За далью лет

С детства она любила небо, больше ночное, звёздное, если же по нему прогуливалась Луна, девочка зачарованно шла за ней  следом. Запрокинув голову, она всматривалась в таинственное мерцание пространственной жизни и мечтала, как, повзрослев, станет равной ей и познает её секреты. Она росла, заучивала звёздные имена, летними ночами убегала из дома на луг, чтобы лежа на спине выискивать контуры небесных созвездий или перешёптываться с Луной о планах на будущее.
 
Девочка еще не задумывалась, что живёт на планете, сияющей в пространстве подобно другим формам небесной жизни: Земля была как земля, близка и понятна, то ли дело Луна – удалённая, загадочная! Детская любовь к земной спутнице усиливалась в ночи, когда та, подолгу вглядывалась в девочкино окно. В те часы, освобождаясь от влияния Солнца, она щедро одаривала Землю россыпью нескончаемых лунных дорог и одну из них не забывала закинуть в комнатку маленькой подруги. Путей было так много, что хватало на всех, и каждый человек мог использовать их по прямому назначению, но мало кто так делал. Лунные лучи-дороги, легко преодолевая преграды, устилали воду, проникали сквозь оконные проёмы в дома, скользили по поверхности земли, мягко серебрили камни, то листву, то снег, мерцали на одежде и лицах. Луна раскидывала по Земле свои сети с радостью и без устали, а люди про неё говорили: «Снова полнолуние, беда: сна не будет. Да какой сон с Луной! Ишь, как светит, настырная!»

Девочка ждала полнолуний, ибо надеялась, как однажды в одно из них ей откроется то ли чудесная сказка, то ли заветная тайна: Луна в это время была настолько близка и откровенна, что иначе и быть не могло. Малышка засыпала под присмотром небесной гостьи, но среди сна, бывало нередко, поднималась с кровати и отправлялась гулять по подаренной ей лунной дороге. Её возвращали, укладывали спать, укрывая одеялом даже голову. Окна плотно зашторивали, без лунного света детский сон был не столь крепкий, но более спокойный. В те ночи общения и совместных блужданий углубилось меж ними духовное родство. Оно с каждым годом усиливалось, ибо Луна знала, что каждая девочка по имени Диана – лунная богиня, а любому живому существу, человеку особенно, суждено нести по жизни печать своего имени, а значит соответствовать ему и быть ответственным за него.

«Истинно, что Луна живая, Земля живая и звёзды тоже живые. То правда, что есть необозримый мир, населённый пока мало познанной жизнью», – думала Диана. Она кружилась, распахнув руки навстречу этому миру, а её воображение с вдохновением рисовало пространственную цепочку вращений. Оно отражало кружение девочки на планете, осевое вращение Земли, обороты Луны, совместный путь Земли и Луны вокруг Солнца, даже орбитальное путешествие светила среди просторов галактики. В необъятном пространстве космоса всё упорядоченно двигалась, непрерывно изменяясь – тела рождались, взрослели, старели и угасали… «Когда, как и отчего формируется жизнь в небесных телах, как они обретают свою внешность и размеры? Как живут и что чувствуют…» - много, очень много безответных вопросов роилось в детской голове. «Вот вырасту и всё узнаю!» – Диана интуитивно давала себе временную отсрочку. Она накрепко запомнила, как однажды Луна сказала ей: «Всякому вопросу нужно соответствовать, иначе ответ будет не по силам». Как можно сомневаться в мудрости Луны? Та была взрослой, а взрослым принято верить на слово!

Шли года, яркие события жизни трансформировали детское сознание в женское, но изначальная увлечённость Луной не затухала. Небесная спутница также не забывала о Диане ни на  месяц и потому-то каждое новое полнолуние, если небо оставалось безоблачным, напоминала о себе то состоянием безотчётной тревоги, то беспричинным волнением, то предвкушением открытия древней тайны.
К тридцати годам Диана знала, что постулаты о существовании Творца, о бессмертии сотворённых им душ, о свободе воли и выбора принимаются людьми на веру и не требуют доказательств. Но были ещё три важных определения, о которых ведал далеко не каждый, а меж тем, они, как ей казалось, были не менее значимы, чем постулаты общеизвестные. И так, Диана знала, что…
- Мысль материальна и может эффективно работать с любой материей.
- Бог воздействует на материю мыслью.
- Каждое решение Бога созидательно.

