Ее жасминовая роща. Часть 2

 Часть II

Жарким июльским днем 1993 года, кажется, это была среда, я вошел в огромные стеклянные двери издательства Jassa. Мой давний и, пожалуй, единственный, друг Джон Фаулсон, ставший теперь одним из маститых критиков (не прошли даром наши семинары в школьном литературном клубе!), порекомендовал меня директору этой могущественной издательской корпорации, представив как «подающего б-ооольшие надежды, перспективного, молодого и талантливого писателя и литературоведа».
-А, старина Стэнли, проходи, проходи! – радостно поприветствовал он меня, крепко пожав мне руку. У Джона был шикарный кабинет, обставленный в лучших классических традициях – кожаные диваны, шкафы с книгами, мраморный письменный прибор на дубовом столе.
Мы обменялись парой слов, посмеялись, вспоминая школьные годы и наши славные семинары.
-Ну, - наконец торжественно произнес Джон, - пора представить тебя нашей железной леди!
-Леди? – изумился я
-Ба, разве ты не знал, в чьих маленьких, но таких цепких ручках находится эта контора? – хитро усмехнувшись, произнес Джон
Признаться, я был обескуражен, когда вошел в директорский кабинет. Первое, что мне захотелось сделать, когда я увидел ее, крикнуть: Айвори!
-Айрис Сэйнт! – коротко представилась она, протягивая мне свою холодную узкую ладонь.
-Стэнли Грэхэм – сдавленно произнес я. Сходство было поразительное – но все же это была мисс Айрис Сэйнт.
- Забавно – она, улыбаясь, откинулась на спинку кресла, - помните, был такой фильм с Джейн Фондой – Стэнли и Айрис… Надеюсь, - ее тон стал предельно деловым, улыбка исчезла с лица, отчего оно стало строгим, мы с вами поладим!
-Взаимно, мисс Сэйнт.
-Айрис, зовите меня Айрис.
Мы побеседовали еще о всяких рабочих моментах, причем Джон взял на себя роль моего опекуна, всячески расхваливая мои добродетели. Все это время Айрис бросала на меня взгляды, полные вопросительного ожидания. Под конец, мы пришли к обоюдному мнению, что мои исследовательские труды необходимо публиковать, и как можно скорее, хотя я не считал их чем-то из ряда вон выдающимся.
-Ну, как тебе наша леди-босс? – сощурив глаза, спросил Джон, когда мы решили отметить нашу встречу и успешный исход беседы в ресторане.
-Милая леди…
-Милая? – Джон искренне удивился, - Ты первый человек, который отозвался о ней так.
-Но ведь я ее почти не знаю…
-Твое счастье… Ее считают стервой, - Джон немного помолчал потом продолжил: «Мой тебе совет – не связывайся с ней, ну ты понимаешь о чем я?»
Увы, я не внял совету друга… Айрис всегда добивалась того, чего хотела. Взяв в руки Jassa, она сделала его преуспевающим предприятием, хотя имела весьма посредственные представления о литературе, зато у нее было феноменальное чутье на то (или тех), кто может принести прибыль и славу. Она была настоящая бисзнес-леди – жесткой и весьма циничной, когда речь шла о деньгах. Она обладала удивительным даром притягивать к себе нужных людей, ее темные глаза засасывали как бездна, и из их омута уже невозможно был выбраться…. Она становилась стервой вдвойне, чтобы получить выбранного ею мужчину. Я чувствовал, что она положила на меня глаз еще в первую нашу встречу. И… позволил ей завладеть собой.
Однажды она пригласила меня к себе домой – обсудить мою новую книгу, так сказать, в непринужденной обстановке. Как выяснилось позднее - более чем в непринужденной. Она без лишних слов приступила к делу, едва мы успели выпить положенный для приличия бокал вина.
- Послушай, Стэнли, не сочти мои действия за harassment, но к чему лукавить? Я ведь все вижу по твоим глазам.
- Что видите, Айрис? – задал я ненужный глупый вопрос – ведь все было яснее ясного.
- О, довольно ломаться и строить из себя девственницу!!! – строго сказала она, и ее глаза хищно блеснули. - Стэнли, это ВАМ (она особенно подчеркнула это слово)не идет!!!
