Ни Алисы, ни Чудес

В середине октября что-то непреодолимое давит на грудь, бьет по глазам, выворачивает наизнанку, обнажая мысли и возраст, который всегда подводит. Фуко ни к месту.
Ты, откашливая птиц, листья и постсентябрьскую хандру, садишься в троллейбус. Оглядываешься: никого нет. Кроме существ, спешащих на работу-учебу-вокзал (а ведь ты один из них – ха!). Постойте-ка! Твое внимание привлекает некто сравнительно небольшого роста – старик в хэмингуэивском свитере, плаще и шляпе. Он улыбается. На его руке в море морщин иссиня-выцветший якорь, брошенный здесь, казалось бы, полвека назад. Он становится твоим откровением, обжигающим десна. И тысяча бездн обнажают нутро, проглатывая певцов своей природы, героев прогнившего Вавилона, на глазах у рыдающих матрон… Ориентация – север!
Но тут железное чудище под номером 18, еще секунду назад готовое было стать подводной лодкой, бороздящей Атлантический… да что там – Тихий океан, выплевывает старика в неизбежность урбанистической действительности.
«Генеральская, двери закрываются. Следующая остановка…» - «Стокгольм», - напоминаешь ты забывчивому водителю.