Узы любви

 

 – Когда необходимо, мой меч способен рубить даже узы любви! – сказал Магомет-II Завоеватель и бросил обезумевшему от ужаса войску голову своей возлюбленной, которая страшным мячом, издавая глухой надтреснутый звук, покатилась по мраморным ступеням дворца.
 Диадема, украшавшая прекрасные иссиня-черные волосы Ирины, сорвавшись, ударила по глазам ярчайшим блеском со знанием дела подобранных камней. Но воинов больше слепила кровь, мелкими брызгами разлетавшаяся на всем пути катившейся головы.
 Чуть приоткрытые губы, еще ночью с неутолимой страстью обласканные повелителем, как бы задавали всем немой вопрос: «За что?» Глаза, в которых небо с завистью замечало цвет своей молодости, были широко раскрыты. Они видели причину смерти в каждом отдельно стоявшем и во всех вместе взятых грубых, но сильных мужчинах, влекомых легкой военной добычей.
 Седьмой правитель Османской династии, покоритель Константинополя, повернулся всем корпусом и, найдя взглядом Мустафу, спросил: «Они этого хотели?» Баша склонился в знак согласия, хотя и ожидая излияния гнева владыки. Еще бы, ведь это он предупредил Магомета о недовольстве военачальников, грозящем перейти в бунт. Но повелитель лишь горько усмехнулся и быстрым шагом направился во внутренние покои дворца.
 Ночь, проведенная без сна, была так не похожа на предшествующую, как будто между ними прошла целая жизнь, а не один день. В каком-то смысле это так и было, но было ли?.. Он слышал шорох ее платья в шелесте листьев; запах тысяч роз слегка напоминал аромат ее полных зовущих губ; ветер ее дыханием овевал его тело. Она еще была с ним, а он с ней, и вдруг… ночная птица спугнула видение криком, разорвавшим душу того, кого прозвали – Завоеватель. И боль хлынула в него, не зная ни жалости, ни границ, затапливая собой зал, сад за окном, город, Вселенную.
 Магомет взял перо и на чистом пергаменте, освещенном полным диском луны, дрожащей рукой вывел слова:
 

 Слава моя – в силе меча.
Сила меча – в мышце могучей.
Тело Аллахом дано, но свеча
плавится, плача слезою тягучей.
Я ли не первый земли господин?
Все повинуются. Все мне покорны.
Лишь со свечою один на один
стынет душа во мне холодом горным.
Слову Любовь не подняться с земли:
топчут его моих воинов кони,
битвы предчувствуя в скорой дали,
крики убитых и радость погони.
Жаждой томимые ищут вина.
Знавшие холод огонь разжигают.
Только любовь погубившим видна
бездна, и в бездне безумно блуждают
мысли. Я выносил их на плечах.
И, непомерною ношей томимый,
жизнь проклинаю и таю в очах,
мной обезглавленной, вечно любимой…

 Дописав эти строки, он рассек себе грудь и, собрав последние силы выходящие из тела, вырвал сердце…
 Седьмого правителя Османской династии, Магомета-II Завоевателя нашли утром бездыханным, лежащим перед отсеченной головой его возлюбленной – плененной гречанки Ирины. В руке его лежало сердце. Многие после удивлялись тому, что оно не из камня, как ходила молва, а такое же, как у всех. Может, немногим больше…