Было, о чем задуматься. Принимая эти истины на веру, хотелось всё-таки, сильно хотелось удостовериться в их безупречности. «Как убедить себя, что всё в мире обстоит так, а не иначе! Где найти аргументы? Если б увидеть хоть что-то своими глазами! Бог не станет препятствовать поискам, наоборот, он, скорее всего, уже неоднократно пытался мне помочь, но я до сих пор не замечала его подсказок, ибо не соответствовала им», – размышляла Диана.

В попытке обнаружить истину она доводила сознание до Предела, далее которого покоилась абсолютная тайна. Она знала, за Пределом сокрыто нечто, обладающее силой перевернуть её мировоззрение множество раз и оттого Диану пронизывал страх. Её глаза вновь и вновь обращались за поддержкой к ночному бездонному небу и просили помощи, прежде всего у Луны.

Всякая тайна мироздания в женском представлении выглядела как абсолютно непробиваемый мрак. На подходе к нему ощущались смятение и ужас. Опасность таилась где-то поблизости, инстинкт самосохранения настолько сопротивлялся проникновению туда, что часто брал верх над женским любопытством и своевременно возвращал Диану к свету. Она все еще упорствовала в стремлении к тьме и продвигалась по ней на шажок, на полшажка вглубь, всё ближе и ближе к Пределу. В конце концов, она достигла-таки границы абсолютного мрака.
 
Очередной день рождения близился. За время Дианиной  жизни Земля уже успела сделать вокруг Солнца тридцать шесть оборотов. От такого количества витков может закружиться женская голова, но не земная! Планета, вероятно, даже не обратила внимания на них. Сколько таких вращений уж было за её-то жизнь – привычная и хорошо знакомая дорога неисчислимая в километрах!
 
В один из вечеров Диана, решив порадовать себя подарком «на удачу», зажмурилась над картой мира, сжав в руке карандаш. На раз, два, три… коснулась грифелем карты и надавила на него, прорисовывая заметную точку. Отметина оказалась в Италии, точнее в Тоскане, а еще точнее, на береговой полоске Тирренского моря. На увеличенном участке карты стали видны многокилометровый песчаный пляж, мелководье моря, петля реки, впадающей в него, еще совершенно прямой канал и огромный заповедный парк. В то же мгновение ей нестерпимо захотелось и бормочущих волн, и раскаленного песка, и приливов, сменяющихся отливами, и широченной лунной дороги до горизонта. Пляж Мильярино находился довольно близко от Пизы, в аэропорт города из Санкт-Петербурга нетрудно было добраться самолетом. Но одно но смущало… Карандашная отметина пришлась не на береговой пляж, а на протяженную золотистую косу, отделенную от берега впадающей в море рекой. Можно ли попасть туда, Диана пока не знала, но точка на карте свидетельствовала, что возможно всё, и это тоже. Стоило проверить, в конце концов, две недели на море – это отличный подарок себе, и, быть может, лучший из всех, более ранних.

