Летящая птица

Все персонажи повести вымышленные, любые совпадения с реальными людьми или событиями являются случайными.
 М. Максимова








































Мария Максимова











ЛЕТЯЩАЯ ПТИЦА












2003 г.
Вступление

 Волшебное чувство овладело мной. Я стою на сцене. Свет слепит глаза, я вижу только первые ряды зрителей. Звучит музы-ка. Громко, так громко, что в начале кажется: можно оглохнуть, но потом музыка подхватывает меня. И вот, сама не понимаю, откуда, начинает литься мой голос. Он устремляется к зрителям и поднимается вверх, и сама я попадаю в плен собственного голоса. Я пою. Пою так, словно это последняя песня в моей жизни, слов-но это и есть жизнь. Но, вот, я замолкаю и из тишины, внезапно воцарившейся в зале, вырывается пронзительный залп аплодис-ментов и криков восхищения. Вот оно – блаженство!...
 …Снова это был всего лишь сон, снова мечта покружила надо мной и упорхнула, маня за собой. Но, может, именно поэтому, она и зовется мечтой.
 Я встала с постели, на часах было семь утра. «Так, - сказала я себе, глядя на отражение в зеркале, - прекрасна как никогда, до-рогуша, с добрым утром!». Еще надо успеть к Нинке в салон, а потом встретиться с Ритой, свидетельницей. От мыслей меня от-влек запах сигарного дыма, смешанный с неповторимым арома-том только что сваренного кофе.
 - Констанца! – я обняла свою бабулю, вечного романтика и неисправимую курильщицу, и прижалась к ее морщинистой мяг-кой щеке. – Ты опять куришь с утра, на голодный желудок. Ты хоть что-нибудь ела?
 - Во-первых, дорогая моя, доброе утро. Во-вторых, я уже час на ногах и, разумеется, позавтракала. Кстати, ты тоже можешь позавтракать моими гренками с сыром, они еще тепленькие. Только, ради Бога, Ди, расчеши волосы и умойся, я терпеть не могу, когда ты садишься за стол в таком виде.
 Меня зовут Диана, а Констанца именует меня не иначе, как Ди, в честь английской принцессы. Моя бабушка Констанца Адамовна, чистокровная латышка, самая потрясающая женщина на свете. Именно поэтому, я живу с ней, а не с родителями. У нее, конечно, свои причуды, даже в некотором роде маразм, но, я ее все равно очень люблю. Она ненавидит, когда ее называют ба-бушкой, и мы зовем ее Констанца. В молодости бабуля была пи-саной красавицей, рыжеволосой бестией, из благородной латыш-кой семьи. Вся ее юность прошла в Риге, там и войну пережила и немцев, там встретила моего деда, простого русского солдата Ивана Солнцева. Как смог покорить дедушка сердце холодной прибалтийской красавицы, загадка. Только ради него она бросила родных, бросила любимую Ригу и пошла за ним «на край света». Все пережила: и лишения, и лагерь. Бабушка родилась в семье преуспевающего банкира, а такое происхождение Советское пра-вительство, мягко говоря, не одобряло. Жизненные трудности сделали Констанцу грубоватой, порой она материлась, но это удивительно сочеталось с ее благородным воспитанием.
 Я от нее унаследовала неплохую фигуру и рыжие волосы, но красавицей, к сожалению, не стала, хотя свой шарм тоже имеется.
 Что-то я увлеклась подробностями, продолжу. Приведя себя в порядок, я позавтракала и понеслась к Нинке, бросив уходя:
 - Констанца, я сегодня буду поздно!







ЧАСТЬ 1
Любовь твоя – разврат, а дружба – ложь,
Ты словом и улыбкой предаешь!
 Дж. Гордон Байрон. 1808 год
Глава 1
 «Ты, ты, ты…», - исполнял Жора песню Киркорова. Пары медленно раскачивались в танце, в центре зала кружились счаст-ливые, пьяные от любви друг к другу, жених и невеста. Ласково позвякивали бокалы гостей, предпочитающих танцам беседу в хорошей компании. У меня была передышка. Пусть танцуют, разговаривают, почему-то именно сегодня я очень устала развле-кать публику. Вечер близился уже к третьему застолью. Впереди еще последний конкурс, свадебный торт и торжественное броса-ние букета.
 Я смотрела на Жорика, как все мы его ласково называем. Во-обще у него очень красивое имя – Георгий Пурга. И я его обо-жаю. Хотя Жоре тридцать пять лет, он женат, но это тот тип мужчин, который может покорить меня почти без боя. Если бы я писала любовные романы, то сказала бы о нем: «Похожий на вос-точного красавца, с аккуратной бородкой, иссиня-черные волосы, глаза с поволокой, бархатный голос…». Можно дальше не опи-сывать, от одного этого уже с ума сойти можно, а если добавить море обаяния, то… Вот, и сейчас я заслушивалась им. Жорик с Глебом часто работают вместе со мной, нашу команду любят приглашать. Когда они поют, я отдыхаю, когда отдыхают они, я, как тамада, веду свадьбу и иногда пою сама, сама же и аккомпа-нирую.
 - А почему тамада не танцует? – услышала я голос, принадле-жавший свидетелю Коле.
 - Устала немного, но могу и потанцевать, если вы приглашае-те, - улыбнулась я, перехватив ревнивый взгляд Жорика.
 - Конечно, приглашаю! – обрадовался Коля.
 Мы успели протанцевать лишь последний куплет песни, я уже хотела поблагодарить Колю и приступить к проведению послед-него конкурса, но тут выскочил хорошо подвыпивший паренек. Он, пошатываясь, подошел ко мне, взглянул на меня, словно я его последняя в жизни надежда и произнес сильно пьяным голосом:
 - Тамада, друг, можно я песню спою? Я весь вечер готовился, а?
 - Андрюха! Пожалуй, ты уже давно «приготовился», - хотел остановить его Николай, - скоро разойдемся, ты лучше сядь.
 - Колян, подожжи, не с тобой… говорю. Девушка, дорогая, можно?
 - Диана! Пусть поет! Иначе не отстанет! – крикнули молодые, которым уже было все равно.
- Ладно, а что вы хотите спеть?
 - А, м-м, ну, эту: «Глеб Жеглов и Володя Шарапов…, атас, атас».
 Я в ужасе подняла глаза к небу, только этого не хватало. Хотя, вполне в духе свадьбы. На одной из них сам жених заказал песню «На поле танки грохотали», в которой мне больше всего нравится строчка: «А молодого командира несли с пробитой головой», очень уместная песенка на торжественном банкете.
 - Ребята, подыграйте этому молодому таланту, - шепнула я Жоре и Глебу, - пусть споет, а потом сразу подадим торт, чтобы закончить эту бадягу.
 Глеб и Георгий тоже давно привыкли к таким выходкам гос-тей. Вот Андрюха стоял, расставив ноги, как Леонтьев, сжал в руках микрофон и каким-то чудом не падал, хотя был очень бли-зок к этому. Все замерли в ожидании, что же сейчас произойдет.
 - Уважаемые дамы и господа, поздравить молодых приехала группа «Любэ» и ее новый солист! – представила я поющего. – Атас!
 Зазвучала музыка. Надо отдать должное пареньку, слух у него отсутствовал полностью, но речитативом он почти попадал в такт. После первых его слов, зрители покатились со смеху, к се-редине песни кто-то уже плакал навзрыд от хохота, но тут нача-лось самое интересное. На припеве слово «атас» повторяется многократно. «Атас», - сказал Андрюха, Жора ударил по клави-шам, «Атас», - снова крикнул певун, но припев не кончался. «Атас», - вздрогнул всем телом парень, невеста упала на жениха, сотрясаясь как в лихорадке, музыка продолжалась. «Атас», - сно-ва сказал Андрюха, похоже, испугавшийся, что песня никогда не закончится, «Атас», - прокричал он, вытирая пот со лба. Наконец, прозвучало финальное: «Ата-атас!», и зал бурно зааплодировал с визгом и криком: «Браво!». Я вручила парню плюшевого мишку, приготовленного специально для победителя заключительного конкурса, «Расторгуев» страшно довольный уселся за стол и си-дел там совсем тихий до конца вечера.
 - Диана! Спасибо вам, вы просто великолепно вели! – снова подошел ко мне Коля, когда вечер закончился, и все гости расхо-дились.
 - Спасибо, очень рада, что понравилось. До свидания!
 - Может, вас проводить? Я поймаю машину?
 - Коля, спасибо, я с ребятами еду, - показала я на музыкантов.
 - Что ж, извините, еще раз до свидания.
 Я видела, что он расстроился. Довольно симпатичный, блон-дин, фигура хорошая. Какими же мы женщины бываем глупыми. Вот ведь, хороший парень, холостой, молодой, я ему понрави-лась, а мне подавай Пургу с его эгоизмом и супругой, в придачу. Но, сердцу не прикажешь.
 - Я за весь вечер ничего не выпил, - намекнул Глеб, крутя руль автомобиля, - давайте, ко мне! Тяпнем по рюмашечке?
 - Диана устала, - одарил меня Жора своей белозубой улыбкой, - довезем ее до дома.
 «Поросенок, - подумала я, - знает, что ночевать у меня оста-нется». Его благоверная не ждала его домой в дни, когда он рабо-тал на свадьбах, думала, что он остается у Глеба и отдыхает.
Мы подъехали к моему дому.
- Глеб, езжай к себе, я Диану провожу и выпью кофе.
 - Хм, - усмехнулся Глеб, - понятно. Лере скажу, что ты уже спишь, если позвонит.
 Мы тихо вошли в квартиру. Констанца не спала, она всегда меня ждет, но, за что я ее обожаю, не вышла, не стала устраивать мне сцен с прочтением морали. Милая бабуля! Все-то ты понима-ешь! Георгий обнял меня сразу на пороге, пройдясь руками по всем частям тела.
 - Бессовестный, давай хоть в комнату войдем! Констанца ус-лышит!
 - Я хочу тебя, Динка-льдинка, - целовал он меня, - особенно, когда чувствую, как ты таешь в моих объятиях.
 Ну, что, я вас спрашиваю, мне делать? Таять. Таять в его ру-ках. Сходить с ума! Ненавижу его и люблю одновременно.
Через час он уснул без сил, а я прислушалась. За стеной скрипну-ла кровать, несколько тяжелых вздохов… Констанца! Я вскочила, я в ее спальне:
- Бабуля! Констанца! Ты в порядке?
- Что случилось? Ты уже пришла? – ответила «артистка».
- Да, пришла, извини, мне показалось…
- Что ты, девочка? Все хорошо.
- Спокойной ночи, Констанца, я тебя люблю.
 Бабушка никогда не плачет, если что-то происходит не так, она поет. Через десять минут я услышала тихое пение, она пела какую-то грустную латышскую песню. Прости меня, бабушка!

Глава 2

 Боже! «Ну, и рожа у тебя, Шарапов!», фраза как раз для меня. Какой сегодня день? А месяц? А год? Все это я спрашивал у не-бритого пугала, оплывшими глазами глядящего на меня из зер-кала. Я вообще с трудом припоминал сейчас, кто я? Нет, срочно нужно что-то выпить.
 Я по стенке добрался до кухни. Там на столе стоял стакан вод-ки, прикрытый запиской: «Иван, хватит пить! Ты плохо кон-чишь! Опохмелись и приведи себя в порядок. В холодильнике бу-тылка пива, пусть она будет последней. Ты нам нужен, друг!
Андрей».
 Ура! Меня зовут Иван. Слава Богу, есть настоящие друзья. Осушив стакан, я понял, что жизнь налаживается. Даже нашел в себе силы принять душ, но побриться не рискнул, руки все еще тряслись. С удовольствием потягивая пиво, я стал припоминать все, что произошло со мной.
 Я Иван Васнецов. Достаточно известный журналист и сцена-рист. Меня можно назвать удачливым и даже везунчиком. Все, что касается дел, у меня всегда все получается. Женщины меня любят, липнут, как пчелы на мед. Вот, только не знаю, что боль-ше их привлекает, мои деньги, слава или моя природная сексу-альность? Но, ведь я не Дон Жуан! У меня нет привычки, бегать за какой-нибудь красоткой, добиваясь ее расположения. Нет, я просто пашу как вол, работаю, как проклятый, а с женщиной от-дыхаю. И люблю, чтобы не требовали многого взамен.
 Так. Руки пришли в норму? Теперь можно рискнуть и побрить-ся. Я вышел из ванной аккуратным, посвежевшим, даже повесе-левшим. Правда, подбородок все же пострадал, и его пришлось заклеить пластырем. Но, все-таки, уже было не похоже, что еще вчера жизнь была окончена. Вообще-то, не каждый день ты теря-ешь любимого человека и мечту всей своей жизни одновременно. Если бы Она умерла, мне было бы легче, но Она предала меня, отняла надежду, и из-за нее был упущен ТАКОЙ контракт, кото-рый мог перевернуть все.
 Раздался телефонный звонок.
- Вано! Ты пришел в себя? – услышал я голос Андрея.
 - Да. Спасибо доктор. Ты знаешь, как лечить. А ты что ко мне вчера заходил?
 - Ха! Хорош! Давай, дуй ко мне, я тебя еще подлечу. А то со-всем ты у меня раскис.
 - Куда к тебе?
 - На работу, конечно.


