незнакомое мне лицо в стрекозиных очках, как бы по ошибке прикрытое светло-кудрявым париком… «Драссьте»,- брошенное тоже по ошибке, разлетелось по всей комнате и не запланировано обратилось ко всем. Все без отрыва от производства послали одобряюще - занятой взгляд и углубились в работу.
 На столе рядом с монитором аккуратной стопочкой лежала порядком подросшая тянучка заказов ещё с прошлого месяца. «У меня всё ещё депресс», - успокоила я себя и включила одноглазого. Он приветливо потрещал и запросил пароль – день рождения моей кошки…я машинально пощекотала клавиатуру и пошла за привычным чёрным кофе «Гадость Эксклюзив»…
Пока я выкуривала остатки сна в туалетном тамбуре, в кабинках мелькал привычный набор продрогших коллег, и шелестела свеже-вспоротая туалетная бумага, альтруистически отдавая себя по частям…
 Посетители, только что выпалившие из переполненных автобусов, рьяно повалили в районе десяти, и по счастливому, для моего состояния, случаю пролетали мимо моего стола. Я жеманничала с кем-то в ICQ, то и дело улыбалась скобками и пускала в ход все прочие знаки препинания.
 За столом напротив женщина в пальто с вековыми катышками умоляла Ваську сжалиться и скинуть хоть 5% за безликую растяжку с капслоковым названием её магазина на окраине города. А Васька ломался как девочка летним вечером в пол первого у забора отчего дома. Достала его эта тётка, видать, иначе бы не скорчил такую мину сухофруктом и не тыкал бы карандашом в дырку на столе…
 По закону самого наглого шеф возник в фойе около половины одиннадцатого и замер, как актёр на бис, в ожидании всеобщего ликования. На что кроткие подчинённые, уже порядком подгруженные понедельником, учтиво выдавили - таки из себя по цепочке как на перекличке в детском саду: «Добрый день, Валентин Михайлович». С чем последний и растаял за дверями своего, покрытого всеобщей завистью кабинета.
 Пальто в катышках наконец-таки покинуло стол непоколебнувшегося Василия и он, по привычке, занялся своим любимым делом – перекладыванием всех компонентов рабочего места из правого угла в левый.
 На моём экране разыгрывалась нешуточная любовная страсть с абсолютно незнакомой мне личностью, явно разгорячившейся от недостатка живых эмоций. Но на третьем оргазме я невпопад бросила, что у меня работа и кликнула «выход»…Извиненья отложилим на потом.
 За второй кружкой кофе я задумалась об экономической нестабильности стран третьего мира. Однако. Живут же люди, попы на голе, кожи едва хватает, чтобы кости прикрыть…А я тут сижу, кофе пью.
 «Вы свободны?»
И почему это мир такой несправедливый. Хотя, чего мне-то жаловаться.
 «Простите, Вы свободны??»
А могла и я быть камбоджийским мальчуганом…и…тогда…
 «Я ПОСЛЕДНИЙ РАЗ СПРАШИВАЮ: ВЫ СВОБОДНЫ»…
Опочки, а это кажется меня. Глоток несётся по пищеводу на встречу к желудку, плюх. Взгляд сосредотачивается на источнике звуковых вибраций. Мать моя женщина! Нет, не прынцесса…каралевна!
 «Добрый день, присаживайтесь. Я Вас слушаю. Чем могу помочь? По какому вопросу?»…Думаю достаточно, расшаркалась.
 Вопрос у тебя оказался, прямо говоря, малоинтересный и бесперспективный.
Ты как по нотам извлекала из (как мне тогда показалось) бездонной папки какие-то бумаженции, фотографии, раскладывала их как навящивая продавщица одинокого захолустного магазинчика «У Ольги», перетасовывала всё это дело, попутно приговаривая какие-то угрюмые, но полные надежды фразы…в общем, крутилась ужиком на сковородке, и всё ради рекламки твоего фото-ателье в газетке.
 Пока ты занималась столь важным делом, я мысленно укладывала тебя по страницам камасутры, будила по утрам горячим кофе, поглаживала твой нешуточный живот на восьмом месяце, закрашивала седину и повязывала носочки в кресле-качалке. Короче говоря, даром времени не теряла и позаботилась о санях летом.
 Спустя около полу часа ты замолчала и водрузила на мечтающую меня вопросительно-вопрошающий взгляд. Я помялась, распустила напускную серьёзность и заинтересованность и …ответила тебе категоричное НЕТ.
На что ты бесшумно свернула лавочку обратно в папку, встала, опустила на пыльный стол визитку и вышла.
 «Вот оно счастье», - думала я, выкуриваясь в туалете.
Ещё с месяц я видела во всех прохожих, любого пола и возраста тебя, читала в незнакомых лицах твои черты, томилась, тосковала, кручинилась и болела тобой…
 «Добрый день, Вас беспокоит рекламное агентство Ц*. Вы как-то обращались к нам по поводу размещения рекламы в журнале »
молчание. Твое молчание.
«Добрый день. Я Вас слушаю…»