Тирренское море встретило её как соленый пес, не устающий играть, юлить у ног, слизывать слезы, едва защипало глаза от брызг. Оно слышало чутко, и ради дружбы готово было на многое. Песчаный вызолоченный язык невероятной длины, обозначенный на карте, тянулся вдоль пляжа почти на сотню метров и скрывался где-то у горизонта. Диана, не заплывая далеко, просила у моря чудесные коричневые раковины или крупные, выбеленные солью, и оно вкладывало их в её ладони. За несколько пляжных дней у Дианы  накопилось множество морских сокровищ, и оттого она выглядела особенно счастливо. Ей не лежалось под тентом, она вбирала в себя солнце и соленую воду, гуляя часами по мокрому береговому песку. Вскоре она знала особенности большого пляжа на несколько километров как влево, так и вправо. Когда тело перегревалось, Диана бежала в волны, а остыв немного в морской воде, вновь неутомимо шла по береговой кромке. Как она, здесь ходили лишь африканцы, предлагая отдыхающим мороженое, кокосы и пиво, в надежде хоть что-то да заработать.
-  Gelatiiii… cocco belloooooo*…
Она слышала их и, встретившись глазами, улыбалась всякий раз, однако жестом головы давала понять, что ничего покупать не будет. Песчаную косу навещали на лодках и катерах редкие отдыхающие, как ей казалось, это были самые обычные тосканцы. Берег, близкий к косе, уже считался диким: здесь выстраивали эфемерные шалаши из бамбука для небольшой передышки в них от жаркого солнца, другие  коротали день под складными пляжными зонтами или под натянутыми на сухие древесные стволы простынями. Рыбаки, стоя по колено в воде, раскручивали и закидывали в море небольшие сети, а обнаружив улов, выбирались на берег, и так много-много раз. Они перемещались своими тропами и нередко добирались ими до золотой косы. Так Диана обнаружила к заповедному полуострову дорогу по морю. Конечно, туда можно было добраться вплавь, но как быть с вещами? Как переправить их сухими? Дорога же расширяла возможности: если удерживать сумку над головой, захватив с собой только самое необходимое, мечта о дне рождения в точке, прорисованной карандашом, выглядела достижимо.

Путь рыбаков начинался от берегового указателя «Купаться запрещено», пересекал гряду обломков белого мрамора и устремлялся к песчаной отмели с нагонными волнами, там, вытягивался дугой метров на сто, упираясь, в конце концов, в песчаный мыс золотой косы. Максимальная глубина, казалось, не превышала полутора метров. Первая попытка Дианы закончилась неудачей: она оступилась, увязнув в рыхлом донном песке. Испуг вытолкнул её к свету, руки и ноги проворно нашли опору воды, и вплавь женщина вернулась к берегу. Один из рыбаков, наблюдая за ней, отложил свои снасти.
-  Sei straniera? Si?..*
Диана поняла плохо, но кивнула в знак согласия.
- Andiamo! Sono Giacomo. Mantieni l'equilibrio!.. Capito?*
В этот раз она ничего не поняла, но, соглашаясь, кивнула снова. В конце концов, если копировать всё, что делает он, ошибиться будет трудно. Джакомо показал ей, как держать равновесие, как ощупывать пальцами ноги дно и как контролировать напористые волны. «Да! Да! Я поняла, что он хотел сказать – эквилибрио! Надо идти как эквилибрист на канате! Я поняла его! – Диана ликовала в душе. Она освоила приемы рыбака быстро, и в третий раз устремилась к заветной косе одна, но под присмотром бывалого проводника. Тот улыбался и солнцу, и ей с большим удовольствием.
- Грацие! Грацие, – смеялась Диана. – I am a good student!*
- Chi va piano, va sano e va lontano*, - добродушно напутствовал он её. – Capito?*
- Си! Грацие! – Она снова ничего не поняла, но опять с ним согласилась. – I can do it!*
- Come ti chiami? Sei sposata?* – Не унимался рыбак-проводник.
- Си! – Она уже прикидывала, что и в какой сумке можно будет взять с собой, - My birthday will be great!..*

Золотой пляж оказался воплощением тосканского рая, местом счастья и абсолютного удовольствия. Песок и вода в его пределах, хорошо прогретые солнцем, позволяли Диане чувствовать себя абсолютно свободной, не скованной условностями: она удалилась на километр и на втором уже не встретила ни души. Глубинная прозрачность бирюзовой воды изумляла, волны накатывали одна за другой на песок и тот «вскипал» на несколько секунд, когда вода отступала в море. Местные чайки выглядели упитанными, они отлично ныряли и брали от моря свою добычу. С волнами перемещались отраженные облака, стайки мизерных рыбок то всплывали, то резко меняли курс и уходили на глубину. Отмели, усыпанные коричневыми раковинами, казались нескончаемыми, а море улыбалось и щурилось, а еще пело, так ему тут было хорошо. Пришло время приливной воды, и Диана без промедлений вернулась на большой берег.

