Кровавое полнолуние

Настоящий рассказ появился, как результат телевизионного показа. Молодая семейная пара безжалостно издевалась над малолетним сыном. Накачавшись наркотиками, родители прижигали половой орган ребенка горящими сигаретами.
Мое потрясение было настолько сильным, что после просмотра три ночи не сомкнула глаз. Не дает покоя вопрос, что толкает человека на бессердечность? Не из-за нее ли вырастают жестокосердные преступники?
 В этом рассказе я постаралась выразить одно из своих предположений. Вам, уважаемый читатель, предоставляется возможность оценить, удалось ли мне это.

 Этот рассказ появился, как результат просмотра телевизионной передачи о молодой паре, издевающейся над малолетним сыном. Накачавшись наркотиками, они прижигали его половой орган горящими сигаретами.
 После просмотра я три ночи не сомкнула глаз. Не дает покоя мысль, что толкает человека на такую жестокость? Не отсюда ли прорастает корень зла, который порождает убийц?
 Вам, уважаемый читатель, я предоставляю возможность оценить, удалось ли мне это доказать.
 Кровавое полнолуние.

 Многие ли супруги могут похвастаться браком по любви? Похвастаться, конечно, можно. Но чаще союз далек от идеала. Даже если пара живет тихо - мирно и довольна друг другом - это еще не любовь. Любовь чувство хрупкое, скорее призрачное, чем реальное. Обычно ее путают с влюбленностью, которая быстро исчезает при столкновении с бытом. Остается привязанность, привычка, долг, а то и лень менять устоявшийся уклад.
 По статистике, насколько мне известно, самые крепкие пары те, про которых исстари говорят: «стерпится – слюбится». Бывает, конечно, исключение. Но оно только подтверждает правило.
 Чета Счастливцевых была тем самым исключением. Оба источали такой заряд радости, что ее хватило бы на несколько семей. Они понимали друг друга с полуслова, без разногласий и споров. А иногда даже говорили в унисон, что окружающими воспринималось, как примитивизм.
 Любовь между ними вспыхнула сразу, в первый же день знакомства. Не было ни долгого ухаживания, ни цветов, ни подарков. Не было даже высокопарных слов. Они каким-то неведомым чувством тотчас поняли, что нашли свои половинки. Те самые половинки, которые все ищут, но редко кому удается найти. Их чувство было крепче любви Ромео и Джульетты. Тем не довелось испытывать ее рождением младенца. Ведь не секрет, что эти маленькие эгоисты погасили не одно пламя любви.
 А Женечка, появившийся на свет через девять месяцев после первой встречи родителей, еще больше расцветил фейерверк их чувств.
 Но семейная гармония вызывала не только восхищение. Окидывая Иру оценивающим взглядом, многие женщины видели свое превосходство и не понимали Жору. Особую зависть семейная идиллия вызывала у Майи, соседки Счастливцевых. Друзья намекали Ире на «черный глаз» соседки. Но молодая мама, не верила в ворожбу, привороты и прочую ересь и продолжала привечать девушку, как родную.
 «Какой еще «черный глаз»?! Разве может добрая женщина, так искренне любящая Женечку, нанести нам вред?! Ну, бросает она кокетливые взгляды на Жору, что из того? Он их не замечает. Майечку можно только пожалеть: ни мужа, ни детей, ни друзей, - женщина сочувственно вздохнула. – Вот и приходится дарить свою нежность нам, совершенно чужим людям. А выдумки про черный глаз - суеверие! Кстати, - вдруг вспомнила Ира, - глаза у Майи зеленые, а вовсе не черные. Вот у Женечки глазки черные как у его папочки. И такие же красивые. А когда вырастет, он будет таким же сильным и добрым», - последняя мысль вызвала у нее счастливую улыбку. И она думать забыла про соседку.