 Сегодня свободный день. Я решила навестить Оксану. Она ведь на девятом месяце уже. Ксюша человечек удивительной души. Мягкая, добрая, никому не откажет в помощи и жутко до-верчивая. Именно из-за своей доверчивости она и забеременела. Тот подонок, иначе не назовешь, отец ребенка, бросил ее, как только узнал о беременности. А Ксюша давно живет одна, роди-тели ее в другом городе. Глядя на то, как она стойко переносит все жизненные тяготы, я горжусь, что у меня такая подруга. Все мы: и Нинка, и Ольга, и я удивлялись, почему она решилась ро-жать без чтей-либо поддержки, не написав ничего родителям. Оксана отвечала: «Это только мое, моя кровинушка, мое дитятко, а родители только переживать будут. Вот, рожу, тогда и напишу им. А отца нам никакого не надо, лучше никакого, чем такой».
 Моя машина в ремонте, а тратиться на такси, когда можно проехать несколько остановок на автобусе, это транжирство. Я села в автобус, прислонилась головой к окну и задумалась. На следующей остановке народу набилось столько, что стало тесно-вато. Кто-то чуть не упал на меня, и я услышала вежливое: «Про-стите, пожалуйста». Невольно обернувшись, я уставилась на это-го человека. Мужчина, видимо, когда-то был простым интелли-гентным служащим, даже неплохо зарабатывал. На нем «красо-вался» шерстяной пиджак когда-то модного покроя и неплохого качества, но выгоревший, вытертый и, мягко говоря, не очень чистый. Брюки были непонятного цвета и формы. Больше всего меня шокировали его часы, я разглядела их, так как рука, на ко-торой они красовались держала и прижимала к животу кожаный портфельчик без ручки. Итак, часы. Циферблат рубинового цве-та, стекло ограненное, словно алмаз, и надпись «Rolex». Такие часы мог позволить себе отнюдь не каждый. Я подавила в себе смешок, когда увидела, что вместо ремешка часы держались на широкой резинке от трусов. Мне стало жалко мужчину. Таких людей обычно называют БИЧ (бывший интеллигентный чело-век). Кто знает, может, эти часы единственная ценность, остав-шаяся в его жизни. Может, судьба отняла у него все, если он опустился до такого состояния. Видимо не было у него поддерж-ки, родные оставили, любимая женщина ушла к другому… Ой, я чуть не проехала остановку!
 Скорее, скорее к выходу, и вот, я на свободе. С сумкой пол-ной соков, фруктов, молока и хлеба для Оксаны я позвонила в дверь. В квартире послышались какие-то звуки, но дверь не от-крывали. Господи! Что же случилось?!
 - Оксанка! Это Диана, открывай! – тишина.
 Какая же я дура! У меня же ключи! Ксюшка дала мне запас-ные на всякий случай, живет-то одна, вот сейчас этот случай и наступил. Судорожно я стала доставать ключи. Ну, давай, откры-вайся, скорее, дверь проклятая.
 - Ксюшка, ты где? – ворвалась я в квартиру.
 - Ди..анка, я … здесь – услышала я стон в спальне.
 - Ксюха! – обомлела я.
 Моя бедная подруга лежала на полу возле кровати, бледная как смерть, лоб покрывала испарина. Халат был мокрый, видимо воды отошли, и она то и дело корчилась от боли.
 - Давно?
 - Час уже. Я …м, ско…рую не м…могла выз…вать…, а-а-х, господи, больно-то как!
 Я никогда не беременела и, конечно, не рожала, но кое-что о родах знаю. Одно я поняла, что с Оксанкой что-то не так. Да, во-ды отошли, но почему такая боль? Может, не час, может, ей так кажется. Господи, Боже мой, ведь без воды малыш может задох-нуться, а у Ксюшки уже нет сил рожать, как бы сама не умерла! Что же делать?! Я бросилась вызывать скорую помощь.
- Сейчас, Оксаночка, подожди… АЛЛО!
- Скорая помощь, - ответил холодный голос.
 - Женщина рожает, воды отошли час назад, боли, бледная вся…
- Фамилия.
- Кравчук Оксана Николаевна, двадцать пять лет.
- Какие боли? – докапывался голос.
- Не знаю, она еле дышит, корчится.
 - Девушка, я спрашиваю, какие боли, дайте ей трубку, - не ме-няющимся тоном продолжала диспетчер.
 - Вы что там не соображаете?! – рассвирепела я. – Она же го-ворить не может, сил нет!
 - Адрес, - похоже, тетка меня услышала.
 - Диктую…

 Я подлетела к Ксюше. Похоже, что она отключалась в те ко-роткие мгновения, когда схватки не мучили ее. Совсем белая. Боже, только бы не умерла! Вдруг, она схватилась за низ живота.
- Ди! Я рожаю.
- Не волнуйся, милая, ты уже давно рожаешь.
 - Нет, я совсем рожаю, то есть, он сейчас вылезет на свободу, мой малыш, - она даже стала говорить.
 - Ксюшка, не вздумай, я не врач! Сейчас скорая приедет, по-терпи!
 Подружка вытаращила глаза и дико заорала. Люди добрые! Ну, почему все это мне! Я сейчас сама в обморок упаду!
 - Ксюшенька, милая, потерпи!
 - Да не могу я, ёшкин кот, потерпеть! – выругалась Ксюшка, чем привела меня в шоковое состояние, бранные слова были чу-жды Оксане. – Ой, мама-а!
 - Не ори! – приказала я, - ребенку и так дышать нечем, а ты его последнего кислорода лишаешь. Вспомни, что на курсах говори-ли! Дыши как собачка. Я сейчас руки помою.
 Дорогие мои, вы когда-нибудь роды принимали? Я – нет! Но, все когда-нибудь приходится испытать. Я набрала номер скорой помощи.
 - К вам выехали, - ответила диспетчер.
 - Боюсь, что они не успеют. Кто-нибудь может меня научить по телефону, я с ней одна! – у меня осталась последняя надежда.
 
 Скорая приехала, когда Ксюша уже лежала обессиленная, прижимая своего мальчика к груди. Я впустила врачей почти ме-ханически. Ощущение было такое, что это я произвела ребенка на свет, неописуемый восторг, облегчение и усталость одновремен-но.
 Я провожала подругу с мальчиком до машины скорой помо-щи. Врачи что-то спрашивали у меня, я отвечала, но голос звучал где-то рядом, как будто говорила не я. Скоро мы были в больни-це. Врач, мужчина лет пятидесяти, вышел ко мне:
 - Вы подруга?
 - Да.
 - Вы – молодец, все в порядке, даже пуповину обрезали пра-вильно, может, к нам на работу пойдете? - пошутил он. - Малыш и мама чувствуют себя нормально. Если бы не вы, все могло кон-читься плохо. Медлить было нельзя. Но, она и сама постаралась, где только силы взяла.
 - Слава Богу, - сказала я, но мой голос задрожал, я заплакала, это была эмоциональная разрядка.
 - Вы езжайте домой, теперь все будет хорошо. Подруга проси-ла вас позвонить Сергею, вы знаете кто это?
 - Знаю, - ответила я сквозь зубы, еще бы не знать, это его ре-бенок сегодня родился, только зачем ему звонить.
 - Ну, всего хорошего вам, - доктор пожал мне руку.

 Я очень устала. Хотелось уткнуться в любимое плечо и рас-сказать обо всех своих впечатлениях. Я набрала по мобильному номер Жоры:
 - Привет.
 - Да, Глеб, привет, - ответили мне, значит жена рядом, - подо-жди, я перейду в другую комнату, а то плохо слышно.
 - Жора, ты мне нужен, сейчас, ты не представляешь, что со мной произошло, Ксюшка родила и …
 - Ты с ума сошла, звонишь мне домой? – тихо, но резко пре-рвал мой монолог Пурга. – Жена дома, еще услышит!
 - Я все понимаю, но ты мне так нужен сейчас, - голос был го-тов задрожать, почему-то все это меня стало выводить из себя.
 - Я ухожу через десять минут, приезжай в ресторан вечером, мы с Глебкой сегодня там работаем.
 - А ты не можешь за мной заехать? Я в больнице, у Ксюшки.
 - Девочка моя, - шепотом заговорил Жора, - я очень тебя люб-лю, но мне некогда. Пока, Глеб, встретимся в ресторане.
 Эту последнюю фразу он произнес громко и четко, значит, Лера вошла в комнату. Я возненавидела эти подлые гудки в труб-ке и Леру в том числе. А этот тоже хорош. Когда ему надо пере-спать, он тут как тут, а когда он мне действительно нужен, так нет. Ой, девочки! Никогда не влюбляйтесь в женатых мужчин.
 Теперь надо было выполнить просьбу Ксюши. Ну, уж на этого негодяя не буду тратить деньги, позвоню ему из дома.

Глава 3
 - Привет, дружище! – Андрей обнял меня и повел в свой каби-нет.
 - Андрюха! Спасибо тебе, если бы не ты, я бы, наверное, умер. Как говорится, «я, право, в жизни не пил столько»;.
 - У тебя крепкое здоровье, иначе в тебя бы не вошло такое ко-личество спиртного. И вообще, парень, ни одна баба не стоит то-го, чтобы превращаться из-за нее в чучело. Моя супруга – ис-ключение.
 - Да, старик, ты прав.
 - А теперь, нужно тебя вернуть в рабочее состояние. Тебе нуж-но сейчас работать. Любимая работа – панацея от всякого недуга. Сейчас мы тебя отправим на мануальную терапию, потом рас-слабляющая ванна с ароматическими маслами, и ты у нас будешь как новенький.
 Я лежал в ванне и думал. Света, Света! Зачем ты так со мной? Неужели ты не поняла, что самое лучшее в жизни я хотел пода-рить тебе. Все, чего я добивался, все успехи я хотел разделить с тобой. Как ловко ты выбила почву из-под моих ног!
 Как мы познакомились с ней...
… На ОРТ должны были поставить фильм по моему сценарию. Я пришел раньше назначенной встречи. Молоденькая хрупкая де-вушка, словно нежное летнее облачко, подплыла ко мне.
 - Иван Сергеевич, здравствуйте, меня зовут Светлана, я асси-стент режиссера. Владимир Аркадьевич просил вас подождать еще минут десять. Его очень заинтересовал ваш сценарий, - она так улыбнулась, что я, повидавший уже немало женщин, превра-тился вдруг в несмышленого юнца на первом свидании, я уста-вился на нее, не в силах сказать слово, а она будто не заметила этого, - может, вы хотите кофе?
 С этого момента все и началось. Мы работали над фильмом. А в свободное время я встречался со Светой. Она была моложе меня на десять лет. И мне льстила такая разница в возрасте. Я влюбил-ся без памяти, и она, казалось, тоже. Мы стали жить вместе. Мечтали о ребенке, строили планы. А я работал, работал как ни-когда. Но, жалкий слепец, я не видел, что за ангельским личиком прячется дьявол во плоти.
 Мысль о самоубийстве зародилась, было, во мне в тот страш-ный день. Но, я поступил самым банальным образом, ушел в за-пой. Да, не зря говорят «истина в вине». После первых двух бу-тылок философские мысли посещали меня одна за другой. Сна-чала я подумал, а зачем, собственно, я живу? Что я сделал в жиз-ни хорошего в свои тридцать пять? Детей у меня нет, деревьев я сроду не сажал, а вместо построенного дома – удобная квартира в центре Москвы. Сценарии я писал больше на потребу публике, из них получались неплохие кассовые телевизионные фильмы, но о них не будут говорить, как о великих шедеврах киноискусства. Я не получал «Оскара» за лучший сценарий. Я известен в творче-ских кругах, но если я уйду, меня быстро забудут. Мои статьи в модных изданиях нравятся читателям, мои интервью с известны-ми личностями приносили доход, и неплохой, но кому, по сути дела все это нужно? Цель всей моей жизни, дело, которое я про-думывал на протяжении последних пяти лет, рухнуло в одноча-сье. Я не смог удержать счастья, отсюда вывод: я - неудачник.
 Эти мысли очень мне не нравились, они грызли мою душу, по-этому я быстро утопил их в потоках спиртного.
 И вот, я сидел в ванне и размышлял, как дальше жить. Прав Андрей, прав, нужно начать работу, и я ее начну, сегодня же.

