Из письма

Ниночка, и вот я во Франции, в стране любви где любви как оказалось и нет, где нелюбима, и не люблю.
Какие-то узенькие улочки где всюду разбросано собачье естество, бумажки, какашки, папиросные окурки. Эти превредные французские дамы выгуливающие своих еще более превредных собак, мужей и целую свору невоспитанных, некультурных, этаких подобий монстров - детей.
Знала бы ты, Ниночка, как здесь бывает одиноко в моей маленькой комнатенке с громким названием "studio" на седьмом этаже до которой добираться приходится с черного, специально для прислуги предназаченного, входа, по крутой крутой лестнице.
А как они любят делать вид, что больше чем кто ни было интересуются моим внутренним миром, моей тоской по родной семье и стране, как любят строить из себя моих вторых мам, пап, сестер, и т.д. волоча каждую субботу на мой седьмой этаж нескончаемые пачки макарон, сосисок, сухих завтраков, а также набор постельного белья и совершенно ненужных мне декоративных подушек с гадкого вида желтоватыми разводами - якобы это сейчас в моде - и они специально подбирали их в дополнениек к меблировке моей комнаты, которую они к моему приезду привели в надлежащий вид разукрасив стены в ядовито-желтую краску.
"Если вам что нужно, вы не стесняйтесь, говорите"
Я, естесственно, не говорила, не то чтобы стеснялась, но не хотела быть слишком навязчивой. ( "j'aime les gens polis" - disait mon bien aime, en compagnie de belles filles - et en retournant vers moi il faisait le signe a toutes les autres qu'il parlait de moi).

А какие Ниночка, здесь безумны-тоскливые ночи, каждую ночь, заметь - каждую, я рыдаю в подушку отдаваясь непонятно откуда свалившейся ностальгии под завывающий приемник наигрывающий русский шансон. Я не просто реву, я как бы становлюсь частью этих страданий, я по-тихоньку схожу с ума, и мне кажется, что выхода из этого несчастного царства, где я числюсь как бы королевой, нет.
И самое страшное что я не могу даже в этих страданиях уединиться, кажется, что меня все время кто-то подслушивает, подсматривает, подозревает, под... Что будто бы кто-то стоит за дверью моей комнаты и слушает. Вчера эти сумасбродные дети пришли как раз в такой ностальгический момент, якобы принести мне продукты (еще одну пачку макарон), и я открыла им - этим созданиям - с заплаканным лицом. Все еще помню их растерянный вид и бегающие глаза. Мучить они меня не стали и быстренько удалились, оставив меня одну разгребать огромные сумки с продовольствием.

Ниночка, не знаю, что я тут тебе наговорила, наверное не должна была, но, кроме тебя, ведь, больше некому рассказать, только маме и то не все.
Я гуляла вчера и видела уже Эйфелеву башню и Елиссейские поля - поля как поля ничего необычайного, надеюсь что скоро начнутся занятия и может что-нибудь образуется

Извини за разбитые мной мечты.
Не забывай, пиши.
Ton amie, Vicа