 2.
 -Посидела бы дома! Не надоело по соседям шляться?! – укорила Майю бабушка Уля.
 -Убегаешь, будто не к тебе гости приехали, - поддержала ту ее дочь Ивета.
 -Не хватало, чтобы целый день торчали тут и на мозги капали! Не устали поучаеть?
 -Ума-то нет! Третий десяток разменяла, а все в девках сидишь! Давно пора своего сосунка завести, а не за чужим дерьмо подбирать, - продолжала ворчать Уля.
 -Мне нетрудно. Да и Женьку люблю.
 -Ха! – хмыкнула старушка, оценивающе оглядев внучку. - Спишь и видишь, как Жорку в постель затащить, а мальчонку с Иркой на тот свет спровадить.
 -Совсем на старости сбрендила!
 -Я тебя знаю! Сдыхаешь от зависти, что очкарик не тебя выбрал.
 -На кой он ей сдался?! - удивилась мать. - Лешку, который ее любил, отвергла: «Запорожец», видишь ли, не устроил. Ей «Мерседес» подавай. А теперь у Лешки «Мерседес», да другой достался. А наша краля без мужа и даже без «Запорожца».
 -Зато у Жорки джинсы в заплатах, да очки профессорские, - ехидничала Уля.
 -Мне кто-нибудь объяснит, на кой черт ей сдался этот худосочный очкарик?
 -Она у нас мослы любит! – продолжала издеваться бабка.
 -Не ваше дело! Не лезьте в мою жизнь и в мой карман!
 -Мы?! - возмутились гостьи. – Мы заримся на твое?!
 -Извините! – паясничая, поклонилась Майя. – Вы, конечно, берете в «долг». Только забываете его вернуть.
 -Ты хоть раз спросила, откуда нам взять? Как с голодухи не подыхаем?
 -А я вам миллионерша?
 -На французские духи хватает, а матери кусок хлеба жалеешь.
 -Бедная ты моя! Денег на хлеб не хватает?! – зло расхохоталась Майя. – Так выйди на паперть и побирайся.
 -Ты нас так благодаришь, что кормили – поили?!
 -А вы мои деньги не считайте! Духи Жорик на 8 марта подарил.
 -Он твой любовник, чтобы такие подарки дарить?! - удивились женщины.
 -Зачем мне любовник? Мне нужен муж!
 -Но Жора женат! И не бросит жену из-за тебя!
 -Куда ему деваться?! Еще никто передо мной не устоял!
 -Зачем он тебе? На большую квартиру что ли позарилась?
 -На фиг мне его квартира, своя есть. А вот Ирку с выродком, кабы тюрьмы не боялась, порешила бы с превеликим удовольствием.
 -С огнем играешь! – предупредила мать. - У нас нет денег ни на хорошего адвоката, ни на передачи.
 -У вас снега зимой не выпросишь, не то, что передачи. И успокойтесь: не собираюсь я никого убивать. Чуть мальчишка подрастет, Жорик их сам выгонит.
 -Сам обещался?
 -Мне говорить не надо, «сам с усам»!

 3.

