Гламур на Рублевской овощебазе. Роман целиком

ГЛАМУР НА РУБЛЕВСКОЙ ОВОЩЕБАЗЕ



Виолетта Баша ( стеб)


ЧАСТЬ 1

ГЛАМУР НА РУБЛЕВКЕ




Писатель задумался и почесал репу. Завтра сдавать рукопись, а в ней, в репе то есть, было пусто, как никогда.

Писатель сел на ноутбук и вывел старательно:
"... Огромная..."

...м-да, что же огромного притащить в сюжет, чтобы поразить издателя?
Издатель требовал срочно НЕЧТО такое, что бы затмило Оксану Робски!!!

"... Огромная тачка ярко красного цвета мчалась по Рублевскому шоссе".

Не плохо. Теперь экшн! Срочно и под дых!!!

"На Рублевке стреляли бронебойными снарядами по Мерсу олигарха Петрова".

На хер было стрелять и кому, писатель не знал. Откупорив бутылку "Клинского", он представил всю картину в красках и в цвете.

Ну, допустим, олигарх, сука эдакая, зацапал нефтяной заводик, и не заплатил налоги.
Блин, так из-за такого пустяка не стреляют. Тогда надо было бы перестрелять всю кодлу олигархов в стране.

А, может, ну ее, перестрелку? Напишу-ка про любовь.

"Огромный хер олигарха выстрелил залпом и завял. Модель тихо стонала и просила:"Еще!"
Тьфу, какая мерзость!
Писатель пересчитал оставшиеся деньги и понял, что их не хватит даже еще на одну бутылку "Клинского".

Злость подступала комом к горлу.

"Огромная злость..." вывел писатель на экране и задумался.
Помедлив минуту, он добавил:
"...обуяла писателя, когда он пришел сдавать рукопись издателю. Схватив ножницы, писатель накинулся на издателя и ..."

Нет, так легко и до уголовщины дойти...

"...он схватил ножницы и отрезал издателю..."

Огромный хер олигарха во всей своей красе возник перед глазами писателя.
Нет, только не это!!!

"... отрезал издателю гонорар и тираж"

- И какого черта я выбрал эту профессию! - подумал писатель, набирая телефон о приеме на работу в грузчики.

Через две недели в доме писателя был ящик "Клинского", холодильник был полон продуктов, а все договора с издательством лежали в мусорном ведре.


ЧАСТЬ 2

ПИСАТЕЛЬСКИЙ ГЛАМУР


Писатель почесал репу.
Репа дал в морду писателю. Морда выпил кофе и закурил. Репа был чемпион по каратэ и игре в салочки. Морда не был ни тем, не другим. Он просто умел драццо.

Завтра сдавать рукопись, а в ней, в репе то есть, было пусто, как никогда.
В репе было пусто и раньше, но об этом писатель не догадывался. Пусто было в карманах, в холодильнике и в постели.
Жена писателя, бросив ему на прощанье:
"Урод, заработай хоть на банку пива!", - хлопнула дверью и ушла.
Дверь хлопнула в ладоши и завопила:
"Так тебе, дурню!"
СУКА!!!
- Гав ! - отозвался кто-то из-за двери.

Писатель сел за ноутбук, почесал распухшую Репу, сделал умную Морду и вывел старательно:
"... Огромная... Дверь"
Нет, Дверь - это не эротично. Да и причем тут Дверь, когда все дело в Репе? Или в Морде?

Лучше бы конечно написать
"... огромная Пи...да..", но поминать жену всуе ему не хотелось после случившегося.

...м-да, что же огромного притащить в сюжет, чтобы поразить издателя?
Издатель требовал срочно НЕЧТО такое, что бы затмило Оксану Робски!!!

Оксана Робски мирно предавалась Гламуру на Рублевке.
Гламуру это давно надоело.
...
- ****Ь!!!
Кто кого обозвал этим душевным словом, не знаю.
Но Робски громко вскрикнула.

"... Огромная тачка ярко красного цвета мчалась по Рублевскому шоссе".

Не плохо. Теперь экшн! Срочно и под дых!!!
Под Дыхом все мирно спали.
Деревня Дых давно не читала ничего, серьезнее повесток в суд.

"На Рублевке стреляли бронебойными снарядами по Мерсу олигарха Петрова".


На хер было стрелять и кому, писатель не знал. Откупорив бутылку "Клинского", он представил всю картину в красках и в цвете.

Ну, допустим, олигарх, сука эдакая, зацапал нефтяной заводик, и не заплатил налоги.
И не спит спокойно.

Вот писатель сам всегда платил налоги, потому что платить было нечего и не с чего.