Она встала передо мной – но я не хотел сдаваться без боя – схватил ее за запястья и резко притянул к себе. Она выгнулась как пантера – я сжал сильнее – если ей и было больно, она лишь усмехнулась! Мне стало ясно, что я проиграл, и что сопротивляться бесполезно. Своими поцелуями она словно выпивала меня без остатка… Потом, когда она довольная, как сытая кошка, лежала возле меня, свернувшись калачиком и курила, изображая из себя невинную 15-летнюю школьницу, я смотрел на изгибы ее тела и с трудом сдерживался, чтобы не назвать другое имя.
-Айрис… - наконец выдавил я из себя осипшим неживым голосом. Она перевернулась на живот.
-Стэнли, ты все время так смотришь на меня, словно хочешь о чем-то спросить.
-Нет, тебе показалось…
Утром я смог получше рассмотреть ее жилище. Жила бизнес-леди как эпикурейка и вкус у нее был отменный, особенно на антиквариат. Кругом старинная мебель, среди которой венские стулья, ореховый гарнитур, тяжелые бордовые бархатные портьеры, а кровати (в порыве страсти я этого не заметил) позавидовала бы и королева. На изящном прикроватном столике среди рамок с фотографиями и безделушек я обнаружил старинный альбом для фотографий.
 В этот момент Айрис вошла в спальню с подносом, на котором дымился ароматный кофе. На ней был прозрачный, казавшийся сотканный из паутины пеньюар, а на ногах умилившие меня изящные туфельки с помпончиками.
-Хранишь в этом фолианте свои фотки с корпоративов? – кивнул я на альбом
-Не только. Мое хобби – антиквариат, в том числе и старинные фотографии.
Я взял альбом, стал листать: дамы в кринолинах, джентльмены в смокингах, дети наряженные ангелочками. И вдруг – беседка, увитая плющом, ограда, скамейка. Та самая – но совсем еще новая. Стараясь придать равнодушный вид, я с замиранием сердца спросил:
-А это что за пейзаж?
-Родовой замок, точнее любимый уголок сада моей, кажется, прабабушки. А вот и она сама. Айвори казала на снимок немолодой женщины. Послушай, хватит копаться в семейных архивах, у нас есть дела поинтересней!
 О да, она была мастерица на всевозможные выдумки, подчас очень жестокие по отношению ко мне – например отобрать ключ от машины и заставить меня час мокнуть под проливным дождем. Еще ей доставляло неописуемое наслаждение покупать мне дорогие вещи, выставляя меня перед всеми жиголо, бессовестно живущим на средства богатой сумасбродки. Или - она могла оставить меня связанным на несколько часов, нисколько не заботясь о последствиях. Жестокая – она упивалась своей властью, упивалась тем, что может владеть мной, что нащупала слабое место и может давить на него, когда и сколько ей хочется. Она была прирожденная Мистрис, Венера в Мехах, мучительница, садистка, бессердечная и не знающая пощады в своих играх вакханка. О, да она придумывала для себя много ролей – а я был ее любимой живой игрушкой, тряпичной куклой, бессловесной тварью, которой она пользовалась по своему усмотрению. Самым большим кайфом для нее было «получить» мои слезы… Она держала меня за подбородок и долго, не мигая, смотрела в глаза, упиваясь своей властью и жестокостью…
-Я никого не держу, - любила повторять она, отбрасывая плетку, которой минуту назад нещадно меня отхлестала, - ты свободен! Чего ждешь?
 Да, правда, чего я ждал. Ничего. Я не мог освободиться от этой власти, не мог представить теперь свою жизнь без этой игры… Я думал, что смогу избавиться от этого, но я ошибался…ошибался…
 Я напоминал себе тех безмозглых воробьев, которые слишком переоценивали свою молодецкую удаль, и в результате своего легкомыслия частенько оказывались «обедом» старого Джосси. Этот прохиндей с притворно равнодушным видом сидел, зажмурившись, на траве, а неподалеку резвились, чирикая, глупые молодые воробьи. И вот какой-нибудь удалец, призывно чивкая, почти вплотную подскакивал к нему, распушив от гордости грудь. Джосс, который минуту назад, казалось, безмятежно дремал, мгновенно «просыпался» - один резкий прыжок – и, великой удачей для глупого воробьишки было вырваться из цепких, острых как бритва когтей…
Однажды, Айрис вошла в такой раж, что мне стало уже не до игры: в ее глазах Я увидел такую ярость, словно она хотела убить
-Айрис, хватит! Остановись!!!