 -Да не убивайся так, - нежно шептала Майя, прижав голову Жоры к своей пышной груди. – Тебе еще ребенка поднимать. А Ирочке уже не поможешь.
 -Какой злой рок гнал ее?! Она всегда боялась ездить на такси, - еле сдерживая слезы, Жора в сотый раз задавал свой риторический вопрос.
 «К кому он обращается? – усмехалась про себя Майя. – Если к Богу, Он не ответит. Если ко мне? Откуда мне знать, куда ее черти гнали. Может, мои молитвы подействовали?! Но место освободилось и можно действовать. Этому дуралею, Жорке, я быстро рога обломаю. Только бы не догадался, как ненавижу его выродка. Надеюсь мне недолго прикидываться любящей тетушкой. А пока надо терпеть, - девушка удовлетворенно улыбалась. Благо, «дуралей» не смотрел на нее и не видел этой улыбочки. - Как только поженимся, сбагрю мальчишку в приют, – притворно всхлипывая в ухо убитого горем соседа, притворщица мысленно продолжала развивать свой план. – Сегодня же, после похорон Ирки, останусь у них ночевать. Не оставлять же сиротку одного, - зло ухмыльнулась она. - А мужчины - слабые создания, падкие на ласку. Так что все пойдет, как по писанному».
 Смертью Иры был потрясен не только ее муж. Но и семилетний сын пережил шок. У него на глазах в могилу опустили гроб с любимой матерью. Мальчик зашелся в истерике и кричал, что ей больно, чтобы ее не закапывали. Увещевания не помогали. Он не мог поверить в смерть матери. И в то, что так поступают с умершими.
 -Мамочка спит! – раздавался его крик на все кладбище. – Не надо ее закапывать, не надо! Она не сможет выйти!
 Майя схватила его за руку и пыталась вывести за ворота. Но он вырывался, бил кулаками по лицу и расцарапал ей нос. Майя еле сдерживала гнев. Вокруг было слишком много свидетелей, чтобы ответить адекватно.
 -Не плачь, не плачь! – «ласково» утешала она, рассчитывая вскоре расквитаться. «Ты у меня еще наплачешься, чертов монгол! Не торопись выплакать все слезы. Я – не я, если за свой каприз не умоешься кровью! Зависело бы от меня, закопала бы тебя вместе с мамочкой! Но, Увы! Это не в моей власти».
 А присутствующие на похоронах сочувственно смотрели на молодую женщину, взвалившую на себя заботу о чужом ребенке. Только его отец, поглощенный своим горем, ничего не замечал.
 «Как ты могла так поступить? Почему не забрала нас с собой? Как будем жить без тебя?» - горестно причитал Георгий. Слезы застилали глаза, и он ничего не замечал, кроме усыпанного цветами холмика.
 Друзья с трудом оторвали его от могилы и увезли домой, где уже собралась компания выпить за упокой души. Счастливцев привычно уселся на свое любимое кресло и пил, не закусывая и не пропуская ни одного тоста. Его не удивило отсутствие ребенка, которого «заботливая» соседка, накачав водкой, уложила в своей комнате.
 Сама Майя осталась ночевать у Счастливцевых. Еле сдерживая злость, она отзывалась, когда Жора называл ее Ирочкой.
 «Всему свое время, - утешала себя женщина. – Скоро вытравлю память об этой бледной поганке! Забудет думать о ней».
 Но время шло, а Жора ни разу не обратился к Майе, будто ее не существовало. Он садился за стол, съедал подготовленный ужин и уходил в спальню. Там, взяв в руки фотографию умершей жены, он рассказывал обо всем, что с ним произошло за день. На ночь фотография оставалась рядом на подушке. Явственно ощущая ее присутствие по разносившимся по дому звукам, он уверовал, что дух Ирочки не покидает его и бродит рядом. А колебания занавесей на окнах «подтверждали» это. Общение с Ирочкиным духом было единственным, что примиряло его с жизнью. А реальная жизнь потеряла смысл. Даже единственный сын перестал существовать. Жора не вспоминал о нем и ни разу не сказал ободряющего слова. Не благодарил и соседку, заботящуюся о нем и сыне. Она была не больше, чем привидением. На работе он еще держал себя в руках, но, по возвращению домой, не желал ни с кем общаться. И торопился в спальню, к своей любимой «женушке».
 4.
 
