Власов Сергей. Естество. Второй вариант

Естество
Власов Сергей

Пролог.


Суть замысла всевышнего, до конца непонятна и непостижима для человеческого разума. Его творения и поступки нередко идут вразрез с людской логикой. Порой отсутствие рациональности или избыток оной приводит в замешательство самые неординарные умы человечества. Непростительная расточительность или излишняя на наш взгляд сдержанность, наблюдаемые при рассмотрении тех или иных природных явлений, биохимических и физических процессов происходящих в мире, очень часто не могут быть оправданны с точки зрения нашей человеческой логики, но безукоризненны и единственно правильны с точки зрения высшего разума. Нередко вереница нелепых случайностей, воздвигает строгий столп закономерности.


Глава 1.

Извечные вопросы о смысле жизни, превратностях судьбы и прочие философские измышления, последнее время не выходили у Стаса из головы. Сгруппировавшись в навязчивые мысли, они трансформировались в бредовые идеи, которым явно невозможно было найти никакого применения.
«По всей видимости, это депрессия », - подумал Стас, пытаясь вспомнить, когда это началось.
А началось это как раз месяц назад, после того как он потерял работу. Всё это время Стас ходил как неприкаянный, обивая пороги различных учреждений, в попытке уцепиться хоть за какую-нибудь возможность стать снова полноценным гражданином общества с постоянным доходом, а не перебиваться случайно подвернувшейся халтурой.
Вот и сейчас он возвращался с очередного собеседования не в самом хорошем расположении духа.
Путь к дому пролегал через пустырь, на котором раньше располагалась свалка. Не так давно это местечко очистили от разного хлама, и теперь оно представляло гладко выровненную поверхность, пестрившую причудливыми узорами разнородного грунта. По всему периметру пустыря возвышались кучи серого гравия и ярко рыжего песка. В просветах между кучами, то тут, то там прорисовывались застывшие силуэты строительной техники.
Нежное майское солнце, запутавшись лучами в кронах окрестных тополей, спешило к закату, размазывая удлинившиеся к вечеру тени на мольберте земли и подготавливая мягкие пастельные тона для ненаписанного ещё холста предстоящих сумерек.
Стас, – вполне сформировавшийся молодой человек, тридцати лет отроду, ростом выше среднего, русые волосы и загадочно-оптимистическое выражение лица. ( Только теперь, о такой характеристике его лица можно было говорить с некоторой натяжкой).
В своё время он окончил геологический институт и по распределению попал на фирму, которая занималась исследованиями в области торфяных разработок. Просуществовав какое-то время, фирма развалилась, и Стас остался не у дел.
- Смышленый молодой авантюрист, - сказал как-то о нём профессор, во времена студенческой эпопеи. - Его бы талант, да в нужное русло.
Но как раз это самое «нужное русло» он никак не мог отыскать.

В тот вечер, Стас возвращался домой после очередного собеседования. Он шёл через пустырь, потупив голову и думая о чём-то своем, как вдруг, прямо на его пути, возник человек.
- Очнись!
От неожиданности Стас оторопел, но, быстро придя в себя, отреагировал:
- Идиот! Я чуть не обделался!- воскликнул он.- Ты как здесь оказался?
Перед ним стоял Ник, друг детства и сосед по дому. Он состроил глупую мину, виновато разводя руками.
- Ну ладно, извини. Хотел подкрасться и слегка испугать тебя. Я же не думал, что ты так отреагируешь, - промямлил он, по-дружески похлопывая Стаса по плечу.
Коля, или просто Ник, эта кличка закрепилась за ним с самого детства, был высоким парнем, крепкого телосложения, кареглазым брюнетом. (С чувством юмора у него, порой был явный перебор). Стас и Ник были одного возраста, имели схожие взгляды на жизнь, а так же кучу общих интересов. Основным различием в их статусах было то, что Стас женат и имел маленькую прелестную дочку, а Ник не имел ни жены, ни детей. Правда, это различие было относительным. Ник давно встречался с девушкой. Он был верным, любящим, но, как говорят в таких случаях, «ещё не созрел». Его подруга Лиза, в прошлом году окончила университет. Многие педагоги, пророчили ей будущее великого биолога.
- Ладно, проехали, - сказал Стас, пожимая в ответ, протянутую приятелем руку.
- Ты что-то слегка не в себе,- заметил Ник.- Что-нибудь стряслось?
- Ничего особенного, - эти придурки меня не взяли, - Стас раздражённо сплюнул и продолжил,- да и зарплата грошовая.- Произнёс он, говоря последнюю фразу так, будто пытаясь себя хоть чем-то успокоить.
- Какие придурки? – спросил Ник, не понимая о чём речь.
- Да… в третий раз уже хожу в эту гребаную контору по поводу работы. Всё обещали, обещали, а сегодня заявили: «Должность, на которую вас хотели взять, сократили и поэтому извините!» …
- Хреново. - Ник нагнулся, завязать болтающийся шнурок кроссовки.- Ну и что теперь делать будешь?
- Что, что? Домой пойду. Светка опять расстроится.
Стас ясно представил выражение лица жены, в тот момент, когда он ей скажет: «Не взяли», и от этого ему стало как-то неуютно. Он очень дорожил ей и всячески старался оберегать от разного рода неприятностей. Чаще у него это получалось, но, видно, не сегодня.

Их встреча произошла случайно. В то время Стас учился на третьем курсе института, а Света заканчивала десятый класс.
Начало лета. Волнующая пора выпускных экзаменов. Чародеи тополя, мелодично пощёлкивая липкими коробочками созревающих семян, щедро осыпали мир белоснежным пухом, создавая иллюзию внезапно наступившей зимы.
Пух был везде: он серебрящимся инеем сверкал в лучах полуденного солнца; он позёмкой струился между деревьев подгоняемый озорным июньским ветерком; он ложился замысловатыми узорами на петляющую дорожку городского парка; он преданным псом расположился возле её ног.
Да, это была она - очаровательное создание, уютно устроившееся на одной из скамеек в глубине тенистого парка с книгой в руках.
Конечно же, Стас не мог пройти мимо. Он заговорил. Она тоже. Вечером они уже сидели на последнем ряду в кинотеатре, а через полгода три слегка припорошённые первым снегом иномарки, обвешанные шарами и пёстрыми лентами, важно отъезжали от ЗАГСа, оставляя позади их беззаботное холостяцкое прошлое.

Солнце уже скрылось из виду. Стас и Ник не торопясь, шли дворами по направлению к своему дому, вспоминая разные истории, смеясь и по-ребячески размахивая руками
- Может по пиву? - предложил Ник.
- Да уже поздно, - задумчиво произнёс Стас, внутренне борясь с искушением.
- Представляешь, - не унимался приятель,- такое холодненькое, горло пощипывает. А?
- Ну, если только по одной кружечке,- наконец-то сдался Стас.
Друзья свернули за угол пятиэтажки, пересекли детскую площадку и вышли к бульвару, на котором располагался пивной бар «Весёлый лангуст».
Бар представлял собой демократичное заведение, расположенное в цокольном этаже пятиэтажки. Хотя помещение было старым, но отделано со вкусом в стиле средневековой баварской харчевни. На время, сбросив груз забот, ребята разместились в дальнем углу зала. Угрюмый, как само освещение бара официант принял у друзей заказ и неторопливо, поплёлся его выполнять.
- Тормоз, - тихо произнёс Ник, провожая официанта взглядом.
- Точно, - согласился Стас, разглядывая помещение.
Не смотря на медлительность официанта, уже через пять минут тарелка с оранжевыми креветками и запотевший графин с пивом, прелестным натюрмортом украшали середину дубового стола, за которым расположились ребята. Из скрытых динамиков, вытекала лёгкая невесомая музыка, плавно разливаясь и нежно обволакивая мажорным настроением каждый уголок помещения.
Разговоры, пересуды, воспоминания, затаённые обиды, невысказанные претензии всё как это обычно бывает в мужских беседах за кружкой пива. Ник жаловался на свою работу, зарплату, недостаток романтики и туманность перспективы. Стас на отсутствие всего этого.
- Чем ты всё не доволен?- возмущался Стас. - Работаешь сутки, трое дома, кормят, одевают, чего ещё не хватает? А что зарплата не очень большая, так бери подработку.
- Да? Что же ты себе никак работу не найдёшь, я уж не говорю о подработке? - парировал, Ник.
- С таким образованием как у меня, я, в конце концов, выберусь из этой передряги, а ты в своей охране так и будешь киснуть всю жизнь, - съязвил Стас.
Ник, уже несколько лет работал в охране на одной торговой базе. В своё время он увлёкся восточными единоборствами, затем служил в спецназе и после травмы ноги, во время последнего задания, был комиссован на гражданку. Нога со временем зажила, но возобновлять свою военную карьеру он не захотел.
- Что ты сказал? - Ник привстал, лицо его побагровело, желваки на скулах заплясали ирландскую джигу.
- Ладно, Ник, остынь.- Стас хорошо знал вспыльчивый характер друга и поэтому решил дальше не накалять атмосферу и плавно сменил тему. - Сейчас бы, куда-нибудь за город на природу, или в деревню. Да? Ник медленно опустился на стул и принялся, молча допивать оставшееся в кружке пиво. Несмотря на то, что его последние слова не вызвали у друга никакой реакции, Стас продолжил. - Послушай, дружище, я давно хотел рассказать тебе одну историю, которая приключилась со мной два года назад. В то время, если ты помнишь фирма, в которой я тогда работал, направила меня в командировку. Такая своего рода экспедиция в один из отдалённых уголков московской области. В моей группе присутствовали ещё трое сотрудников. Мы должны были провести разведку и анализ новых залежей торфа.

Вначале августа, вся наша группа собралась на одной из платформ N-ского вокзала Москвы.
День выдался пасмурным. Мрачное серое небо, казалось всей своей массой, навалилось на шпили и крыши близлежащих высотных зданий. Мерзкий, моросящий дождь тонкой дымчатой вуалью надёжно окутал и без того закопченную московскую даль. А ещё вчера, раскалённое светило жарило с такой силой, что казалось, будто закипающий асфальт густым шоколадным потоком медленно растекается по городским проспектам, заполняя и сглаживая все трещины и неровности московских многострадальных дорог.
Столичный вокзал напоминал большой муравейник, где каждый муравей чётко выполнял свои обязанности. Пассажирские поезда и электрички, были похожи на больших зелёных гусениц, которых, то подтаскивали к муравейнику, то уносили по проторенным путям неведомо куда. При объявлении на посадку, часть муравейника как по команде начинала проявлять повышенную активность. Вереницы муравьёв кривыми струйками вытекали из основной массы собратьев, мелкими кучками собирались около очередной гусеницы и с жадностью вгрызались в обречённое тело поверженного насекомого.
Дверь подошедшей электрички, распахнулась прямо возле меня. В нос ударил резкий запах мочи, настоянный на спиртном и разбавленный «ароматом» технического мазута, щедро сдобренного амбре полуразложившихся окурков.
«Да, судя по состоянию, этот тамбур не убирался недели две, или же всю ночь здесь пьянствовали бомжи», - подумал я, протискиваясь с рюкзаком через перекошенные двери вагона и усердно сдерживая дыхание.
Салон по сравнению с тамбуром выглядел более пристойно. Наш квартет расположился в центре вагона с южной стороны. Точно по расписанию электричка плавно как бы нехотя сдвинулась с места и быстро ускоряясь, оставила позади серый вокзал, унылый перрон, дождливую Москву.

