Самое яркое

Они – четыре институтские подруги, общающиеся уже лет семь, с первого курса, – сидели в комнате в квартире одной из них и, потягивая вино, разговаривали обо всем, что только могло показаться интересным: о произошедших после их прошлогодней встречи событиях и о переменах в жизни. И так, частично от делать нечего, а частично от вездесущего женского желания влезть в душу и добраться до самых сокровенных тайн, решили перекинуться в картишки – в «Дурака», совместив с игрой «Правда или выкуп», которая еще в переполненном любопытством детстве помогала извлекать пикантные моменты из памяти друзей. В этой компании никто обычно и не отказывался рассказывать правду: делить этим четверым нечего, скрывать – тоже. С каждым разом вопросы, требующие правдивого ответа от проигравшей в карты, вынимали все больше и больше откровенностей… Трое – Лариса, Катя и Наташа – уже не раз оставались «в дураках», и только кону к девятому дело дошло до Ольги.
– Колись давай: какое событие было самым ярким, ну, хотя бы за последний год? – спросила ее Наташа.
Лицо Ольги стало задумчивым. Она пыталась сознательно выделить что-то из прошедшего отрезка жизни, но ничего по-настоящему стоящего сразу не отыскать не смогла.
– Ну… много чего произошло за последнее время, сами знаете… Новая работа, может?.. но это не совсем то… Я не знаю, о чем рассказать…
И абсолютно внезапно ей вспомнился случай действительно переменивший ее жизнь, однако прежде она не придавала ему большого значения. Неожиданно всплыли его самые мелкие детали и подробнейшие обстоятельства. На мгновение даже проступили ощущения, сопровождавшие тот момент, и у Ольги от них мурашки по коже пробежали. На несколько секунд она замерла, но потом, оглядев подруг, принялась рассказывать.
– Да, оказывается, был день, поменявший многое. Дело было где-то год назад, осенью – примерно месяца два после того, как мы с Олегом стали жить вместе. Он вернулся домой в каком-то странном состоянии. Не поздоровался со мной, избегал моего взгляда, не шел ужинать, а бродил по комнате и о чем-то думал. Он ничего не говорил, и на все мои реплики произносил только слово «сейчас». Мне надоело задавать один и тот же вопрос – «что с тобой происходит?», – который все равно оставался без ответа. И я ушла на кухню и занялась самыми обычными делами – но все почему-то валилось из рук. На улице моросил противный осенний дождик, и мое настроение было под стать погоде. А еще у меня возникло предчувствие, что вот-вот что-то произойдет, – оно не покидало с тех самых пор, как Олег вошел в квартиру. Интуиция подсказывала, что дело касается наших отношений. И она не подвела. Олег позвал меня в комнату, попросил сесть на кровать, сам тоже присел рядом и, глядя в сторону, собирался что-то сказать. Меня испугало его поведение, но я терпеливо ждала, пока он соберется с мыслями. «Я должен сказать тебе одну важную вещь. – начал он, и я поняла, что этот разговор ему вести нелегко; однако было видно, что он не хотел от него уклоняться и продолжил. – Сам я все уже для себя решил, так что последнее слово за тобой. Дело касается нас двоих». Он сделал паузу, готовясь сказать что-то важное. А мне в тот момент показалось, что все вокруг рухнуло… Боже мой, что тогда творилось в моей голове! Так как мы не сходились с ним только по одной теме, она и возникла в полный рост: первой и единственной мыслью, заполонившей мою голову, была самая страшная для меня – он мне изменил. Я боялась, что это произойдет, но даже подумать не могла, что так скоро. Мне стало жалко себя и тот мир, который мы хранили все то время, что были вместе, и который вдруг развалился так внезапно… Я не понимала за что мне это, почему все так случилось, не знала, что мне делать… Безудержная волна абсолютно безнадежных мыслей пронеслась в моей голове в какое-то короткое мгновение. У меня перехватило дыхание, я не могла пошевельнуться… в голове зашумело. Но я услышала, что Олег продолжил: «Помнишь, я говорил, что мне по работе, наверное, придется уехать в Америку, в Сент-Луис. Короче, сегодня все выяснилось – да, это необходимо. Там библиотека, в которой есть то, что нужно для продолжения работы над совместным проектом нашего и американского университетов. Американцы в той области, которой занимаемся мы, не особо сведущи. А так как в Сент-Луисе как раз у наших партнеров база, то там и буду работать – наши обо всем договорились. Короче, уже через месяц надо улетать. Работы там минимум на полгода. Вот, это по делу. А что касается нас с тобой… – Он громко вздохнул. – Я долго думал, как быть… Предлагаю тебе ехать со мной – не представляю, как столько времени проживу без тебя. Не знаю, сможешь ли ты тут бросить работу и все дела из-за этого… Но если я отправлюсь туда один… мне страшно думать о том, что может произойти за полгода и в твоей жизни, и в моей, если мы будем по отдельности. Так что теперь решение за тобой». Он замолчал и посмотрел на меня такими глазами, будто ждет обвинительного приговора суда. А я… я просто обняла его, так как не могла ничего сказать – у меня был шок. Ну, а дальше вы знаете: я согласилась. Вот это, пожалуй, и было самым ярким событием последнего времени – такого эмоционального контраста я никогда прежде и после не испытывала.
Когда Ольга в следующий раз проиграла, была очередь Ларисы задавать вопрос:
– О чем ты больше всего жалеешь?
В этот раз Ольга ответила, не потратив ни секунды на раздумья:
– О том, что тогда позволила себе усомниться в Олеге.

3 мая 2006 г.