 Я услышала звук отпирающейся двери, это Констанца верну-лась с прогулки.
 - Ди, помоги мне!
 - Привет, Констанца! – я приняла из ее рук коробки. – Что это ты накупила?
 - Терпеть не могу рассказывать что-то с порога. Сейчас я при-веду себя в порядок, а ты накрой на стол. Покупки нужно об-мыть, по русскому обычаю.
 Я хмыкнула. Как уживалось в ней это благородство и хулиган-ство одновременно! Я ее просто обожаю, как никого на свете.
 Скоро Констанца вышла ко мне в новом вечернем платье и ту-фельках. Все куплено, спешу заметить, не на рынке, а в модном бутике.
 - Ты просто красавица, баб… ой, Констанца!
 - Надеюсь, ты хорошо накрыла на стол? Садись, моя девочка, выпьем за тебя.
 - А обмыть? – ехидно улыбнулась я.
- Сначала за тебя.
 Мы «кутили» до самого вечера. Констанца была такой жизне-радостной и веселой, такой необыкновенно молодой сегодня. Но, глядя на нее, мне почему-то стало так тоскливо, что я расплака-лась. Слезы были такими горькими, что как будто выжгли мне всю душу. Бабушка ласково погладила мои рыжие кудряшки и посмотрела в глаза:
 - Ты никак не догонишь свою птицу, девочка моя?
 - Какую птицу? – я даже перестала плакать.
 - У каждого человека есть своя птица. Она меняет свою окра-ску, становясь то белой, то огненно-красной, то бирюзовой, то золотой. Многие думают, что это разные птицы, а она одна, но не всем дано поймать ее, чтобы только один раз прикоснуться и по-просить у нее перышко…
 - Бабушка, - сказала я, забыв, что нужно назвать ее по имени, - что это ты рассказываешь, это какая-то латышская легенда?
 - Нет, я просто это знаю. Я видела ее, свою птицу, она была благосклонна ко мне.
 Констанца говорила, а взгляд ее был далеко, словно она и впрямь увидела сказочную птицу. Морщины на ее красивом еще лице вдруг разгладились, глаза блестели каким-то магическим блеском. Нет, это просто удивительная женщина! Я же знаю, сколько она пережила, какой нелегкой была ее судьба, а она ве-рит в то, что есть какая-то чудесная птица.
 - Ди, - прервала она мои мысли, - я знаю точно, что ты будешь счастлива, и когда-нибудь ты поймешь мои слова. Только не упускай своей птицы, когда она прилетит к тебе.
 Вечером я все-таки поехала в ресторан. Моя обида на Жорика развеялась после беседы с бабушкой. Выпив «Мерло», я слегка раскраснелась, и настроение было превосходное.
 В зале ресторана сегодня было весело. Жорик и Глеб меня увидели, ласково кивнули. Они заканчивали петь песню «Потому что нельзя быть на свете красивой такой». Сегодня в ресторане праздновали день рождения дамы, сидящей во главе стола. Взглянув на нее, я подавила смешок. Наверное, музыканты так издеваются, или пошутил кто-то из гостей. Виновница торжества была страшна как смертный грех: длинный нос, причем крючко-ватый, худая до невозможности. Но, похоже, она нисколько не обиделась за песню, наоборот, улыбалась во весь рот. А по окон-чании песни встала и зааплодировала громче всех.
Я подошла к ребятам:
 - Жорик, что здесь происходит? Кто решил так подшутить над бедной женщиной?
 - Она сама заказала эту песню. Сказала, что очень ее любит, - ответил Глеб, - молодец тетка, видно человек хороший, это чув-ствуется. Ты посиди, поймешь, когда добрая атмосфера - и поется легче и люди вокруг веселые.
 - А ты сама что-нибудь спой, Динка-льдинка, я люблю, когда ты поешь, - попросил Жора.
 Я обожаю такие моменты. Так люблю петь, что все порой те-ряет смысл, только «песня остается с человеком». Жора нежно провел пальцами по клавишам, будто лаская инструмент. Поли-лась музыка. Это была знаменитая песня Уитни Хьюстон “I Will always love you”. Именно под эту песню мы когда-то с Жорой впервые поцеловались на одной вечеринке. Музыка действитель-но чудесная. Все гости «красивой такой» застыли от удивления. Но только это я заметила, потом я воспарила куда-то в своей пес-не. Пары выходили танцевать, в зале летала лучезарная птица Любовь, казалось, что она коснулась всех своим волшебным кры-лом…
 Песня закончилась, громкими аплодисментами меня поблаго-дарили за исполнение. Я села за свой столик. Что-то вдруг поме-нялось в моей душе. Я посмотрела на Георгия. Он улыбался мне той улыбкой, которую я так раньше любила. Именно «раньше», я не оговорилась. Мне стало противно. В памяти почему-то всплы-ло лицо Леры. Кто я такая, чтобы лезть в ее жизнь? Ведь это ее Жора захотел взять в жены, это ее гнева он боится, ее боится по-терять, а не меня. А я - всего лишь приятное время препровожде-ние. Боже мой! Почему до меня раньше это не доходило?
 Я убежала из ресторана «по-английски», не прощаясь. При-мчалась домой, Констанца уже спала, бросилась на постель и за-плакала.
Глава 4
 «О!» - подумал я, когда увидел свое отражение. Медицина творит чудеса. Обновленным, я приступил к новому жизненному рывку.
 Новый сценарий возник в моей голове, как из тлеющего кост-ра вдруг выбивается искра. Я сделаю его, он будет совсем другой, и этот фильм заставит сердца биться и души переворачиваться. И пусть его не пошлют на «Оскар», и он не будет самый кассовый, но его запомнят и поймут. Главное действующее лицо – молодая девушка. И я стал ваять ее, как Пигмалион Галатею. Я уже видел ее, чувствовал, в моем воображении она была живая. И я влюбил-ся в нее, я хотел, чтобы она стала такой, как Кабирия для Фелли-ни.
 …Тогда все начиналось также. Пять лет назад я написал ро-ман, неожиданно для себя самого. Он был еще только в элек-тронном виде. Первым человеком, увидевшим мое детище, была Света. Она читала его внимательно, потом сказала:
 - Хороший режиссер мог бы сделать из этого шедевр, классику мирового кино. Ты хочешь это опубликовать?
 - Да, конечно. Что мне мешает?
 - Подожди! Ты же сценарист, суперсценарист. Представляешь, если бы такой фильм снял какой-нибудь Клод Лелуш, Люк Бес-сон или Стивен Спилберг, хотя, впрочем, Спилберг снимает не-сколько другое кино. Читатель тебя не знает как писателя. Кто будет покупать книги незнакомого? А теперь представь, Стивен Спилберг снял «Титаник», после нашумевшего показа публику-ется роман, да еще с некоторыми подробностями съемок. Это же будет бум! А ты можешь заработать уйму денег. Сначала прода-ешь сценарий, ну, я просто для примера говорю, Спилбергу. С тобой заключают контракт, снимают фильм. Он проходит по всем мировым кинотеатрам. Все думают, что посмотрели очеред-ной хит западного кино. А потом выясняется, что сценарий к фильму написал наш родной, отечественный журналист и писа-тель. И тут ты публикуешь роман, и…
 - Подожди, подожди, - у меня мозги закипели от ее слов, про-сто не укладывалось все это в голове, - ты хоть понимаешь, что ты говоришь? Ты думаешь, что так легко и просто продать сце-нарий Спилбергу? Прежде, чем Спилберг прочтет мой сценарий, нужно еще к нему пробиться, через толпу посредников, потратив огромную сумму денег на взятки. И где гарантия того, что Спил-берг просто не пошлет меня куда подальше?
 - Это не ты говоришь, - она обняла меня, в эту секунду я был готов согласиться с чем угодно, - ты сильный, смелый, талантли-вый, ты сможешь добиться всего. Я буду с тобой, поддержу тебя. Попробуй рискнуть, а?
 Дальнейшие ее ласки я был не в силах выдержать, я таял. И, конечно, разум покинул меня. Мне стало казаться, что она гово-рит разумные вещи. И где-то она действительно была права. Я стал писать сценарий, стал копить деньги, искать связи, выходы на одного очень известного режиссера. Моя деятельность была похожа на азартную игру. Или пан, или пропал. Говорят, что всем новичкам в игре везет. И, похоже, я тоже вытянул счастливый билет. Режиссер, который был нужен мне, как манна небесная, собирался приехать в Москву, об этом писали все газеты. Мне удалось договориться с нужными людьми, заплатив при этом кругленькую сумму, чтобы меня включили в список приглашен-ных на банкет по случаю приезда знаменитости. Приглашение было на два лица. Я представил себе, какая красивая будет Свет-лана в вечернем платье. И решил преподнести ей сюрприз. Зашел в ГУМ, чтобы выбрать ей наряд.
 - Добрый день, чем могу помочь? – вежливо поинтересовалась вышколенная девушка, продавец-консультант.
 - Мне нужно вечернее платье для банкета, самок лучшее, для невесты.
 - О, это прекрасно, вы хотите сделать сюрприз. Могу я узнать размер вашей невесты?
Я окинул взором девушку, прикинул:
 - Думаю, приблизительно как у вас.
 - Минутку.
Через минуту передо мной предстали сразу несколько потрясаю-щих платьев, одно другого лучше. Я выбрал бирюзовое, с летя-щим покроем, любимый Светин цвет и фасон.
 Получив коробку с платьем в подарочной упаковке, я оправил-ся, не спеша, в сторону Площади Революции. Настроение – про-сто «весна». Как идиот, иду, радуюсь, глазею по сторонам, будто приезжий из другого города. Смотрю, возле метро книжный раз-вал. «Дай-ка, - думаю, - посмотрю, что народ читает». И вдруг, меня как током ударило. Я просто остолбенел, холодный пот вы-ступил на лбу. Я увидел книгу, в яркой красивой обложке. «Жизнь и смерть», автор Светлана Лель. Фамилия, разумеется, псевдоним. Нет, не может быть, такого быть не может!
 - Мужчина, вы что-нибудь хотите купить? – нервно спросила продавщица.
 - Сколько стоит эта книга?
 - Сто рублей. Но, это новая книга, хорошо издана, и очень-очень хорошо написана. Я прочитала мгновенно, оторваться не могла. Даже не думала, что сейчас так могут писать. Берите, не пожалеете.
 Словно в страшном сне, я купил эту книгу. Добрался да какой-то лавочки, сел и стал читать. Это мой текст, один в один! Как такое возможно? Но, ведь ее никто, кроме Светы не мог опубли-ковать, и автор – Светлана Лель. Даже имя не постеснялась изме-нить. Но, я еще могу продать свой сценарий. Пусть, я написал его с «чужой» книги, но сценарий-то мой. Только бы успеть.
 Но все мои надежды провалились. Света и здесь меня обогна-ла. Сценарий также был украден. Мне нечего было показывать режиссеру. Она даже уничтожила записи в компьютере. И, самое страшное – я ничего не мог доказать. Даже если бы мог, посадить в тюрьму свою единственную любовь, у меня не хватило бы духа. В нашей квартире я нашел записку: «Дорогой, прости, но я лучше разбираюсь в бизнесе. Ты напишешь еще много хороших сценари-ев. А я хочу раз и навсегда получить свободу. Мне обрыдла эта страна с ее дурацкими законами, я хочу жить по-человечески. Ты, наверное, уже купил книгу? Правда, очень хорошо получи-лось? Не обижайся, мне с тобой было очень клево, очень, но есть люди, которые не дадут мне пропасть. Давай считать «Ж.. и С.» твоим маленьким подарком за нашу любовь. Прощай, навер-ное, навсегда. Светлана».