Расположившись друг против друга, каждый занялся своим делом: двое играли в карты, периодически обмениваясь репликами по поводу нечестной игры, один дремал, прислонившись головой к треснувшему стеклу, я же, устроившись у окна, просматривал распечатки технической документации и в уме составлял план предстоящей работы.
Пейзаж за окном, пестривший в начале пути железнодорожными станциями, городками, посёлками спустя два часа незаметно сменился перелесками, лесами, болотами. Через открытые окна, вагон постепенно заполнился терпким, запахом тлеющего торфа. В этом году как никогда горели леса и торфяники. Справиться с пожаром было непросто. Редкие осадки, выпавшие за это лето, не могли исправить положения.
Дождь почти закончился и лишь редкие капли раздавались волнистыми кругами в мутных зеркалах дорожных луж.
Все мои компаньоны уснули. Ритмичный стук колёс сделал своё дело, и ярый азарт картёжников, уступил место сладким объятиям морфея.
«Так. Три часа дня. Ещё минут двадцать-тридцать и должны быть на месте». - Прикинул я, наблюдая, как секундная стрелка моих стареньких часов, словно неутомимый скакун завершает очередной заезд.
Покончив с документацией и сделав некоторые заметки, я откинулся на спинку сиденья и принялся рассматривать своих компаньонов.
Сидящий прямо напротив меня молодой человек (с виду лет двадцати пяти), являлся младшим научным сотрудником института и был прикомандирован к нам для профильных научных изысканий. Он был худощав, невысок, носил нелепые круглые очки, звали его Герман, а между нами Гера.
Те два картёжника - старые волки. Обоим давно за сорок. Они работали вместе, в одном из отделов нашей фирмы и считались рабочими лошадками в плане геологоразведки. Того, что сидел рядом со мной, звали Виктор Анатольевич. Его красноватое, окутанное тонкой сеточкой синих прожилок лицо, говорило о пристрастии к алкоголю и давно прогрессирующей гипертонии.
Напротив его, запрокинув лицо в потолок и тихо похрапывая, расположился Михаил Александрович. Настоящий гигант, под два метра ростом, атлетического телосложения, что никак не вязалось с его умным лицом, проницательным взглядом и высоким лбом, за которым явно скрывался неисчерпаемый кладезь немереного интеллекта.
Ход моих мыслей прервал внезапный лёгкий толчок, после чего электричка быстро стала терять скорость и через минуту- другую остановилась посреди леса. Продержав народ в неведении минут пятнадцать, машинист электрички через вагонные динамики наконец-то объявил, что произошёл сбой в работе электрооборудования на одной из подстанций. В связи с этим, подача электричества будет возобновлена только через час-полтора. Желающие покурить или подышать свежим воздухом могут выйти из электрички. И ещё попросил не отходить далеко от своих вагонов, так как если поломку устранят раньше обещанного, ждать никого не будут.
Основная масса пассажиров оставила насиженные места. Покинув застывшие вагоны, люди, сгруппировались на серых островках мокрого гравия и принялись обсуждать неожиданное происшествие.
Окончательно придя в себя после внезапно прерванного сна, мои коллеги также занялись обсуждением сложившейся ситуации, решая как быть дальше. Вариантов было два. Первый- это ждать неизвестно сколько, пока устранят поломку. Второй - идти пешком через лес, по пути проводя исследования. После недолгого обсуждения все склонились ко второму варианту - идти пешком. Благо, расстояние до поселка, в который мы направлялись, если идти напрямую, минуя петляющую железную дорогу, было небольшим - километра три, к тому же Михаил Александрович уже не раз бывал в этих грибных краях, и риск заблудиться практически сводился к нулю.
Сменив городскую обувь на резиновые сапоги, и допив остатки ещё теплого кофе, которым Гера так предусмотрительно заправил свой термос, мы двинулись в путь.
Вся дорога с учётом пересечённой местности и коротких остановок для обследования характера грунта, заняла часа два и прошла практически «без происшествий».
Практически - если не считать происшествием то, что Гера провалился в одну из скрытых ям, которые образуются после пожаров, в местах выгорания торфяника. Он провалился быстро, не успев ойкнуть. Зато через секунду, уже орал, будто поезд, выходящий из тоннеля, мощным гудком предупреждающий о своём приближении. Да, орать было от чего. Подбежав на крик, мы обнаружили его висящим на краю глубокой ямы, намертво вцепившимся в толстый отвод коряги по счастью оказавшейся рядом. Глаза Геры на тот момент, были ничуть не меньше размеров чашек, стоявших на столе во время чаепития у мартовского зайца, из сказки об Алисе. Уже после того, как мы не без труда извлекли его из этой «чёрной пасти дьявола», Гера, рассказал, что с ним произошло. Проходя по краю высохшего болота, он заметил под ногами небольшую тонкую трещину в земле. С последующим шагом, почва под ним разверзлась со страшным треском, твердь провалилась увлекая его за собой в бездонную утробу и не оставляя никаких шансов на спасение. Слава богу, что рядом оказалась эта милая, прочная коряга.
Внезапно возникшая яма напоминала ужасный оскал какого-то свирепого монстра, собиравшегося всосать в себя нас, окружающий лес, уже просветлевшее от недавних туч небо, да и весь окружающий мир. В поперечнике она составляла около десяти метров и почти столько же в глубину. Подойдя к краю ямы, у самого дна, можно было различить разбегающиеся в разные стороны норы или лазы, напоминающие результаты работы гигантского крота. Только по размерам тот «крот», превзошёл бы габариты взрослого медведя. На внутренних стенках каждого лаза белели, скопления каких-то шаров или больших грибов, с виду напоминавших огромные шампиньоны. Величиной некоторые из них достигали размеров волейбольного мяча, и как казалось, на фоне окутывающей их темноты, излучали слабый неоновый свет.
Эту картину можно было наблюдать какие-то секунды. Через мгновение яма словно ожила. Земля по всему её периметру зашевелилась, и крутые края обрыва стали медленно сползать вниз, увлекая за собой всё больше и больше земли, надёжно скрывая свои секреты от любопытных глаз под многометровой толщей осыпавшегося грунта. Я едва успел отскочить в сторону и теперь стоял, будто остолбенев, предоставив некоторое время своим мозгам, переварить всё произошедшее.
Оставшийся отрезок пути мы делились друг с другом впечатлениями по поводу случившегося. Не давали покоя вопросы: Что это были за норы? Что это за грибы такие, которые к тому же и светятся?
Самое логичное и наиболее подходящее объяснение высказал Михаил Александрович. Он предположил, что дыры в земле, это результат взаимодействия подземных пожаров и грунтовых вод. Как известно подземные пласты торфа могут залегать не сплошным массивом, а чередуясь и разделяясь пластами различного грунта, это песок, глина и всё что угодно. Такая внушительная, как мы увидели, толщина торфяного слоя, говорит о том, что возраст здешних болот исчисляется тысячелетиями. Большинство из них давно уже высохли. Глубинные слои торфа под высоким давлением грунта со временем превращаются в пласты каменного угля. Огонь на протяжении долгого времени безжалостно выжигал торфяные, а затем и угольные прослойки. Вода смывала образовавшиеся продукты горения и будто по канализационным трубам уносила всё это далеко, в какой-нибудь естественный природный отстойник. Таким образом, там, внизу могли возникнуть не только норы, но и целые подземные галереи или даже большие пещеры. Состав глубинной почвы как мы успели заметить во время обрушения этой чёртовой ямы, изобиловал глиной, как красной, которая используется для производства кирпича, так и белой. Все примерно представляют, как обжигается кирпич или глиняная посуда. Вследствие чего нетрудно сделать вывод что под землёй могут существовать целые лабиринты беспорядочно переплетённых тоннелей, с обожженными как в гончарной печи стенами и прочность таких стеночек не может вызывать никаких сомнений.
Что же касается светящихся грибов то они, скорее всего, относятся к роду «рlenrotus», с ярко выраженным эффектом биолюминесценции. Практическая роль свечения таких грибов не ясна, предполагается, что оно у них - побочный продукт окислительного обмена. Их грибницы порой достигают возраста восьмисот лет. Наши предки воспринимали большие скопления грибов, как места обитания лесных духов.
После чего Михаил Александрович, хитро улыбнулся, глядя на нас, и назвал свою короткую лекцию не более чем красивой фантастической гипотезой. И действительно, что можно было рассмотреть за столь короткий промежуток времени. Тем более, находясь в такой стрессовой ситуации, могло привидеться всё что угодно. Настораживало лишь одно - видение это было всеобщим.
Впоследствии, если кто-то из нас приставал с вопросами, касательно этого случая, Михаил Александрович отнекиваясь, устранялся от темы. Он говорил, что это ему не интересно и что важнее для него - эффективная работа, да деньги, которые он получает благодаря своему профессионализму, а забивать голову околонаучными гипотезами он не намерен.

Типичный, для большинства пристанционных посёлков, дом, выкрашенный темно-коричневой краской, поджидал усталых путников в самом конце селения. Приветливо подмигивая белыми ресницами занавесок, развевающимися на ветру в распахнутых окнах, он как бы звал под свою крышу, расписанную изумрудной акварелью шелковистого мха, надежно обосновавшегося на волнистых откосах шиферной кровли.
Дом располагался в середине земельного надела и почти по крышу утопал в густой листве плодовых деревьев.
Площадь самого участка составляла, около сорока соток. По всему периметру он был обнесён слегка покосившимся забором из подгнившего горбыля и органично вписывался в ряд таких же участков с похожими строениями, из которых и состояла улица.
Мы шли не наугад. Дом и название улицы нам были известны точно- «Садовая, 74».
Как обычно в таких случаях поиском временного жилья для своих сотрудников занимается менеджер, который выезжает заранее и улаживает все необходимые формальности. Так что, мы приехали на «готовенькое».
Встретила нас старенькая, но довольно шустрая женщина. Поздоровавшись, она неторопливо проводила всех в большую комнату, где стояли: старинный гардероб - подпиравший высокий потолок, допотопный комод - выполненный в стиле «рококо», две железные кровати - расположенные по обе стороны от входа, да широкий диван - размещенный в дальнем углу помещения у самого окна. В комнате царили дух порядка и уклад начала двадцатого века. Уставшее время словно остановило свой стремительный бег и решило передохнуть в этом доме. На не знавших краски и отполированных до блеска бревенчатых стенах помещения, висели старые фотографии и портреты в простеньких рамках. Прямо напротив входной двери, на большом гвозде, вбитом между двух распахнутых окон, красовалось видавшее виды, но вполне исправное одноствольное ружье - шестнадцатого калибра, с фирменным клеймом «Ижсталь» на элегантном корпусе. Оружие, когда-то принадлежало мужу женщины умершему много лет назад и являлось символом доброй памяти о безвозвратно ушедшем человеке.
Хозяйка велела располагаться, где кому удобно уведомив, что сама будет спать на лежанке.
Баба Фекла, – так звали хозяйку, - была приземистой старушкой неопределённого возраста. Добрая по натуре, она стала ухаживать за нами как за детьми. Сердобольная баба Фёкла, беспокоилась о каждом из нас. Когда мы уходили работать, она всегда провожала до калитки и стояла, наблюдая пока последний из нас не скроется за углом забора самого крайнего и загадочного дома, на этой улице. После него начинался лес.
Частенько, усадив нас за стол, заставленный различными деревенскими яствами, она ненадолго удалялась в свою кладовку, где что-то двигала, переставляла, после чего возвращалась своей утиной походкой, держа в руках небольшую бутыль до половины наполненную мутным самогоном. Наливая всем по стопочке, бабка никогда не забывала и про себя. Выпьет, раскраснеется и начнет рассказывать разные сплетни, истории и небылицы. Одна из таких историй запомнилась мне больше других.
Однажды во время ужина разговор зашёл о старом доме, том загадочном строении, что находилось в конце улицы, за забором которого начинался лес. В нём давно никто не жил и поэтому от бесхозности дом слегка покосился на прогнившем фундаменте и как бы немного отвернулся от посёлка в сторону вековых сосен. Унылый и жуткий приют полуночных призраков. Он вызывал недоброе чувство, особенно когда с неба спускалась темнота, а с окрестных болот доносились таинственные вопли недремлющей выпи. Дом, возвышался почерневшим идолом на фоне мрачного леса. Отрешённо уставив свои бездонные глазницы заколоченных окон, в гнетущую темноту соснового бора, он как бы высматривал своего хозяина, который сгинул много лет назад, в одной из топей здешних болот.
Тщетно пытаясь уколоть шляпку маринованного масленка, который ускользал от малейшего прикосновения вилки, баба Фёкла вспоминала все эпизоды той истории, которую собиралась нам поведать. Наконец маслёнок сдался в неравной схватке. Немного покрасовавшись на острие столового прибора, он поспешил в открывшийся рот своей мучительницы, вслед за очередной порцией горячительного. Удачно проскочив редкие зубы жующей женщины, он сразу направился в пищевод, пренебрегая некоторыми формальностями пищеварительного процесса. Наконец покончив с материальной пищей, баба Фекла спонтанно перешла к духовной.

Рассказ начинался с того, что в этом «доме на отшибе» (так его прозвали местные жители), умерла одна древняя старушка и по наследству дом, достался её дальним родственникам. Не смотря на то, что строение уже тогда было очень ветхим, его всё же купил один профессор из Москвы. Сначала он жил здесь наездами, а потом и вовсе поселился, отлучаясь лишь изредка на всякого рода симпозиумы, конференции и по другим своим учёным делам.
Профессора звали Анатолий Николаевич Кошон. С виду он был худощав, среднего роста имел глубокие залысины поверх высокого лба и слегка грассировал при разговоре, будто намекая собеседнику о своих французских корнях. Благополучно переступив пенсионный порог, он, ещё полный сил и здоровья ученый, не ушёл на покой. Продолжая заниматься антропологией, фольклористикой учёный часто захаживал в дома селян. Расспрашивая и подробно записывая всё услышанное в блокнот, он словно искал философский камень, кем-то спрятанный и забытый, в дальней меже заднего огорода.
К бабе Фёкле, Анатолий Николаевич захаживал чаще, чем к другим, так как она являлась ближайшей соседкой и была не прочь, поведать какую ни будь заковыристую историю, изрядно приправленную народным фольклором.
Однажды, морозным зимним вечером в канун «старого нового года», профессор вернулся из Москвы. По пути от вокзала к дому Анатолий Николаевич наведал бабу Феклу. Из столицы он прихватил с собой красивый торт, разукрашенный шоколадом и ярко-оранжевыми цукатами. Весь вечер они пили чай и разговаривали. Коротая время за приятной беседой, профессор рассказал о рецепте одного колдовства, который ему удалось выудить у старого деда, год назад в одной из глухих деревень. Суть колдовства заключалась в том, что с помощью определённых приготовлений можно было вызывать духов и с их помощью узнать своё будущее. Для этого, нужно было всякий раз, протапливая печь, откладывать из охапки дров по одному полену, раз в месяц в течение года. Должно получиться двенадцать поленьев. Под новый год, по старому стилю, необходимо положить все дрова в печь и ровно в полночь поджечь их все разом. О последствиях дед не сообщил, но дал понять, что у каждого это происходит по-разному и то, что ты узнаешь, будет только твоим и только для тебя.
Профессор хотя и являлся высокообразованным человеком, но иногда любил слегка расслабиться, впасть в детство и поэкспериментировать с каким, ни будь явлением, выходящим за рамки научных реалий. Это был как раз тот случай. Уже год у него в сарае пылились одиннадцать отборных поленьев, и сегодня к ним добавится ещё одно.