…ты прослушала меня три с половиной года…
Не даст соврать вечно линяющая Мурка, ты органично вписалась в пространство моей, хоть и съёмной, квартирки. Уже неделю спустя на стуле у отживающего последние деньки стола появилась пара твоих вещиц, «так, если вдруг ты на меня прольёшь что-нить или высыпешь». Пластиковый стаканчик на раковине твоя зубная щётка дипломатически разделила с моей. На кухне поселились неведомые запахи и т.д. по сценарию…
 Наши походы в кино и клубы можно было пересчитать по пальцам, не любила ты это дело, да и министерство финансов нашей пары как-то слабенько работало: частенько духовным ради физического жертвовали…
 Друзей общих можно было пересчитать по пальцам на теле, но нас это как-то не заботило, вообще мы, кажется, особо вторгаться в сознания друг друга не собирались…
 Соития наши были радужные и обессиливающие. На недостаток гормональных всплесков жаловаться не приходилось...А твои оргазмы, их бы даже Шекспир воспел неправильно…Порой я со счёта сбивалась за ночь, да и какой там счёт, когда такие волны по телу, когда штормило так, что, казалось, до утра не доживём, так и погибнем смертью храбрых на поле баталии. Ты после растекалась во всех смыслах по кровати и жалистно так просила закурить…Тогда мне казалось, что мы с тобой так близки и необходимы друг другу как петлица и пуговица.
…Наш плащик жизни поехал по швам медленно, но верно, оголяя телефонные провода и залежавшийся сор в избе…
 «Может скажешь чего, а то так долго можно молчать и домолчаться?»…
Тонкая как надежда струйка дыма в кухонный тюль.
«Я с тобой разговариваю!»…на повышенных в пространство между тобой и мной.
Вторая струя и твой невыносимо тяжёлый, кажется, полный подросшего презрения взгляд.
 Я тоже умею молчать.
«Что ты хочешь от меня?» (у Бога есть язык!)
«Объясни мне, что происходит».
«Ничего. Я курю, ты нервничаешь».
Однако.
«Дождь завтра обещали»
(Какой к чёрту дождь?! Издевается)
«После обеда»
(Ну, я же говорю, мало ей моей покрасневшей физиономии, ей истерику подавай)
«Ты же любишь дождь»
«Не в начале марта»
«Какая разница, когда его любить?»
«Большая»
Вторая сигарета касается твоего рта, зажигалочный щёлк, поехали…
«У тебя день рождения скоро»
«Три месяца ещё»
«Что тебе подарить?»
«Себя в коробочке»
«С красным бантиком?»
«Подари с чёрным, такого ещё не было»
«Хорошо»

…разговор удалился в ночь и растаял ни на чём…

На работу в тот день ты так и не явилась…

Говорят, у России две беды…

Ты всегда перебегала на красный. Ты всегда спешила. Торопилась. Боялась не успеть. Куда?...

…предсказанная мной коробочка…чёрный бантик…

ты растворилась в моих тёплых слезах, как сахар в горячем кофе. Все стало таким понятным. Я бы могла тебе сейчас всё объяснить…

Знаешь, да и проблем у нас особых не было. Так…мышиная возня.

Страшно. Я однолюб.

Тебе.