 Евгений проснулся с легким чувством и сладко потянулся. Тело, будто избавившись от оков, расслабилось. Вставать не хотелось. Укрывшись основательнее старым ватным одеялом, он попытался снова уснуть. Но сон не шел. А сны были чудные: в них он с несравнимым удовольствием расправлялся с мачехой, вонзая в ее лебединую шею кухонный нож. Но каждое утро ее визгливый голос, разносящийся по квартире, возвращал его к действительности.
 «Эта гадина не уязвима. А я герой только во сне», - расстраивался подросток.
 Но по мере того, как он взрослел, отношение мачехи к нему менялось. По утрам стало тихо: ни крика, ни битья посуды. Никто не срывал с него одеяла, не окатывал ледяной водой и не прижигал тело горящей сигаретой. Раньше, если отцу не удавалось ублажить Майку, она с истошным криком: «Баба! Импотент! Загубил мою жизнь!» - бежала в комнату пасынка и обрушивала на него свое озлобление. Ей мало было отхлестать мальчика по щекам и больно ущипнуть, она срывала пижамные брючки и вцеплялась ногтями в самое уязвимое место. Боль была такой же нестерпимой, как от ожога сигаретой, Все это входило в арсенал «забав» мачехи. Евгений старался удержать слезы, чтобы не радовать мучительницу. В надежде когда-нибудь отомстить, он зажмуривал свои темные, как вишенки глаза и сцеплял зубы. Жаловаться некому. Мачеха уже много лет била не только его, но и Георгия. Мальчик часто слышал рыдания отца и униженную мольбу о прощении.
 «Он большой и сильный. Почему не дает сдачи?!» - Плачь отца, вместо сочувствия, вызывал озлобление. Женя надеялся со временем расквитаться не только с ненавистной мачехой, но и с раболепствующим папашей.
 «Меня любить не желаешь! - еженощно разорялась Майя. – А с ней сварганил косоглазого урода! Если бы ты знал, как я вас ненавижу!». Женя сжимался от ужаса. После этих воплей Майя отправлялась на кухню, опорожняла бутылку вина и являлась в детскую с дымящей сигаретой во рту.
 Утром она смазывала ранки антибиотиком и, больно ухватив за волосы, грозила: «Попробуй кому-нибудь пожаловаться, сварю из тебя бульон». Ему было страшно. Сомнений, что она так поступит, не возникало.
 Когда он повзрослел, мачеха придумала новое «развлечение». Оно было не таким болезненным, но не менее унизительным. Ее ласки сводили юношу с ума. Непроизвольное чувство похоти и отвращения доводили до отчаяния. Самым постыдным был блуд в присутствии отца. А тот по-прежнему раболепно молчал.
 Но на этом издевательства не кончались. Особое удовлетворение Майе доставляло лишать ореола умершую соперницу. Она убеждала, что та погибла, торопясь к любовнику. Но это встречало яростный отпор Георгия, для которого даже имя Ирочки оставалось святым. Остальные ценности были попраны в угоду женщине, превратившей его в безвольную тряпку. Жора потерял волю к жизни. Ни разу не воспротивился болезненным фантазиям новой жены, ни разу не защитил своего наследника. У того создалось впечатление, что со смертью матери, и он перестал для отца существовать.
 Подросток поклялся, что сделает все от него зависящее, чтобы предок снова овдовел. Из-за мачехи он возненавидел весь женский род. И, давая выход ненависти, бил в интимные моменты мачеху с остервенением. Но Физическая боль не вызывала у той ни стона, ни слез. Вместо жалоб она сладострастно шептала: «Какое блаженство! Бей, бей еще!» Эта неадекватная реакция лишала его сил. А она садилась на пол у его ног и начинала целовать. Ее губы поднимались все выше и выше по ноге ко всем частям тела. Войдя в страшное возбуждение, она скидывала остатки одежды и начинала кружить в каком-то феерическом танце. Ее роскошные черные волосы веером развивались вокруг головы. Это завораживало. Он забывал о ненависти и мщении. Она была так прекрасна, что невозможно было оторвать глаза от ее дивной фигуры, совсем не тронутой временем. А большая разница в возрасте только поднимала его в собственных глазах.
 «Ведьма!» – зло шептал он, каждый раз давая себе слово, что это в последний раз. Но ни разу не сдержал его.
 5.
Вечером Евгений задернул шторы, чтобы луна не слепила глаза. Она с детства нервировала его. Особенно раздражало полнолуние. Ласково улыбаясь, оно принимала облик его матери. Но, несмотря на улыбку, он понимал, что она недовольна им. Он тревожно допытывался у нее, чем провинился? Но она, растягивая «губы» в притворной улыбке, пряталась от ответа за тучи. В ее поведении ему виделся упрек за то, что допустил мачеху в свою жизнь.
 «Я не люблю ее! И не называю мамой, как она требует, - оправдывался он с детства. - Напрасно ты сердишься на меня. Вот увидишь, придет день, и я убью ее!» – По приветливой улыбке луны, Евгений понимал, что мама одобряет такое решение. Но время шло, а обещание не выполнялось. И он снова видел недовольство луны. И стал ее бояться. Не выходил в лунную ночь на улицу, не смотрел в окно и плотно занавешивал шторы. Он никому не рассказывал о своем страхе, знал, что засмеют. Но с возрастом от веры, что с неба в образе луны за ним следит мать, не избавился. Так же, как не отделался от сна, в котором убивал мачеху. Сегодня сон был особенно ярким. Он убивал ее кухонным ножом в городском парке. Она плакала, просила о пощаде, но он припомнил ей все. И пощечины, и щипки, и издевательства над своим мужским достоянием. В отметку он резал ножом ее тело. Потом, воткнув нож в землю, уничтожил следы крови. Сон был настолько явственным, что утром он направился в спальню к отцу, проверить дома ли мачеха. Евгений страшился не застать ее и одновременно мечтал об этом. Но женщина мирно похрапывала в своей постели.
 «Слава Богу! Это все-таки был сон», – обрадовался парень и взял в руки свою одежду. Она была в крови. Внутри все похолодело.
 «Так это был не сон?! – содрогнулся он. – Но что за чертовщина? Одежда в крови, а Майка спит сном праведницы. Да и как я мог ее убить, если не вылезал из постели?»
 К его ужасу в утренних новостях сообщили о ночном убийстве молодой женщины в городском парке. Подробности убийства совпадали с увиденным во сне.
 «При чем здесь я? – успокаивал он себя. – Этой женщины не знаю! Из дому не выходил! Но откуда на моей одежде кровь?» - Он бросился в кухню: на кухонном ноже явственно виднелись песчинки и ржавые пятна, похожие на кровь. Ему стало дурно.
 