 Спасибо, Света, что дала мне толчок к творчеству. Я запомню этот урок навсегда.
 С тех пор прошел год. В газетах появилось сообщение о новом фильме известного зарубежного кинорежиссера, «Жизнь и смерть». Фильм прошел на ура. И я подумал, черт возьми, я все-таки получил «Оскара». Пусть никто об этом не узнает, но я то знаю, что «Оскар» мой. Так, дерзай, Васнецов, ты сможешь еще.
 Я шел по Цветному бульвару, обдумывая новую сюжетную линию. Но, так и не знал названия, которое дам сценарию. Что-то вертелось в голове, но все было не то. Вдруг, услышал детский восторженный возглас: «Мама, смотри, птица летит!». И тут в го-лове моей словно раздался щелчок - «Летящая птица», вот, то что нужно! Именно так.
Глава 5
 Никуда сегодня не пойду. Не хочу. О, нет, телефон! Зачем?!
 - Ди, это тебя, мама! – крикнула бабушка.
- Иду.

 - Анечка! Алло! – мама не признавала обращения «Ди» или «Диана», это имя дал мне папа, маме оставалось подчиниться, но она звала меня на русский манер Анечкой.
 - Да, мамуль.
 - Ты знаешь, тут к нам в гости приедут Сафроновы. Ну, ты помнишь, папиного друга детства дядю Володю?
 - Ну, конечно, помню, - я прекрасно помнила эту семью, с Алешкой, сыном дяди Володи мы в «войнушку» играли однажды так, что солдатиков потом по квартире год собирали.
 - Приходи к нам, доченька, а? Мы с папой так соскучились, да и Сафроновы с Алешкой придут, ему скучно с нами, стариками, будет, а он тебя помнит.
 - Ладно, мам, приду, конечно, когда.
 - Завтра вечером, часов в пять они приедут, а ты приходи по-раньше, я тебе подарок приготовила.

 Алешка Сафронов. Когда мы виделись в последний раз? Лет пятнадцать-двадцать назад? Интересно, каким он стал. Помнится, был несимпатичным тощим альбиносиком, у которого вечно тек-ли сопли. Играли мы с ним, правда, взахлеб. Сколько ему сейчас, двадцать пять? На три года младше меня. Я посмотрела в зерка-ло: «Мда, старушка, рыжая, рыжая, рыжая бесстыжая…» Дейст-вительно, бесстыжая, сколько я уже не была у родителей? Вот то-то и оно. Нужно исправляться. Как это говорилось у Щербаковой, «…будем из унылой, “нигдешной” морды делать прелестное ли-цо светской женщины из самой гущи жизни…»;? Будем. Пару штрихов подводкой для век, немного теней, тушь для ресниц, не-много блеска для губ и… Красавица да и только. Тональным кремом я никогда не пользуюсь, у меня прекрасный цвет лица, а немного веснушек возле носа только придают пикантность об-щему облику. Что это я так стараюсь? Даже сама не знаю.
 Что надеть? Вечный вопрос, который задаем мы себе, когда от одежды шкаф еле закрывается. Так. Что там у меня? Ага, вечер-нее платье, моя «рабочая» одежда. Слишком с претензией, не го-дится. Джинсы надоели, каждый день только и хожу в джинсах. А, вот оно, подарок Констанцы! Платье без рукавов в стиле Ша-нель, оливкового цвета, прямой покрой, глубокое декольте, по бокам разрезы. Мое любимое платье! В нем любая фигура будет выглядеть потрясающе, а я вообще стройная и высокая. Однажды я пришла в нем на день рождения Ксюши, и она сказала: «Ой, Дианка, как тебе идет! Ну, просто не идет, а едет». Решено, в нем и пойду.
 - Констанца! Как я выгляжу? – спросила я, украдкой улыб-нувшись своему отражению.
 - Отлично, вот такой ты мне очень нравишься! Передай от ме-ня привет родителям.

 В родительский дом я прибыла за три часа до прихода гостей.
 - Анечка! – мама кинулась меня расцеловывать.
 - Привет, Рыжик! – папа тоже обнял меня, и я с удовольствием чмокнула его грубоватую и пахнущую сигаретами щеку.
 Мои родители вроде бы самые обычные, но для меня они осо-бые. Папа, Виктор Иванович, сын Констанцы, «полукровка», и как часто бывает в таких случаях, очень красивый. Он унаследо-вал от бабушки стать и черты лица, а от дедушки – темные воло-сы, карие глаза, а также характер. Папа родился 10 мая 1945 года и его, конечно, назвали Виктором в честь Победы. Как все тель-цы папа очень упрям и порой идет напролом. Из-за своего упря-мого нрава он когда-то поссорился со своей матерью, она про-стила его, но с тех пор некая отчужденность в их отношениях чувствуется.
 Папа – ортопед, а мама – детский врач, педиатр. Именно она стала причиной раздора между отцом и бабушкой. В молодые го-ды мама, Елена Николаевна, была очень милой девушкой, но ни-чем не примечательной. Скромная, белокурая студентка из Под-московья, жила в общежитии. Папа – самый красивый на курсе был завидным женихом и далеко не сразу заметил тихую Леноч-ку. Он был увлечен другой студенткой, Аллой. Констанца обожа-ла Аллу, они с дедушкой считали ее уже своей невесткой. Но, моя мама оказалась не так проста. На одном из студенческих ве-черов, мама вышла танцевать вальс с одним из ребят. Танцевала она божественно. Такой грации не было ни у одной из ее подруг. Все перестали танцевать, а мама со своим партнером кружились в центре зала. Вот тут Виктор Солнцев и заметил ее впервые. С этого момента все другие девушки перестали для него существо-вать, мама покорила его сердце. После танцев они отправились гулять, вернулся он домой в пять утра. Не спавшая всю ночь ба-бушка встретила его гневным взором, но ничего не сказала. Но, когда на следующий день папа объявил родителям, что он влю-бился в никому не известную Леночку и принесет Алле свои из-винения по поводу расторжения их отношений, Констанца была в шоке. Как не увещевала она его, как ни умоляла одуматься, папа оставался непреклонным. Родители были вынуждены смириться с папиным выбором.
 Дальше все развивалось, как в водевиле. Аллочка на удивле-ние спокойно восприняла папины извинения, оказывается, она сама влюбилась в другого парня, не из Медицинского, а из Бау-манского института. В общем, «все они переженились».
 Самым смешным является то, что эта самая Алла и есть жена дяди Володи Сафронова, с которым папа дружил в раннем детст-ве. И теперь мои родители дружат с ними долгие годы. Только последнее время они не встречались, все некогда было.
 
 Мы с мамой готовили салат «Оливье» и беседовали.
 - Аня, - вдруг как-то тихо сказала мама, - ты знаешь, я вот все хочу тебя спросить, почему ты не хочешь жить с нами?
 - Мамочка, мне казалось, что вы не придаете этому значение.
 - Это мы делаем вид, а на самом деле, все эти годы, что ты жи-вешь с Констанцей, мне было очень горько и обидно. Я ведь твоя мама, ты мне должна была открывать свое сердце, советоваться, а вместо этого вся эта роль досталась Ей.
 - Мама, все это не так. Просто, я выросла, повзрослела. С ба-бушкой я чувствую себя самостоятельнее что ли. А с вами я все-гда оставалась маленькой девочкой.
 Это была чистая правда, сколько я помню свое детство, мне всегда говорили: «Анечка, не ходи гулять за дом, не играй с теми мальчишками, не делай это, не делай то…» В школе я это терпе-ла, в институте с трудом, а после окончания института, все это мне надоело «выше крыши».
 - О чем болтаете, девочки, - вклинился папа, - может вам по-мочь?
 - Все хорошо, Витюш, у нас почти все готово. Аня, залей салат майонезом, только проверь, по-моему, я не посолила.

