Богоявление

Был пастухом Арсений. Однажды пас коров он меж холмами. Всё как обычно было: светило ярко Солнце и травка зеленела.
 Оголодал Арсений. Взобравшись на холма вершину, открыл суму он, достал оттуда хлеба. Кусок Арсений отломил, поднёс ко рту—и тут!
 На небе что-то вспыхнуло, да ярко. Ослеп пастух на миг, прозрев же, он увидел мужчину странного лет этак тридцати. Шёл тот чудак в тоге цвета неба, в сандалиях, с босыми шёл ногами. Кудри его чуть плеч касались, густая борода улыбку губ скрывала. Во взгляде же его сверкала сила.
 Мужик взошёл на холм другой и крикнул:
 -Привет тебе, Арсений!
 -Привет, коли не шутишь! Я что-то не заметил, как ты явился. Такое чувство, будто возник ты из той вспышки, которая случилась тут недавно! Кто ты такой?!
 -Иисус из Назарета я, Арсений!—ответил незнакомец.
 -Что за шутки?! Кто ты?! Пришёл откуда?!
 Арсению ответил незнакомец:
 -Сын Бога я Живого, и могу остаться, коль захотите! А нет—уйду я! Вот ты что скажешь?!
 -Иди отсюда, дурень!
 Вздохнул Иисус и сел на землю:
 -Тебя я понял. Теперь гони коров отсюда и не возвращайся!
 Захохотал Арсений:
 -Ты обнаглел совсем! Не нравятся коровы—сам уходи отсюда!
 -Коровам тут не место! Я холм вот этот выбрал, и тут до самого утра останусь!
 -А ну тебя, мужик!—сказал Арсений, и снова потянулся к хлебу.
 И тут так громко свистнул незнакомец, что, будто содрогнулась вся планета. Коровы испугались и к лесу побежали.
 Арсений, в ярости, поднялся с места и подбежал к Иисусу:
 -Что ты наделал, дурень?! Коровы эти стоят много денег, и что хозяину скажу я, коль не найду я хотя б одной из них я?!
 Арсений, пребывая в гневе, хотел на холм подняться, где был Сын Бога. Но лоб расшиб Арсений о стену ту, что он не мог увидеть.
 -Всё стадо на опушке леса, и не пропала ни одна корова. Иди отсюда!—сказал Иисус с улыбкой.
 Арсений же пытался снова на холм подняться. Но та стена, что он не мог увидеть, Арсения опять остановила.
 -Да что ж это такое?! Хочу на холм подняться, но не могу я!—кричал Арсений.
 -Никто из вас теперь не сможет меня коснуться, пока он в гневе! Иди к своим коровам!—сказал тогда Сын Бога.
 Махнул рукой Арсений, отчаявшись на холм взобраться. Отправился пастух к своим коровам.
 Иисус же всё смотрел на Солнце, и с губ Его улыбка не сходила
 Когда же Солнце коснулось вершин елей, на той дороге, что вела в деревню, явилась вдруг телега.
 В телеге этой три мужика сидели, что возвращались с сенокоса.
 Возница увидал Иисуса первым, и шагом он пустил свою кобылу:
 -Смотри, Валера! Вот так чудик! В одеждах иноземных на холм забрался и сидит там неподвижно! Вишь, смотрит он на Солнце!
 -Смотри, Василий, как прекрасна его фигура, и много силы во взгляде незнакомца! Останови-ка лошадь: по-моему, я знаю его имя!—сказал Валера—мужик двадцатилетний.
 Но тут подал свой голос мужчина третий--его Андреем звали:
 -Гони, Василий! На кой нам этот чудик, коль ни о чём не просит?! А дома нас ожидают жёны!
 Но Василий решил остановиться, и вопросил Иисуса:
 -Привет тебе, дружище! Не заблудился часом?! А то ведь мы поможем!
 -Привет вам, Андрей, Валера и Василий! А вы меня не узнаёте?!—Иисус спросил их.
 И тут Валера на землю спрыгнул, и опустился на колени:
 -Иисус из Назарета! Я знаю: ты явился!