Еще день она хотела понаблюдать за тосканским раем, чтобы потом именно в нем, если море позволит, встретить новый год своей жизни. В этот раз Диана прошла все семь километров заповедного пляжа, отмечая как меняется его берег.  Финишные метры, заваленные беломраморными глыбами, выглядели непреодолимым препятствием: босыми ногами по раскаленному мрамору не походишь. Стопы жгло, но она таки преодолела несколько горячих плит, чтобы удовлетворить свое любопытство. Впереди от моря вглубь паркового леса в сторону Пизы простирался широкий судоходный канал. Обратная дорога казалась легче и короче, Диана по ней то шла, то плыла. Она блаженно улыбалась, уже зная, что даже самые абсурдные идеи могут таковыми не быть, что всё в этом мире устроено слаженно и под карандашной точкой на карте скрывается мир, где для счастья есть абсолютно всё.

В день её рождения море играло дерзко, но дорога на заветный пляж была-таки преодолима. Диана не решилась уйти по косе далеко, расположившись на первой песчаной возвышенности. Отсюда хорошо просматривались и море, и река. Конечно, она морю себя доверяла, но не настолько, чтобы забыть о бдительности. Река выглядела спокойной: ветер гнал лишь морские волны, они торопились, наскакивали одна на другую, взрывались фонтанами брызг и прогибались под натиском волн новых. Спустя час солнце укрылось в облаке, стряхнувшем на песок первые дождевые капли. Редкие отдыхающие заторопились к берегу, но не Диана. Женщина удовлетворенно наблюдала, как пустеет её маленький рай. Она вспомнила, что вода, особенно морская, способна впитывать, хранить и передавать пространству человеческие мысли и эмоции, а потому желание Дианы остаться с морем один на один не могло не сбыться. Капли из облака просыпались, но дождь за ними не последовал, наоборот, распогодилось. Ветер почти утих, но море само по себе шумело, не унимаясь.
- Море волнуется – раз! Море волнуется – два! Море волнуется – триииии! На месте фигура замрииии! – Море и Диана то старались перекричать друг друга, то пели в голос и на одной волне, то замирали, то резвились, - стихийный спектакль для себя, без зрителей им удался. Диана, раскинув руки, много раз обнимала море, а оно, обнимало её. Вы когда-нибудь дарили объятия морю? Попробуйте однажды! Мысленно скажите, что ждете их от него, потом раскиньте руки и наблюдайте, как будет накатываться волна, как она обогнет вас дугой слева и справа, замыкая кольцо.

К вечеру солнце, сквозь легкую облачную дымку, грело и светило мягко. Диана с утра захватила с собой игристое Просекко и фрукты. Она наполнила вином два бокала - морю и себе. Накатила волна, уронив один из бокалов, вобрала в себя вино и отошла назад. Женщина рассмеялась, счастливо выдохнула  и осушила свой бокал до дна. Такого дня рождения в её жизни точно еще не было. Ей выпал особенный день!

Время пролетало стремительно, и вот над берегом уже нависли сумерки, а следом ночь расчехлила свой звездный купол. Как только сгустилась тьма, выглянула из-за деревьев большая луна, расстелив по водной глади атласное покрытие в бесконечность: полнолуние первых дней отмечено самыми впечатляющими дорогами, это знали и тысячелетия назад. Лунный свет нежно коснулся лица Дианы. Та не отстранилась, напротив, потянувшись к нему всем телом, словно намагниченная, не мигая, утратив ощущение реальности, заскользила взглядом  по лунным кратерам и морям, горам и долинам, возвышенностям и плато. Как только Луна пересекла пляж и устремилась к воде, Диана также шагнула в море. Вода теплом омывала её голени, колени, икры, дно ушло из-под ног внезапно, но друг-море тут же вытолкнуло  тело женщины на поверхность в поток света. Диана, перевернувшись на спину, раскинула руки и ноги, будто морская звезда, и, не в силах оторваться от Лунного лика, отдала себя зыби волн. Неведомая сила исподволь подчиняла себе её дух, и оттого сердце застучало гулко, тревожно, с перебоями. Женщина ощутила то, чего раньше никогда не испытывала - полную свободу и безграничность сознания, в котором не осталось ничего кроме лунного света, ни одной мысли, ни одного слова. Луна, чародействуя, неспешно приподнимала пред Дианой завесу времени, погружая её в неведомое до сей поры. Время улетучилось, впрочем, исчезло не только оно: не стало ни настоящего, ни будущего, ни прошлого. Едва уловимо зазвучала соната, её аккорды вскоре захватили всё пространство вокруг. Сияющая сфера Луны излучала музыку, схожую с перезвоном горного хрусталя. Мелодия щемящая, нежная, прохладная, нескончаемая пронизывала пространство характерным звучанием лунного света. Кристальные звуки исходили из кристального света, растекаясь на кристальной глади воды. Луна дарила Диане музыку своей сферы.