 На часах было уже шесть вечера, а Сафроновы и не думали появляться. Мы с мамой с тоской посмотрели на вянущую зелень и слегка свернувшийся сыр. На маме, заметно пополневшей за годы, был надет новый костюм, она явно готовилась к встрече гостей. Папа плюнул и пошел смотреть телевизор. А может, он хотел оставить нас с мамой вдвоем. Я посмотрела на маму, вне-запно мне стало так жалко ее, эту поникшую белокурую с просе-дью головку, эти натруженные руки, опухшие от многолетней ус-талости ноги. Почему я была такой черствой? Почему не ценила этой любви? Мне просто нет прощенья.
 - Мама…- голос мой дрогнул
 - Диана, Анечка моя!
Так мы сидели, обнявшись, когда в дверь позвонили. Господи! А мы заплаканные.
 - Витя! Открой! – крикнула мама, и мы бросились в ванную приводить себя в порядок.
 Когда я увидела Алешку, то просто на миг онемела. Неужели это он, тот, вечно сопливый паренек? Не может быть! Передо мной стоял интересный молодой человек, чем-то он был похож на Николая, свидетеля с последней свадьбы, такой же русый, се-роглазый, не высокий, но стройный. Мне показалось, что и он, увидев меня, немного удивился.
 - Привет, подружка, давно не виделись, - весело подмигнул он мне.
 - Привет, Лешка, - я поцеловала его в щеку, он обнял меня слегка, но я почувствовала твердость его руки.
… Весь вечер мы весело и непринужденно болтали, как будто не было между нами тех лет разлуки. Заметно постаревшие дядя Володя и тетя Алла вновь помолодели и взахлеб рассказывали родителям об успехах, которых добились за эти годы. Алешка взял гитару, провел по струнам, и я почувствовала, что очень сильно хочу петь. Вам знакомо такое? Конечно, знакомо. Когда душа просится наружу, когда голос сам собой начинает литься…
…Алешка играл бесподобно, гитара в его руках была словно женщина, подчиняющаяся каждому прикосновению ласковых пальцев: то дрожала от страсти, то тихо постанывала, то вздыха-ла. Я пела романсы, а мой друг детства подпевал тихим барито-ном с хрипотцой, чем заставил мой живот сжаться от щекочуще-го приятного ощущения. Ну что я за человек? Музыка может де-лать со мной все что угодно, это самый легкий путь к моему сердцу. И вот, Жорик со своим журчащим пением ушел в про-шлое, а его место занял другой, нежный русоволосый трубадур.
 Из состояния «сказки» меня вывел дядя Володя, когда вдруг грянул на казачий манер: «А на окне наличники, гуляй да пой, станичники…». И родительский дом заполнился хором. Господи! Как же хорошо, только бы это не кончалось, я так давно не испы-тывала такого чувства.
 Мы прощались так, как будто боялись больше не увидеться. Алешка заключил меня в крепкие дружеские объятия, но меня словно током ударило. Представить себе, что еще долго, быть может, я с ним не встречусь, было сложно.
 - А вы куда сейчас? – спросил папа у дяди Володи.
 - Да на дачу, дел там много, недавно только обустроились, на-конец, осталось до ума довести.
 - Диана! Ребята! Приезжайте к нам в гости на дачу! – вдруг предложила тетя Алла.
 - Я не могу, работаю, да и Лена тоже не может, пока, - рас-строился папа, которому сразу захотелось к ним на дачу.
 - А ты? – загадочно посмотрел на меня Алешка.
 - Вообще-то, у меня через неделю очередная свадьба… Но, пожалуй, не откажусь немного отдохнуть, только нужно с Кон-станцей поговорить.
 Номер мобильного телефона Алешки был записан, мне нужно только позвонить, чтобы меня встретили и недельный отпуск обеспечен.
Глава 6
 - Конечно, поезжай! Аллочка и Володя замечательные люди. Прости, Ди, но не в обиду маме, я до сих пор жалею, что Витя не женился на Алле. Это чудесная женщина. Алешу я не знаю, но, думаю, что у таких родителей не может вырасти плохой сын.
 - Констанца! Я тебя обожаю!
Я поцеловала любимую бабулю и легла спать. Мечты овладели мной, словно стая птиц кружили они над моей постелью и наве-вали сладостные грезы. Я чувствовала себя совсем молоденькой, юной девочкой, у которой все впереди и нет никаких проблем.
 Наутро я проснулась бодрой как никогда. Посмотрела на себя в зеркало, рыжая бестия с лукавыми глазами улыбнулась мне из волшебного мира зазеркалья, а я подмигнула ей в ответ. Я ухит-рилась чистить зубы и петь одновременно. Но, тут в ванную за-глянула Констанца и сказала, что меня просят к телефону.
 - Привет, Динка-льдинка, - услышала я Жорин голос.
 - Привет.
 - Куда ты пропала? Я уже соскучился.
 - А что Леры нет дома или ты звонишь из автомата?
 - Нет дома, она уехала на два дня к матери, приезжай, нако-нец-то нам никто не помешает.
 - Нет, Жора, нам всегда будут мешать. Точнее, я буду мешать всегда. А я не хочу быть третьей лишней. Лера тебя любит, она твоя жена, и оставайся с ней. Я больше для тебя не существую. Я так не могу больше. Прощай, извини.
 Боже! Ну, надо было ему испортить мне день! Скорее звонить Лешке, пусть заберут меня отсюда. А какое сегодня число? Кош-мар! Нужно ведь Ксюшу забирать из Роддома.
 Я судорожно стала соображать, что нужно привести. Ага, оде-яльце, ленточки, чепчик… Хорошо, что мы запаслись всем зара-нее. Цветы! Нужно купить цветы…
 Я примчалась к Роддому на полчаса раньше. Теперь можно отдышаться. Через некоторое время меня позвали, Ксюша, сияющая и такая красивая, несмотря на синяки под глазами, стояла рядом с молодым медбратом. Последний держал на руках малыша. Вообще, насколько я знаю, обычно в родильных отделе-ниях работают женщины, такой случай достаточно редкий. Ну, что ж, мальчик вроде симпатичный, может, с ним малыши чувст-вуют себя даже лучше, чем с обычными нянечками.
 - Вы Ксюшина подруга? Принимайте богатыря. Вы же его «вторая мама»? – улыбнулся парень. Нет, очень обаятельный мо-лодой человек.
 - Спасибо! – я вручила Ксюшке цветы, а парню попыталась дать денег, как обычно это принято в Роддомах (негласно, конеч-но).
 - Да вы что? Ни в коем случае. Дайте рублик металлический, просто так, для порядка, а ничего мне не надо.
Скажите, пожалуйста, какой экземпляр! Просто ископаемое ка-кое-то! Да все понятно, вы поглядите, как он смотрит на мою подружку. Кажется, у них роман. Молодец Оксана, время даром не теряла.
 - Ксюш, я тебе позвоню, можно?
 - Угу, - ответила молодая мамаша и улыбнулась ему обнаде-живающей улыбкой.
 Мы ехали в машине, малыш спокойно спал на руках у своей мамы, а Ксюшка с восторгом рассказывала мне о своих приклю-чениях.
 - Ты представь себе. У всех нянечки – девушки, а у нас – па-рень. Такой внимательный, заботливый. С малышами так обра-щался, как ни одна женщина. Его зовут Руслан, учится в меди-цинском, на вечернем отделении, а здесь подрабатывает. Он мне всякие витамины приносил, вкусненьким подкармливал. Нет, Ди-анка, ты не обижайся, я то, что ты приносила, тоже ела, но отка-заться от его подарков просто сил не было. Он, когда малышей приносил на кормление, всегда со мной разговаривал. А смуща-ется как! У нас хохлушка одна прямо при нем грудь оголила и давай девчонку свою кормить, так он покраснел, представляешь! В медицинском учится, там, небось, и не такое видят, а он сму-щается.
 Я слушала ее, и не могла вставить ни слова в этот, полный вос-хищения, монолог. Как бы хорошо, если у моей любимой под-ружки, все-таки наладилась жизнь. Ребенок, конечно, хорошо, но женское счастье, это же так необходимо. Дай Бог, чтобы этот Руслан оказался именно тем «принцем», который так нужен ей и малышу.
 - Ой, Дианка, я все говорю, говорю, а у тебя ведь тоже есть, что рассказать?
 - Ты знаешь, я тут хочу поехать отдохнуть, к друзьям родите-лей на дачу, ты как, справишься? Если нет, я никуда не поеду.
 - Что ты! Поезжай! Мне Руслан поможет, он обещал, в сво-бодное время будет приходить, а потом, мама приезжает завтра. Мне Руслан посоветовал ей телеграмму послать.
 «Все, я ей больше не нужна», - подумала я. Руслан то, Руслан сё, Руслан поможет. Да, Диана, похоже, пора и о себе подумать.
Глава 7
 Всю дорогу на Сафроновскую дачу я проспала в машине. Хоть и не новый, но все же «Фольксваген» ехал так аккуратно, как будто летел. Никогда не думала, что я так устала. Вроде бы ничем особо не занята, детей у меня нет, спать по утрам никто не мешает. Только усталость так навалилась, что глаза сами закры-лись, и я провалилась в глубокий сон. Приехали мы на место уже ночью. Выйдя из машины, я сразу ощутила свежесть загородного воздуха, как же он отличается от Московского, которым мы так привыкли дышать.
 - Диан, пошли, я покажу тебе твою комнату. Сейчас поужи-наем и ляжем спать. Хотя, ты, по-моему, уже немного выспалась, - мягко сказала тетя Алла.
 Прекрасный двухэтажный деревянный дом. Снаружи его было плохо видно, так как было темно, но внутри он показался мне идеалом, пределом мечтаний. Приятно пахло деревом, лестница манила вверх. Именно на втором этаже и была комната, которую тетя Алла отвела мне. Как же хочется спать! Но, есть хочется еще больше. Если я чего-нибудь не поем сейчас, то умру голодной смертью. Тетя Алла – отличная хозяйка, в отличие от моей мамы. Мне показалось, что и десяти минут не прошло, как она позвала всех к ужину. Я спустилась вниз, в гостиную комнату. Большой стол был накрыт. Вкусно пахло салатом из свежих помидорчиков с луком, сосиски выглядели так аппетитно, что я сглотнула слю-ну. Холодный квас, домашнее вино и, конечно, водка завершали сей простенький, но со вкусом составленный, натюрморт.
 - Подружка, садись, - Алешка указал мне посадочное место возле себя, - тебе что налить? Водочки?
 - Ой, давай водки, сейчас напьюсь и свалюсь спать.
 - Наш человек, - удовлетворенно кивнул дядя Володя, услышав мой ответ.
 Тетя Алла вошла в комнату с блюдом, полным макарон, при-чмокнув, она поставила блюдо в центр стола и облегченно вздох-нула:
 - Ну, что, и мне налейте что ли. Приехали, наконец, и гостей привезли. Давай, Дианочка, за тебя, так давно не виделись.
 Я осушила рюмку, и голодный желудок мгновенно впитал сие зелье в себя. От приятной теплоты внутри, меня развезло мгно-венно, и я тут же принялась забрасывать в желудок всю эту чу-десную вкусноту. Я до неприличия чавкала и чмокала, закатывая глаза от удовольствия и млея от простых сосисок так, как будто ела что-то необыкновенное. Сафроновы дружно хихикали, глядя на меня, мне тоже стало смешно, я так расслабилась, что совер-шенно не замечала, что нахожусь в гостях.
 - Да, ладно вам издеваться над оголодавшим человеком. Отку-да вы знаете, может, я таких сосисок вкусных в жизни никогда не ела. И вообще, ребята, мне так у вас нравится.
 Так мы ужинали. На часах было уже больше двенадцати ночи, а ложиться спать никто не собирался. Естественно, всех потянуло на лирику.
 - Сынуль, давай-ка спой нам вместе с Дианой. Вот гитара твоя. Дианочка, спой романс какой-нибудь, как тогда у папы с мамой, - попросила тетя Алла.
 - Ну что, подружка, чё петь будем? – изогнув правую бровь спросил Алешка.
 - Давай «Колокольчик», - ответила я, так как именно этот ро-манс у нас особенно хорошо получался.
 Алешка заиграл. «Колокольчик» звучал у него немного в стиле Жанны Бичевской, и у меня было желание спеть старинный рус-ский романс на манер «кантри». Так и получилось, довольно ин-тересно.
 Что со мной происходит? Я лечу! Лечу на волнах его музыки. Именно той музыки, которую извлекает он своими нежными пальцами из струн гитары. То ли водка так подействовала, то ли я схожу с ума. Но, я не вижу никого больше рядом, только Его, ловлю каждое движение его губ, каждый взгляд, его запах. Боже, как мне нравится его запах, такой родной, такой свой…
 … Легла спать. Точнее, не легла, а растворилась в пуховом одеяле и аромате чистого накрахмаленного постельного белья.

Часть 2
Солнце слепит глаза,
Счастье мой разум слепит.
А по щеке слеза
Струйкой дорожку метит.
 Словом боюсь спугнуть
 Птичку моей надежды.
 Вдруг улетит стрелой,
 И будет все как прежде.
 М. Максимова.