Огонь вспыхнул сразу. Фиолетовые языки пламени мгновенно охватили облитые спиртом дрова и закружились в страстном танце, причудливо переплетаясь с оранжевыми язычками уже занимающейся бересты. Воздух в помещении наполнился запахом спирта и горящей древесины. Рождённые грозной стихией тени, беспорядочно заметались по оплавленным стенам топливника в закопченном чреве старой русской печи.
Профессор сидел, устроившись в кресле-качалке, с бокалом наполненным шампанским в руке и отрешённо смотрел на огонь. Он находился в лёгком трансе и в его расширенных зрачках, мерцающими бликами отражалось пламя очага. У подножья печи валялась перевёрнутая склянка, в которой недавно находился технический спирт, использованный для розжига дров. В доме находились двое – профессор, облачённый в чёрный атласный халат, да пламя, устремившееся в дымоход и уже успевшее пожрать добрую половину пылающего топлива.
Мерзкий, внезапный скрежет мгновенно вывел учёного из оцепенения. Ему показалось, будто кто-то с переменным усилием ведёт железом по стеклу, при этом мелко барабаня костлявыми пальцами в такт участившимся ударам сердца. Зрачки профессора то сужались до невидимых крупинок, то расширялись до размеров роговиц. Он резко обернулся и с ужасом вперился взглядом в чернильную тьму не зашторенных окон. Огромная летучая мышь то, приближаясь, то, скрываясь в черноте ночного мрака, ломилась с улицы в окно. Мечась и повизгивая, она рвалась внутрь дома, разбрызгивая отвратительные сгустки слюны и размазывая их по стеклу. Вдруг словно осознав тщетность своих попыток, она последний раз сильно ударилась о деревянную створку окна и устремилась прочь, увлекая за собой чавкающие звуки, издаваемые взмахами её перепончатых крыльев. Словно камень из пращи профессор выскочил из кресла. Он рванулся к окну и плотно прижавшись, стал внимательно всматриваться в то, что скрывала зимняя ночь. Мрак распался над поверхностью снега и постепенно привыкающие к темноте глаза, стали различать всё происходящее.
Спавший в сладкой неге лес вдруг закричал, завопил немыслимыми голосами и выпустил из своих недр полчища ужасных тварей и созданий. Стадо разъярённых диких вепрей как опасной бритвой срезало большую часть примыкающего к лесу забора. Они группами разбрелись по всему саду и с дикой яростью принялись рыть и выковыривать замёрзшие корни плодовых деревьев.
Стаи визжащих нетопырей вызволенных неведомой силой из объятий зимней спячки, чёрной тучей нависли над садом. Взмахи тысяч крыльев, будто огромным вентилятором подняли к небу свежевыпавший снег, закручивая его в вихри и заметая всю округу. Сквозь едва проглядную мглу можно было различить, как от чёрной стены леса, медленно отделяются крадущиеся тени. Это волки. Они выстроились по линии лежащего на земле забора, на некотором расстоянии друг от друга и напоминали взвод почетного караула в ожидании важной персоны. И персона не заставила долго ждать.
Вершины сосен содрогнулись, сбросив шапки плотного снега. Деревья словно расступились, предлагая дорогу неведомому путнику, и из леса появилось нечто. Оно шло, уверенно передвигая ноги, и остановилось в метре от заснеженных спин подвывающей охраны. Таинственное свечение, мерцающим ореолом окружавшее его, позволяло разглядеть всё до мельчайших деталей. Невиданный монстр, весь усеянный бородавками и кожаными наростами, казалось, безмолвно взирал по сторонам молочными зрачками, поражённых бельмами глаз. На его серой вздувшейся коже, зияли гниющие воспаленные язвы. Он походил на угловатого голема, грубо высеченного из каменной глыбы, нетвёрдой рукой начинающего мастера. Его безжизненный взгляд терпеливо блуждал по поверхности старого дома. Казалось, будто он ощупывает невидимыми пальцами каждую пядь покосившегося строения. Когда же его взор добрался до окна, в котором застыл беззащитный силуэт профессора, чудовище замерло.
Резкая боль в глубине черепа парализовала все мысли и движения ученого. Он сильно страдал от отсутствия возможности пошевелиться и крепко сжать поражённую голову. Из всего, что у него недавно было, остались только стон, не требующий движений, да слёзы неподвластные разуму.
Внезапно раздался тяжёлый, дребезжащий голос. Но не из пасти урода. Нет. Он зазвучал в мозгах профессора, болезненно вибрируя и повторяясь долгим эхом во, всех уголках обескураженного сознания. Слов было пять: «ЖИТЬ ТЕБЕ ОСТАЛОСЬ ТРИ МЕСЯЦА».
Голова закружилась. Комната поплыла. Тело обмякло.
Очнулся Анатолий Николаевич поздним утром. Он лежал на полу и весь дрожал от холода. Мозги не болели. Ныла только шишка, украшающая лоб и назойливо напоминающая профессору о причине своего возникновения. Опираясь на стену, он поднялся и недоверчиво подошёл к окну. Его взору открылся залитый солнцем зимний сад, устланный белым ковром. Нетронутые шапки снега на высоких соснах. Серый забор, стоявший на своём месте, как ни в чём небывало и собиравшийся простоять ещё не один год. Все хорошо, но что-то было не так. И только сейчас Анатолий Николаевич заметил перепончатое крыло замёрзшей летучей мыши, которое акульим плавником торчало из сугроба и слегка подрагивало при слабых порывах ветра.
Осмотрев кухню, он увидел: перевёрнутую склянку, из-под спирта, обветренные остатки ужина, разбросанные по столу, пустую бутылку, от шампанского закатившуюся в угол, осколки стекла от разбитого вдребезги бокала и сваленное на бок кресло-качалку.
Об этом случае, профессор рассказал бабе Фекле на следующий день, после своего необычного пробуждения. Излагал подробно, стараясь не упустить деталей и только в глазах его, нет да нет, вспыхивали предательские искорки зарождающегося психического недуга.
И что странно, в середине апреля того же года учёный пропал. Сгинул в никуда. Он оставил всё как есть: осиротевший дом, нехитрый скарб, а главное множество книг, которые он ценил превыше любого богатства. А обнаружилось это после того, как родственники профессора забили тревогу. Долго не получая от него никаких известий они прибыли в поселок. Не найдя его здесь, они обратились в милицию. Сотрудники милиции с неделю ходили по домам всех расспрашивали, пытаясь найти хоть какую-то нить, которая могла бы помочь в поисках пропавшего человека. Они обследовали лес, окрестные болота, но так и не смогли обнаружить хоть что-то проливающее свет на это дело. Через некоторое время после известных событий к дому подогнали грузовую машину. Загрузив, кое-какую мебель, утварь и книги, родственники заколотили все окна старыми досками и больше здесь не появлялись. К бабе Фёкле так же два раза заходил молодой следователь. Он много расспрашивал её о пропавшем соседе, делал какие-то записи, но ничего толком так и не выяснил. Эту историю, поведанную профессором, баба Фёкла по понятным причинам, ему рассказывать не стала. Помочь поискам она бы не смогла, а вот создать образ «свихнувшейся старухи» это, пожалуй. Нам же она все рассказала, находясь под хмельком, по прошествии лет, слегка приврав, если, не выдумав всё полностью.

Как-то раз я и Гера возвращались с работы, чуть раньше, обычного времени. Наши коллеги ещё оставались в лесу. Командировка подходила к концу, и отъезд был запланирован на завтрашнее утро. Выйдя из леса, мы очутились у самого забора того таинственного дома. Редкие, причудливые облака, застыли в небе грозной флотилией, с поставленными парусами, в ожидании попутного ветра. Ещё раньше обсуждая бабкин рассказ, мы с Герой загорелись желанием непременно побывать в этом доме. Посмотреть, что там внутри. Учитывая наш завтрашний отъезд, другой такой возможности могло не представиться. Войдя во двор через покосившуюся калитку, мы остановились. Добраться до главного входа в здание было нелегко. Все обозримое пространство вплоть до самого порога поросло бурьяном. Гера, заговорщически подмигнув мне, нагнулся и на четвереньках стал продираться сквозь густую траву. Я последовал его примеру. Пряный дух полыни невидимым облаком, окутывал зелёные заросли.
Этот запах пробудил во мне забытые чувства. Я, будто скатившись с крутых американских горок, за одно мгновение пронёсся по самым отдаленным уголкам моей памяти, мимо прекрасных островов безвозвратно ушедшего детства. Мимо островов, где, как и раньше пахнет полынью, бабушкиными пирожками и парным душистым молоком.
На главной двери дома висел потрёпанный временем замок. Идти пришлось в обход. С обратной стороны здания мы обнаружили приоткрытую дверь чёрного хода.
Изнутри дом не казался таким страшным. Пыль, бедлам, да голые стены. Обойдя всё помещение мы не нашли ничего особенного что могло бы нас заинтересовать. Старые башмаки, пожелтевшие журналы - разбросанные по всему полу, огарки парафиновых свечек на подоконнике. Вот и всё. Никакой интриги. Ничего. И только собираясь уже уходить, Гера заметил в дальнем углу комнаты небольшое бронзовое кольцо на маленьком деревянном люке. Это был лаз в подвал. Когда я не без труда приподнял крышку люка, сейчас же, в лицо пахнуло могильной сыростью. Запах плесени защекотал в носу и Гера громко чихнул. От неожиданности бронзовое кольцо люка выскользнуло из моей руки, и крышка с грохотом вернулась на своё прежнее место. Словно не желая нас впускать, она застряла ещё крепче, и уже одному её было не поднять. Совместными усилиями мы кое-как справились с этой работой и теперь сидели на коленях, тупо уставившись в зияющую дыру. Необходим был источник света. Ну, спички то у нас были. Без них в лесу нельзя. Но одними спичками здесь не обойтись. И тут я вспомнил о свечах, лежащих на подоконнике. Взяв по одной, мы запалили фитили и осторожно спустились вниз по трухлявой лестнице. Расстояние от земли до пола было достаточно большим. Здесь можно было стоять, не нагибаясь, а при желании даже и подпрыгнуть. Разойдясь в разные стороны, мы принялись обследовать все закоулки подполья. Остатки истлевшего картофеля, разбитые банки из-под солений и всё это под большим слоем плесени. Отпечатки следов обуви различных размеров и разбросанные повсюду окурки говорили о том, что в подвале уже кто-то побывал до нас. По всей вероятности здесь работали оперативники. Безрезультатно облазив все углы, мы направились к выходу, продолжая осматривать дощатые стены. Весь фундамент подвала по периметру был обшит вертикально приколоченными досками. Текстура обшивки была однородна и почти нигде не нарушалась. Лишь в одном месте с южной стороны подпола несколько тесин немного выделялись на фоне остальных. Другой сорт дерева и более гладкая отделка поверхности не сильно, но все-таки контрастировала с соседними участками обшивки. К тому же они слегка выступали из общего ряда, тем самым, нарушая гармонию ровной поверхности. Казалось, за ними что-то есть. Я слегка нажал на поверхность. Потом надавил сильнее, и…ничего не произошло. Продолжая обследовать выступ, мне с трудом удалось просунуть указательный палец в щель за верхним торцом обшивки. Упершись в небольшой деревянный брусок, я слегка надавил на него, после чего часть поверхности подалась вперед. Образовалась узкая дверь. Под дрожащим пламенем свечи, обозначились каменные ступени, которые уходили вниз и постепенно растворялись в чернильной темноте подземелья. Вынырнув из-за моего плеча, Гера удивлённо присвистнул. Усиленный пламенем второй свечи свет, пробрался чуть дальше и уперся в громоздкую деревянную дверь, сидевшую на толстых чугунных петлях. Спустившись вниз, мы попытались её открыть, но тщетно. Страх и любопытство - извечные спутники человека. Преграда не поддавалась. Складывалось впечатление, что она была подпёрта чем-то из нутрии. Не сдаваясь, я стал ломиться, бить ногами и что есть силы напирать. Раздался отдаленный треск. Дверь с отвратительным визгом повернулась на ржавых петлях, и мы очутились у входа в старую штольню. Высота тоннеля не превышала двух метров. В ширину же можно было легко вытянуть обе руки, не касаясь при этом боковых стен. Проходя сквозь торфяной пласт, штольня под небольшим уклоном уходила вниз. Когда-то просмоленные, но уже подгнившие от времени шпалы, разделяли длинный коридор на равные сектора. Убегая угловатыми колоннами в темноту, они растворялись на границе света. Вся опалубка штольни изрядно прогнила, и на неровном полу возвышались небольшие кучи обвалившейся породы. Идти дальше без специального снаряжения было опасно, но мы всё же рискнули. Пробираться пришлось, лавируя между завалами. Спотыкаясь о доски отвалившейся местами опалубки, мы проковыляли метров пятьдесят и остановились. В этом месте, основной рукав штольни делился на три ответвления. Продолжая углубляться вниз, эти коридоры исчезали во тьме. Мы остановились. Взглянув на Геру, я заметил, как он внимательно что-то, рассматривает под пламенем свечи. Присмотревшись, я увидел на его ладони распластавшееся тельце крупного недавно умершего насекомого. Насекомое было необычным, если не сказать больше. Внешне оно напоминало гибрид осы, скорпиона и стрекозы. Продолговатое тело осы с чередующимися жёлтыми и чёрными полосками, заканчивалось выгнутым хвостом скорпиона с характерным жалом на конце. Желтая слегка приплюснутая голова была снабжена большими глазами, а туловище оснащено четырьмя стрекозьими крылышками, расположенными на спине попарно. Занимая добрую половину ладони, оно лежало неподвижно. Насекомое будто спало. Могло показаться, что вот-вот оно зазвенит перепончатыми крыльями и взлетит.
Внезапно из темноты правого ответвления послышался шорох. Фыркая и противно попискивая к нам, что-то приближалось. Через пару секунд, медленно пересекая границу тьмы и света, появился невиданный зверь. Это животное, походило на крысу, только очень большую. Но не это было главным. Поражало то, что крыс было две. Точнее две - в одном теле. Они как бы срослись спинами, при этом, имея общее туловище, единый чешуйчатый хвост и две головы, расположенные вертикально. Заостренные морды, будто обидевшись, отвернулись в разные стороны, напоминая образ двуглавого орла на российском гербе. Четыре когтистые лапы, крадучись, несли всю эту биоконструкцию в нашем направлении, а четыре других конечности, беспомощно копошились на спине, словно нащупывая точку опоры. Немигающие глаза нижней головы, пристально, смотрели на нас взором хищника, в то время как бегающие глазки верхней, явно замышляли смыться отсюда, да побыстрее. Страх и растерянность сковали все члены. Остатки догоревшей свечи неожиданно выпали из подрагивающих рук Геры. Стало темнее. Мы стояли не в силах пошевелиться. Зверь явно готовился к нападению и стремился лишь ещё немного сократить расстояние. Напряжение росло. Тварь приближалась. Оставалось около пяти метров. Вдруг зверюга резко сорвалась с места и бросилась по направлению ко мне но, неожиданно споткнувшись на обломке доски, крыса перевернулась в воздухе и, сделав сальто через головы, приземлилась в двух шагах от моих ног. Я отпрыгнул в сторону и весь сконцентрировался в ожидании следующей атаки. Но вопреки моим прогнозам животное, почему-то стало испуганно отступать назад. Гера медленно присел и, не отводя от крысы взгляда, стал судорожно ощупывать землю в надежде отыскать хоть палку или кусок доски пригодные для обороны. Поведение крысы меня озадачило, но через секунду я понял, в чём дело. После падения крыса перевернулась, и пугливая верхняя половина неожиданно очутилась внизу, в то время как её сиамский близнец нервно потрясал лапами воздух, щерился и шипел сверху. На какое-то мгновение тварь замерла, но потом резко развернулась и с пробуксовкой бросилась туда, откуда появилась. Мы последовали её примеру, только совершенно в противоположную сторону. Не справившись с потоком встречного воздуха изнемогающее пламя свечи, тихо фыркнуло и погасло. В кромешной темноте, на ощупь, периодически спотыкаясь и падая, наша парочка неслась к выходу. Наконец, вдалеке, замаячил тусклый свет. Входной люк был открыт и мы пулей выскочили из подвала.
Свежий воздух и дневной свет привели нас в чувство. Дух полыни и запах хвои снова заполнили легкие, а на подрагивающей ладони Геры, загадочно переливаясь, лежало бренное тело неизвестного науке насекомого.

Стас закончил рассказ и залпом допил, оставшееся в кружке, пиво. Ник, ни разу не перебив товарища на протяжении всего повествования, теперь изумлённо и недоверчиво смотрел на друга удивлёнными глазами. Потом, сделав глоток пива, он откинулся на спинку стула и с трудом выдавил из себя: «Не верю».
Но Ник верил. Он всегда верил Стасу, потому, что тот ни разу в жизни не обманул его и даже никогда не дал повода усомниться в своей честности. Просто эта история была такой необычной, что её реальность пока никак не могла уложиться у парня в голове.
- Хорошо, - Стас задумчиво посмотрел в потолок. - Я докажу тебе. У меня дома лежит то самое насекомое. Гера хотел его выбросить, но я попросил отдать его мне.
В зале зазвучала популярная ранее музыкальная композиция в исполнении Эдди Мерфи. С кухни пахнуло ароматом жарящегося шашлыка. Ник закурил.