 6.
 Город замер. Люди боялись выходить по вечерам на улицу. Случайные прохожие шли, оглядываясь, не преследуют ли их. А парк обходили стороной все, и мужчины и женщины. Последние вообще были в панике. За две недели три трупа! Три молодые женщины найдены убитыми в городском парке. То, что убийства совершенны одним лицом, было ясно. Не только место, но способ расправы идентичен до мелочей. Удар холодным оружием, скорее всего ножом, в горло, в рот напихана грязь, низ живота безжалостно разрезан, а на щеке фломастером нарисована луна. Обычного в таких случаях изнасилования не установлено. Не были обнаружены и следы, слюна или сперма. Следствие сбилось с ног. Допрашивались сотни людей, но убийцу никто не видел. Подозрение падало на близких погибших, но общих знакомых у женщин не было. По первому убийству подозревался молодой человек убитой, с которым она накануне поссорилась. Но он не имел никакого отношения к двум другим убитым. Полиция насадила чуть не под каждым кустом парка по «грибу», т.е. по ночному наблюдателю. Но убийца не появлялся. У правоохранительных органов появилась надежда, что он покинул это место, и они смогут с облегчением вздохнуть. Ну, поругает начальство за нераскрытое преступление, не без этого. Но город успокоится и сможет спокойно спать.
 То, что убийца не «насытился» было понятно. Не первый и не последний случай в следственной практике. Эти сумасшедшие, которых судебно-психиатрическая экспертиза почему-то признает вменяемыми, никогда, пока не попадаются, не останавливаются. Но поймать их непросто. Очень часто они успевают искалечить судьбу не одной семьи. И поймать их помогает случай, а не умение и логика борцов с преступностью.
 «Вор должен сидеть в тюрьме», - резонно утверждал Жеглов.
«А убийца должен сидеть на электрическом стуле», - дополнил его изречение другой борец с преступностью, располагаясь на ночь под кустом парка. Он хорошо замаскировался. И, несмотря на то, что ночь была прохладной, не принял ни грамма для согрева. Кроме оружия, при нем был отличный полевой бинокль. Луна прекрасно освещала местность, и фонари были оборудованы мощными светильниками. Он зорко осматривался вокруг. Неподалеку от него в засаде сидели его товарищи. Они также были намеренны предотвратить новое преступление. От тишины звенело в ушах. Ни один человек не проходил по парку. Да и где найдется такой смельчак?! По новостям, которые передавались ежечасно, не переставали сообщать страшилки про серийного убийцу.
 Каково же было изумление полиции, когда с рассветом в том же парке, не более чем в 50 метрах от места, где хоронились стражи порядка, был обнаружен труп молодой женщины с колотой раной в шее, с разрезанным животом и рисунком луны на щеке.
 -Какая-то чертовщина! - уверяли начальство «грибки». - Мы глаз не сомкнули, но ничего не слышали. Ни шагов, ни стона, ни крика. А женщина была убита рядом с нами, ее труп не перетаскивался. Если бы не вмешательство дьявола, то хоть один из нас должен был что-то заметить.
 Евгению детали переполоха в полиции не были известны. Он понимал, что преступника разыскивают, но не ассоциировал себя с ним. Даже осуждал того.
 «Как можно лишать жизни ни в чем не повинных людей?!» - почти искренне возмущался он в кругу собеседников. А про себя думал: «Убивать надо таких, как моя мачеха! Вот это было бы справедливо!» Его смущало только то, что в ночь убийства ему снятся сны, в которых он, Евгений Счастливцев, совершает справедливую расправу над мачехой. И расправляется в точности так, как убийца, о котором передают в «Новостях». Но мачеха жива и невредима. Только загадку мокрой одежды, которую он находил утром в спальне, он не мог разгадать. И «тушил» свои сомнения, не давая им развиваться.