Глава 1
 
Вечером мы с Алешкой пошли прогуляться по окрестностям.
 - Слушай, Дианка, а интересно работать на свадьбах. Ведь они не все время бывают, что ты делаешь, когда свадеб нет? На что живешь?
 - Поначалу, я подрабатывала. Не хватало средств. Пела в одной группе, в ресторане. Потом мы вместе на свадьбах стали рабо-тать. Подкопила денег немного, сделала себе хорошую реклам-ную кассету и устроилась в престижное агентство. Трачу я деньги в разумных пределах. Что мне нужно, одной? Констанца получа-ет очень хорошую пенсию за себя и за деда. У меня сейчас отбоя нет от клиентов. Они меня рекомендуют друг другу. Вот, и кру-чусь, как говорится.
 Слова сами собой произносились, Алешка с интересом слу-шал меня, а мне было так нужно рассказать все о себе, поделить-ся с ним.
 - Что мы все обо мне да обо мне? Расскажи, как ты живешь? – спросила я.
 - О! Я большой человек. Делаю сайты в Интернете. Очень, скажу тебе, неплохие деньги стал зарабатывать. Вот, машину ку-пил, вожу родителей на дачу. Компьютер обожаю, знаю, как свои пять пальцев. Стал даже каким-то «Электроником», загрубел, весь из себя деловой, - тут Алешка засмеялся легким смехом с хрипотцой, от чего у меня защекотало под ложечкой.
 Мы замолчали, слушая вечернюю тишину. Сумерки сгуща-лись, откуда-то повеяло ароматом шашлыка. Алешка взял меня за руку. Хорошо так взял. Как будто я была маленькой девочкой, а он взрослым и сильным дядей, защищающим меня. Мои пальцы в его руке невольно затрепетали. Наступила минута неловкости, детской какой-то робости. Мы остановились на пол дороги к до-му, глядя друг на друга и не зная, что нам делать. Мне казалось, что сердце выпрыгнет, так сильно и громко оно стучало. «Поце-луй меня», - хотела я сказать, но не сказала. А он не поцеловал. Представляете? Не поцеловал, а ведь хотел, очень хотел, я чувст-вовала это.
 Мы вернулись домой. Тетя Алла уже готовила ужин, дядя Во-лодя закрывал пленкой парники на ночь. А мы с Алешей так и держались за руки. И не важно, что я на три года старше его, я забыла об этом, наоборот, мне казалось, что он взрослее, а я со-всем ребенок. Ночью я долго не могла уснуть. Мне хотелось к нему. Хотелось сказать, как мне нужно его тепло, ласка. Господи! Да я просто ЛЮБЛЮ ЕГО, хочу его, он необходим мне как воз-дух. Но, я не пошла вниз по лестнице, не разбудила его, не при-жалась к его горячей груди. Нехорошо это - блудить в доме у близких людей.
 На следующий день дядя Володя предложил попариться в ба-не. Можете себе представить, что я никогда не парилась в бане? А я не парилась. Только в сауне была.
 Леша позвал меня вязать веники. Интересное, скажу я вам за-нятие, творческое. Особенно хорошо нужно представлять, что потом этими вениками ты будешь избит, поэтому не следует вы-бирать толстые ветки. Когда баня начала протапливаться, тетя Алла крикнула нам:
 - Алешка, идите, искупайтесь, жарко очень. Папа за баней по-следит, идите, а то Диана совсем устала, да, Диана?
 - Не говорите, тетя Ал, с удовольствием искупнулась бы.
Только не подумайте, что я падка на мускулы и великолепное мужское тело. Для меня на первом месте стоит душа человека. Важны также «родные» флюиды, исходящие от него, и лишь по-том я замечаю остальное. Но, и душу, и флюиды я уже в Алешке разглядела раньше, поэтому сейчас просто не могла оторвать глаз от его «накаченной», спортивной груди с прелестными курчавы-ми волосиками на ней. Хотя, в целом, Лешина фигура была не примечательна. Ростом он чуть выше меня, метр семьдесят пять где-то, ноги коротковаты, но торс великолепен, просто глаз не оторвешь.
 Мы вместе прыгнули в воду, поплыли снова наперегонки. Что-то нас подстегнуло, и мы поплыли к другому берегу. Честно го-воря, я уже стала выдыхаться, но ударить в грязь лицом не могла. К берегу мы пристали почти одновременно. Вокруг не было ни души. Тяжело дыша, мы смотрели друг другу в глаза, вода струй-ками стекала с лица. Одну такую струйку Алешка вытер с моего плеча, нежно проведя по нему своими длинными пальцами. Я вздрогнула, глаза закрылись. «Вот, сейчас он должен меня поце-ловать!» Но, вместо этого боль пронзила руку, я вскрикнула и в ужасе увидела огромную черную, противную и склизкую пиявку, присосавшуюся к руке. Сейчас уже было не больно, но голова за-кружилась.
 - Алешка, - застонала я, - убери ее с меня, пожалуйста, мне уже плохо!
 - Ага, «мои дорогие пиявочки», - пропел он арию Дуремара и засмеялся, аккуратно вынимая пиявку из-под кожи, бррр, жуть какая, - это же полезно, глупая, люди за деньги их себе ставят.
 - Спасибо, мне они пока без надобности, - огрызнулась я и по-чувствовала, что теряю сознание.
Алешка подхватил меня и положил на траву. Я была в полуобмо-роке и чувствовала, как растирает он мои ноги и руки, как стара-ется привести меня в чувство. Но, я женщина или нет? Надо же воспользоваться такой удачной ситуацией. Охнув, я закрыла гла-за и симулировала полную «отключку».
 - Дианка! Что с тобой?! Господи, зачем я потащил тебя на дру-гой берег! Ну, дорогая, ну, очнись… Какая ты красивая!
«Ох, наконец-то», - пронеслось у меня в голове, сейчас, Это дол-гожданное произойдет. Но, нет! Он шлепает меня по щекам! Ну, знаток, ему бы на скорой работать! Ладно, играть, так играть до конца! Я очнулась. Щеки пылали, было больно, скажу я вам. Все как-то смешалось: пиявка, обморок, пощечины. Слезы потек-ли ручьем, сами по себе. Я всхлипнула и заплакала по-настоящему. Этого мой мальчик не ожидал.
 - Подружка, ты чего? – испуганно спросил он. – Я что, больно тебе сделал? Ну, не плачь, пожалуйста!
 - Нет-нет, все нормально, просто это «отходняк» такой.
Может, вид у меня был такой несчастный, а может он, в конце концов, понял, что к чему. Но, я почувствовала, что его губы це-луют меня. О, какое облегчение! Решился. Сначала как-то нелов-ко, а потом сильнее и страстнее, с жадностью даже, он целовал меня. Я уже была на небесах. Как во сне ласкала я его мягкие кудри на груди, прижимала к себе его голову, целовала «ус-та и очи, и чело»… Нам было все равно, видит нас кто или нет, мы не здесь, нас нет…
Глава 2
 
 - Так не бывает, - сказал он, глядя в небо, - это сказка какая-то, ты – просто чудо!
 - Бывает и не такое, - ответила я, поглаживая его по шелковым кудрям.
 - Ты – ураган, к тебе так сразу не привыкнешь.
 - А ты привыкай постепенно, - засмеялась я.
 - Поплыли обратно, а то за баней следить надо.
 - Поплыли, - но меня удивила его внезапная практичность.

 Что же произошло? Вроде, ничего особенного. Мужчина и женщина, романтика, лето. Это должно было произойти рано или поздно. Но, как я была счастлива в тот момент. Казалось, что ду-ша улетела и парила в раю. Внезапно, в моем сердце поселилась надежда. У меня тоже может быть семейный уют, простое жен-ское счастье. Я как-то забыла об этом. Что могло быть у нас с Ге-оргием? Ничего. Я знала, что он не бросит Леру, что я никогда не буду его женой. А Лешка дал мне возможность понять, что жизнь можно изменить.
***
 Почти весь сценарий был готов. Не хватало только финала. Я не видел его, было множество вариантов. Я сидел за компьюте-ром, не замечая, что в пепельнице уже нет свободного места, все заполнено окурками, что табачный смог висел в комнате, как го-ворится, «хоть топор вешай». Я два дня уже ничего не ел, только пил кофе. Телефон я отключил, но сценарий застопорился. Ни с места. Ладно, нужно, пожалуй, передохнуть.
 Только включил телефон, тут же раздался звонок.
 - Алло! Вано! Ты куда пропал? – надрывался в трубке Андрей.
 - Никуда, я телефон отключал.
 - И не стыдно тебе? У меня такая новость. Сын жениться соби-рается.
 - Старший?
 - Ну, ты даешь! Старший уже год, как женат. Ничего уже не помнишь, лечить тебя надо.
 - Извини, ты же знаешь, я последний год, как в бреду.
 - Младший женится. Свадьба через месяц. Я тебе звоню зара-нее, чтобы у тебя в мозгу уже засела мысль. На свадьбу придешь, отказов не приму! Мой лучший друг, не вздумай забыть, понял?
 - Понял, понял, - засмеялся я, - приду обязательно, хоть мерт-вый, но приползу!
 - Знаем мы вас, как вы плохо играете, - процитировал друг, - ну, удачи тебе, работай дальше.
______________________________________________________
 Сказка, прекрасная сказка длилась целых две недели. Когда Алешка ездил в город на работу, я просто наслаждалась отды¬хом, но все время тосковала, не могла дождаться, когда он приедет. Он приезжал, и мы не могли дождаться, когда оста¬немся наедине. Украдкой целовались в бане, прятались в яб¬лонях. Я как будто была непутевой девчонкой-подростком, ко¬торая боится, что мама выследит, увидит ее с мальчиком.
 Моя мама упала бы в обморок, если бы знала, насколько хорошо я тут отдыхаю. Как говорится тридцать три удовольствия. Она бы нипочем не поняла, что происходящее между мной и Алешкой не пошлая интрижка, а чистое, почти детское чувство. Я не могла поверить в то, что происходит со мной. Когда я нахо¬дилась с ним рядом, моя душа как будто была наполовину в теле, а наполовину парила, стараясь обнять невидимыми рука¬ми любимое создание. "Нежный мой, мальчик мой, радость моя, любовь моя", - пело сердце. Но тихий страх иногда наползал черной тучей и говорил: "Не бывает так хорошо, все это ког¬да-нибудь закончится".
 Последнюю ночь на даче мы провели за ужином при свечах, усевшись за большим столом, все вместе. Тетя Алла потрясаю¬ще пожарила курицу, казалось, что такой вкуснятины я не ела никогда в жизни. Потом мы с Лешкой сели на крылечко и смот¬рели на звезды. Он обнял меня за плечи и прижал к себе, а я закуталась в нем и чуть не заплакала. Впервые за это время слезы навернулись на глаза, а так я всю дорогу ходила с идиотски-счастливым лицом. Мне вдруг показалось, что вот сейчас-то все и за¬кончится, что с отъездом домой жизнь станет прежней, и по¬теряется в большом городском мире эта дачная сказка...
 - Констанца, я приехала, - крикнула я, как только пересту¬пила порог родного дома.
Моя молодая старушка вышла из комнаты, но прежде чем обнять меня, внимательно посмотрела в глаза и сказала загадочно:
 - Девочка моя, по-моему, над тобой пролетала та птица, она даже коснулась тебя, ты так изменилась.
 - Да, милая моя бабулечка, - не удержалась я и назвала ее не по имени, - я изменилась, но надолго ли. Но, сейчас я так счастлива, необыкновенно!
Глава 3
 Сначала Алешка звонил каждый день. И наш разговор был при¬мерно следующим:
 - Привет, как дела?
 - Хорошо, соскучилась, а у тебя?
 - Тоже хорошо, хочу голос твой послушать, такие мурашки идут по коже приятные, когда его слышу.
 - У меня тоже.
И так далее. Но, вскоре звонки стали реже, и разговоры не были такими чувственными. Теперь они звучали примерно так:
- Привет, как дела? Соскучился?
- Ну, подружка, сама понимаешь, скучать некогда, на даче дел по горло...
 Я не понимала, что происходит. Мне нужно было с кем-то по¬делиться, а Констанцу тревожить не хотелось. Она ведь была уверена, что у меня теперь все хорошо. Я решила поговорить с Ксюшей. Ей, конечно, сейчас не до меня, но все же.
 - Алло! - услышала я мужской голос в трубке.
 - Простите, я, наверное, не туда попала, мне Оксану.
 - Почему не туда, все правильно, только она сейчас ребенка кормит, не может подойти. А кто ее спрашивает?
 - Это Диана.
 - О, Дианочка, здравствуйте, а я Руслан, помните?
 - Конечно. Очень хорошо, что вы ей помогаете. Ладно, я по¬позже позвоню.
 - Диана, Ксюта говорила, что вы - тамада?
 - Да.
 - Понимаете, мы тут с ней спорили... Ну, в общем, она хоте¬ла, чтобы вы у нас на свадьбе были свидетельницей, а я предложил попросить вас быть и подружкой и тамадой, вы сог¬ласитесь?
Потрясенная такой новостью, я, безусловно, задумалась. Ничего себе! Как быстро развиваются события. Интересно, а на что они свадьбу собираются устраивать? На зарплату медбрата? Пока я была в замешательстве, трубку перехватила Ксюша.
 - Дианка! Как хорошо, что ты позвонила. Вот ведь, ошарашил тебя. Я хотела сама тебе все рассказать. Приезжай к нам, поговорим, приедешь?
 - Да, разумеется.
 Через час я сидела на диване у Ксюши в квартире. Та без остановки мне рассказывала, какие чудесные вещи с ней произошли. Руслан оказался сыном богатых родителей. Просто, он очень целеустремленный и не любит от них зависеть, поступил в Ме¬дицинский и устроился медбратом в роддом, чтобы получать хорошую практику. Жил с приятелем, принципиально. Он не хо¬тел, чтобы говорили, мол, его папочка владеет частной клини¬кой и сыночка пристроил по блату. Нет, Руслан хотел всего добиваться самостоятельно. И тут он встречает Ксюшу, в ко¬торую влюбляется с первого взгляда. Он прекрасно понимает, что шутить с молодой мамой, играя в любовь, просто жестоко. И поэтому почти сразу решает для себя, что должен жениться на Ксюше. Естественно, он ставит родителей перед фактом, женюсь по любви, хотите вы этого или нет. Родители в шоке, но, в результате они понимают, что лучше жить в мире с собственным сыном, и знакомятся с будущей невесткой. Ксюша производит на них превосходное впечатление. Мама Руслана привязывается к ней и к малышу с первой минуты. Ну, и что, что внук не родной, зато сразу готовенький, симпатичный и сама девочка очень милая. Папа не уверен в удачном выборе сына, хотя ему невестка тоже нравится. В конце концов, все дви¬жется к буквально водевильной развязке: "И они поженились".
 - Ты будешь тамадой? А, Ди?
 - Нет, - замахала я руками, - что ты? На такой крутой свадьбе я никогда не работала! Мои клиенты - люди среднего достатка, а не миллионеры. Слишком высокий уровень нужен, боюсь, не справлюсь. А вот подружкой невесты буду, да и спеть чего-нибудь смогу вам в подарок.
 Ксюшка бросилась целовать меня, в этот момент заплакал ма¬ленький.
 - Сейчас я его покормлю, и будем с тобой чай пить, - бросила она на ходу.
 Я сидела и переваривала информацию. Все-таки Бог есть. Не¬давно еще, моя подружка была брошеной и одинокой беременной женщиной, потом матерью одиночкой. И вот, сразу нашла и му¬жа и отца для малыша, да еще и богатеньких бабушку с дедуш¬кой.
 - Ну, все, заснул. Знаешь, такой молодец. Никаких с ним про-блем. Поест и тут же засыпает, радость моя, не кричит, не ка-призничает, - светилась Оксана, - теперь ты мне расскажи, как у тебя дела.
 Я рассказала все, что было у нас с Алешкой, и попросила со¬вета.
 - Знаешь, Ди, плюнь ты на него. Если он тебя не ценит, ТЕБЯ! Да лучше тебя он в жизни и не видел! Тоже мне! Вот, я сейчас нисколько не жалею, что порвала с Сергеем. Он и не знает, как я живу, сына ни разу не видел. Вот, ты ему звонила, а он знать ни-чего не захотел, так ведь?
Я кивнула. Очень хорошо помнила телефонный развговор в день, когда Ксюша родила.
- А Руслан, - продолжала восторгаться молодая мама, - это на-стоящий мужчина. Мне иногда кажется, что таких не бывает. Это специально все со мной случилось, чтобы я с Русланом встрети-лась.
 Как роды меняют женщин! Казалось, что та тихая и скромная Оксанка куда-то исчезла, уступив место умудренной опытом ма-тери семейства. Сейчас передо мной сидела, попивая чай с ва-реньем красивая, спокойная и счастливая Ксюшка и учила меня жить.
 - Ди, слушай, ты поможешь мне в подготовке к свадьбе? Ну, если не тамадой, то помоги во всем остальном. Мне платье нужно выбрать, туфли. И, потом, папа Руслана, Андрей Геннадьевич, хочет, чтобы свадьба была на высоком уровне, красиво подготов-ленная. Все расходы они оплатят. Ты же – первоклассный орга-низатор, кому, как ни тебе этим руководить!
 - Ладно, - засмеялась я, - уговорила. Соглашусь, с условием, что крестной мамой буду только я.
 - Господи, ты же и так его вторая мама, если бы не ты, то неиз-вестно, чем все закончилось бы.

