Янина дискотека

– Яночка! А ты сделала по английскому задание номер триста тридцать четыре?
Яна поднимает глаза от книги. Губы у Светки накрашенные и даже подведённые, как у взрослой.
– Сделала.
– А можно мне … посмотреть?
– Сейчас Маша переписывает, с ней договаривайся.
– Ага, ладно. Пасибо.
Яна пытается читать дальше, но мысли путаются. Она откладывает хрестоматию в сторону и прячет лицо в ладони.
– Янка, ты чё, плачешь? – над самым ухом говорит Руслан.
– Нет, я… Просто глаза устали.
– Слышь, Янка, а ты весь английский сделала?
– Весь.
– Посмотри вот это, а? Не могу перевести.
Яна пишет карандашом на полях перевод предложения, потом пробегается по всему заданию, подписывает у глаголов третьего лица окончания «с» и вставляет артикли.
– Ну, ты просто! Просто!... Педагог, прямо! Я тебе шоколадку принесу!
– Пфф… – смеётся Янка. – Как часто я это слышу, и хоть бы один с шоколадкой в школу пришёл!
– Я принесу, вот увидишь!
Вечером в школе дискотека. Старшеклассники несут в актовый зал колонки, усилитель. Обычно Янка не остаётся на дискотеки. Как-то они всё время с концертами в музыкальной школе совпадают. Но в честь дня Святого Валентина в музыкальной школе нет концертов. Ребята сегодня весь день рисовали и дарили бумажные сердечки. Яне валентинку никто не подарил, да она и сама никому ничего не готовила.
После уроков Янка стоит на первом этаже у расписания, делая вид, что внимательно читает его, и думает, идти или не идти на дискотеку. Девчонки с красивыми причёсками, на каблуках. Напротив Янки зеркало во всю стену. Все, кто проходят мимо, останавливаются у него, поправляют что-нибудь. Янка тоже подходит к зеркалу. «Не дискотечный вид, конечно», – думает она, глядя на свой невзрачный синий свитерок, на чистенькое белое личико и гладкие, расчёсанные на прямой пробор волосы.
– Ну что, Ян, ты идёшь?
Подходит Маша, снимает с шеи маленький пёстрый платочек, встряхивает его, потом аккуратно складывает и повязывает – так же, как он был повязан до этого.
– Да вот думаю…
Маша оглядывает себя с разных сторон, трогает пышные накрученные волосы.
– Да чего тут думать! Пошли! Кстати, спасибо тебе большое за английский. Ирина Григорьевна мне до сегодня последний срок давала задания принести, я уж прям не знала, как … Идём?
«Что мне, убудет, что ли? Не понравится, домой пойду», – думает Янка. Они идут в актовый зал.
Там уже душно и людно, хотя дискотека только начинается. Вдоль стен деревянные скамейки, оставшиеся с уроков физкультуры. Кто-то сидит на них, кто-то танцует. В основном прыгают девочки, в обтягивающем да в коротком. Мальчишки собираются в стайки и внимательно всех разглядывают.
Вдруг музыка меняется, по залу проносится восторженный вопль-вздох, и из колонок плывёт медленный тягучий рёв. Танцующие отступают к стенам.
– Медляк, – с удовольствием говорит Маша на ухо Янке, и почти сразу Петухов уводит её танцевать. Яна смотрит им вслед с привкусом зависти. Петухов на год старше, учится в восьмом «А». Его вся школа знает, он на роликах катается чуть ли не лучше всех в городе.
Когда песня заканчивается, парни целуют девочек в щёку и отпускают. Опять играет однообразная прыгающая музыка. Солист что-то восклицает про «короткие юбчонки». «Унц, унц, унц, унц», – откликается в голове у Янки. Ей хотелось бы потанцевать, танцевать она любит и умеет – но танцевать под это пошлое «сюсю-мусю» ей противно.
Так она сидит на скамейке две песенки и ещё один медляк, на который её опять никто не приглашает.
А потом включают кислоту. Танцуют мальчишки, девчонкам на каблуках неудобно. Правда, две зачем-то всё-таки вышли и что-то пытаются.
«Была не была, – думает Янка, – что я, зря столько лет рэп танцевала?» Прихотливый, узорчатый ритм и всполохи космических звуков тянут её. Она встаёт и отдаётся музыке, как опытному кукловоду.
Танцевала Яна с надрывом, со страстью, вымещая всё, что горело в ней пустыми вечерами, когда она танцевала дома одна перед зеркалом, всю свою тоску о внимании этих людей и презрение – к ним же. Янка чувствовала, что сейчас центр зала – она, что на неё смотрят с восхищением, она билась и гнулась и скользила…
Музыка кончилась. Хватая воздух ртом и не чувствуя ног, Янка села на скамью.
– Ну, ты даёшь, … педагог! – по-новому глядя на неё, сказал подсевший Руслан. – Вот это да!
Янка, смеясь, отвечала ему какие-то глупости. «Интересно, он полезет целоваться, когда пригласит меня танцевать?» – с замиранием сердца думала она. Как назло, медленную музыку всё не включали.
– Пойду курить, – значительно сказал Руслан и ушёл.
Но когда заиграл медляк, Янка увидела, что он танцует с чернявой шестиклассницей. К её скамье подходили, но приглашали других девчонок. А на Янку или не смотрели, или смотрели с любопытством. Горечь подступила к янкиному сердцу. Она закусила губу и ушла домой.
Увидев её хмурое лицо, мама спросила:
– Что это ты такая… недовольная?
– На дискотеку в школе осталась сдуру. Спокойной ночи, – сказала Янка и крепко закрыла дверь в свою комнату.
Утром она нашла в почтовом ящике валентинку. Там было написано незнакомым корявым почерком: «Яночка, я тебя люблю! Ты самая красивая и самая умная!»
Какое-то время Янка стояла в подъезде и растеряно улыбалась, глядя на валентинку, как на диковинную бабочку. Потом Яна сложила её резные половинки-крылья, и спрятала валентинку в нагрудный карман рубашки.
Много лет эта валентинка была янкиным талисманом. Даже когда Янка выходила замуж, она положила её в паспорт под край обложки. Могло ли ей прийти в голову, что эту валентинку нарисовала для неё мама?