Сознание женщины как само собой разумеющееся шагнуло за Предел познания в тайну, удалённую почти на шесть миллиардов земных лет. Впрочем, о каких земных годах можно говорить, если Земли-планеты в те времена не было и в помине. Среди пространства вселенной мчались по своим траекториям десятки тысяч космических тел. Пред Дианой серебрилось едва различимое мизерное скопление пыли. Сгусток не стоял на месте: каждая из пылинок его, вращаясь упорядоченно, продвигалась вперёд. Он рос за счёт встреченной на пути пылевой добычи, вбирая её, он кормился. Вскоре Диана осознала, что, отождествляя себя с собой, она в то же время не имела привычного ей тела. Это была она, но без массы и плотности, точно растворённая в пространстве как дух вселенной, то есть дух того, кто гораздо больше, чем человек.

Что может получиться из роящейся пыли? При умелом воздействии Творца – всё что угодно, даже шедевр. Вы обращали внимание на пыль в жилище? Как разрастаются её скопления. Интересное зрелище! Что в доме, что в космосе этот процесс схож. Пылинки притягиваются друг другом, образуя подобие облаков. Сначала они легчайшие, но со временем утяжеляются в мощные пылевые наслоения. Если заставить такое облако двигаться, частички пылевого вихря начнут вращаться. Каждая пылинка, даже самая крошечная, полетит, кружась вокруг своей оси. Вихревой рой, постепенно уплотняясь, в конце концов, затвердеет настолько, что станет пространственным телом.  Астероид, в процессе взросления, будет поглощать поверхностью всё, что пролетает в непосредственной близости от него, разрастаясь до тех пор, пока его не затронет очередное созидательное озарение Бога. Диана наблюдала за процессом формирования астероида в непосредственной близости от него. «Быстрее, быстрее!» - Кричала она возбуждённо, и рой пыли, повинуясь ей, увеличивал как скорость вращения, так и скорость движения. «Раз, два, три! На месте фигура замри!» - Веселилась Диана, а пылевое скопление послушно замирало на месте. «Четыре… пять! Набираем скорость опять!» - Творческое всесилие побуждало женщину к экспериментированию. «Шесть, семь, восемь! В тело новые пылинки просим!» - Диана наблюдала, как пылинки и пылевые скопления, изменив направление движения, устремлялись к растущему астероиду. Он же уподобился магниту, стремительно набирая объём и вес. Так на глазах Дианы он рос, взрослел и мужал.

Молодой и сильный астероид, обдуваемый солнечными ветрами, обласканный солнечным светом, путешествовал вокруг светила по устоявшейся орбите. Его встреча с длинноволосой пришелицей кометой была неминуема, ибо так предусмотрело провидение. Та блуждала по вселенной в поисках ярких впечатлений и не ведала, что даже самая длинная дорога блужданий не может быть бесконечной. Каждому пути положен предел.

Пять миллиардов семьсот миллионов лет назад в пространстве Солнечной системы пересеклись траектории астероида-богатыря и странствующей кометы. Длинноволосая красавица - мягкая, обволакивающая, нежная, с роскошным изумрудным хвостом, развевающимся в пространстве на десятки миллионов километров, искала новизны ощущений. Они столкнулись лицом к лицу. Поцелуй? Космический поцелуй как вспышка, как потрясение, как единение. Он стал ею, а она – им, и оба обрели новизну чувств и желанную целостность, сформировав эмбрион планеты. Огромная энергия их поцелуя плавила, спекала и разделяла, формируя земные недра – ядро и мантию, затем кору и атмосферу планеты. Наружный пылевой поток не выглядел однородно, наиболее плотные его участки постепенно поглотили слои тонкие, создавая вихревой узел пылевой материи. Он насыщался из космического пространства порциями метеоритов, пылевой крошки и пылинок. Погашенная столкновениями энергия движения превращалась в тепло, столь необходимое зародышу нового космического тела. Вращаясь вокруг старшей планеты, со временем он обрело очертания планеты младшей. «И создал Бог… светило меньшее для управления ночью…» (Книга Бытия. 1:16).

