Мальчик на перроне

 Она не любила Москву, шумную, с толпами народа, которые куда-то мчатся, мчатся, захватывая тебя и принуждая тоже мчаться вместе с толпой. Но возвращаться с Байкала надо было обязательно через Москву, и она решила эту необходимость превратить в приятное удовлетворение своих давних желаний. Договорилась с друзьями, которые ее приютили на какое-то время, и вот каждое утро, живя в Загорске, она ездила электричкой в Москву. Она не помнила, каким образом пристрастилась к Врубелю, но, когда впервые увидела его картины, то уже никуда не могла уйти от ощущения встречи с чем-то близким, понятным и осязаемым. Конечно, она сразу же отправилась в Третьяковскую галерею, чтобы насладиться своим любимым Демоном в оригинале. Чем-то близок ей был этот образ сидящего юноши и смотрящего вдаль.
 Она тоже могла так сидеть часами. Тольки ей нравилось обхватить руками свои ноги и уткнуться подбородком в коленки.
Посетив Третьяковку, она решила поехать в музей - заповедник “Абрамцево”, где Врубель, живя в доме Саввы Мамонтова после приезда из Венеции, созидал своего Демона. Уткнувшись в окно вагона, она рассматривала пейзажи, которыми было просто разукрашено Подмосковье.
- Можно мне сесть рядом с Вами? – неожиданно произнес голос.
Она повернула голову и увидела молодого человека с улыбкой смотрящего на нее.
- Я не напугал Вас?- спросил он.
- Да нет. Просто засмотрелась и задумалась. Очень красиво в Подмосковье. А Вы на работу?
- Нет. Я с работы. Еду домой.
Разговор вошел в обычное русло. Каждый рассказывал, где живет, чем занимается и много-много разных мелочей, которые были необходимы для поддержания разговора.
Услышав ее рассказ о цели поездки, парень вдруг сказал:
- А можно мне поехать с Вами? Я никогда там не был и вообще не знаю, кто такой Врубель.
- Да, да, конечно, - ответила она, хотя всегда любила бродить в одиночестве.
 Можно много писать о природе, готовящейся вступать в осень. Конец августа. Дождь еще не становится занудно осенним, и казалось, что он просто хочет дать еще немного живительной влаги этому прекрасному, которое должно было уже скоро уйти в прошлое.
Ни у нее, ни у него не было зонтика, но они оба не замечали этих мелких, как бы совершенно случайно падающих мелких капель влаги.
Неожиданно дорогу преградила огромная лужа. Она посмотрела на свою обувь и начала искать глазами возможные пути обойти ее. Но тут парень подхватил ее на руки и пошел, ступая в воду. От неожиданности она обняла его за шею. Увидев, что опасность миновала, она вдруг сказала:
- Поставь, пожалуйста.
- Так бы всю жизнь тебя носил на руках, - ответил он.
Когда они попали в музей, она уже не обращала внимания на своего попутчика. У нее вообще был своеобразный способ получения впечатлений и ощущений. Она начинала жить в том времени и становилась неотъемлемой частью того процесса, к которому она прикасалась, становясь единым целым. Антураж, картины художников, которые они создавали именно здесь, живописные пейзажи – все это настолько поглотило ее, что уже ни для кого не оставалось места в ее воображении.
Неожиданно молодой человек что-то сказал ей. Его голос нарушил ее состояние, и она раздраженно посмотрела на него.
- Не мешай мне, - говорил ее взгляд.
Больше парень не проронил ни одного слова. Молчание сопровождало их в электричке, когда они уже возвращались в Москву.
- Ты когда уезжаешь домой? Я хотел бы тебя проводить, - неожиданно сказал он.
- Я еще не знаю. Не могу купить билет, да и меня будут провожать, - ответила она.
Они приехали в Москву, и он вдруг сказал:
- Извини, я не смогу тебя проводить до Загорска. Мне же в ночную смену и надо зайти домой. Оставь мне свои координаты, пожалуйста, а я оставлю тебе свои, но я не уверен, захочешь ли ты сама связаться со мной.
Она молчала. Он уже посадил ее в электричку, которая направлялась в Загорск, и все ждал ее ответа, стоя на перроне у вагона, где у открытого окна стояла она.
Внезапно двери вагона закрылись, и электричка начала медленно отъезжать.
Она видела недоуменный взгляд парня, который вопрошал:
- Ну, почему?
Она и сама не могла понять, что произошло, и почему она вдруг приняла такое решение.
Она приехала в Загорск, собрала вещи, оставила записку друзьям и снова поехала в Москву. Она успевала на поезд, который увозил ее домой. Ей больше не хотелось находиться здесь, хотя еще целая неделя была свободной.
Прошло время. Она встречала уже других молодых людей и, чтобы не забирать ни у кого и у себя в том числе никогда надежду, пусть сиюминутную, пусть призрачную, всегда оставляла свои координаты в подобных ситуациях. Но каждый раз время показывало ее правоту. Они так и оставались мальчиками на перроне, эпизодом в жизни, не зависимо от того, могли ли они найти друг друга.