 -Да, Сын Бога я, и могу остаться, коль захотите! Если же нет—уйду я!—Иисус на это молвил.
 -Да! Оставайся с нами, Господь мой!—сказал Валерий.
 Василий же сошёл с телеги в гневе, и зашагах к холму, на коем восседал Сын Бога:
 -Что за шутки?! Вот поднимусь я на холма вершину и накажу тебя за богохульство!
 -Не надо!—закричал Валерий, и за руку Василия схватил он.
 Василий, пребывая в гневе, товарища на землю опрокинул:
 -Мне шестьдесят. Я этому уроду в отцы гожусь, и накажу его за богохульство!
 -Василий, да кончай ты! Этот дурак такой здоровый, что одним он махом тебя погубит. Лучше садись в телегу—и домой погнали!—Андрей воскликнул.
 Василий отмахнулся. Шёл он всё дальше, но у холма подножья на стену натолкнулся, что Василий не мог увидеть. Бил кулаком Василий по той стене невидимой, но тщетно! Не в силах старец был ту сокрушить преграду.
 -Что за фокус?! Я ничего не вижу, но не могу подняться на холма вершину!—кричал Василий.
 -Закрыт проход ко мне, раз пребываешь в гневе! Езжай в деревню: понятно, что ты желаешь моего ухода!—сказал Василию Иисус на это.
 -Поехали, Василий. Сей клоун вовсе не Господь, но чародей он знатный! Садись, погнали!—Андрей молвил.
 -И ты, Андрей, Иисуса испугался?! Что же: уйду я с первым лучом Солнца!—Христос глаголил.
 -Не уходи, Господь!—молил Валерий.
 -Ты же иди ко мне, Валерий!—Сын Бога молвил.
 Валерий встал, и, улыбаясь, на холм взобрался. Он вновь пал на колени и к краю одежды незнакомца губами прикоснулся.
 А Василий без сил сел на телегу, и сильно он хлестнул свою кобылу. Кобыла та заржала и поскакала рысью, телегу увлекая за собою. Минута--и телега скрылась.
 -Смотри, Валерий! Вот дорога, она ведёт в деревню. И там тебя Мария ожидает, а в ней есть сын твой. А там, на Небе, есть Отец Небесный, Которому ты нужен. Так выбирай же, кого ты больше любишь!—сказал Сын Бога.
 -О сыне буду я молиться, и о Марии, но в душе своей люблю я больше Бога!
 -Что ж: выбор сделан! Садись вот здесь и молча наблюдай!—Иисус с улыбкой молвил.
 И сел Валерий рядом с Сыном Бога, и оба на закат они взирали. А вскоре Солнце село. Но и тогда они на небеса взирали, где засияли звёзды
 Часов в одиннадцать на той дороге, что вела в деревню, свет фонаря возник вдруг. Иисус услышал скрип телеги и конский топот. А вскоре кобыла та же, что и раньше, с телегой у холма остановилась.
 Первой Мария сошла с телеги, а за нею на землю спрыгнул Павел—пятилетний мальчик. Затем сошёл Владимир—учитель школьный, родитель Павла. И последним, держа в руке фонарь, пустился отец Онуфрий в чёрном одеянье.
 -Вон он! Сидя на вершине, на звёзды смотрит. Его одежды так сияют, что и фонаря не надо! Быть может Бог он?!—произнесла Мария—жена Валеры
 -Привет тебе, Мария! Онуфрия и Павла приветствую я тоже, и ты, Владимир, здравствуй! Не Бог я, но Сын Божий, и могу остаться, коль захотите! А если нет—уйду с восходом Солнца!—Иисус глаголил.
 -Не уходи, Господь!—молил Владимир.
 Взойдя на холм, пал он на колени у ног Иисуса, губами прикоснувшись к краю тоги
 -Зачем себя назвал ты Сыном Бога?! Лишь человек ты. Иисус же восседает у Престола Отца Небесного!—сказал священник в гневе.
 -Если не сын я Бога—тогда попробуй Онуфий, взобраться на холма вершину!—Иисус Онуфрию ответил.