Сёстры непрестанно формировали себя. Каждая стала похожа на сфероид, олицетворяющий в мироздании единство, законченность и целостность. Вращение сфер вокруг оси вызывало смену дня и ночи, а наклон оси и обращение вокруг Солнца впоследствии привело к смене времён года на Земле. Спустя миллиард лет в результате закономерной эволюции материи каждая из планет зажила самостоятельно. Постепенно старшая сестра подготовила себя к зарождению различных форм жизни на своей поверхности. Впрочем, и этот процесс проходил не без вмешательства Творца. Земля и Луна светились мягким отражённым светом. У каждой была своя мелодия. В лунной сонате различались хрустальные аккорды,  в земной рапсодии голубых тонов слышались отчетливые всплески погружений.
-  Is this the real life? Is this just fantasy?..*
Каждая из планет совершала небольшие покачивания телом, танцуя в такт звучания своей сферы. «И увидел Бог, что это хорошо. И был вечер. И было утро: день четвёртый». (Книга Бытия. 1:18,19).

На Земле миллионы лет проявляются лунные дороги и заводи, на Луне видны земные дороги и заводи. В полнолуние, как и в полноземие, дороги и заводи обладают особой силой. Пребывая в них, можно услышать непрестанно звучащую музыку. Купаясь в отражённом свете, человек превращается в продолжение одной из серебристых космических струн. Став нежным прозрачным звуком, он пребывает вне времени, а вне времени всё ясно, там нет тайн, там нет мрака. Люди лунных дорог, а Диана – оказалась одной из них, так постигают истину вне тьмы… вступив за порог абсолютной тьмы.

Женщина очнулась. Луны на небе не было и в помине. Тело, едва прикрытое водой, продрогло и одеревенело. Чернота  окружала её со всех сторон, и невозможно было понять, где берег и насколько он далеко. «Не паникуй! Только не паникуй», - приказала себе Диана, - огни Виареджо как маяк, они-то и помогут определить направление». Перевернувшись на живот, она осмотрелась, слева вдали виднелась едва различимая полоска электрического света, там очевидно был город, значит, берег впереди и лишь бы хватило сил до него добраться. Плыть надо медленно, и надо сосредоточиться на дыхании. Глубокий вдох – спокойный выдох – пауза – новый глубокий вдох – выдох… Размеренность действий её успокоила, страха не было, а руки и ноги заработали как хорошая тихоходная машина. Не имея представления о времени, преодолевая метры растекшейся тьмы, без намека на мысль, как долго дрейфовала она, как далеко отнесло её морем, Диана повторяла и повторяла: глубокий вдох – пауза – медленный выдох – пауза…

Тело отяжелело внезапно, тому причиной могла быть усталость  либо близкое дно. Потянувшись ногой вниз, она нашла опору и, следом, встала на песок. Ощупывая путь ступнями, Диана пошла вперед, то увязая в песке, то обретая твердь. О, Боже! На берегу засветился небольшой костер, даже просматривались  отчетливо его искры, взлетающие в небо. «Какое счастье, я жива… и жить буду!» - мелькнуло внутри. Она выбралась на сухой песок, и первые минуты, пока успокаивалось утомленное сердце, не могла разобрать ничего кроме его напористых гулких ударов. Потом к ним добавилось многоголосное пение цикад, следом зажурчала человеческая речь. Там у костра находились двое. Диана расслышала смех, одержимый стон мужчины, поцелуи, женский голос, стон, еще стон. Ей, ставшей невольным свидетелем чужой любви, показалось, что она, скрытая тьмой, не лишняя здесь, что всё случилось как должно, ибо так и было задумано. Не нужно понимать чужой язык, достаточно вслушаться в его мелодию, чтобы иметь представление о том, что происходит. Диана слушала пространство, блаженно улыбаясь, а жизнь созидала новую жизнь.
- Ti amo tanto, tanto… Amore mio ti amo da impazzire… *

