сто 73

- К... К... Б... Б... Ба... Ба... Бокал к... К... Красного...
Испуганно кричит телефон, что забрался под стол вместе с сумочкой, - девушка, будто опасаясь своей хозяйственной неловкости, нервно перемешивает рукой содержимое кожаного котелка, вылавливает телефон, подносит ко рту.
- П... П... Папа! Н... Ну ты еще! М... М... Молодой человек! Б... К... Красного вина!
Телефон, испугавшийся падающих на него резких, оборванных звуков, выпрыгивает из рук и, ударившись об пол, начинает отчаянно скакать – убегать от хозяйки.
«Лучше вообще ничего не говорить», - думает девушка, потому как лишь это и можно удумать, когда речь – это не бег с препятствиями в виде слов, не возня с расхворавшимися словесными детишками, нет, речь – это безнадежная усталость от борьбы с чертенком, забравшемся внутрь горла, дергающем твой язык за серебряную цепочку, при том в самый неподходящий момент, – «Ну кто тебя за язык дергал?!» - эх, люди, не понимаете вы, о чем говорите!..
Процарапав несколько дырок на салфетке, девушка отдает официанту бокал вина и «сырное блюдце», существующие, впрочем, пока лишь на бумаге, – бумаге меню и надорванной салфетки, начинает ждать материального воплощения этих французских призраков.

- И что это мы здесь сидим такие одинокие? – кажется, фраза появляется не как обычно, возникнув из пустоты лишь в одной точке, нет, на сей раз она проникает в словесно-слушающий мир сразу с двух сторон, неким ухмыляющимся дуэтом. Ничего удивительного – подле девушки стоят два близнеца (не молодца, а старица), улыбаются. Наверное, надо вежливо им что-то ответить, люди все же пожилые, но ведь «лучше вообще...» - молчать, так молчать, а потому девушка начинает сквозь пыль окна провожать случайных прохожих рассеянным взглядом.
- С Вашего позволения мы присядем, - говорят стерео-дедушки.
Мишу они не загораживают – ведь именно из-за него девушка зашла в это кафе (я разве не упоминал об этом?) - где-то около полудня заметила родные черты, спешащие куда-то на площади Случайных расставаний, пошла вслед... - а потому, пусть сидят дедушки, пусть.

- Только что! Взаправду, только что пришла в голову эта история! – заговаривает один из дедушек, уже разжившись где-то кружкой ячменного пива с покачивающемся на дне вишневым сиропом. – В будущем наконец-то ученые устанавливают, что человек не прекращает свое существование вместе со смертью, что мертвые, или то, что от них осталось – души или нечто еще, обитают в космосе, в созвездии... В каком-то там созвездии. В поисках мертвых заинтересованное человечество, разумеется, снаряжает к созвездию экспедицию. Проходит год, другой, десять лет – от космонавтов никаких новостей. Пропали. Человечество упорно. К созвездию отправляется новая экспедиция – значительней и совершенней предыдущей. Вновь проходит год, за ним десять лет. Но вот, наконец-то! Сигнал из космоса! Нашли! Нашли мертвых!.. Обнаружили пропавшую первую экспедицию!.. Н-да… - говорит после некоторой паузы дедушка. - Дурацкая история.
- Почему это дурацкая? Никакая не дурацкая. Странная. А вот у меня со смертью связана история совсем не веселая. Мама у меня умерла недавно. Я и говорить после её смерти стала с трудом. А после того, как мама ушла, ушел и мой любимый. Миша. Только не туда, к звездам, а так... К другой, - всё это хочет сказать девушка, но не говорит и буквы. «Уговор, значит уговор. Мол-чок.»
- Нет, правда, дурацкая история! – второй дедушка решает, наверное, поспорить (или это всё тот же, первый? хорошее вино здесь наливают, однако...) – Вот я знавал одного умирающего, так того история – всем историям история! Что такого? А вот что! До самого его смертного конца никто не мог понять, болезнь его тяжкая – это всего лишь болезнь, или... Или он превращается. Да, превращается в нечто иное! Так он изменился за время своей болезни... А вот что! Умер он. Или, наконец, закончил своё превращение. Никто ж его прежним после не видел...

Девушка последние слова уже не слушает, потому как вся обращается в зрение – к Мише подходит какая-то женщина - даже со спины видно, что сия особа - лет более, чем средних. Объятия, улыбочки, поцелуйчики – это что такое?!
Решительно прошагав несколько метров - тех, что отделяют её от любимого, запутавшегося в когтях негодницы, девушка кладет руки на плечи старой кокетки, резко разворачивает её к себе – смотри в глаза, гади...
- М... М... Ма-ма...
Возле одного родного лица еще одно – не менее родное.
(Десять секунд тишины).
- Мы с Мишенькой решили, что так будет лучше... Ты переживала, конечно... Но ведь всё прошло, да?.. Ты ведь больше не сердишься на свою бедную
- Мать! – только и может сказать девушка, без запинки, правда, совсем без заминки. Сжав кулаки, сжав слезы, она поворачивается к дедушкам. Те отчего-то радостные, улыбаются.
- Шутка, - произносит один из них.
- Шутка, - чуть погодя повторяет другой.