Вантала - волк-одиночка

ВАНТАЛА.
Вступление.
Зимний лес смотрится всегда неприятно. Правда, ёлки своей мёртвой зеленью немного красили белую картину,но всё равно никому не нравилось.
Молодой охотник, держа в руках карабин, изрядно волновался. Это была его первая охота на волков. Где-то рядом был более опытный напарник – это успокаивало. Он слышал в отдалении лай собак. Он знал, что лай скоро послышится ближе, и тогда появятся волки. Они выскочат из елей на широкое открытое пространство, и они их перебьют их, как зайцев. Деваться им некуда, сзади свора собак, сбоку красные флажки, так что только под выстрел. Лай собак приблизился, видимо, волки приближались. И, правда, впереди показались серые звери – трое волков. Он вскинул карабин и, тщательно прицелившись, выстрелил. Один из волков упал. Тотчас же раздались выстрелы напарника, и всё закончилось. Молодой охотник улыбнулся – всё оказалось так просто. Он хотел сказать об этом напарнику и направился к нему. Вдруг раздался выстрел напарника. Он бросился к нему и застыл, потрясённый увиденным. Напарник лежал на земле, весь в крови, а над ним стоял огромный волк с окровавленной пастью. Охотник начал поднимать карабин, но волк оказался быстрее. «А как же красные флажки», - мелькнула мысль.
Когда к месту засады добрались ещё несколько охотников, то волк уже ушёл. Самый опытный из охотников сразу понял, что трое убитых волков были молодняком. «Как это могло случиться?», - спросил один. Самый умный охотник, звали его Шосс, ответил: «Их убил не простой волк. – Как это понимать? – Для него не проблема несколько гончих и охотник с ружьём, особенно если он медлительный. Он один может свалить лося. И ему плевать на красные флажки. У нас серьёзные проблемы. Такого волка в этих краях давно не было. Их называют Вантала, т.е. волк-одиночка. Обычной засадой его не возьмёшь»…
Предисловие.
Человек человеку волк. Я ввёл такое странное вступление лишь для того, чтоб показать силу волка-одиночки. Но это не означает, что среди людей подобных им не бывает. Большинство образов списано с реальных людей, но события вымышлены. Несмотря на то, что многое кажется реальным, любые совпадения случайные.

Глава 1.
Дурной сон.
Танцевальный зал, большое помещение с широкими окнами и огромными зеркалами, был весь залит светом. Он был самым большим помещением во 2-ом корпусе Стрэтфордского колледжа. Раньше этот корпус был студенческим общежитием, а позже его отдали отделению иностранных языков.
В зале было светло, пары готовились отрабатывать танец. Аделина Смайл или «миссис Адель», так чаще называли её ученики, была преподавателем хореографии и руководила хореографическим коллективом «Танцевальная долина». Она окинула взглядом собравшихся и улыбнулась. Улыбка, добрые карие глаза и вьющиеся каштановые волосы были её характерными чертами. Ей было где-то около 45, но выглядела она лет на десять моложе. Видимо, это было омолаживающее влияние танцев.
Она подошла к магнитофону и громко обратилась ко всем: «никто не торопится, в полсилы, всем слушать музыку». Но только полились звуки весёлой мелодии, как раздался какой-то шум, и в зал ворвались несколько типов, чей внешний вид ясно говорил о том, что они – бандиты. Самый высокий из них осмотрел присутствующих и ощерился: «Да мы вовремя. А вот и она».
Миссис Адель проследила за его взглядом и вздрогнула. Бандит смотрел на Сьюзен, её дочь.
Почти в это же время раздался негромкий хлопок. Сьюзен пошатнулась и упала, в её серо-зелёных глазах застыли удивление и испуг. Аделина закричала…
и проснулась в холодном поту.
- Опять тот же сон? – раздался чей-то голос. Она вздрогнула и подняла глаза. Это был её муж, Энтони. Он комкал в пальцах незажжённую сигарету. Она вымученно улыбнулась: «Как ты меня напугал! Это всё тот же кошмар, обычный кошмар… - Который снится вторую неделю подряд?! Я звоню психоаналитику». Он повернулся и быстро вышел.
 Аделина встала и подошла к окну. Потом внезапно она взяла телефон и набрала номер. Вскоре она услышала сонное «алло». «Здравствуй, Эрик. – Рад тебя слышать, Аделина, даже во 2-ом часу ночи.- Я бы не позвонила, но мне вторую неделю снится один и тот же кошмар». Она пересказала ему весь сон. После её пересказа в трубке повисло напряжённое молчание. «Эрик, ты меня слушаешь? – Да. А что семейный психоаналитик не помогает? – Ты мне больше веришь. – Хорошо. Я попробую что-нибудь сделать. Спокойной ночи! – И тебе тоже».