Блин, кого бы пристрелить в романе, ведь по пустякам не стреляют. Хорошо бы перестрелять всю кодлу олигархов в стране. Но лучше всех Издателей! А заодно и авторов!

А, может, ну ее, перестрелку? Напишу-ка про любовь.
С любовью у писателя не ладилось. Потому как жена давно и надолго послала его нах. И это было правильно.

"Огромный хер олигарха выстрелил залпом и завял. Модель тихо стонала и просила:"Еще!"
Тьфу, какая мерзость!

Писатель подумал о своем хере и о жене.
Нет, нельзя писать в таких условиях.

Писатель пересчитал оставшиеся деньги и понял, что их не хватит даже еще на одну бутылку "Клинского". Вот где хер то, причем огромный!

Злость подступала комом к горлу.

"Огромная злость..." вывел писатель на экране и задумался.
Помедлив минуту, он добавил:
"...обуяла писателя, когда он пришел сдавать рукопись издателю. Схватив ножницы, писатель накинулся на издателя и ..."

Нет, так легко и до уголовщины дойти...

"...он схватил ножницы и отрезал издателю..."

ХЕР!!! - кричало сознание.

Огромный хер олигарха во всей своей красе возник перед глазами писателя.
Нет, только не это!!!

"... отрезал издателю гонор и тираж"

Издатель тоже пил "Клинское".
Когда в дверь постучали.

- Опять этот свихнувшийся писатель будет мне про хер олигарха шнягу подсовывать! - подумал издатель и схватил ножницы.

- И какого черта я выбрал эту профессию! - решил Издатель, набирая телефон о приеме на работу в грузчики.

Теперь уже среди грузчиков стало на два дебила больше.



ЧАСТЬ 3

ГЛАМУР НА ОВОЩЕБАЗЕ

Прошел еще год. Или Гад? Или оба?
Оба членистоногих и хвостатых чудовища прошли. Нет. Проползли и сгинули. Шипя. Впрочем, судя по жизни, для Писателя это было практически эквивалентно. И даже гламурно.
Писатель вспомнить, что гламур он видел. Гламур не вспомнил ничего. Даже Оксану Робски. Гламур, сильно поддатый, валялся на Рублевке.

Другая половина Гламура прогуливалась рядом, в непосредственной близости от Издательства. Причем, не лучшая половина. И даже не половина, а так, одна треть. И была эта треть сильно похожа на Издателя. В профиль. В фас издателя никто не видел. Фас тоже не видел себя в фас.
Писатель почесал Репу. Или Морковь? Короче, овощефрукт.
Репа дал в морду писателю. Или по шее?
Нет, думаю, и в Морду и по Шее!
Морда выпил кофе и закурил. Шея стала выей.
Репа был чемпион по каратэ и игре в салочки. Морда не был ни тем, не другим. Он просто умел драццо. Издатель драццо не умел. Но пытался.
Как-то, когда Писатель пришел сдавать очередной свинопсис Издателю, тот так и сказал:
- Драться не умею, но пытаюсь. И дал Писателю в морду. Морда дал Издателю в Морду. Короче, все прилично поколотили друг друга.

Свинопсис мирно хрюкнул. Он хоть и был Свином по сути, но отдавал Го... нет, не га...а Говядиной по содержанию. Морда шлепнул Издателя в ответ. В общем, все были довольны.
Издатель просил Писателя:
- Ад да Васек, ай да сукин сын.
- Где-то я это уже слышал? – подумал Писатель, имевший по литературе в школе четверку.
Четверка до сих пор мечтала, чтобы ее снова отымели.
- Пал Палыч, это вы к чему?

- А что за фуйню ты мне принес? Это что такое за сволота такая? Где экшн, я тебя спрашиваю, где эмоции наконец?!

- На Конец! – осенило Писателя, и он помчался записывать идею.
Ему снова померещился Конец Олигарха. Точнее, Хер!!! Хер Олигарха, как и написано на суперобложке!
Это будет лучший бестселлер Века!
Вот уже пол Года ничего путного не приходило Писателю в голову. В нее вообще ничего не приходило. Зато и не уходило.
- Вася , - зазвонил телефон Издательским голосом.
Нет, не так.
Телефон зазвонил. Или звякнул. Протрезвонил, короче!
Вася взял трубу. Или не Вася? Или не взял? Схватил!
- Вася на проводе, - сказал Вася или не Вася.
- Вась, а ты помнишь, как мы на овощной базе зажигали? – Голос Издателя намекал на недоброе. Недоброе тоже тогда было с ними на овощной базе и было еще почти добреньким.
- Короче так. Вась! Чтобы завтра был готов новый Свинопсис, и ты там уж не забудь… Хер Олигарха, вторая серия! И покруче. Чтобы Оксана Робски позавидовала.

