Одна ли она...

 В шестом классе появилась у нас новая ученица – Зина Пустовалова. Она была старше нас на год-два. Основной возраст в классе - двенадцать-тринадцать лет, а ей уже исполнилось четырнадцать. Училась она слабо, друзей близких в классе не заводила, была тихой и послушной. Внешне Зина была небольшого росточка, но уже с вполне развитыми женскими формами. Иногда девчонки обступали ее на перемене:

 - Зина, поделись секретом, что ты делаешь, что у тебя такие шикарные груди?

 - Да, я-то ничего не делаю, они у меня сами растут, а слышала, что надо их для роста мазать на ночь коровьим пометом.

 - Как это коровьим пометом, он же сухой?

 - Ну, так развести в воде до густоты сметаны и намазаться.

 Девчонки с благодарностью кивали. Чего другого, а коровьего помета у нас в округе было предостаточно. В городе много было частных домов, и люди держали скотину для своего прокорма.

 Не знаю, помогал ли этот совет или наступал естественный процесс роста, но у многих и впрямь груди начинали расти и вырастали прилично.

 Седьмой класс был в то время промежуточно-выпускным классом. После него многие шли в ФЗУ (фабрично-заводские училища), в техникумы или просто на работу. Учителя старались подтянуть весь класс, чтобы никто не остался на второй год. К слабым ученикам прикрепляли отличников и хорошистов. Мне досталась Зина Пустовалова.

 Оставаться для занятий после уроков Зина не хотела, к себе домой не приглашала (жили они вдвоем с мамой в одной комнате коммунальной квартиры), ко мне приходить отказывалась, ссылаясь на занятость. Мне с большим трудом удавалось иногда выполнять свою миссию.

 - Зина, ну смотри, задача совсем легкая. Надо применить теорему Пифагора.

 - Теорему Пифагора – задумчиво повторяла она.

 - Ну, ты ведь заешь теорему Пифагора?

 - Наверное.

 - Ну, как наверное? Про что она?

 - Про треугольники.

 - Правильно, а конкретнее?

 - А конкретнее я уже не вспомню –говорила она с отчаянием.

 Теорему она вызубривала, но применять все равно не могла. Приходилось все решение рассказывать. Она записывала его добросовестно в свою тетрадку. Тем дело и кончалось.

 После этих редких дополнительных занятий мы с Зиной выходили из школы вместе. Небольшой промежуток пути у нас был общий. Однажды под Новый Год мы шли с ней по этой дорожке. Помню, что было тихо и снег вокруг белый-белый и хрустящий. И вдруг Зина остановилась, повернулась ко мне лицом и говорит:

 - Не мучайся ты больше со мной. Бесполезно это. Я все равно в восьмой класс не пойду. Получу свидетельство и уйду из школы.

 - Так как же ты получишь свидетельство, если не заниматься?

 - А ты мне лучше давай списывать и все.

 - А почему заниматься-то не хочешь?

 - Да некогда мне и скучно. Ты не думай, что я такая дура, я не дура.

 - ???

 - Я сейчас тебе скажу, но ты никому не говори.

 - Ладно. А что ты мне скажешь?

 Наступила пауза. Зина колебалась. Потом вдруг с большой убежденностью она выпалила:
 
 - И совсем я не дура! Не дура я! Вот ты знаешь ресторан у заводоуправления?

 - Ну, конечно знаю.

 Ресторан на много километров в округе у нас был один. Время было голодное, городу было не до ресторанов. Завод был военным, эвакуированным из Рыбинка. На нем и работала вся северная часть города. На заводе всегда присутствовали командированные из столицы военные представители. Ресторан был организован для них. Днем он им служил столовой, а вечером там были музыка, вино, танцы и , конечно, женщины. В седьмом классе я еще этих подробностей не знала, но про ресторан слышала.

 - Ну? И что , Зина? При чем тут ресторан?

 - А при том! Если бы я была дурой, я бы не имела такого успеха. Ведь военные все в высоких чинах. К ним особый подход нужен. И накраситься надо уметь и напудриться и прическу успеть к вечеру сделать. Это не просто, не думай. Не у всякого это получится. А нам с мамой жить как-то надо. Так что не мучайся ты со мной.

 - Зина?

 - Не говори никому, пожалуйста.

 И она быстро пошла в сторону своего дома.

 Я очнулась и медленно пошла в свою сторону. В 13 лет я не догадывалась о всей глубине Зининой трагедии. Об этом я поняла и догадалась годы спустя. А тогда я ей очень сочувствовала, что у нее нет времени на учебу, что в 15 лет ей приходится работать – ходить в ресторан и танцевать со взрослыми мужиками.
 
 Зинина тайна потрясла меня тогда, а еще больше потом. Тайну ее я никому не рассказывала и давала ей списывать до конца седьмого класса. Свидетельство она все же получила и из школы ушла.

 Спустя время я спрашивала своих одноклассников, не знает ли кто-то, где теперь Зина Никто не знал. А спустя несколько лет уже никто и не помнил, кто такая Зина Пустовалова.

 Как сложилась ее судьба? Ведь она по сути была хорошей девочкой. А было-то ей всего 15 лет!

 Одна ли она была такая?!