Глава 2.

Золочёная, дверная ручка казённого кабинета уверенно подалась вниз. Дверь открылась и на ковровую дорожку одного из помещений лубянки, ступил человек, облачённый в серый штатский костюм.
- Товарищ генерал, разрешите?
- Заходи Сашок. Присаживайся, - генерал снял очки и положил их в футляр.
Пожилой седовласый человек уже несколько лет являлся хозяином этого кабинета. Должность начальника следственного управления и звание генерал-майор он получил четыре года назад. Это событие как раз совпало с его пятидесятилетием и выглядело неожиданным, но очень приятным подарком к юбилею.
Валентин Трофимович Звонарёв большую часть своей жизни отработал в конторе. В свои пятьдесят четыре, он достиг много чего такого, о чём только может мечтать военный. Его карьера складывалась достаточно гладко. Вначале он пять лет отслужил особистом в одной из воинских частей. Затем был переведён в Москву и работал в оперативном отделе. И, наконец, следственный отдел, где он дослужился до начальника. Сейчас сидя в своём кресле, он собирался посвятить этого молодого человека в детали одного запутанного дела.
Возникло оно семь лет назад. К расследованию этого дела была привлечена группа лучших сотрудников конторы, в числе которых был и отец этого парня Николай Рассказов. В то время он носил звание капитана и являлся лучшим другом Звонарева. Дело было строго засекречено, а суть его заключалась в том, что в одном научно-исследовательском институте в течение одного года пропало несколько ученых. Эти люди занимали высокие должности. В их обязанности входил контроль над проведением исследований в области генетики и микробиологии, а также постановка секретных опытов под крылом министерства обороны. Все пропавшие исчезли при различных обстоятельствах, но одна особенность была характерна для каждого случая. Они как сквозь землю провалились, не взяв с собой даже зубных щёток, не говоря уж о чем-то ещё. Осталось всё: семьи, квартиры, имущество, в общем, версии о побеге за границу или о чем-то подобном отпали сразу. Все остальные долго и тщательно прорабатывались, но расследование результатов не дало.

В один из выходных дней, на дачу (тогда ещё к полковнику Звонарёву) приехал его друг Коля Рассказов, со своим восемнадцатилетним сыном Сашей. Они часто собирались, у кого ни будь на даче, семьями. В этот раз приехали только Коля и сын. Жена Николая - Анна Григорьевна, в тот день решила заняться домашними делами и выпроводила своих мужиков на всё воскресенье. Саша в то время являлся курсантом военного училища. Стройный, черноволосый красавчик. С самого детства он мечтал пойти по стопам своего отца, и вот училище могло дать ему такую возможность.
Осенний ветер, срывая поблекшую листву, издевался над измученным флюгером и собирал одинокие облака в стада дождливых, серых туч. На оголившихся ветках антоновки, ещё кое-где висели жёлтые яблоки, а в прохладном воздухе витал осенний дух тлеющих костров. Все трое сидели в открытой беседке, пили чай и непринуждённо разговаривали.
- Как продвигается расследование? - осведомился Валентин Трофимович, обращаясь к Николаю.
- Есть кое-что,- ответил капитан, размешивая серебряной ложечкой, сахар в чашке,- но это требует проверки. Завтра, я еду осмотреть одно место, которое косвенно связанно с этим делом и надеюсь к вечеру доложить тебе о результатах.
- На чём поедешь?
- Пока не знаю, - ответил Николай, доставая из портфеля небольшую книжицу с надписью «Атлас автомобильных дорог».- Вот это место. Коля остановил движение пальца, на красной точке населённого пункта. Она выглядела капелькой крови затерянной на серой карте среди петляющих змеек автодорог.
- Не близко, – произнёс полковник, прикидывая расстояние. - Возьми служебную «Ауди».
- Нет. Ауди слишком броская машина, возьму «Волгу».
- Ну, как знаешь. Поедешь один?
-Может, Санька с собой прихвачу. Пусть опыта набирается.
Лицо Сашки сразу расплылось в умилительной улыбке, он перестал наблюдать за играющим в траве котёнком и, изогнув правую руку в характерном жесте, завопил: - ЙЕСС…
- Но, но товарищ курсант!!! Что вы себе позволяете! - строго осадил его отец, после чего все трое весело рассмеялись.

Чёрная «Волга» периодически вздрагивая от порывов бокового ветра, мчалась по одной из федеральных трасс Подмосковья. Всё больше и больше отдаляясь от мегаполиса, машина шла, уверенно лавируя между полосами разметки управляемая опытным водителем. В салоне автомобиля находились двое - отец и сын. В коем-то веке они могли вот так вдвоем, провести подряд несколько дней.
« Все-таки хорошо, что отец похлопотал перед начальником училища и тот продлил мне увольнительную ещё на один день»: - думал Сашка, разглядывая жёлтые стога соломы, мелькавшие за окном авто.
Через некоторое время «Волга» свернула с главной дороги и устремилась по районной трассе. Машин на дороге встречалось немного, и отец прибавил скорость. Мелькавшие за окном стога сменились небольшими копнами. Продолжая любоваться солнечным, осенним пейзажем, Сашка вдруг заметил, как на одной из куч соломы что-то сверкнуло. Он почувствовал лёгкий дискомфорт. Несколько секунд спустя солнечный зайчик снова вспыхнул в глазах и опять исчез. Это показалось парню подозрительным. Он вспомнил, как во время военных учений точно также на солнце сверкала оптика снайпера условного противника, который засел высоко на дереве. Тогда Саша доложил об этом своему командиру и его поощрили за внимательность. Сейчас было точно такое же чувство. Сашка только и успел произнести: - Па! Ты сейчас видел…?
Послышался резкий шлепок. Развороченная пулей, резина переднего колеса зашаркала по асфальту. Машина резко подалась в сторону обочины. Отец, что было сил, вцепился в руль и, попытался выровнять машину. Через мгновение та же участь постигла правое заднее колесо.
- Сашка держись, - это были последние слова отца.
«Волга» резко соскользнула с обочины и, сорвавшись в кювет, замельтешила каскадом смертельных пируэтов. Завершив последний виток, она неуверенно зависла на левом боку, после чего вернулась на половину оборота назад и прочно улеглась на искорёженную крышу.
Центробежная сила выбросила людей из машины. Сына отбросило метров на восемь от автомобиля, отец же был придавлен этой искореженной грудой металла.
Последнее что увидел Саша - раздавленное тело отца с расплющенным черепом, и медленно выползающие внутренности из-под залитого кровью свитера.

Сашка долго и болезненно переживал гибель отца. Немало пролежав в госпитале, он страдал не только от физических травм, но и от душевных.
Однако что не говори, а время лечит. Сейчас, спустя годы, он выглядел возмужавшим, серьёзным, уверенным в себе молодым человеком. Войдя кабинет своего начальника, он уселся на предложенный ему стул и весь превратился в слух.
- Как дела? Как мать? - поинтересовался генерал, разглядывая парня.
- Спасибо. Всё по старому, - ответил Саша, раскрывая блокнот для записей.
После смерти отца Сашина мама сильно сдала. Болячки посыпались одна за другой, а год назад случился инсульт. Все обошлось, но выглядела она теперь ещё хуже прежнего. Мама стала плохо говорить и начала при ходьбе подволакивать левую ногу.
- Передавай от меня привет, - произнес генерал, раскрывая толстенную папку. – Скажи, на днях заскочу, проведать.
- Хорошо Валентин Трофимович, обязательно передам.
Перед генералом на столе лежало то самое дело, расследуя которое и погиб Сашкин отец. Его смерть была не единственной. Из той группы сотрудников занимавшихся данным расследованием впоследствии погибли ещё двое. Все они были убиты при невыясненных обстоятельствах. В тот момент, когда вдруг кто-то из них серьёзно цеплялся за конец нити этого дела, его жизнь обрывалась. Складывалось такое впечатление, что происходит утечка оперативной информации непосредственно из стен конторы. Расследование этого дела застопорилось, а через некоторое время и вовсе было заморожено. Много лет оно пролежало на полке, жирным глухарём в архиве нераскрытых дел. Но вчерашнее, на первый взгляд не связанное с этим делом происшествие вновь заставило вспомнить о нём.

Два дня назад в одном из тоннелей московской подземки, поездом был сбит человек. Как он туда забрался, оставалось непонятным. Тело было изуродовано до неузнаваемости. При обследовании трупа органами МВД была проведена дактилоскопическая экспертиза пальцев рук. Никаких данных на этого человека у них не нашлось. Тогда они обратились в ФСБ с просьбой пробить эти пальчики по своей базе. И что тоже оказалось? Выходило, что это трупп одного из ученых, пропавших в тот злополучный год. И вот это дело снова лежало у генерала на столе и жаждало новых жертв.
- Не хотелось мне задействовать тебя Сашок в этом задании, - вдумчиво произнёс Валентин Трофимович, - но не предложить тебе этого я не мог. Мы ведь офицеры. И думаю, для тебя будет делом чести довести до конца расследование, начатое ещё твоим отцом. Но это не приказ. У тебя есть время подумать до завтра и если откажешься, осуждать тебя не стану, так как задание не простое и довольно опасное.
- Товарищ генерал, мне не требуется время для раздумий, - без промедления ответил Саша. - Я берусь за это дело.
От взгляда Звонарёва не ускользнуло то, как в чёрных глазах капитана вдруг вспыхнул и затаился огонёк неуёмной жажды мести, видимо давно тлеющий где-то в глубине его подсознания.
- Ну и ладненько, - генерал подвинул папку к Саше.- Внимательно изучи и можешь приступать. Да, вот еще, одному тебе будет тяжеловато, я дам помощника.
Звонарёв нажал на кнопку селекторной связи: - «Денис, пригласи ко мне старшего лейтенанта Коропец».
Через минуту дверь кабинета открылась.
– Валентин Трофимович! Вызывали?
Перед мужчинами, стояла красивая молодая женщина в плотно облегающей военной форме. Её волосы, цвета воронова крыла, были аккуратно собраны сзади в большой пучок, а небольшой рост идеально гармонировал с изящной, стройной фигурой.
- Проходи Алёнушка, - генерал указал на место, находившееся рядом с капитаном.
Саша встал и по-джентельменски пододвинул стул, предлагая даме сесть.
Генерал представил молодых людей друг, другу.
- Ближе познакомитесь потом, - произнёс Валентин Трофимович. - А сейчас за работу.
Генерал в общих чертах рассказал молодым людям всю историю этого дела, временами замедляя темп речи и заостряя внимание ребят на наиболее важных аспектах.
- Ну, вот вкратце и всё. - Начальник посмотрел на циферблат напольных часов стоявших в углу кабинета. - Мне пора на встречу. Детально изучите дело и приступайте к расследованию. О ходе дознания периодически докладывать мне лично. Удачи!

Теплым майским утром Алёна стояла у входа в метро, рядом с одной из конечных станций Московского метрополитена. Весеннее небо было голубым и бездонным. Слабый, едва ощутимый ветерок нежно приглаживал обновлённые причёски деревьев. Водопад зелёных красок, спускался с пышных шевелюр высоких тополей и растекался молоденькой травкой по залитым солнцем газонам. Аппетитный запах шаурмы доносившийся от торговой палатки собрал бездомных собак со всей округи. В такую хорошую погоду ну никак не хотелось спускаться куда-то вниз, под землю, да ещё бродить по тёмным лабиринтам московской подземки. Но служба - есть служба. Новоиспечённые партнёры договорились встретиться у этой станции утром. Они решили более тщательно обследовать то место, где был найден погибший ученый. Алена пришла пораньше на место встречи, всегда придерживаясь принципа что: «Лучше подождать, чем опоздать». И теперь одетая в черные джинсы и зелёную футболку, с надписью «Я сама» на груди, она стояла у входа в метро, непринужденно разглядывая свои новые кроссовки, прекрасно гармонирующие с замшевой сумочкой, висящей у неё на плече.
На службу в ФСБ она попала, сама того не ожидая.
После блестящего завершения учёбы в МВТУ им. Баумана, её заметили и предложили работу. Алена, немного подумав, согласилась. Хорошая перспектива и карьерный рост, что ещё можно пожелать молодому специалисту. Удачно проведя несколько расследований в составе группы, она получила звание старшего лейтенанта и состояла на хорошем счету у своего руководства. Несмотря на кажущуюся хрупкость, Алёна хорошо владела приёмами рукопашного боя, отлично стреляла и могла составить конкуренцию многим мужчинам в своём подразделении.

Саша пришёл вовремя. Ещё издали, увидев Алёну, он вдруг почувствовал, как внутри его что-то защекотало, потом собралось в небольшой комок и, подскочив к самому горлу, рассыпалось огненным фейерверком по всему телу, покалывая кончики пальцев сотнями острых иголочек.
«Как бы ни влюбиться,- подумал он, слегка замедлив шаг, и тем самым, предоставив некоторое время своим вспыхнувшим щекам вернуться в нормальное состояние. - Этого мне ещё недоставало».
-Привет! - произнёс Саша, подойдя к девушке.- Замечательно выглядишь.- Его взгляд скользнул по фигуре Алёны и непроизвольно задержался на надписи «Я сама», или не на ней …
-Спасибо, - сказала она, немного, смутившись.
-Давно пришла?
- Нет, не очень. Ты знаешь, я вчера еле заснула, всё думала о нашем задании.
-Я сам до трёх ночи просматривал материалы дела и вот что мне непонятно. Каким всё же образом этот учёный мог оказаться на рельсах подземки? Когда его нашли, он был одет в специальный комбинезон с оригинальной нашивкой - «Биологическая опасность» на рукаве. По вагонам метро в таком «комбезе» вряд ли кто решится разгуливать. Значит, версия, что он каким-то образом сиганул с поезда или его оттуда выбросили, не дееспособна.
-А может быть рядом с этим местом, находится какой-нибудь секретный бункер или лаборатория. Ведь ходят же слухи про метро два, подземные города и тому подобное, - предположила Алёна.
-Я думал об этом и даже просмотрел некоторые доступные мне документы, хранящиеся в наших архивах. Ничего подходящего мне не попалось. Хотя есть ещё архивы, в которых не мешало бы покопаться. Только доступ к тем документам для сотрудников нашего ранга закрыт.
-А генерал? Может он поможет получить нам разрешение для работы с этими бумагами.
-Вряд ли. Я думаю, к этим папкам имеют доступ лишь люди, которые тесно связаны с персонами из высших эшелонов власти. Ну, да ладно, потом что-нибудь придумаем, - Саша взглянул на часы. - Нам пора.
Они спустились вниз по мраморным ступенькам в поисках кабинета администрации станции. Переговорив с руководством и изложив суть дела, компаньоны направились к месту трагедии в сопровождении прикреплённого к ним рабочего путейца. Проводника звали Василий. Парнишка лет двадцати трёх невысокого роста, худощавый, облачённый в фирменную униформу и с электрическим фонарем в руке. Он шёл впереди и постоянно приговаривал, - «Не отставайте! Не отставайте!». Они пробирались через множества различных дверей, петляющих переходов, длинных и тёмных коридоров, где порой без фонаря обойтись было просто невозможно. За толстыми стенами с разных сторон временами то, нарастая, то, снова затихая, раздавался гул проносящихся очень близко поездов метро. Прошло не менее получаса с начала этого похождения. Наконец, они остановились перед небольшой старой дверью с поржавевшим засовом.
- Пришли,- проскрипел Вася и принялся разрабатывать с трудом поддающийся запор.
-Василий! А вы всегда такой печальный и неразговорчивый?- поинтересовалась Алёна, обращаясь к хмурому проводнику. За всё время пути, он не проронил ни одного лишнего слова.
- Нет, не всегда. Только когда брожу по этим чёртовым катакомбам.
Наконец, затвор противно взвизгнул и отошел в сторону. Нетяжелая металлическая дверь, подвывая, подалась на Василия, но открылась только до половины.
-А чего особенного в этих подземных закоулках?- продолжала допытываться девушка. – Может, вы боитесь тех огромных крыс, которыми якобы кишат подземные тоннели.
-На счёт огромных крыс не знаю. Не видел. А вот призраки и всякие там сгустки энергии достают достаточно часто.
-Да?- не унималась Алёна. - И вы можете об этом рассказать?