Она услышала шаги мужа и положила трубку. «Решила позвонить ему!», – недовольно бросил Энтони. Аделина ничего не ответила. Она знала, что Энтони и Эрик не очень ладят и их главная причина – она.
На другом конце провода Эрик, высокий крепкий мужчина лет 50, угрюмо посмотрел на бумаги, лежавшие на его ночном столике. Потом он быстро набрал номер: «Алло! Марин, это Эрик. Извини, что разбудил. Ещё не ложилась? Хорошо, что ещё не спишь. У тебя есть связь с кем-нибудь из отряда? Да, важное дело. Нет, лучше через пару дней, у меня дома. Где-то в 5 вечера». Он положил трубку и задумался. «Нет, здесь не всё так просто. Надо будет послать мой последний резерв и «моё секретное оружие». И немедленно». И он набрал ещё один номер.
Глава 2.
Последний резерв.
На следующий день, ближе к вечеру, Эрик был уже в Лондоне. Он шёл по мокрой набережной Темзы, бросая хмурый взгляд на небо. Небо над Лондоном никогда не славилось ясностью, но сегодня оно было особенно хмурым. Наверное, поэтому Эрик старался сюда приезжать как можно реже. Он поправил куртку, несмотря на крепкое здоровье, сырость его всё же донимала. Сняв фуражку, он пригладил свои чёрные с редкой проседью волосы и сказал себе: «Оказалось нужным именно сегодня…». Он не успел договорить, так как недалеко появилась чья-то фигура. Он вскоре рассмотрел молодую студентку. В ней не было ничего особенного, и Эрик почти прошёл мимо, когда услышал лёгкое насвистывание. Эту мелодию он знал очень хорошо – это была старинная легионерская песня. Он повернулся и пошёл за ней. Она прошла в проходной двор. Он хотел тоже войти, но тут же услышал: «Добрый вечер, Эрик. Ближе не подходи! – Добрый вечер, Пантера.- Зачем я понадобилась? У меня было много проблем. Я хотела отдохнуть. – Ты так и неизвестна практически никому. Даже я с тобой говорю, тебя не видя. В отдел ты не приезжаешь, контакт почти ни с кем не держишь. Ты отличный спец, но всё-таки… - Ты не хуже меня знаешь, что я на себе проверила и на всю жизнь запомнила истину: «Мундиры темнят, гимнастёрки расплачиваются». Разве так не происходит?». Эрик некоторое время молчал, он знал эту историю, после неё Пантера старалась, чтобы никто не знал её в лицо. Даже Алекс, командир «серебристых», видел её всего один раз. Затем он сказал: « Я представил тебя на чин второго лейтенанта, но ходатайство не поддержали. Так что ты – старший полковой сержант! Я думаю, что следующее прошение будет утверждено. – Я не ждала ничего иного, но хоть за это спасибо. (По идее, Пантера давно должна была быть офицером, но из-за её скрытности её многие недолюбливали). – У меня к тебе есть просьба. Ты одна из загадочных агентов, даже не все «серебристые» о тебе слышали. Есть одно сложное задание. – Иных мне вроде бы не давали. Так кому нужна помощь? Что и как? – Объект проживает в Стрэтфорде, улица принца Чарльза, 4. – Я кое-что знаю о Стрэтфорде и, насколько я помню, там нет такой улицы. – Это бывшая улица принца Альберта. – Хм. Ладно». Послышались удаляющиеся шаги. Эрик подождал немного, а затем также прошёл, попутно смотря вокруг, но той студентки уже не было. Он посмотрел на часы, извлёк mail-book, вывел на экран адрес, после чего пошёл быстрым шагом на ближайшую остановку междугородного маршрута, чтобы задействовать своё «самое секретное оружие».
Глава 3.
Последнее задание.
Начиналась сырая холодная ночь, на улице свирепствовала непогода. В эту ненастную ночь в маленьком городке, затерянном где-то на севере Англии, в небольшой комнате перед электрокамином (стилизованным наподобие реального камина) сидел молодой парень. На вид ему было лет примерно 30, что показывали и документы(33 года). Однако при более внимательном взгляде было заметно, что он в хорошей спортивной форме, но для молодого человека – необычно сильно поседевший. Седые волосы так часто перемежались с его чёрными волосами, что его голова казалась чёрно-белой. Его лицо не имело тех черт, какими часто награждают своих героев создатели вестернов, но все равно было заметно, что он многое испытал. И на его лице внимание привлекали глаза – серые, умные, проницательные. Они не очень гармонировали с лицом: ни со лбом с ранними морщинами; ни с сурово очерченным ртом, ни с узкими скулами. Временами они вообще казались чем-то чужеродным. Правда, их роднило кое-что – взгляд – холодный, волчий, беспощадный. Таким был этот парень, которого звали Алекс. Правда, если показать его карточку работникам местного археологического музея, то они бы сказали, что это их лаборант Ольгер Змаевич (ударение на «е»). Так его звали сейчас те, кто не знали, да и не имели права знать ничего о его прошлом.