 И стал святой отец на холм взбираться. Но у холма подножья наткнулся он на стену, которую узреть был неспособен. Стучал он кулаками по стене той, читал свои молитвы—но ничего не помогало.
 --Гипноз всё это! Ты же богохульник!—кричал отец Онуфрий в сильном гневе
 И подошёл к отцу святому Павлик, и, взяв за руку, подвёл его к Иисусу.
 -Смотри, как светел взор Его, и как сияют Его одежды! Неужто не Сын Бога?!—спросил Павлуша у отца святого.
 -Нет! Бес он, но тоже обладает силой1 Идёмте все в деревню: не стоит слушать его речи!—сказал священник и стал с холма спускаться.
 -Идём домой, Валера. Зачем сидеть здесь, слушать богохульства?!—произнесла Мария.
 И тут телега, что у холма стояла, вдруг исчезла. И посреди дороги возник росточек дуба. Дубок тот рос и вот в одну минуту в могучего гиганта превратился.
 -Мария и Онуфрий, я вас понял. Ступайте вы в деревню. А я уйду на небо с восходом Солнца. А дуб вот этот, что в одно мгновенье вырос: он исцелит любого, кто с Верою к коре его легонько прикоснётся!—Сын Бога молвил.
 -Дуб этот—трюк лишь ловкий! Ты не Иисус, но дьявол в обличье человека!—кричал священник.
 Мария же сказала:
 -Без мужа не уйду я! Валерий, слышишь?!
 -Муж твой со мною вознесётся: он сделал выбор! Ты же ступай в деревню!—сказал Иисус Марии.
 -Нет, мнимый бог! Останусь здесь я, дабы видеть как ты исчезнешь!—произнесла Мария.
 -Слушайте: ведь поздно! К чему торчать здесь в поле и слушать речи беса—отец Онуфрий молвил.
 -Доколе мне Господь позволит—рядом буду! И Павел тоже!—сказал Владимир.
 -А я останусь до восхода Солнца. Посмотрим, как вознесётся наш сын бога!—произнесла Мария.
 -Что же! И мне придется быть рядом с вами!—священник молвил
 -Смотри, Владимир! Вот сын твой Павел, а на Небе есть Отец Небесный, Которому ты нужен! Кого же больше любишь?!—спросил Сын Бога.
 -Тебя, Господь мой!—отвечал Владимир.
 -Тогда сядь рядом! Втроём уйдем мы с восходом Солнца!—Иисус глаголил.
 И сел Владимир рядом с Сыном Бога, и неподвижно стал смотреть на звёзды.
 Павлуша же с холма спустился и подошёл к Марии:
 -Смотри, Мария! Вон дуб, что за минуту вырос, а вон одежды Сына Бога, что в темноте сияют! Что ж не веришь, что Он Господь наш?!
 -Иллюзия всё это, фокус! И не Господь он!—воскликнула Мария.
 -Рассвет уж близок—и уйдёт Валерий. Так поднимись на холм сей, и обними ты мужа!—сказал Марии Павел.
 -Куда ж уйдёт он: на Небеса?! Не верю!—произнесла Мария.
 -Прощай Иисус! Мне грустно будет видеть, как Ты с отцом моим уходишь!—воскликнул Павлик. И зашагал он в сторону деревни.
 -Стой, Павел! Я провожу тебя до дома!—отец святой глаголил.
 Он и Павлуша в деревню заспешили
 А вскоре появился луч первый Солнца. И тут сияние Марию ослепило.. Когда же женщина прозрела—была пуста холма вершина. И ужас охватил Марию—и женщина рассудок потеряла.
 А вскоре к холму, где восседал Сын Бога, потянулись люди. Пытались многие из них на холм взобраться, но единицам это удавалось. Стена, которую никто не видел, дорогу людям преграждала.
 Кто ж достигал холма вершины, тот голос слышал: «Приду я, коли захотите!».
 И к дубу много прикасалось, желая исцелиться. Но исцелён был тот, кто в Бога верил.
 Алексей Беляев.