 7.
 Когда полицейский наряд прибыл, ему с трудом удалось пробиться к месту падения тела. Толпа не хотела расходиться. Все наперебой давали советы, как поступить с молодым мужчиной, выпавшим из окна 5-го этажа. Он еще был жив, и что-то шептал о матери и луне.
 -Не сердись, дорогая. Я выполнил обещание и иду к тебе, - с трудом выталкивал он слова из окровавленных губ. И захрипев, умолк. Присутствующие заохали, какая-то женщина даже зарыдала. Но ни родственников, ни знакомых около умершего не оказалось.
 К везению полиции, нашлись два свидетеля, которые видели человека, стоявшего на подоконнике с задранной к небу головой. Он обращался к отсутствующей луне, называя ее матерью. Они потребовали, чтобы тот отошел вглубь комнаты, но он не обращал на них внимания и продолжал беседовать с небом. Потом, взмахнув руками, метнулся вниз.
 -Он выбросился вон из того открытого окна, - показала трясущимся пальцем свидетельница. - Рядом с ним никого не было. И сам он был совершенно голым. Это муж прикрыл его своим пиджаком.
 Полицейские бросились на пятый этаж, но квартира была заперта. Никто не открывал. Пришлось выламывать дверь. Картина, представшая перед полицейскими, потрясла даже этих, закаленных в борьбе с преступностью, мужчин.
 Посреди большой комнаты лежал труп оголенной женщины. В горле у нее торчал кухонный нож. Левые рука и нога были задраны кверху, как при балетном прыжке. Большие зеленые глаза, на обращенном к дверям лице, были широко открыты и выражали удивление. В них была необъяснимая колдовская сила, которая еще долго преследовала полицейских.
 Сосредоточив все внимание на трупе, присутствующие не сразу обратили внимание на седого как лунь старика, забившегося в углу комнаты за шторой. Он что-то тихо бормотал. Врачу, прибывшему с полицейскими, с трудом удалось вывести его из шокового состояния. Старик оказался далеко не стариком. Ему и пятидесяти не было. По показаниям соседей он опустился и состарился после смерти первой жены, которую беспредельно любил. Даже вторая жена не смогла вывести его из депрессивного состояния. Он ходил с опущенными плечами и как будто чего-то боялся. И мальчик прекратил выходить на улицу и общаться со сверстниками. Когда обращались к нему, он вздрагивал. И в школе стал еле успевать. Никто не мог подумать, что вина в мачехе. Все видели, как она печется о сироте. Да и он не жаловался. Соседи и школа пришли к выводу, что на родственников так повлияла смерть Ирэн. И решили не вмешиваться: время излечит.
 
 8.

 Майя в очередной раз заставила мужа и пасынка раздеться. И, усадив их на диван, устроила стриптиз. Бешено кружа по комнате с метлой в руке, она профессионально сбрасывала вещи и втягивала мужчин в свою игру. Они поглощено смотрели на нее. Красота ее тела была завораживающей. Хотя свои неистовые пляски она демонстрировала часто, они никогда не могли оторваться от этого будто изваянного скульптором тела. Оно было совершенным. Время совсем не тронуло его. Видимо, гниение происходило только внутри души, не задевая ни кожи, ни мускулов. А лицо, прикрытое черными, как смоль волосами, ниспадающими ниже пояса, стыдливо пряталось за ними. Хотя, что такое стыд, Майя не ведала. Она нагло соблазняла пасынка на глазах страдающего мужа и сладострастно упивалась этим. Что ей доставляло большее наслаждение: связь с юношей или страдание его отца – остается тайной. Но она с энтузиазмом отдавалась своим причудам, не обращая внимания на муки мужчин.
 Как нож оказался у Евгения, отец не заметил. Он видел взмах руки и падение жены в прерванном танце. А сын, перешагнув труп мачехи, подошел к окну и стал звать луну.
 «Какая днем луна?» – успел подумать отец, у которого стали путаться мысли, и увидел, как сын выбрасывается из окна. Он не попытался остановить его, да и не успел бы. Все произошло слишком стремительно.
 Полиции еще нескоро удалось восстановить события, предшествовавшие трагедии, и отожествить самоубийцу с серийным душегубом. Постепенно, слово за слово, следователи связали в единое целое сбивчивые показания «старика». Картина стала вырисовываться. Да и преступления в городском парке прекратились. Так что с сомнениями было покончено.
 Город снова зажил буднично, без больших потрясений. Парк по ночам стал оглашаться веселыми молодыми голосами. Убийцу вспоминал только отец. Он никак не хотел признать, что Женечка, его сынок, мог кого-то убить. Даже присутствие при убийстве Майи его не убедило.
 Георгий целыми днями молился и просил у сына и Ирочки прощение за свои слабости. И однажды, заперев на ключ дверь, направился в монастырь договариваться о постриге. Больше его никто в городе не встречал.