-Что, запросил пощады?? – Она усмехнулась, села на кровать. Я каждый раз после наших «развлечений» некоторое время не мог придти в себя, лежал как истукан и тупо смотрел в потолок, противно ныли ссадины на спине. Внезапно она приблизилась ко мне, прижала к себе как ребенка, стала гладить по голове. В этих жестах было столько искренней нежности, что мне подумалось – наверное в ее сексуальном опыте такое проявление чувств является большим потрясением, нежели потеря невинности.
-Послушай, может нам съездить куда-нибудь, развеяться? – спросила она.
-Да. Поехали в родовой замок твоей прабабушки - выпалил я на одном дыхании. Как долго я ждал этой возможности!
-На кой черт тащиться в эту глушь? Тем более, что в ходе многочисленных неурядиц поместье отошло к моему дяде, этому старому скопидому и зануде.
У меня сжалось сердце – упрашивать Айрис было занятием бесполезным. Но тут моя мистрис внезапно сменила гнев на милость, и лукаво улыбнувшись, промурлыкала:
-Хотя…, почему бы и не совершить пиратскую вылазку, тем более я давненько не навещала дядюшку Альфреда. О, как я изводила его в детстве своими проделками! – И она залилась таким безудержным хохотом, что я тоже невольно засмеялся: «Не сомневаюсь, что ты устроила ему весёлую жизнь!».
Темно-синий Бентли Айрис парил по шоссе как птица. Айрис за рулем – амазонка на коне. Я был в странном оцеплении – что собственно, я хотел увидеть, кого встретить? Айрис вдруг резко затормозила.
-Я подумала, почему нам не появится инкогнито? Устроим дядюшке большой сюрприз! То-то «обрадуется» старый сквалыга!
Мы оставили машину за пол мили от замка.
-Я тут не была уже лет десять, но могу поспорить, что у дядюшки так и не дошли руки поменять заграждение. Она подвела меня к чугунной ограде с низу до верху увитой плющом, словно живой стеной. Она раздвинула плющ, и я увидел, что прутья здесь погнуты, и в образовавшуюся щель вполне можно протиснуться, что мы и сделали.
-Надо найти беседку! - я взял Айрис за руку и спешно потащил ее в глубину парка
-Куда спешить? Далась тебе эта беседка! Да и не помню я, где она!
 В самом парке царило полное запустение: разросшиеся кустарники, огромные разлапистые деревья, высокая трава, заброшенные клумбы.. И вдруг – запах, тот самый нежный запах … Я обернулся и увидел кусты жасмина, а за ними - беседку. Я потянул туда Айрис. Та самая скамейка, уже почти полностью разрушенная временем. Все было то же, но другое. Так иногда представляешь себе какое-нибудь место, увиденное на картинке, а в действительности, когда посмотришь на него собственными глазами, оно представляется совсем другим. Я стоял в растерянности посреди беседки и смотрел на скамейку. Зато у Айрис не было сомнений по поводу того, чем тут стоит заняться. Она очень мило выглядела в кожаной расклешенной юбке, которая развевалась как крылья летучей мыши, и в пушистом темно-вишневом джемпере. Без одежды она выглядела еще более соблазнительно. На некоторое время я забыл все на свете, поглощенный страстью и видел только кусочек неба сквозь решетчатый настил увитый плющом. Айрис, опустошенная, опустилась рядом со мной, сжимая в горячих ладонях мою руку. Я чувствовал рядом с собой ее дыхание, непривычные, нежные прикосновения, страстный шепот, повторявший мое имя…
 Я смотрел на небо… Круг замкнулся… Холодные слезы на щеках вернули меня к реальности. Все эти годы я жил мыслью, точнее слабой, тлеющей как последний уголек, надеждой, встретить Айвори.
 Мне осталось одно - верить. Да, верить! В то, что когда-нибудь – не здесь, не в этой реальности – мы встретимся снова в ее жасминовой роще…

2004-2007