Про Хер Олигарха писатель написал все, что знал. И чего не знал. И даже не догадывался. Добавить было нечего. А надо бы.
В репе было пусто и раньше, но об этом писатель не догадывался. Пусто было в карманах, в холодильнике и в постели.
Жена писателя, бросив ему на прощанье:
"Урод, заработай хоть на банку пива!", - хлопнула дверью и ушла.
Дверь хлопнула в ладоши и завопила:
"Так тебе, дурню!"
СУКА!!!
- Гав ! - отозвался кто-то из-за двери.

Да, надо бы Суку отвести к ветеринару.
Но Суки не было. Не только ее не было дома. Писатель вспомнил, что ее вообще никогда не было на свете. Ну не было у него собаки! И отстань ты, читатель, на кой ляд тебе сука? Тем более, писательская?

Писатель сел за ноутбук, почесал распухшую Репу, сделал умную Морду ( Морда долго не хотел этого) и вывел старательно:
"... Огромная... Дверь"
Нет, Дверь - это не эротично. Да и причем тут Дверь, когда все дело в Репе? Или в Морде?
Или все-таки в Суке?

Лучше бы конечно написать
"... огромная Пи...да..", но поминать жену всуе ему не хотелось после случившегося.

...м-да, что же огромного притащить в сюжет, чтобы поразить издателя?
Издатель требовал срочно НЕЧТО такое, что бы затмило Оксану Робски!!!

Оксана Робски мирно предавалась Гламуру на Рублевке.
Гламуру это давно надоело. Он хотел Суку? Или не Суку, а Издателя? Впрочем, он и сам еще не решил.
...
- ****Ь!!!
Кто кого обозвал этим душевным словом, не знаю.
Но Робски громко вскрикнула. Сука тихо завыла. Та самая, которой никогда не было.

"... Огромная тачка ярко красного цвета мчалась по Рублевскому шоссе".

Не плохо. Теперь экшн! Срочно и под дых!!!
Под Дыхом все мирно спали.
Деревня Дых давно не читала ничего, серьезнее повесток в суд. За неуплату алиментов.

"На Рублевке стреляли бронебойными снарядами по Мерсу олигарха Петрова".
Или Опелю? По джипу конечно. И не бронебойными, а ракетами с самонаводящимися боеголовками.


На хер было стрелять и кому, писатель не знал. Хер этого не знал тоже!
Откупорив бутылку "Клинского", он представил всю картину в красках и в цвете.

Ну, допустим, олигарх, сука эдакая, зацапал нефтяной заводик, и не заплатил налоги.
И не спит спокойно.

Вот писатель сам всегда платил налоги, потому что платить было нечего и не с чего.

Блин, кого бы пристрелить в романе, ведь по пустякам не стреляют. Хорошо бы перестрелять всю кодлу олигархов в стране. Но лучше всех Издателей! А заодно и авторов!

А, может, ну ее, перестрелку? Напишу-ка про любовь.
С любовью у писателя не ладилось. Потому как жена давно и надолго послала его нах. И это было правильно.

"Огромный хер олигарха выстрелил залпом и завял. Модель тихо стонала и просила:"Еще!"
Тьфу, какая мерзость!

Писатель подумал о своем хере и о жене.
Нет, нельзя писать в таких условиях.

Писатель пересчитал оставшиеся деньги и понял, что их не хватит даже еще на одну бутылку "Клинского". Вот где хер то, причем огромный!

Злость подступала комом к горлу.

"Огромная злость..." вывел писатель на экране и задумался.
Помедлив минуту, он добавил:
"...обуяла писателя, когда он пришел сдавать рукопись издателю. Схватив ножницы, писатель накинулся на издателя и ..."

Нет, так легко и до уголовщины дойти...

"...он схватил ножницы и отрезал издателю..."

ХЕР!!! - кричало сознание.

Огромный хер олигарха во всей своей красе возник перед глазами писателя.
Нет, только не это!!!

"... отрезал издателю гонор и тираж"

Издатель тоже пил "Клинское".
Когда в дверь постучали.

- Опять этот свихнувшийся писатель будет мне про хер олигарха шнягу подсовывать! _ подумал издатель и схватил ножницы.

- И какого черта я выбрал эту профессию! – снова решил Издатель, набирая телефон о приеме на работу в грузчики. Все было как год назад. Или гад?

Теперь уже среди грузчиков стало на два дебила больше.