-Почему же не рассказать! Расскажу, - Вася, поскоблил поросший щетиной подбородок и, задумавшись, тупо уставился в пол. Потом его будто озарило, он вмиг поднял глаза и вдохновлённый тем, что его собираются слушать, произнёс: - Москва большой город! Мегаполис! Там наверху много хорошего и плохого. Добрая энергия, которую источают любовь, ласка, милосердие, обратившись в маленькие воздушные шары, устремляется вверх, на небеса. Наверное, к самому господу. Господь должно быть её собирает, сортирует и раздаёт тем, кому она необходима. А вот вся отрицательная энергия, весь тот негатив, которым переполнены сердца и умы дурных людей, неотвратимо стремится вниз. Эта незримая масса некоторое время лежит на поверхности земли, облепляя мерзкими уродливыми кляксами дороги и тротуары. Наверняка любой из вас проходя по улицам города, а может мимо чужой квартиры, иногда ощущал, что внезапно ваше сердце начинало биться быстрее, а в душу вдруг закрадывался неукротимый страх и предчувствие чего-то недоброго, неотвратимого. Это значит, что вы вплотную столкнулись с этой мерзостью. И вот, вся эта безобразная масса, набрав необходимый вес и требуемую консистенцию, начинает медленно просачиваться сквозь землю, опускаясь всё ниже и ниже, пока не доберётся до прочных, железобетонных сводов подземки. Пройдя этот тернистый путь, она начинает разливаться по всем пустотам и лабиринтам этого хорошо подходящего ей подземного мира, заполняя всё новые, и новые пространства, отвратительно хлюпая и пузырясь. Некоторые люди время от времени могут видеть эту массу. Они даже способны ощутить её плотность, запустив руки в отвратительное, булькающее желе. Но таких индивидуумов немного. Для остальных, же смертных, сия энергия неосязаема, и ощутить её можно только каким-то внутренним чувством. Вся эта гадость очень сильно действует на людей с неустойчивой психикой. Из таких, то экземпляров и получаются «прыгуны».
-Прыгуны? А кто это? - с интересом спросила Алёна
-«Прыгуны»,- это те бедняги, которые решаются свести счёты с жизнью, неожиданно прыгнув с платформы прямо под колеса, несущегося на большой скорости поезда. За время существования подземки, таких случаев было сотни, если не тысячи. После такой ужасной смерти, несчастные души этих бедолаг никак не могут найти упокоения ни на земле, ни на небе. Их призраки неустанно бродят по станциям метро. Перебираясь с платформы на платформу, они словно ищут кого-то, кто виновен в их гибели. Иногда призраки подходят к людям, одиноко стоящим на краю платформы и подолгу всматриваются в их глаза. Глаза, как известно, зеркало души. Словно безжалостные спруты они запускают свои отвратительные энергетические щупальца в душу человека. Смакуя и наслаждаясь, духи медленно вытягивают часть жизненной энергии и отвратительно хохочут, когда ничего не подозревающий человек заходит в подошедший вагон и уезжает, оставаясь растерянным и опустошённым.
-Откуда вы про всё это узнали?- спросила Алёна, недоверчиво посматривая на проводника.
-А об этом мне рассказал один знакомый медиум, который частенько спускается в подземку и часами наблюдает своим «третьим глазом» за всем происходящим. Да я и сам порой вижу, то загадочные светящиеся силуэты, осторожно крадущиеся вдоль мрачных тоннелей, то одиноко слоняющиеся тени, медленно расползающиеся под светом прожекторов приближающегося поезда.

Вдруг, окружающий воздух пришёл в легкое движение. Пробудившийся сквознячок стал быстро набирать силу и за какие-то мгновения уже грозил перерасти в шквал. Послышался нарастающий шум колёсных пар. Через секунды, последовала яркая вспышка. Саша и Алёна всё это время как зачарованные слушавшие рассказ проводника, от неожиданности вздрогнули и зажмурились. Проём приоткрытой двери озарился ярким светом, излучаемый галогеновыми фарами электропоезда. Через мгновение снова воцарился полумрак, нарушаемый лишь всполохами мелькающих окон, проносящихся мимо вагонов.
-Ну ладно, хватит заливать. Куда дальше идти?- произнёс Саша, обращаясь к «сталкеру».
-А идти дальше никуда и не надо. Мы уже на месте. Здесь, в десяти шагах от этой двери, на железнодорожном полотне всё и произошло. Только вам туда нельзя. По этой ветке с интервалом три-четыре минуты, на большой скорости проносятся поезда. А перекрывать движение из-за вас никто не будет, - деловито произнёс Василий и, расстегнув верхние пуговицы своей спецовки, выдохнул: - Фу…Душно.
-Ну, во-первых, если нам потребуется, то перекроют движение не только на этом отрезке пути, но и по всем веткам метро во всех направлениях, - сказал Саша, строго посмотрев на проводника. - А во-вторых, само место происшествия никого не интересует. У нас имеется достаточно видео и фотоматериала отснятого непосредственно после обнаружения трупа. Нам же, необходимо осмотреть округу, подходы, помещения, непосредственно прилегающие к этой территории. Понятно?
Слова и тон, которым их произнес офицер ФСБ, мгновенно поставили зарвавшегося мужичка на место.
-А я что? Я ничего. Мне что велят, то я и делаю,- пролепетал Вася и принялся закрывать слегка перекошенную дверь.- Пойдемте, посмотрим, что к чему.- Засов лязгнул и прочно зафиксировался на своём прежнем месте.

Они двинулись дальше. Потратив на безрезультатные поиски целый час, Вася остановился в нерешительности посреди одной из подземных комнат. Он явно потерял ориентир. Освещение на последнем отрезке пути отсутствовало, и выручал только электрический фонарь, который светил уже не так ярко как вначале.
- Кажись, я слегка заплутал, - произнес Василий неуверенным голосом.
Луч фонаря беспомощно блуждал по заплесневелым стенам железобетонного сооружения, пытаясь отыскать хоть какой-нибудь проход.
-Как заплутал?- воскликнула Алена.- Ты что, кретин? Тебя, зачем к нам приставили?
-Да в этих грёбаных лабиринтах сам чёрт не разберётся, - запротестовал парнишка.- Сами же просили: «Дальше! Дальше веди!». Вот и привел...
- Ладно, хватит паниковать. Действительно же просили,- сказал Саша, пытаясь примирить конфликтующие стороны.- Дай-ка фонарь,- он взял прибор из рук проводника и принялся обследовать помещение.
Размером комната была сравнима с небольшим кинозалом. Эти ассоциации возникали при виде полусгнивших откидных кресел, которые стояли ровными рядами и занимали добрую половину помещения. В дальнем углу, едва обозначались ступени убегающие вниз. Вдоль шершавых стен, пропитанных влагой и плесенью, кое-где возвышались чёрные промасленные бочки. По всей площади помещения были разбросаны обломки старых шпал, ржавые крепёжные костыли и горы полуистлевшей ветоши.
Подойдя к одной из бочек, Саша попытался её наклонить. Емкость оказалась почти до половины наполнена каким-то веществом. С трудом, сдернув приржавевшую крышку, он принюхался. Через открытое отверстие пахнуло специфическим запахом нефти.
«Отработка, или мазут»,- сообразил Саша.
- Найди палку, намотай на неё ветошь, только потуже, и тащи сюда,- сказал он, обращаясь к Алёне.- Сусанин! Спички есть?
-Зажигалка,- обиженно отозвался Василий.
-Давай.
Вдруг раздался истошный визг. Саша оставил бочку и пулей бросился к Алёне.
-Та-а-ам! Там кто-то шевелится! Это наверно крыса!- заикаясь, промолвила девушка, указывая пальцем на кучу ветоши, в которой она только что ковырялась.
Действительно, из вороха тряпок торчала мордочка недоумевающего зверька. Крыса не испугалась людей. Более того, она даже не собиралась убегать. Ее умные глазки внимательно наблюдали за действиями непрошеных гостей, а лоснящийся от влаги бусинка-нос бегал из стороны, в сторону, тщательно фильтруя новые незнакомые запахи.
- Наверное, у неё там гнездо!- предположил Вася.
-Ладно, не трогайте её. Пусть сидит,- Саша вернулся к бочке.
Немного понаблюдав за пришельцами, животное поняло, что опасность ему не угрожает. Потеряв всяческий интерес к происходящему, крыса снова зарылась в облюбованную ей кучу тряпья и больше не высовывалась.
Алёна склонилась над следующим ворохом ветоши. Предварительно поворошив палкой, она с осторожностью извлекла несколько подходящих лоскутов ещё не истлевшей материи. Соорудив некое подобие факела, она подошла к Саше.
- У меня всё готово!
Саша посмотрел на девушку, на волнистый локон, свисающий с её растрёпанной чёлки, на перепачканное лицо, обрамлённое в дорогую оправу сияющих волос, и вдруг снова ощутил те же чувства, которые овладели им сегодня утром, в момент их встречи там, наверху у входа в метро.
- Устала?
- Конечно, устала! И в ванну хочу! Еще этот Вася ... У-у-ух, не могу!!!
- Ну ладно, потерпи немного. Скоро выберемся.
- Ага, выберемся. Еще бы знать, куда выбираться и как?
-Я что-то нашел! Идите скорее сюда! - загорланил Василий. – Нужен свет.
Он сидел на корточках рядом со ступеньками и разглядывал какую-то штуковину, лежавшую на полу среди обрывков ветоши. Каменные ступени, находившиеся рядом, круто убегали вниз и растворялись под толщей застоявшейся воды.
-Ничего не трогай. Я сам,- сказал Саша и направился в сторону проводника.
Подойдя к находке, он увидел торчащий из-под тряпок, ядовито-жёлтый бок кислородного баллона, который был прикрыт серой материей. Саша сдернул тряпку.
-Акваланг!!!
Все переглянулись.
- Откуда под землёй акваланг? И для чего он здесь?- недоумевая, прошептала Алёна.
- Надо осмотреть все кучи в этом зале, может, обнаружим ещё что-нибудь,- предложил Саша.
-А что с этим делать?- Алёна протянула палку, обмотанную ветошью.
-Ах да. Пошли, - они направились к открытой бочке, а Василий тем временем принялся обследовать, находившиеся по близости вороха.- Подставляй ближе,- Саша наклонил бочку, и черная, с ошмётками жижа, стала медленно сползать на обмотанное древко. После чего, он поднёс зажигалку, и самодельный факел стал робко разгораться, потрескивая и обдавая копотью и без того перепачканные лица напарников.
- А что? Неплохо получилось!- сказала Алёна, наблюдая за танцующими языками пламени.- И теплее стало, а то я уже задубела.
-Ну, вот и хорошо! Я пойду к аквалангу, а ты пока помоги Василию. Когда согреешься, пристрой факел, где-нибудь на стене.
Рассматривая баллон, Саша обнаружил: если верить данным манометра, он был почти наполовину заправлен воздухом, а, судя по состоянию и внешним признакам, всё говорило о том, что пролежал он здесь не слишком долго, скорее всего, несколько дней.
Сашу вдруг насторожила внезапно наступившая тишина. Он обернулся. Его спутники стояли возле кучи тряпок и молча, смотрели друг на друга.
- Что у вас там? Чего-нибудь нашли?
Алёна пожала плечами:
- Ничего больше нет. Осталась последняя куча, - она покосилась на ворох, где недавно пряталась крыса.
-Ну, и что? – Саша ехидно ухмыльнулся.
-А вот что!- Вася схватил лежавшую рядом огромную дубину и что было сил, шарахнул по тряпью. Раздался душераздирающий визг. Крыса словно ошпаренная выскочила из кучи, после чего, стремглав бросилась в сторону выхода. Напоследок, она нервно подпрыгнула и, продолжая верещать, скрылась в чёрной дыре дверного проёма.
- Зря побеспокоили бедное животное. Под тряпками ничего нет!- сказал Василий и бросил на пол уже бесполезную дубину.

