Бельский Борис...

 КРЫСЫ.

Небо развернулось над землей подобно белому знамени, холодное и мертвое в своем слепящем сиянии. Игра светотени создавала иллюзию нереальности предметов. Деревья и кусты с облетевшей листвой торчали голыми метлами вокруг строений, похожих на четкие, бесцветные рисунки простым карандашом. Дачный поселок словно вымер.
 На крохотном участке земли, среди грядок, похожих на забытые могилы, стоял большой облезлый дом. Дом пялился слепыми глазами окон в слепое небо, а внутри дома пряталась темнота. Тонкий как золотое копье луч солнца проник внутрь дома сквозь дыру в занавеске. Он скользнул торопливо по скопищу ветхой мебели: по разобранному, драному дивану, по спящим на нем людям и, подобно маленькому ядовитому зверьку, прыгнул на черную полированную поверхность старого обеденного стола. Там сваленные в кучу лежали консервные банки, частично открытые частично целые, грязная посуда и куски хлеба. Здесь же на краю стола непонятно зачем лежала прозрачная бежевая сорочка. Солнечный луч в недоумении ткнулся в невесомую ткань и тут же отшатнулся в испуге: навстречу свету поднялась из одежды большая белая крыса. Крыса беззвучно зевнула, обнажив крупные желтые зубы, выгнула спину, потягиваясь спросонок, и покачалась на хрупких розовых лапках. Ее яркие рубиновые зрачки, свойственные всем альбиносам, блестели как свежая кровь. Крыса равнодушно посмотрела на спящих людей, прислушалась к шорохам, доносящимся с чердака дома и, уловив, что то интересное для себя, замерла на краю стола.
 В стене у самого пола чернела дыра, она притягивала взгляд ручной крысы. Разорванные обои зашуршали, и из темного отверстия показалась острая серая мордочка. Две крысы - белая и серая - внимательно смотрели друг на друга.

Каждый год на стыке осени и зимы, для крыс живущих в дачных поселках наступало время голода. С приходом холодов многие их поколения собирались, перебирались в дома, чтобы, пожрав оставленные людьми припасы, пережить зиму и размножаться.