Женщина огляделась, рукой достать, так близко к ней было что-то светлое. Сил встать на ноги не осталось, на коленях с опорой на руку потянулась она телом в сторону белевшего предмета, рука нащупала махровую ткань халата, оставленного Дианой на золотой косе. Она шагнула с этого места в неизвестность несколько часов назад и вернулась в эту же точку начала пути. Осознав и это чудо, ей захотелось проникнуться теплом земли. Диана прилегла на песок, прижав к нему влажную соленую щеку. Сердце пришло в себя, дрожь, сотрясая тело всё реже и реже, понемногу рассеивалась. Не открывая глаз, укрыв тело махровым халатом наглухо, она почувствовала, как песок в этот час делится с нею материнским теплом земли. Земля вырастила Диану и питала её силу, здесь на Земле её дом и её мир. Я видела своими глазами, да, видела, как то происходило. Значит …мысль действительно материальна? Она работает, а Бог воздействует на материю мыслью. Каждое решение его во благо, но мы люди, ограниченные временем, зачастую не можем иль не хотим разглядеть шедевр там, где он не выглядит шедевром.

Энергия жизни вибрировала в ней, набирая силу. Диана заставила себя подняться на ноги и расправить плечи. Её взгляд устремился в черно-синюю гладь моря-друга. Там проявлялось объёмное отражение мира, что простирался над нею и под нею, одновременно этот мир даже был ею. В водном зеркале мерцали звёзды, и парило, кружась, что-то… белое – грандиозная картина ночи впечатляла величием и совершенством. Диана вскинула голову, над золотым пляжем в чернеющей выси бесшумно парила большая птица. Взмахивая крыльями лишь время от времени, воздушные потоки позволяли ей наслаждаться полетом за счет минимальных усилий, птица парила в пространстве, где она и Бог – одно, где человек и Бог – одно, где Луна, Земля и Бог – одно, где все и Бог – одно, где всё и Бог - одно. В этом мире всякое проявление жизни было бесценной и незаменимой частичкой верховного Творца. Создавая бесконечное вселенское многообразие, Бог, таким образом, всё еще совершенствовал себя.

«У Бога нет ни тайн, ни секретов! Вот ещё один постулат, не нуждающийся в доказательствах», - подумала Диана. В эту минуту она более всего на свете любила его – неутомимого, великодушного, премудрого труженика. И не в силах более сдерживать напор своих чувств, свободно, невесомо, закружились на берегу, обнимая раскинутыми руками окружающее её пространство. Шуршал теплый песок, на котором отчётливо проступали вытоптанные окружности. Высоко в небе чертила круги прекрасная белая птица. Кружились в просторах вселенной Земля и Луна. Созидаемый мир и преображающийся Бог тоже не стояли на месте.

***
Gelatiiii,  cocco bello (итал.) – мороженое,  отличный кокос

Sei straniera? Si? (итал.) – Ты иностранка? Да?

Andiamo! Sono Giacomo. Mantieni l'equilibrio!.. Capito? (итал.) – Идем! Я Джакомо. Поддерживай равновесие! Поняла?

I am a good student! (англ.) – Я хорошая ученица!

Chi va piano, va sano e va lontano.  Capito? (итал.) – Кто идет медленно, идет здоровым и идет далеко. Поняла?

I can do it! (англ.) – Я могу сделать это!

Come ti chiami? Sei sposata? (итал.) – Как тебя зовут? Ты замужем?

My birthday will be great! (англ.) – Мой день рождения будет отличным!

Is this the real life? Is this just fantasy?.. (англ.) - Это реальность или только выдумка? – Строка из «Богемской рапсодии» британской рок-группы Queen

Ti amo tanto, tanto… Amore mio ti amo da impazzire…  (итал.) – Люблю тебя сильно, сильно… Любовь моя, люблю тебя до сумасшествия…