-Ладно, хватит резвиться! Идите лучше сюда. Алена, прихвати, пожалуйста, факел.
Саша осмотрел с ног до головы своих спутников. По всему было видно, что они прилично измотаны от этих затянувшихся похождений.
- Ну, что? Надо выбираться отсюда! – сказал он. - Только предварительно нужно соблюсти некоторые формальности. Этот баллон тащить с собой нет резона - тяжеловат! Но и оставить всё как есть, мы не можем. Алёна, осмотри внимательнее акваланг. Может, остались какие-нибудь отпечатки, - он передал ей фонарь, а сам направился к ступенькам.
Девушка отдала горящий факел проводнику, достала из сумочки необходимые принадлежности и стала обследовать поверхность баллона.
-Вася, посвети сюда,- Саша указал на воду, скрывающую гранитные ступени. – Интересно, откуда здесь столько воды?
Свет от горящего факела охватил всю площадь водной поверхности, превратив её в большое сияющее зеркало. По поверхности зеркала причудливыми разводами, переливаясь всеми цветами радуги, плавали тонкие спирали нефтяной плёнки.
-Ну, что скажешь? Дока! Ты ведь специалист по подземным загадкам. Откуда вода?- с некой иронией в голосе произнёс Саша.
- Да это и дураку понятно, - легко парировал Василий.- Грунтовые воды!
-А нефтяные пятна откуда?
- Какую ни будь бочку с мазутом, разлили или ещё что.
-В том-то и дело, «ЧТО»? Ты видишь? Все бочки плотно закрыты. А пол!? Ни одного масленого пятна,- Саша поднял небольшой обломок старой шпалы и навесом бросил в воду.
-Вы что там обалдели!!!- Воскликнула Алёна, стряхивая с волос капли брызг.
- Извини! Извини!- сконфуженно зачастил виновник недоразумения.- Я только хотел эту грязь разогнать. Не рассчитал.
- Ладно, принято,- Алёна подготовила желатиновую плёнку и стала аккуратно снимать с поверхности баллона обнаруженные ей отпечатки пальцев.
После того, как круги на взбудораженной поверхности воды немного улеглись, постепенно проявились очертания скрытого доселе дна. Под толщей воды смутно обозначились контуры нескольких покорёженных стульев и большая бочка подобная тем, что находились в этом помещении. Справа, уходя под несущую стену, зияла чёрная брешь открытого прохода.
-Я всё сделала,- раздался голос Алёны.- На баллоне акваланга оказалось несколько отпечатков пальцев и отчётливый след ладони, а также в проёме редуктора застряло несколько волосков по цвету похожих на волосы с головы найденного трупа. Еще на баллоне присутствуют следы мазута, а это говорит о том, что его владелец наверняка вынырнул из этой лужи или, во всяком случае, успел в ней искупаться.
- Так ты думаешь это именно то, что мы искали?- Саша вопросительно посмотрел на девушку.
-Точно сказать не могу. Всё покажет экспертиза. Хотя этот акваланг, вполне мог принадлежать, кому-нибудь из диггеров или другому искателю приключений. Ведь в метро помимо официального входа существует ещё множество путей проникновения. И это всем известно. Так что вещица может быть, чьей угодно. В любом случае то, что находиться под водой, нужно тщательно обследовать.
- Кстати! У меня есть знакомый диггер, Костя. Он со своей бандой облазил, наверное, все канализационные стоки и всё подземные помойки Москвы. Да и в метро не раз спускался,- вклинился в разговор Василий.- Если нужно могу познакомить.
- Костя говоришь?- задумчиво произнёс Саша.- А как его разыскать?
Проводник порылся в недрах униформы и достал из внутреннего кармана спецовки мобильник. Отыскав, среди сохранённых там абонентов имя Костя-«кот», он сообщил его номер Саше.
- А почему «кот»?
- Да потому что-то лезет во все дыры как кошка. Будете ему звонить, скажите от Васи «колдуна» он поймёт.
- Колдуна?
- Да, это моя кликуха.
- Возможно, его помощь нам как раз понадобится. Ладно! Сворачиваемся!- Саша взял большую охапку ветоши и наглухо укрыл акваланг.
Аккумулятор фонаря приказал долго жить, а угасающий светоч уже начинал смердеть дымом тлеющей ткани, который расползался ядовитым смогом по всему помещению.
Спутники сделали несколько запасных факелов и отправились прочь в поисках выхода наружу.
По пути Саша систематически чертил на стенах обломком кирпича, памятные метки, для того, что бы впоследствии можно было легко отыскать это потаенное место. На поверхность, они вышли примерно через час, на другой станции и к тому же на соседней ветке метрополитена. Расставаясь, Саша предупредил Василия, чтобы тот держал язык за зубами, а обо всем, что с ними приключилось, никому не рассказывал. Попрощавшись и пожав друг другу руки, они разошлись, отправившись каждый по своим делам. Несмотря на кажущуюся вечность, проведённую в подземелье, на самом деле с начала их похождения прошло не более пяти часов. Оставалось еще время на кое-какие дела. Зайдя, домой, перекусив и приведя себя в порядок, Алена направилась в лабораторию, для того чтобы подвергнуть экспертизе образцы найденные под землёй.

Разъевшаяся, зелёная муха сидела на краю заляпанной тарелки, переполненной останками воблы. Она старательно приводила в порядок своё изумрудное, переливающееся на солнце, тельце. Сначала насекомое взялось усердно перебирать каждое крылышко маленькими шершавыми лапками, а потом принялось разглаживать и теребить упитанное брюшко, словно пытаясь избавиться от беспокоящих его блох. Покончив с туалетом, муха приступила к трапезе. Ковыряясь и выискивая что-нибудь повкуснее она, наконец, добралась до оранжевых крупинок засохшей икры, и как суслик, ухватив одну из них передними конечностями, принялась смачно поглощать деликатес. Тарелка стояла у окна, на середине, залитого солнцем, стола, в небольшой кухоньке одной из типовых московских квартир. Запах воблы, распространявшийся по всему помещению, для обезумевшей от счастья мухи, был сладок и приятен, но к её острому натренированному обонянию подкрадывался другой, не менее изысканный аромат - это дух подсохшего хлеба. Благоухающий сухарь лежал в десятке сантиметров от тарелки и манил к себе неимоверно. Всего путей добраться до вожделённого куска было два: первый - взлететь на долю секунды и опуститься прямо на него; второй – медленно сползти по свисающему с тарелки хребту обглоданной рыбы на стол, и таким образом добраться до места назначения, по пути обследовав ещё и рыбную кость. Муха выбрала второй. Осторожно перемещаясь, лавируя между торчащими костями, она благополучно добралась до липкой клеенки, покрывающей стол. Проползая мимо коричневого пятна, оставшегося от когда-то пролитого пива, она на мгновение замерла. Мухе вдруг показалось, будто коршун или другая птица, на миг, заслонив солнце, метнулась на нее. Кровавая лепёшка из жирных внутренностей и нескольких дёргающихся конечностей - всё, что осталось от зажравшегося насекомого.
- Восемь, - злорадно произнес Костя и бросил на подоконник, замечательно выполнившую функцию мухобойки, газету. - Задолбали мухи.
Костя наклонил прозрачное горлышко бутылки с остатками водки над стопкой, и… зазвонил телефон.
- Это ещё кто!?
Он нехотя поставил посуду на стол и направился в прихожую. Достав из барсетки мобильник, Костя нажал на кнопку приёма вызова и недовольно буркнул: «Да?»
- Алло! Это Константин?
- Слушаю!
- Ваш номер телефона мне дал Вася-«колдун». Вы меня слышите?
- Да, продолжайте!- Костю насторожил директивный тон говорящего.
- Я являюсь сотрудником федеральной службы безопасности. Мне, необходимо пообщаться с вами по вопросам, касающимся рода вашей деятельности.
- Вообще-то, я безработный,- не растерялся парень,- стою на бирже труда и у меня есть все необходимые документы подтверждающие это.
Костя – русоволосый парень невысокого роста, встретивший прошлой зимой своё тридцатилетие. После вчерашнего мальчишника у него раскалывалась голова, и он не чаял как бы быстрее похмелиться, а тут этот ФСБэшник.
- Я имею в виду ваше увлечение дигерством.
«Долбаный Вася. Наверно стуканул. Сам же в последний раз провёл нас в подземку. Теперь что-нибудь повесят. Дело видно серьезное. Ведь, не менты! ФСБ!!!» - озадаченно подумал Константин, а вслух сказал:
- А что вас собственно интересует?
- Это не телефонный разговор, - вкрадчиво произнёс Саша. – Нам необходимо встретиться и желательно сегодня.
- Что за спешка? А если я не в «форме»?
- Ничего страшного.
- Где и когда?- сквозь зубы процедил Константин, смирившись с неизбежностью этой встречи.
- Наверное, будет, правильно учитывая вашу «форму», мне самому прийти к вам и обо всём поговорить. Если конечно вы не возражаете!?
- Уж, где тут возражать! Записывайте адрес.

Результаты анализа образцов, обнаруженных в подземке, показали, что отпечатки пальцев и волосы принадлежат трупу учёного, найденного в метро. Алёна немедленно сообщила эту новость Саше. Последний, в свою очередь попросил девушку не извещать генерала о ходе расследования и обнаруженных находках, покуда не появится что-то действительно стоящее, о чём не стыдно будет доложить.

После продолжительного разговора с Константином, Саша убедил его в необходимости участия в данной операции.
- Может тебе ещё и орден дадут! Посмертно!- пошутил он, вспомнив реплику одного киногероя. Костя пообещал привлечь к этому делу своего напарника Алекса Петровского, с которым, он совершал все свои вылазки по подземным коммуникациям. Тут же, позвонив по телефону своему приятелю и заручившись его согласием, партнёры обсудили план приготовлений и определились с датой предстоящего похождения.
-Два дня как минимум. Раньше не уложимся,- произнёс Константин, прикидывая, сколько времени, уйдёт на сборы.
-Хорошо,- сказал Саша.- Что из вещей нам потребуется?
- Всё необходимое у нас имеется: гидравлические ножницы, электрические фонари и другое оборудование. Единственная загвоздка это водолазное снаряжение и разрешение на пронос в метро всего этого инвентаря.
- Ну, это я беру на себя, – заявил Александр. Водолазное снаряжение я организую через свою контору. Это не проблема. Главное, мне нужно знать ваши размеры для того чтобы подобрать гидрокостюмы. По поводу проноса оборудования можешь, не беспокоиться разрешение у меня будет.
-Да, хорошо бы подключить к этому делу Васю- «колдуна». Он все-таки неплохо ориентируется в подземке и мог бы быть полезен.
- Неплохо!?- Саша вдруг вспомнил проводника Васю и чуть не рассмеялся. - Ну, ладно, привлечем и Василия. Я сегодня с ним свяжусь и поговорю. Только его телефонного номера у меня нет.
- Я вам дам, - Костя посмотрел на настенные часы, потом представил бутылку с остатками водки одиноко стоящую на кухонном столе, после чего, что-то черканул на обрывке газеты. – Ну, вроде обо всём договорились?- он протянул гостю клочок бумаги с написанным на нём телефонным номером. – Теперь, мне нужно заняться своими делами.
Костя попрощался с новым знакомым, закрыл за ним входную дверь и отправился на кухню.

Дверной звонок надрывался неистово. Костя отбросил одеяло в сторону и свесил ноги с кровати. Внезапно зазвонил будильник, стоявший рядом на подоконнике. Парень взял его в руки и попытался отключить, нажимая на перекошенную кнопку. После нескольких неудачных попыток, он отбросил часы на постель и придушил их подушкой.
«Шесть утра. Будильник не подвел. Кого в такую рань принесло?»,- подумал Костя и, потягиваясь, пошел открывать дверь. Дверной звонок внезапно изменил тональность, потом вдруг захлебнулся и умолк. Запахло горелой проводкой. Константин нажал на рычаг, замок щёлкнул и открылся. У порога стоял его приятель Алекс – темноволосый мужчина, средних лет, нормального телосложения, ростом немного вышесреднего. Он считался классным специалистом в области археологии и также как Константин являлся прожженным диггером. По жизни Алекс, был непревзойденным фантазером. В студенческие годы, он даже пытался соорудить машину времени, и ему это почти удалось, жаль только подвели законы физики.
Сделав шаг, через открывшуюся дверь квартиры, Алекс ухватил сонное лицо приятеля всей пятерней ладони и с силой толкнул его в глубь прихожей. Не ожидая со стороны гостя таких действий Константин, потерял равновесие и словно брошенная ребёнком тряпичная кукла, отлетел на стоявший в углу прихожей диванчик, больно стукнувшись при этом затылком о стену.
- Скотина!!! - Завопил Алекс. Ты что творишь?- Мало того что сам засветился ты и меня подставляешь. Нахрена ты разоткровенничался перед фсбэшником? Сопли распустил. У тебя, что мало проблем? Теперь что ни случись под землёй, всё на нас валить будут. Всех собак повесят.
Костя, очухавшись от неожиданной взбучки, немного приподнялся и, опершись руками о диван, резко выпалил: - Ты что, с дуба рухнул? Чего руки распускаешь? Сам же вчера согласился сопровождать группу.
- А что мне оставалось делать? Вы меня уже перед фактом поставили. Попробуй, откажись!- Алекс, постепенно смягчаясь, протянул товарищу руку и помог подняться, после чего тихо произнёс: - Извини.
- Собственно чего ты так всполошился? – Сказал Костя, потирая ушибленный затылок. – Нам же лучше. Мы убиваем сразу двух зайцев. Во-первых, обследуем новое для нас место, во-вторых, будет свой человек в ФСБ, глядишь когда-нибудь да пригодиться.
- Погорячился, - виновато произнёс Алекс, соглашаясь с доводами компаньона.
- Ладно. Все в порядке, - Костя подтянул спадающие плавки.- Ну что? Тогда за дело?
- Давай быстрее приводи себя в порядок да пойдем. Времени у нас не так много. Все оборудование сложим у меня в гараже, а завтра с утра перевезём на моей тачке к месту сбора.
- Хорошо. Посмотри пока ящик я скоро, - Костя включил телевизор, укрыл пледом кровать и направился в ванную.

Великолепный, православный храм божественно сиял ослепительным блеском золочёных куполов. Очертания его белоснежных стен, застывших на фоне синевы предвечернего неба, несли покой и умиротворение всем проходящим мимо него людям. Он манил в свои пределы, зазывая очарованных путников перезвонами древних колоколов - вибрирующих высоко над головами, ароматом ладана - истекающим из открытых форточек храма, и витающим в воздухе духом горящих свечей. Но, дабы в полной мере ощутить всё великолепие этого чуда - созданного по воле господа, но рукой человека, необходимо непременно войти внутрь и воочию насладиться гармонией и убранством которые царят под расписанными сводами духовной обители.
Василий, последний раз перекрестился перед смиренным образом Сергия Радонежского и направился к выходу. Вечерняя служба ещё продолжалась, но Вася редко оставался до конца церемонии. Он был не то чтобы слишком набожным человеком, но всё же время от времени посещал церковь для того, чтобы облегчить сердце и очистить душу.
Выйдя на улицу и включив на мобильнике звук, (который он всегда отключал на время, посещения храма), Василий обнаружил на дисплее телефона три непринятых вызова. Номер звонившего абонента был ему незнаком, и Вася решил перезвонить.
- Алло! Здравствуйте! Извините, пожалуйста. У меня на определители высветился ваш номер. Вы мне звонили?
- Привет «колдун»! – Сказал Саша шутливым тоном. – Узнаёшь?
-Вася напряг извилины, - Пока нет.
-А о подземном приключении уже забыл?
-Это вы!?- парень узнал голос недавнего спутника.- Какими судьбами? Как дела?
- Как сажа бела,- сострил собеседник. Ты лучше скажи, что завтра делать будешь?
- Работать. Как всегда.
- Есть другая работёнка, - произнёс Саша и, не углубляясь в дебри обстоятельств, посвятил экспроводника в свои планы.
-Я, в принципе готов,- чуть взволнованно промолвил Вася, в глубине души радуясь тому, что сможет поучаствовать в настоящем, реальном расследовании.- Только необходимо чтобы меня отпустили с работы, а то у нас там аврал.
-Насчёт работы можешь не волноваться. Я всё устрою, как в прошлый раз. Значит, послезавтра подтягивайся к восьми утра на ту станцию, где мы сегодня расстались. Встречаемся на том же самом месте. Смотри ничего не перепутай!
-А чего тут путать! Послезавтра. К восьми утра. На том же ме….
« Средств на вашем счёте недостаточно для того чтобы продолжать данный разговор. Срочно пополните счёт. Извините за неудобства».
Вася от досады чертыхнулся на железную бабу, которая так не вовремя прервала связь, потом, повернувшись к храму, совершил крестное знамение, попросив у бога прощения за то, что помянул сатану близ святого места, после чего отправился домой, размышляя по пути о своей однообразно текущей жизни, о судьбе, о боге.