 Так мы и договорились. Начался процесс, новый, необычный для меня. Но, я так обожаю что-то новое. Тем более, когда на ду-ше скребут кошки, лучшее лекарство для женщины – переклю-читься на любимое занятие. Вечером мне позвонила мама Русла-на, Инга Константиновна и предложила встретиться, чтобы обсу-дить подготовку к Ксюшиной свадьбе. Я подъехала к ним в заго-родный дом. Меня поразила роскошь в сочетании со скромно-стью, отличавшая этот дом. Чтобы вы меня поняли, объясню свою мысль на примере.
 Представьте, что у вас большая семья, человек шесть, а вы ютитесь в малогабаритной квартире, дай бог трехкомнатной. И вынуждены вставать в очередь в туалет или ванную, толкаться на маленькой кухне. Вам неудобно, каждому ведь нужно место для работы или рукоделия, возможность уединиться и почитать инте-ресную книгу или посмотреть телевизор. Думаю, что это легко представить, большинство так и живет. А теперь представьте, что у каждого члена семьи есть своя комната, кабинет с библиотекой и собственный санузел. Роскошь? Необходимость, просто для удобства. Вам хочется всей семьей посидеть за столом? Пожа-луйста, вот вам просторная столовая. Хотите поработать за ком-пьютером? У вас – рабочий кабинет. Вы можете спокойно рабо-тать, зарабатывать деньги. Не думая о том, где дешевле отова-риться, а просто, покупая то, что вы любите.
 Вот и этот дом был не музеем, а удобным, функциональным жилищем. Здесь не было помпезности и золотых «прибамбасов», было видно, что в доме живут и трудятся.
 Инга Константиновна пригласила меня в свою комнату.
 - Именно такой я вас и представляла, Диана, - улыбнулась хо-зяйка дома, - милой и благородной. У вас, наверное, аристокра-тические корни?
 - Что вы, разве что по бабушкиной линии, - скромно потупи-лась я.
 - Ну, конечно, значит, я права. Я приготовила нам поесть, да-вайте немного побеседуем, как раз будет готово горячее. Я люб-лю готовить сама, никому не доверяю.
 - Как вам угодно, я готова начать беседу прямо сейчас.
И мы стали обсуждать предстоящие приготовления. Инга Кон-стантиновна очень красивая женщина. В таком возрасте на лице, даже самом ухоженном, обычно есть отпечаток образа жизни. И как бы не пытались «стервозные» дамы, бальзаковского возраста и старше, прятать под косметикой и приклеенной улыбкой свою неудачную личную жизнь, глаза все равно скажут правду. Луче-зарные глаза будущей Оксаниной свекрови говорили, что она хо-роший, чистый человек. Все еще тонкая талия, несмотря на то, что Инга Константиновна имела двоих сыновей, поразила меня. Русые волосы лишь слегка припорошенные сединой были ис-кусно уложены в пучок.
 По образованию Инга Константиновна – режиссер. Но, рано вышла замуж за сокурсника, забеременела, родила старшего сы-на, брата Руслана. Долго мыкались с мужем без денег. А однаж-ды, зимой, поскользнулась и неудачно сломала бедро. Могла ос-таться хромой, если не хуже, и тут судьба свела ее с молодым, но уже первоклассным хирургом Андреем. Он удачно сделал опера-цию, а заодно увел красавицу Ингу из семьи вместе с маленьким ребенком, и этот ребенок стал ему сыном. Ее бывший муж осо-бенно не переживал. Инга режиссером так и не стала, она полно-стью отдалась семейным заботам. Оберегала Андрея, была его правой рукой, заботливой, любящей. Андрей быстро набирал обороты, сделал великолепную карьеру и теперь владеет собст-венной клиникой, одной из лучших в Москве. А Инга Константи-новна – режиссер в жизни, она просто хорошая жена и мать, и в этом она нашла свое призвание. История Ксюши и Руслана на-помнила ей собственную жизнь, именно поэтому моя подруга так ей приглянулась.
 Мы пришли с ней к одному выводу, что свадьба должна быть изящной и красивой, как эта пара влюбленных. Никаких темных тонов, никакой шумной музыки и разгульного веселья, напоми-нающего купеческий кутеж с цыганами. Жених и невеста должны быть оба в светлом, необязательно в белом, но в светлом. Все уб-ранство зала для торжества - радостное и нежное.
 - Ну, теперь я думаю, что пора перекусить. Но, сначала я по-кажу вам мою гордость.
И мы вошли в небольшую комнату, где грациозно лежало на ди-ване огромное животное – темно-серый, с серебряным отливом дог. Вся комната была оформлена в стиле «Англия XIV века». Дог поднял морду, встал с дивана и быстрым шагом направился ко мне. Я люблю собак, и не испугалась.
 - Иди ко мне, дружок, - ласково сказала я.
 - Прислонитесь к стене, если он решит вас приласкать, вы не удержитесь на ногах, - предупредила Инга Константиновна.
Я повиновалась, и хорошо сделала, потому что когда пес встал на задние лапы, а передние положил мне на плечи, он оказался на голову выше меня. И я, безусловно, не удержалась бы на ногах, если бы не прислонилась к стене.
 - Баски! Место! Хватит приставать! – скомандовала хозяйка.
Дог послушно вернулся на диван. Но, до чего же красив и строен он был. Короткая шерсть блестела и переливалась на свету, пес просто вызвал у меня вздох восхищения.
 - Какая необычная кличка. Что она означает? – спросила я.
 - «Баски», это сокращенное от «Баскервиль», - засмеялась Ин-га, - мы с мужем любим этот рассказ Конан Дойля. А наш фильм про Шерлока Холмса я обожаю.
 Возвращаясь домой, я лишний раз порадовалась за Ксюшу. Замечательная свекровь у нее будет. Молодец.
 

Глава 4
 С Алешей мы встретились еще раз. Он не поцеловал меня, а как-то по-братски «приобнял». Это поразило меня. Неужели я на-столько нежеланна ему, что даже целовать меня не хочет.
 - И это все? – невольно вырвался вопрос.
 - А что ты хотела? Ты что, без ЭТОГО не можешь? – нехорошо как-то спросил он.
 - Слушай, в конце концов, для постели я всегда себе найду пар-ня. Только свистну, сбегутся. Я не какая-нибудь доходяга или уродина, которую ты облагодетельствовал своим вниманием, - злость и обида нарастали во мне с каждым словом, - просто мне казалось, что ты относишься ко мне по-другому.
 - Диана, извини, но я честный человек. Привык все говорить, как есть. Я не люблю тебя, и не хочу, чтобы ты привыкала ко мне, потом будет больнее. Как друг ты мне очень нравишься, с тобой мне легко, но я не уверен, что буду испытывать к тебе иные чув-ства. И я еще молод, не готов к более серьезным отношениям.
 Я вскипела, в висках стучало, в глазах померкло. Я не верила своим ушам. Этого не может быть! Боже! Неужели я так сильно согрешила? Ну, знаю, грешила много, но я же раскаялась, сделала все, чтобы не мешать другому человеку, жить со своим законным мужем. Я больше ни на чье счастье не покушаюсь. Так за что же мне все это унижение?! Господи! Сжалься! Пусть, это будет всего лишь сон!
 - Прости, конечно, - начала я ответный ход, - а о чем ты думал, когда развлекался со мной на даче? Или это вроде курортного ро-мана, «отпуск кончился, я вас не помню»? Тогда ты думал о чест-ности, о том, что ты даешь надежду человеку. Ты думал об ответ-ственности за свой поступок? И кто тебе сказал, что я заставляю тебя идти на «серьезные» отношения? Я за тебя замуж не собира-лась. Просто я была так счастлива, что забыла обо всем. А теперь ты говоришь «друзья». Хорошо же мы дружили. – Я перевела дух, чтобы продолжить. – Знаешь кто ты? Ты – глупый мальчишка, ты еще пожалеешь об этом. Считай, что потерял меня навсегда. На свете есть и другие. Прощай.
 Не знаю. Откуда нашла я в себе силы сказать все это. Но, то, что я чувствовала в тот момент… Это врагу не пожелаешь. Да, кто он такой, в конце концов. Я ненавижу его, ненавижу. Слезы, пре-дательские слезы вырвались наружу, я бежала прочь от него, от себя, от своей только что убитой любви. Он – детоубийца, он за-резал маленького ребенка, которым являлась моя любовь. Он все решил за меня, не спросил, чего я хочу, как мне жить после этого. Нет, Алеша, я не прощу тебя, никогда, запомни!
 С этими мыслями я прибежала в слезах домой. Констанца при-няла меня в свои спасительные объятия, но и тогда я не могла по-нять, как же это может быть такое? Я верила ему!
 - Верила ему, бедняжка моя, девочка моя, - будто слыша мои мысли, ответила бабушка, - да разве можно всему верить? Ведь ты же взрослая, умница, а так растерялась. Забудь его, он совсем мальчишка, он не стоит и твоего мизинца. Ты – королева, пре-красная златовласка, а он не понял, с кем имеет дело.
 - Я жить не хочу…
Это была моя мысль, чумная, идиотская, но она пришла мне в го-лову. Боже мой! И это была я, веселая, жизнерадостная тамада, развлекающая людей, поющая о любви? Нет. Меня нельзя было узнать, это был другой человек.
 Если бы не Ксюша, которой я обещала помочь подготовить свадьбу, если бы не она, я точно умерла бы. Но, я продолжала жить, с мертвым сердцем, с пустым, выжженым сердцем, но жила.
***
 Что подарить молодым? Деньги им, конечно, могут понадо-биться. Но, я не такой человек, чтобы обойтись конвертом с день-гами. Нужно что-то оригинальное.
 В одном из Московских магазинов я увидел необыкновенную вазу. Даже моего литературного таланта не хватит, чтобы описать ее красоту. Ее дизайн напоминал фантастическое растение из фильмов о далеком будущем. Но, главное, она была такая нежная, изящная, что очень подходило для подарка.
 - Девушка, - обратился я к продавщице, - оформите мне, пожа-луйста вот эту вазу.
 - Минутку, она последняя, я сниму с витрины, - ответила про-давщица.
 - О, нет! – раздался возглас.
Я обернулся и увидел рыжее облако. Небесное создание, издавшее этот вскрик отчаяния, стояло рядом. На ее глазах поблескивали слезы.
 - Девушка, что с вами? – сочувственно спросил я.
- Мне так нужна эта ваза, я больше нигде такой не видела.
 - Мне очень жаль, но я купил ее в подарок на свадьбу. Сын моего лучшего друга женится.
 - И моя лучшая подруга тоже выходит замуж, и мне нужна была эта ваза в подарок.
 Что на меня нашло, я не знаю. Но, ее нежный, волнующий го-лос, прекрасные слезы на белоснежных щеках и эта копна рыжих кудряшек подействовали на меня невообразимым образом.
 - Вы знаете, не могу видеть, как такая прелестная девушка, как вы, расстраивается. А что бы вы еще могли подарить из того, что видите на витрине?
Она помолчала, потом внимательно посмотрела на сувениры и сказала:
 - Даже не знаю, разве вон тех голубков, они как настоящие.
Я шепнул божеству: «Подождите, пожалуйста, минутку» и повер-нулся к продавцу:
 - Девушка, еще вон тех голубков в подарочной упаковке, пожа-луйста.
Когда обе покупки были оформлены, я с болью в сердце, не скрою, немного было жалко, протянул вазу рыжему чуду:
 - Не прощу себе, если ваша подруга останется без такого подар-ка. А голубков придется подарить сыну моего друга.
 - Я… я… у меня нет слов! – ответила девушка. – Банально, ко-нечно, но спасибо, деньги возьмите, пожалуйста!
Я отрицательно покачал головой, мол, не надо денег.
 И она, с обалдевшим лицом, пошла к выходу, только один раз посмотрев на меня. И я не понял, то ли она посчитала меня не-нормальным, то ли рыцарем «без страха и упрека».
***
 Я удивленно смотрела на незнакомца. Неприлично разгляды-вать вот так, но я не могла остановиться. Что-то в нам было не-объяснимое, что-то манило, притягивало. Настоящие какие-то, мужские черты лица. Взгляд немного «котярский», и чувствуется большой жизненный опыт в его манере всети себя, уверенность и спокойствие. Боже! Какой мужчина! Сейчас таких уже не бывает, наверное. Незнакомому человеку просто так подарить дорогую вещь! Да, рыцари еще не перевелись. Зато теперь у меня есть по-дарок для Ксюшки. Какая я дура! Даже не спросила, как его зовут, хотя, что толку. Все равно я его никогда не увижу. Москва – ог-ромный город.