Алекс протянул руки к камину, прислушался к шуму дождя и сказал: «Помоги Господи всем бесприютным скитальцам в такую непогоду». В Бога он не верил, так и говорил – с Богом я не в ладах. Но эта фраза выработалась у него давно, когда он и сам был таким же скитальцем. Он включил телевизор и стал смотреть сводку новостей ВВС.
Внезапно в дверь постучали – ровно пять раз. Алекс напрягся – этот стук он знал, но сейчас он не предвещал ничего хорошего. Снова постучали и ровно пять раз. Странно, что почему-то Алекс не чувствовал опасности, хотя и был встревожен. Он всё же решил открыть, правда, по-своему.
Алекс одним махом открыл дверь, принимая стойку, известную у каратистов как «сантин», а у боксёров как «шелл». Однако, увидев гостя, расслабился и улыбнулся. Не узнать стоявшего перед ним широкоплечего, крепкого мужчину лет 50 он не мог. Это был Эрик или, как его называли друзья «дядя Володя». Володей его прозвал один шутник, прознавший о его русских корнях. Правда, осталось неизвестным, почему именно «Володя», а не более традиционное «Иван», как это было принято. Этому человеку Алекс был обязан многим, этот человек заменил Алексу отца, именно он помог Алексу в жизни.
Эрик, вероятно, почувствовал, что Алекс немного растерялся, поэтому он улыбнулся и козырнул. Алекс лихо козырнул в ответ: «Входи – гостем будешь». Эрик вошёл в скромно обставленную прихожую, снял мокрый плащ, разулся и прошёл в комнату. Он осмотрелся и понял, что Алекс, будучи неприхотлив в службе, такой же и в быту. Обстановка была спартанская, комната ухоженная и вообще похожа на обычную жилую комнату, за исключением того, что не чувствовалось женской руки: небольшой телевизор; стол, хоть и чистый, но без скатерти и завален бумагами; тумбочка для книг и под телевизор одновременно была не закрыта, и видны были беспорядочно сложенные книги, два удобных кресла возле искусственного камина (наверно лишь это казалось излишеством), а также расстеленный у окна матрац. Указав на камин рукой, Эрик обратился к Алексу: «Скучаешь по старым временам, сынок?». Он всегда обращался так к Алексу, считая пусть приёмным, но всё-таки сыном. «Да, ничего такого, - ответил Алекс. – Почему ты один без целого отряда агентов?». Володя грустно улыбнулся, глядя Алексу в глаза: «Родственные связи. Ты же знаешь, что я тебе не враг. У меня к тебе есть важное дело, в котором только ты можешь помочь. – Не думаю. Меня ведь похоронили, я видел свою могилу, а мёртвые обычно не помогают. Кстати, я удивлён, что ты нашёл меня. – Долг службы и ты об этом знаешь не хуже. Ты всё-таки не слепой котёнок, чтоб так просто утонуть. – Ясно. Но теперь нет Алекса, а есть Ольгер. Я теперь штатский.- Но ты единственный, кто может мне помочь. Это важно многим людям. – Многим или тебе? – Мне тоже. – Тогда я слушаю». Володя быстро пересказал Алексу весь сон. Помолчав и посидев немного, Алекс встал и достал из нижнего ящика тумбочки 2 бокала и бутылку вина. Налив для себя и Володи, Алекс вернулся, протянул стакан и, отпив глоток из своего стакана, негромко спросил: «Такое раньше было? – Да. Причём всегда сбывалось. – Мне это всё не нравится. Я хотел бы помочь, но я давно не тренировался, так как раньше, потерял все навыки, забыл всё. – Эти навыки у тебя в крови, а, значит, не исчезнут, и ты вспомнишь не только 5, но и 50 лет спустя. Кстати, времени прошло гораздо меньше. – Хорошо. А как насчёт права на убийство?». Володя нахмурился, но потом всё же достал из своей небольшой сумки свёрток и протянул его Алексу. Алекс молча развернул его. Там оказался его любимый револьвер Кольт (подражание образцу 1872 г.), который Алекс называл «Фронтиер», и коробка патронов 45-го калибра. Правда, внимательный взгляд заметил, что там несколько старых патронов, которые заметно отличаются от новых. Володя знал, что Алекс не уважал 45 АКП за слабую пробивную силу и он их доделывал до 45 магнум (так их называл сам Алекс). Алекс осмотрел оружие. Оно было в отличном состоянии, и даже патроны были новые, блестящие. Алекс кивком указал на патроны: «Только что с завода? – Почти что». После чего Володя передал папку с делом.