Пять ослепительных лучей исходящих от мощных, современных фонарей, уткнулись в радужную поверхность застоявшейся воды. Безуспешно пытаясь пробиться сквозь нефтяную плёнку они, беспомощно застыли в объятьях водной глади, отражаясь замысловатыми, геометрическими фигурами на серых стенах подземного помещения.
Четверо мужчин и одна женщина, экипированные в снаряжение, для подводного плавания молча, стояли у края затопленных ступеней скрытого под водой подземного перехода и смотрели в сияющий омут. Специфический запах неопрена, исходящий от новых, водолазных костюмов словно символизировал новизну и непредсказуемость предстоящего мероприятия. Зная заранее, что их ожидает - ступили бы они в эту воду? Окунулись бы в пучину неведомого? Как знать.

Тишину нарушил Сашин голос.
- Кто разведает путь? – Он вопросительно посмотрел на спокойные лица диггеров.
-Давайте я, - Алекс опустил маску, закусил загубник и стал, осторожно спускаться по гранитным ступеням погружаясь всё ниже и ниже, пока вовсе не скрылся под ожившей вдруг поверхностью воды. Образовавшиеся в результате погружения волны потеснили нефтяную пленку, и можно было наблюдать как луч фонаря, немного поблуждав по дну площадки, скрылся в глубине бокового прохода. Прошло около десяти минут. Вскоре в проходе, где скрылся Алекс, замаячил свет фонаря. Он становился всё ярче и ярче. Через мгновение вода забурлила множеством всплывающих пузырьков и из воды появилась голова Алекса.
-Там в низу подземный тоннель,- произнёс Алекс, сняв маску. По протяжённости, он сопоставим с длинным подземным переходом, какие бывают в метро, между кольцевыми и радиальными станциями, - Алекс, сплюнул остатки воды и продолжил. – Я добрался до самого конца,- говорил, он тяжело дыша.- Там, тоннель уходит круто вниз, так как если бы в этом месте находился эскалатор. Двигаться дальше, в одиночку, я не рискнул. В таких случаях лучше держаться вместе, для того чтобы было кому подстраховать при необходимости.
- Согласен,- произнёс Александр. – Тогда берём снаряжение и в путь.
Всё необходимое оборудование и другие вещи были разложены в герметичные кейсы. Там легко уместились небольшие гидравлические ножницы, личные вещи, а также всё необходимое, что могло понадобиться в предполагаемых обстоятельствах.
Материал, из которого были изготовлены эти кейсы, по цвету напоминал алюминий, а по структуре был прочен и лёгок. Их можно было транспортировать как в руках, так и за плечами в виде рюкзака. Но, так как на спине у каждого располагался баллон со сжатым воздухом, нести кейсы пришлось в руках. Акваланг учёного так и остался нетронутым, лежать под грудой ветоши. Почти все члены группы так или иначе когда-то сталкивались с подводным снаряжением и имели некоторый опыт подводных погружений. Все, кроме Василия. Во время инструктажа, посвященного элементарным приёмам использования акваланга и правилам поведения под водой, (который Саша провел перед началом погружения), Вася уже начал жалеть, что ввязался в это дело. Потом примерив, оборудование и немного привыкнув к нему «колдун» понял, что ничего сложного в общем, то нет, и успокоился.
Первыми под воду ушли диггеры – так как являлись самыми опытными. За ними спустилась невозмутимая, а в ответственные минуты даже хладнокровная Алёна. Вася, в последний раз окинув взглядом, почему-то показавшееся ему таким родным подземелье мысленно перекрестился и отправился вслед за уплывающей девушкой. Саша - был последним, кого увидела старая крыса, выбравшись из грязных тряпок под занавес происходящего. Немного постояв, прислушиваясь к затихающему бульканью воздушных пузырей, доносившемуся со стороны ступенек, она не торопясь посеменила догрызать остатки шланга спрятанного акваланга.

Группа продвигалась цепью на некотором расстоянии друг от друга. Серые, местами почерневшие стены тоннеля, пестрили причудливыми узорами кровавой ржавчины, дожиравшей торчащую местами арматуру. Отстоявшаяся вода была столь прозрачной что свет, исходящий от фонаря разрубая иссиня-черную даль тоннельного пространства, долго не терял своей силы. Он глубоко врезался во мрак подземной бездны, словно крупный метеор, входящий, в плотные слои атмосферы проторяющий путь более мелким, спешащим ему в след собратьям.
Добравшись до конца горизонтальной части тоннеля, аквалангисты стройным клином скользнули, вниз повторяя своими телами все неровности и огрехи наклонной поверхности. Спустившись до самого конца, их взору, открылась обширная площадка, представлявшая собой равносторонний восьмиугольник. Одну из сторон его занимал откос, по которому спустилась группа. Ржавые металлические двери, расположенные по сторонам многоугольника символически преграждали путь к скрывающимся за ними проходам. Символически - так как все они были в той или иной степени приоткрыты, и направленный луч фонаря позволял рассмотреть накатанные тачками или тележками заиленные дорожки. Саша передал свой кейс Косте, а сам направился к застывшим во мраке дверям. Обследовав их и сделав для себя какие-то выводы, он забрал кейс у Константина и жестами показал, чтобы вся группа следовала за ним. Доплыв до одной из дверей, он обернулся и, выпустив сноп танцующих пузырей, скрылся за ней. Продвигаясь по извилистому проходу, группа продолжала путь. Замыкающим на этот раз оказался Константин. Он плыл, прижимаясь к потолку тоннеля и частенько оглядывался назад, словно пытаясь отогнать светом фонаря, непроглядную тьму, которая осторожным хищником следовала за ними по пятам. Пропустив людей через своё петляющее чрево, проход упёрся в точно такую же дверь что и вначале. Она держалась на одной петле и могла в любой момент рухнуть от неосторожного прикосновения. Миновав ветхое препятствие, группа очутилась на широкой площадке подобной той, что была в начале прохода с тем лишь различием, что многоугольник имел уже шесть сторон и столько же дверей. Боковой подъём здесь отсутствовал. Саша снова отделился от группы и как в прошлый раз осмотрел по очереди все двери. Во время обследования одной из них к нему подплыл Алекс и, жестикулируя руками, изображая пальцами какие-то знаки, периодически указывал то на запястье, где находились часы, то на баллон за его плечами. Александр понял что, увлёкшись поисками, он совершенно забыл о «точке невозврата». Да, тот, кто знаком с дайвингом, знает, что существует такая временная точка, которая, учитывая давление воздуха в баллоне и расстояние до момента всплытия, является предельно достижимой. В «точке невозврата» необходимо повернуть на обратный маршрут или уменьшить расход подаваемого из баллона воздуха - что создаст определённые неудобства и риск остаться под водой навечно. Всё это, он отлично понимал, как понимал и то, что находиться на правильном пути. По сбитой ржавчине на дверных петлях, он точно определил маршрут движения погибшего ученого, а по остаткам воздуха в найденном акваланге можно было предположить, что до всплытия оставалось совсем немного. Быстро прокрутив в голове все за и против, Саша общепринятым жестом дал понять Алексу, что всё под контролем и исчез, нырнув в приоткрытую дверь. Группа последовала за ним. Очередной проход был поуже предыдущего и вывел людей на следующую площадку точную копию той, что была в самом начале погружения. На одной из восьми сторон возвышалась небольшая горка из заиленных кирпичей, а сразу за ней, начинался крутой подъём. Стайка подводных (да и подземных странников), словно усталый косячок неведомых рыб потянулась, вверх продвигаясь всё ближе, и ближе к заветному выходу. Лучи фонарей направленные вверх по ходу движения группы, вдруг выхватили из темноты беспорядочно разбросанные на верху подъёма шпалы, трубы и всякий строительный хлам. Саша поплыл немного быстрее и отделился от остальных. Он первым добрался до шпал находящихся на самом краю возвышения. Они торчали в разные стороны, словно гигантский веер. Перевалив через них, он замер. Неожиданно, большая труба, подпиравшая весь этот веер изнутри, может от неосторожного прикосновения, а может от колебания воды стала медленно сползать вниз. Огромное опахало, внезапно превратилось в уродливую кисть былинного великана. Его негнущиеся пальцы стали чуть заметно расползаться в стороны захватывая всё большее пространство, и вдруг отделившись друг от друга, они сорвались вниз, увлекая за собой камни, трубы и весь строительный мусор. Аквалангисты ринулись в разные стороны, уступая дорогу неспешно сползающей лавине. Все сорвавшиеся предметы, как при замедленном воспроизведении фильма, беспорядочно сталкиваясь, и отскакивая друг от друга, устремились вниз по образовавшемуся людскому коридору. В круговерти этого хаоса одна из шпал застряла, встав в распор между верхом и низом тоннеля. Следовавшая за ней металлическая труба, словно огромный бильярдный кий протолкнула застрявший предмет дальше, и, изменив от столкновения свою траекторию, всей своей массой вдавила растерявшегося Константина вглубь поверхности боковой стены. Раздался резкий щелчок, потом страшный хруст - хорошо ощутимые даже под толщей воды, от чего у оцепеневшего в ужасе Василия, по спине пробежала стайка трусливых мурашек, белки его глаз заняли всё пространство широких глазниц, и он стал медленно сползать по склону вслед за удаляющимися остатками подводной лавины. Алёна, всё время контролировавшая действия «колдуна», немедленно рванулась за ним, успев подхватить его в тот самый момент, когда обмякшая шея парня приближалась к торчащей из стены арматуре, вовремя поправив уже выпадающий загубник спасительного шланга подачи воздуха из слабеющего рта бедняги. Алекс, находившийся недалеко от Константина и едва увернувшийся от отскочившей трубы рванулся на помощь попавшему в беду товарищу. Костя полностью исчез за плотной стеной рвущихся из баллона воздушных пузырей. Было очевидно, что баллон акваланга лопнул или сильно поврежден, а что случилось с его владельцем оставалось совершенно непонятным. Алекс просунул руку вглубь пузырькового облака и, нащупав там мечущееся, в панике, но ещё живое тело Кости освободил его от бурлящего баллона, после чего набрав воздуха в лёгкие, поднёс воздушный шланг от своего акваланга к раскрытым губам друга. Отброшенный в сторону испорченный баллон, словно свихнувшаяся торпеда, виляя из стороны в сторону немыслимыми зигзагами, устремился вниз, пока вовсе не скрылся из зоны освещённого пространства. Пострадавший, но чудом оставшийся в живых диггер принялся с жадностью вдыхать спасительный воздух. Тем временем Алёна растормошила Василия и группа, не мешкая, стала подниматься к верху к тому месту, где ещё недавно торчали веером шпалы. Наверху их поджидал очередной тоннель. Он был достаточно широким, длинным и прямым. Изрядно потрёпанная группа двинулась дальше. Возглавлял ее, как и прежде Саша только плыл он теперь гораздо, медленнее частенько оглядываясь, и порой возвращаясь назад, если вдруг кому-то требовалась помощь. Следом за Александром продвигались диггеры, поочерёдно вдыхая воздух из баллона Алекса. Замыкающими плыли Алёна и Василий, который немощно перебирал ластами и держался за руку девушки, словно младенец за мамину юбку. Через некоторое время Саша вдруг замедлил ход и остановился перед большой нишей, которая располагалась в левой стене тоннеля прямо по пути следования группы. Он осветил фонарём пространство внутри углубления и обнаружил там открытую дверь, отливавшую бурым налётом ржавчины. По дугообразному следу на сдвинутом иле можно было определить, что эту дверь совсем недавно открывали. Сразу за дверью начинались железобетонные ступени, которые убегали круто вверх и скрывались в темноте. Александр проследовал по ним.