Глава 5
 Бабуля оглядела меня с ног до головы. На мне было такое пла-тье, которое могло присниться во сне разве что Золушке.
 - Констанца! Что это за платье такое? – изумлялась я.
 - Это платье моей мамы, подвенечное. Я хранила его как релик-вию. Его никто не нашел в годы репрессий, я берегла его как зе-ницу ока. Оно прекрасно сохранилось. Эта ткань – просто чудо. Как переливается! И самое удивительное, что сидит на тебе как влитое.
 Платье поразило меня. Ему было уже лет сто, как минимум. Но, ни запаха нафталина, ни дыр на нем не было. Словно какая-нибудь модистка только что сшила его на заказ. Белое с синева-тым отливом, оно даже не пожелтело, оно было отделано тончай-шим бисером и нежнейшим кружевом. В нем я тоже была похожа на невесту.
 Я поцеловала бабулю в щеку.
 - Констанца, а ты не пойдешь? Может, передумаешь? Ксюша так тебя приглашала.
 - Нет, я буду ждать тебя дома. Чувствую, что ты придешь сего-дня обновленная и счастливая. Я тебе не говорила, что могу ви-деть будущее? – засмеялась она. – Шучу. Иди же. Тебя ждут.
 Кто больше волновался, я или Ксюша, было не понятно. Я все время переживала, что никогда еще не вела свадьбу, где пригла-шенных было 300 человек, причем среди них сильные мира сего, знаменитости и светила науки. «Не могу, не могу, не могу», - вер-телось у меня в голове. Но, я заставляла себя. Тем более, что Инга Константиновна и Андрей Геннадьевич воодушевили меня. Анд-рей Геннадьевич потрепал меня по плечу и сказал:
 - Дианочка, не бойтесь. Все эти люди, хоть и «крутые», но они наши друзья. Им не привыкать к помпезным шоу с артистами и юмористами. Но, поверьте, они знают, что у нас не модная тусов-ка, а самая настоящая свадьба, и они с удовольствием расслабятся, повеселятся, как самые обыкновенные люди.
 В ЗАГСе все прошло как в тумане. «Идиотка, не ты же замуж выходишь!», - успокаивала я себя, но дрожь в коленях не унима-лась. И оказалось, что волнение было не напрасным. Когда все мирно выпивали шампанское, я увидела у дверей ЗАГСа подозри-тельную фигуру, здоровенный парень кого-то искал, бросая взгля-ды во все стороны.
 Я тихонько спросила у Ксюши: «Это, случайно, не к тебе?». Ксюша побледнела: «Сер-гей…». Руслан встревожено посмотрел на жену. Она умоляюще, одним взглядом сказала ему: «Пусть он меня не найдет! Я его видеть не могу!». Руслан что-то шепнул своим приятелям. Вскоре, два здоровяка подошли к Сергею, что-то ему тихо сказали, он что-то им ответил, затем парни подхвати-ли его под руки и буквально вышвырнули из Дворца Бракосочета-ний. Все мы понадеялись, что больше не увидим бывшего Ксю-шиного ухажера.
 _____________________
 - Дорогие друзья! Прошу вас поздравить еще раз молодоженов.
Раздался гром аплодисментов.
 - Руслан, я думаю, ты согласишься со мной, что ты нашел свою Людмилу, несмотря на то, что ее зовут Ксюша.
В зале раздались легкие смешки.
 - И так как сегодня я не только ведущая вечера, но и близкая подруга невесты, то я хочу поздравить вас обоих и подарить вам два подарка. Первый подарок – эта ваза.
 При виде вазы, я чуть не сошел с ума. Только теперь я с трудом узнал в очаровательной ведущей ту рыжеволосую девушку, из ма-газина. Ее так видоизменило это изумительное вечернее платье в стиле ретро!
 - И еще у меня есть музыкальный подарок. Я написала песню. Эта песня о волшебных птицах. И я хочу, чтобы вы сохранили то волшебное перышко, которое сбросила вам птица Любовь.
И красавица запела.
_____________
Я пела и, вдруг, увидела среди гостей Его. Он держал в руках тех самых голубков, он словно показывал их мне, говоря этим: «Пом-нишь? Это ты выбрала этих голубков». Он улыбался мне. Конеч-но, я вспомнила его сразу, такого рыцаря трудно забыть.
 Я пела. Пела так, словно это последняя песня в моей жизни, словно это и есть жизнь. Но, вот, я замолчала и тишину, внезапно воцарившуюся в зале, пронзил взрыв аплодисментов и криков восхищения. Вот оно – блаженство!...
 Прослезившаяся Оксана бросилась меня расцеловывать. Она шепнула: «Диана, ты прелесть!». Так мы с ней и стояли, обняв-шись, пока к нам не подошли Андрей Геннадьевич с тем самым рыцарем.
 - Диана, познакомься, это мой лучший друг, между прочим, из-вестный сценарист Иван Васнецов. Прошу любить и жаловать.
 Я протянула ему руку, он взял ее, обняв своими теплыми ладо-нями.
 - Ксюша, Вы не против, если я похищу у вас ведущую? Я ду-маю, сейчас и так достаточно весело.
 - Похищайте, но это будет вам дорого стоить, - кокетливо отве-тила Ксюша.
 - У Дианы нет цены, надеюсь лишь на вашу благосклонность. Вот маленький откуп, - он протянул невесте голубков, - от всей души желаю вам счастья.
 Вскоре, мы уже беседовали с ним наедине. Иван смотрел куда-то вдаль, как будто что-то увидел.
 - Эй, вы где-то далеко, можно и мне к вам?
 - Диана, я не знаю, что со мной происходит. Но, слушая вашу песню, я понял, что благодаря вам, нашел нечто очень важное для меня. Я писал сценарий, но финал мне никак не давался, я не ви-дел его. А ты… Извини, я на «ты» перейду. Ты дала мне вдохно-вение, и теперь я точно знаю, как должна закончиться история моих героев. А знаешь, как называется мой сценарий?
 - Летящая птица, - неожиданно ответила я.
 - Откуда?! Откуда ты это знаешь? Я никому этого не говорил.
 - Чувствую, - и я посмотрела в его лучистые глаза.
 - Я люблю тебя!
Когда мы расцепили свои объятия, я твердо знала, что волшебная птица не только пролетела над нами, но и сбросила свое перышко.
 - Я никому тебя не отдам, - шептал он, уткнувшись носом в мои рыжие кудри, - такой, как ты больше нет, не может быть.
 А мне казалось, что мы знаем друг друга давно, может, еще с прошлых жизней. Но, я даже не удивилась его признаниям, как будто ожидала их услышать.
 Возвращались домой мы вместе. Возле моего дома Иван еще раз крепко поцеловал меня, и я помчалась словно на крыльях, чтобы обо всем рассказать Констанце. Она открыла дверь и сказа-ла:
 - Когда ваша свадьба? Мне не терпится стать прабабушкой.
Я лишь засмеялась, уткнувшись в родного человечка, растаяв от ее теплых объятий.
ЭПИЛОГ

 Я всегда мечтала, чтобы моя внучка встретила настоящую лю-бовь, такую, как была у нас с моим Ванечкой. И Диана ее нашла. Им с Иваном сейчас некогда рассказывать о себе, потому что у них слишком много дел, а мне, свободной, красивой женщине на «заслуженном отдыхе», как раз хочется поболтать.
 Иван закончил написание сценария, он решил на этот раз не искать зарубежного режиссера. У нас тоже имеются режиссеры, достойные «Оскаров». «Летящая птица» прошла с огромным ус-пехом по всем экранам страны, была показана в Каннах, ее но-минировали на «Оскара». Сбылась мечта Ивана, по его сценарию сделали действительно хороший фильм. Он заставляет подумать, открывает душу, бередит сердце. В фильм включили песню Диа-ны, за кадром звучал ее волшебный голос. Я была на премьере фильма, и волновалась ужасно, даже расплакалась.
 Мне очень нравится Иван, он много пережил в жизни, но он понял то, без чего не может существовать ни один полноценный человек, он понял свое предназначение. Диана всегда хотела петь, и ее мечта сбылась. Но, так как эта огненная девушка не ос-танавливается на достигнутом, у нее теперь много других жела-ний. Правда, их осуществление придется отодвинуть на задний план, пока не подрастет маленький Андрюша.
 Они сейчас в новом загородном доме, который Иван построил на гонорар. Ваня просто счастлив, он носится с ребенком как на-седка, с Дианы сдувает пылинки. Сказав, что хочет непременно кормить семью экологически чистыми яблоками, он посадил яб-лоньку. Когда он ее сажал, надо было видеть его довольное лицо. «Построил дом, посадил дерево, сына родил, теперь надо его вы-растить, и жизнь прошла недаром», - смеялся он.
 Они привезли меня в свой дом, Диана боится, как я буду одна. Но, я думаю, что зря она волнуется. Мне еще жить да жить, столько еще нужно сделать.