Яхоти

Каждый понедельник ночью яхоти (*) забираются на самую высокую крышу в округе и танцуют. Если ночь безлунна и улица не освещена, они ориентируются по запаху друг друга, потому как зрение у них не очень острое. А если луна светит прямо над головой, яхоти, танцуя, смотрят, как блестит фиолетовая шерсть сородичей и покачивают в такт музыке пушистыми как у кошачих лемуров хвостами в белый горошек…
Днем яхоти спят. Точнее, в основном спят. А еще точнее – никто не знает, чем они на самом деле занимаются днем, потому что при дневном свете их не видно. Так или иначе, самая интересная жизнь у этих зверушек начинается именно ночью.
Так вот. По понедельникам у яхотей дискотека. А каждый вторник, - так уж повелось, - они спускаются с крыш сараев, находят самую заброшенную подворотню и разводят костёр на 4х таблетках сухого спирта размером и формой с кирпич. Когда костер готов, яхоти садятся вокруг него.
У каждого и у каждой яхоти есть на шее медальон. Строгая социальная иерархия в сочетании с фазой лузы, когда зверек рождается на свет, предписывают детенышу с самого рождения носить медальон определенного цвета. Зеленый – самая высшая каста, черный – низшая. А внутри медальона спрятаны чувства и эмоции, которые яхоть испытал в течение недели.
Когда яхоти сидят в кругу у огня, старейший из них промяукивает: «Расскажите, от чего вы избавились сегодня». И, начиная с него, все яхоти с самого старшего до самого младшего (в плане сознательности между большими и маленькими яхотями нет никаких различий) достают из своих медальонов деструктивные эмоции, от которых за прошедшее с прошлой посиделки время им удалось избавиться, и бросают их в костер. Если выброшенное на секунду вспыхивает, значит, яхоть действительно поборол какой-то свой недостаток, и тогда его медальон может посветлеть. А если нет – темнеет…
Весь день во вторник молодой яхоть по имени Кмор проспал под неизвестно откуда взявшимся посреди города кустом калины, проснувшись лишь единожды после полудня попить воды из лужи.
Кмор танцевал на крыше самого высокого в городе небоскреба вместе с другими яхотями, когда увидел ее. Шерсть на кончиках ее ушей казалась серебристой в отраженном свете луны. Глаза сияли нереальными бликами оранжевого пополам с задорными смешинками, а на хвосте завязан неописуемой красоты бант… Кмор захотел подойти познакомиться. Подошел – и встал как вкопанный, а потом и вовсе убежал, ибо увидел на шее у прекрасной яхоти медальон зеленой расцветки… а у него коричневый…
Яхоти, как и все высокоорганизованные существа, в процессе эволюции пришли к выводу, что для того чтобы выжить и не подвергнуться вырождению, необходимо неотступно придерживаться определенных правил, которые могут показаться стороннему наблюдателю весьма строгими. Так, в частности, в сообществе яхотей самцу категорически запрещено быть ниже по иерархии чем самка, с которой он хочет провести часть своей жизни. Теперь понятно, что так смутило молодого самца…
Во сне нас иногда оставляют ненадолго тревоги, что терзали наяву. Вот и Кмору повезло. Зато когда пришло время посиделок вокруг костра, чувства, мысли и прочие эмоции переполнили его до отказа – и это притом, что от них надо было избавиться…
Старейшина произнес традиционную фразу о том, что нужно рассказать, кто от чего избавился, и поведал слушателям о себе. «За эту неделю я избавился от лени. Всё никак не мог себя заставить привести в порядок собственное жилище, и вот! Я совершил победу над собственной ленью, и теперь мое жилье сверкает чистотой и порядком!». Сказав так, он достал из медальона лень и бросил ее в огонь. Мгновенная вспышка – и костер продолжил гореть так же ровно, как раньше. Вслед за старейшиной высказывались и бросали в огонь постыдные чувства все сидевшие в кругу в порядке убывания старшинства. И лишь немногие, кому нечего было сжигать, сидели потупив глаза, и цвет их медальонов становился темнее. Окружающие яхоти смотрели на таких неудачников с сочувствием и пониманием, но комментариев не отпускали – не положено.
Вот-вот должна была подойти очередь Кмора говорить. Он опустил глаза и увидел, что медальон почернел. Молодого яхотя переполняли раздражение несправедливостью судьбы, досада, и одновременно – что-то настолько большое и светлое, для чего и слов-то не придумано. А еще – страх быть отвергнутым… Когда говорил товарищ Кмора по играм, последний дрожал, потому что ему предстояло говорить следующим. И когда в костре вспыхнула и погасла преодоленная за прошедшую неделю рассеянность приятеля, над подворотней помимо желтоватой луны и вязкого марева костра повисла тишина. Такая, что было слышно зудение комаров, не говоря уж о дыхании сидящих в кругу. Двадцать восемь пар светящихся глаз смотрели сейчас на него не отрываясь, в том числе её глаза.
И он выпустил c шумом воздух, потом не менее шумно вдохнул, задержал дыхание, выдохнул и только после этого почувствовал решимость к действию. Кмор снял с шеи медальон, обвел взглядом сородичей и, безуспешно пытаясь успокоить шевелящийся от волнения шухер на голове, произнес:
- За эту неделю я не избавился ни от чего, а если и избавился, то это не имеет значения. – По кругу пронесся разочарованный мяв, яхоти всё-таки звери, как никто другой склонные сопереживать ближнему. – Но прошлой ночью я, кажется, влюбился.
Кмор зажал в лапе медальон и бросил его целиком в огонь. И никто кроме него не увидел, что, сгорая, медальон стал коричневым, потом фиолетовым, синим, бирюзовым, зеленым, вспыхнул и бесследно исчез. А это значило, что огонь подтвердил искренность намерений молодого яхотя и выдал ему беспроигрышно счастливый билет в дальнейшую жизнь – всегда зеленая каста. Значит, он сможет быть с ней… Все сидели молча, не понимая, что произошло – то ли яхоть рядом с ними навсегда стал изгоем, то ли наоборот – результат знал только Кмор…
Но она догадалась. Он понял это, встретившись глазами с золотистыми искорками в ее оранжевых глазах. Потом был день. И вряд ли эти двое завалились спать, как только погас костер и забрезжили первые лучи рассвета! Хотя кто знает, днем ведь яхотей нельзя увидеть…

__________________
(*) Яхоти – фиолетовые существа с длинными пушистыми хвостами в белый горошек, уши у них светло-фиолетовые, скорее даже сиреневые, с кисточками, а на голове – окончательный бесповоротный шухер. Почти все яхоти завязывают на хвосте бант, - ну такая уж у них мода…
Яхоти живут на крышах сараев, реже – гаражей и уж совсем редко – домов. Они протяжно мяукают низкими глубокими голосами – такое легатиссимо не снилось ни одному оперному певцу! В полнолуние яхоти разбиваются на группы и убивают взглядом зазевавшихся поэтов. Как только звери находят поэта, они громко мяукают матом, призывая сородичей. Надо заметить, убивают они только плохих поэтов, которым вдобавок не сидится дома и не спится по ночам. Так что если хотите остаться в живых, не будьте плохим поэтом, либо вообще не будьте поэтом, не гуляйте по ночам, а главное – никогда не смотрите яхотям в глаза. Они не любят этого, потому что очень хотят, чтобы вы думали, что их не сущствует…