Высунув голову из воды, Саша первым делом снял маску и осмотрелся по сторонам. Окружавший его воздух был спёртым и тяжёлым. Пахло плесенью и почему-то свежими грибами. Помещение, где он оказался, было очень похожим на то, из которого они начинали это погружение, только затопленные ступени теперь находились с другой стороны зала, ещё отсутствовали откидные стулья, а также не было ни бочек, ни ветоши. Помещение выглядело так, словно его много лет назад подготовили к отделочным работам, но потом почему-то забросили. Толчок в спину заставил Сашу подняться выше по ступеням и выйти из воды. Вслед за ним появился Костя, с приличной ссадиной на лбу и тяжело дыша, затем стали по очереди выползать все остальные. Продрогшие и обессиленные люди, морскими звёздами распластались на бетонном полу подземелья. Отложив в сторону кейсы, они сняли маски, и некоторое время не говорили ни единого слова.
- Дело приняло непредвиденный оборот,- наконец-то произнёс Александр, спустя несколько минут.- Костя, как ты?
- Сейчас вроде нормально,- Константин ощупал повреждённый лоб. – Кровь не течёт. Сначала думал «Ну все. Конец». Воды нахлебался. Потом смотрю, кто-то трубку с воздухом в рот толкает. Вижу Алекс, - он повернул голову в сторону напарника и трогательно произнёс: - Спасибо брат!!!
- Да чего уж там,- Алекс с укором посмотрел на Сашу. – Дальше то - что?
- И мне не терпится узнать. Что? – уже немного оклемавшись, просипел Василий.
- Нюни развесили? Как бабы! - стремительно ворвалась в разговор Алёна. – Что делать, что делать… Для чего вы здесь находитесь? А? – девушка посмотрела на Алекса и Костю.- Вы диггеры или дерьмо собачье? – выпалила она, не стесняясь в выражениях.
- Ладно, не кипятись, - Саша поднялся с пола и стал стягивать с себя мокрый гидрокостюм. – Давайте-ка переодевайтесь во всё сухое, - произнёс он, аккуратно складывая рядом с собой водолазные принадлежности. Натянув чёрные джинсы и бардовую футболку, Саша принялся завязывать шнурки на своих серых кроссовках. После чего секунду поразмыслив, он накинул наплечную кобуру, водрузил туда отливающий чёрным глянцем «ПМ» и, надев поверх футболки темно-зеленую штормовку, защёлкнул кейс.
- Гидрокостюмы и акваланги пока оставим здесь. Если мы не найдем выхода на поверхность, тогда я и Алена поплывём назад тем же путём и доставим сюда пару заправленных воздухом баллонов. Так что не волнуйтесь, под землёй никто не останется. А то, что приключилось с нами подводой, то от таких случайностей никто не застрахован. Впредь будем осторожнее.
Последовав примеру Александра, все быстро переоделись, и уже через пять минут группа была готова следовать дальше.
- Зачем вам оружие? - полюбопытствовал Василий, поглядывая на то, как Алёна подтягивает ремешок кобуры и поправляет торчащую рукоять пистолета.
- А это, на всякий случай, - Алёна достала «Макарова» из кобуры демонстративно передёрнула затвор, после чего вставила обойму.
- На какой такой случай, - не унимался «колдун».
- Случаи бывают разные, например, нападёт на тебя нехороший парень или выскочит из-за угла приведение. Что делать будешь? А?- Алёна улыбнулась и убрала оружие обратно в кобуру.
-Фонари лучше всем выключить. Включенным оставить лишь у того кто будет идти впереди группы, - высказался Алекс. – Это гораздо экономичнее. Кто знает, сколько нам ещё предстоит здесь находиться.
Предложение было разумным, и все последовали совету диггера.
- Если вы готовы, трогаем, - Александр поправил закреплённый на спине кейс и направился в сторону дверного проёма вслед за убегающим лучом фонаря.

Группа продвигалась, гуськом следуя за лидером. Прямо за Сашей шёл Алекс, надвинув на глаза оранжевую бейсболку. Он был облачён в специальный костюм, очень удобный для подземных похождений и, ступая на пыльную дорогу, оставлял узорчатые следы протекторов от прочной туристской обуви. За ним по пятам продвигался Костя. Он как брат близнец, был одет в такую же одежду, что и Алекс с той лишь разницей, что бейсболка у него была красная, а на шее болталась пестрая потрёпанная бандана.
Следующим шел Вася, как всегда задумчив и молчалив кутаясь в свою рабочую униформу, шаркая кирзовыми ботинками и бормоча себе под нос то ли молитвы, то ли ругательства. Алёна в чёрном спортивном костюме и бежевых кроссовках со светоотражающими вставками замыкала колонну. Её распущенные волосы чёрным водопадом стекали на серебряную поверхность закреплённого на спине кейса и разбегались по сверкающему металлу тонкими струйками ещё непросохших прядей. Путь был один. Пролегал он, между серых идолов железобетонных опор, через длинные прогнившие лестницы и в итоге вывел путников к длинной железнодорожной платформе. Это сооружение напоминало станционный перрон, но больше походило на пакгауз дизайна пятидесятых годов двадцатого века. По всей длине платформы, в один ряд, друг за другом теснились складские помещения, обшитые снаружи деревянной вагонкой выкрашенной когда-то в коричневый цвет, но уже изрядно вылинявшей. Замки на дверях отсутствовали. Поржавевшая железная дорога, пролегающая у края платформы, одним своим концом упиралась в тупик, а вторым убегала вдаль, переплетаясь с чернотой тоннеля и растворяясь во мраке подземного мира. На рельсах, упираясь рамой в бревно тупика, была припаркована небольшая ручная дрезина.
-Давайте осмотрим эти помещения. Может, обнаружим что-нибудь стоящее, - сказал Саша, пытаясь сдвинуть с места заклинившую щеколду, на двери одного из складов. - Включайте фонари и осмотрите здесь все закоулки, - он сильно ударил по запору подвернувшимся под руку кирпичом. Железяка взвизгнула и отскочила в сторону. Саша отворил скрипучую дверь и вошёл в неведомое помещение. Алёна последовала за ним.
- Да!!! – произнесла девушка, изумляясь увиденной картине.
На стеллажах и на полу было разбросано большое количество вздувшихся, лопнувших, сгнивших консервных банок различных размеров и форм. На едва различимых изображениях этикеток ещё просматривались образы свиней, коров, птиц. Алёна взяла в руки одну из вздувшихся банок и поднесла её под яркий луч фонаря. Выпуск продукции датировался октябрём 1954 года. Помимо банок по всему полу был разбросан различный истлевший от времени мусор и предметы, определить назначение которых теперь уже не представлялось возможным.
- Что здесь могло быть? – спросила Алена, обращаясь к Александру, и с силой запустила банку с пропавшей тушёнкой в дальний угол помещения.
- Скорее всего, что раньше здесь находились склады, куда доставлялась различная продукция, предназначенная для нужд министерства обороны, а уже отсюда всё это добро распределялось по различным хранилищам, где и размещался стратегический запас страны на случай войны или других непредвиденных ситуаций, - высказал своё предположение Саша. – А весь этот хлам – бракованная и испорченная продукция, которую по какой-то причине в своё время не успели утилизировать.
- Думаешь? – Алёна направила луч фонаря на облепленную плакатами стену, где с одного из шедевров советской плакатной живописи строгая женщина в красной косынке по заговорщицкий поднесла указательный палец к губам, словно произнося звук «тссс», а внизу плаката навязчивая надпись, выделенная большими красными буквами, настоятельно рекомендовала - «НЕ БОЛТАЙ».
- Пойдем дальше, - Саша подцепил ногой электрическую лампочку, валявшуюся рядом, и словно опытный футболист запустил её под потолок. Лампа будто кручёный мяч взмыла вверх, после чего опускаясь, налетела на одну из перегородок стеллажа, и с громким хлопком разлетелась стеклянным дождём по пыльной поверхности пола, оставив лёгкое облачко белёсой дымки искрящейся под ярким лучом фонаря.
Выйдя из помещения, напарники последовали в направлении доносившейся со стороны других складов какофонии звуков бьющегося стекла и подающих с грохотом стеллажей.
- Развлекаетесь? – Саша стоял перед входом в разгромленный склад, наблюдая как трое достаточно взрослых людей словно дети, увлёкшиеся забавной игрой, крушили все, что подворачивалось им под руку.
Почти все помещения пакгауза выглядели примерно одинаково такие же стеллажи, банки, хлам - кроме последнего. В крайнем складе упершись металлическими остовами в деревянную стену, ровно в ряд стояли старые, законсервированные, ручные дрезины. Все они были различных размеров. Некоторые из них лежали на полу с перевёрнутыми вверх колёсами. Другие находились в полуразобранном состоянии и требовали ремонта.
- В принципе некоторые из них на ходу, - заявил Алекс, на коленях разглядывавший детали старого механизма. - Как вы успели заметить,- продолжил он.- Выхода на поверхность на данный момент пока что не наблюдается, значит путей к спасению у нас всего два. Первый – кому-то нужно возвращаться за дополнительными баллонами с воздухом для того, чтобы вернуться той же дорогой что и пришли. Второй – можно воспользоваться той дрезиной, что стоит в тупике на и попытаться разведать путь, передвигаясь по рельсам. Глядишь куда-нибудь да выведут.
-А если они никуда не выведут? – засомневался Василий. – Или этот путь затоплен где-нибудь грунтовыми водами. Ведь может такое быть? Давайте лучше вернёмся обратно и подождём, пока Саша с Алёной доставят баллоны с воздухом. Мне кажется, это будет самым разумным решением.
- Может быть, может быть,- задумчиво произнёс Александр. – Но с другой стороны стоящая в тупике дрезина указывает на, то, что учёный прибыл сюда именно на ней. Значит мы на верном пути. И было бы глупо, забравшись так далеко, прекращать расследование, даже не попытавшись узнать, куда ведёт эта дорога. Кстати не помешает отключить лишние фонари.
- Да Саша. Ты прав, - Алёна выключила свой фонарь.- Надо экономить электроэнергию батарей. Что же касается той двухместной дрезины стоящей на путях, то для пяти человек она маловата. Для нас скорее подойдёт вон та, - девушка указала на четырёхместную дрезину, стоявшую у стены в самом углу помещения. – С виду она вроде в порядке, - Алена обратилась к диггерам.- Ребята! Посмотрите, в каком состоянии эта штука. Если всё в порядке давайте поставим её на рельсы.
Через пятнадцать минут вполне исправный механизм стоял на ржавых рельсах и был готов к отправке. Дрезина представляла собой транспортное средство, приводимое в движение силой рук передвигающихся на ней пассажиров. Между двух скамеечек расположенных друг против друга располагался металлический рычаг с продолговатой ручкой. Люди садились на противоположные скамейки и начинали тянуть ручку поочерёдно каждый на себя. Вследствие чего посредством нехитрого приспособления это устройство приходило в движение.


Стальная повозка плавно скользила по рыжей магистрали подземной дороги. Периодическое повизгивание и лязг застоявшихся колёс усиливался хорошей акустикой арочных стен старого тоннеля, отчего у пассажиров переворачивалось всё внутри. Постепенно старые детали начали понемногу притираться между собой, визг почти прекратился, и слышалось только лёгкое подвывание доносившееся из механического сердца машины. Дрезина частенько подпрыгивала на слегка разъехавшихся от времени стыках железнодорожного полотна, но все, же передвигалась легко со скоростью около тридцати километров в час. Вася и Костя временно выполняли функцию двигателя данной конструкции. Сидя друг против друга, они по очереди тянули рычаг машины туда-сюда, словно вырывая, его один у другого и походили на гребцов, состязавшихся в академической гребле. Василий расположился спиной по ходу движения дрезины и усердно пыхтел, задавая темп - за которым Константин, едва поспевал. Рядом с Васей устроилась Алёна. Она сидела словно на козлах экипажа, повернувшись лицом по ходу движения дрезины, просунув ноги между спинкой и сидением. Девушка, выполняла функцию главного прожектора «локомотива», освещая фонарём быстро мелькающие шпалы железной дороги, а также предупреждала о поворотах и слегка притормаживала при необходимости оригинальным ручным тормозом. Саша с Алексом сидели по разные стороны от Константина и были готовы в любой момент прийти на смену уставшим товарищам.
- Странно, - произнёс Алекс. – Едем уже с полчаса, а дороги ни конца, ни края.
- Да, действительно,- Саша посмотрел на часы, после чего обернулся назад, и на некоторое время замер, уставившись в черноту убегающего вдаль тоннеля. – Необычным выглядит то, что за все время движения нам не встретилось ничего такого, что указывало бы на следы жизнедеятельности человека в настоящем времени. Такое ощущение, что всё это хозяйство заброшено, много лет назад. И мне кажется что, преодолев эту водную преграду, мы оказались по ту сторону «чего-то».
- «Чего-то»? Что ты имеешь в виду? – насторожился Алекс.
- Видишь ли!? - Саша достал пачку сигарет «Кент» и предложил собеседнику сигарету.
- Спасибо я не курю, - вежливо отказался Алекс.
- Я тоже бросаю, - Саша сжал в ладони бело-синюю пачку и зашвырнул её прямо в бездонную пропасть преследующей их темноты.- Хотя я и недолжен тебе, этого рассказывать, - продолжил он. - Всё же, я пришёл к выводу что ты, да и все ребята должны знать что дело, в которое я вас втянул не совсем простое. Скорее даже совсем непростое.
- Саша! Может не стоит!? Это все-таки секретная информация,- влезла в разговор Алёна.
- Никаких секретов, я разглашать не собираюсь, люди должны знать, на что идут,- ответил Александр, успокаивающе взглянув на девушку, и коротко рассказал компаньонам историю этого дела, начиная со смерти своего отца и заканчивая погибшим ученым, найденным на рельсах подземки. Рассказывал недолго, опустив некоторые подробности касающиеся тайны следствия.
- Да! Впечатляет! – Костя одной рукой почесал затылок, продолжая второй тянуть рычаг. – Но всё равно, если бы я заранее знал об этом то, ни за что бы, ни отказался от такого приключения, несмотря на все неурядицы, - он осторожно потрогал ссадину на лбу и продолжил работать уже двумя руками.
- Более прагматичный Алекс заявил: - Конечно, о таких серьёзных вещах нужно уведомлять заранее, не всякий может и согласится на такое, но что теперь об этом говорить. Дело сделано, - он раскрыл кейс достал из него несколько румяных пирожков испеченных заботливой рукой матери и угостил всех своих компаньонов. Василий, уже ничего не говорил, а только работал рычагом, с жадностью жевал пирожок и, думал: «когда же всё это закончится».
Внезапно раздался металлический визг, дрезина быстро стала терять скорость и остановилась. Алена убрала руку с рычага ручного тормоза: - Приехали!
Тележка остановилась на распутье прямо перед старой железнодорожной стрелкой.
В этом месте тоннель делился на два рукава и каждый из них убегал в известном только одному ему направлении.
-Так, так!- Саша сошёл на землю, включил свой фонарь и стал внимательно рассматривать рельсы.- Ехать нужно по правому пути.
- Это почему? – спросила Алёна.
- Потому что…
- Вот смотри, - перехватил инициативу Алекс. Он осветил ржавый рельс: - Видишь, сплошная текстура ржавчины нарушена полоской с более тёмным оттенком?
- И что?- девушка продолжала всматриваться в ярко-коричневую бархатистую поверхность рельса.
А это говорит о том, что по этому пути не так давно проехало колесо.
-Точно! – Алена, нагнувшись, прошла чуть дальше, рассматривая железную дорогу. - А здесь он притормаживал, - девушка указала на метровый след, оставленный тормозящим колесом. Она прошла чуть дальше вглубь правого ответвления:- А вот ещё кое-что,- Алёна встала, в полный рост, держа перед собой в вытянутой руке какой-то странный предмет. Саша подошёл к девушке.
- Ничего себе! - произнёс он, с удивлением разглядывая вещь. – Это же магнитная карта, - Александр взял в руки запылившуюся пластиковую карточку и протёр рукавом штормовки. На жёлтом пластике отчётливо просматривалась цветная фотография, где был изображён человек очень похожий на погибшего ученого, а внизу, напротив надписи «идентификационный номер», синим, жирным шрифтом были отпечатаны символы: ХХК-1810. Карточка находилась в связке ключей схваченных блестящим кольцом из нержавеющей стали прикреплённого к симпатичному брелку в виде фигурки красного, оскалившегося дракона.


© Copyright: Власов Сергей, 2007
Свидетельство о публикации №2710270126