Они попрощались. Эрик считал, что они скоро свидятся, Алекс думал немного иначе. Закрыв за Володей дверь, Алекс вернулся в комнату, сел в кресло и открыл папку с делом. Сверху лежала фотография. Это был снимок красивой девушки с длинными, ниже плеч, светлыми пепельного оттенка волосами и мечтательными серо-зелёными глазами. Он был подписан: «Сьюзен Смайл, город Стрэтфорд». Алекс посмотрел на фотографию долгим взглядом, одними губами произнёс: «Вот и свиделись», после чего отложил фотографию, откинулся в кресле. И память унесла его мысли в прошлое…
Глава 4
Особое задание.
«Следовательно, не каждый иностранец с Востока является…». Володя задумался над точной формулировкой. Взгляд его упал на часы – почти 5, он вздохнул и продолжил писать.
В дверь постучали – ровно 5 раз, дважды по 2 удара и после паузы - одиночный. Володя улыбнулся – этот стук, введённый Алексом, использовали все «серебристые». Он встал и пошёл открывать.
« Пришла наконец-то. Проходи!». В прихожую вошла молодая симпатичная девушка лет 20-22. Её стройная, спортивная фигура привлекала внимание представителей мужского пола, равно как и её внешность. Правда, особо назойливых воздыхателей она отваживала методами – «первобытными, но рабочими», как шутили все знакомые. Её густые, волнистые волосы были заплетены в длинную косу, доходившую до пояса, а поскольку она была блондинкой, то коса казалась длинной, золотой лентой. На открытом, симпатичном лице озорно блестели глаза «цвета безоблачного неба», если верить определению Алекса. Издалека она напоминала Клаудию Шиффер: черты, фигура, волосы. Как-то Алекс, прочитав в журнале статью о госпоже Шиффер, решил сравнить пропорции. Оказалось, что они одинаковы! Специально измерили ещё раз – тот же результат – 82-62-88 у обеих. Такова была старший сержант Марин Шарк, известная среди врагов и друзей как Bitchwolf – Волчица. Кстати ей не нравилось её похожесть на Клаудию, и она очень злилась при любом намёке.
Она закрыла зонт и поморщилась: «Ну и погода на улице. Дождь, ветер, зонт совсем не помогает». Она сняла куртку, разулась, после чего достала из тумбочки в прихожей тапочки, стилизованные под волчьи лапы. Эти тапки подарил ей когда-то Алекс. Она прошла в комнату, а Володя тем временем сходил на кухню и принёс чай. Они сели на диван, перед которым стоял столик, накрытый для чая.
«Ну, дядя Володя (так по домашнему обращались к нему Марин, Джейк и Алекс), говори, зачем звал?», - сразу спросила Марин, она не любила долгих предисловий. Володя отпил немного чая и стал неторопливо пересказывать вещий сон Аделины. «Небольшой вещий кошмар, смущают меня немного эти наёмники, но с этим справятся 2 обычных агента или пара телохранителей. Зачем мы? – Ты говорила, что у тебя хорошая память, не так ли? Взгляни-ка на это фото».
Марин посмотрела на фотографию, и Володя заметил, как тень недоверия мелькнула в её глазах. «Не может быть. Да, я сразу узнала её. Это похоже на шутку. – Увы, нет. Я её знаю, правда, узнал я – кто она такая, совсем недавно. И не исключено, что знаю её не только я. – Зачем риск? Давай тогда сразу… - Ничего не выйдет, Марин. Слишком много предположений, версий и гипотез. Так нельзя. Остаётся только одно. – Ловля на живца? А не слишком ли опасно? – Возможно. Только поэтому вы и нужны. – Ясно. Но я была бы более спокойна, если бы была в паре с Алексом, но его уже нет». По её лицу пробежала тень грусти, потом она негромко добавила: «Дядя Володя, как ты встретил Алекса?». Володя немного помолчал, а затем начал рассказывать, причём всё от 3-его лица – у него была такая манера.
Глава 5.
Мальчик-бродяга. (Рассказ Володи).
 В ноябре на севере Англии уже выпадает первый снег, который хрустит под ногами у прохожих. Этой ночью в городе Апвейсайд было довольно холодно и на улицах практически не было прохожих. Но вот на одной из улиц показался человек. Он быстро шагал по улице. С первого взгляда было видно, что он военный. Рослый парень, русоволосый, голубоглазый и, судя по погонам на форменной куртке, второй лейтенант – этот тип мужчин нравится прекрасной половине человечества, если верить социологическим опросам. Даже если они сами люди в форме. (После этих слов Марин немного смутилась). Звали этого парня Эрик, но какой-то добродушный шутник из сослуживцев, узнав о его русских корнях, стал называть его «Володей». Постепенно это имя среди друзей стало упоминаться чаще, чем настоящее.
Улицы в той части города не считались особо спокойными, поэтому Эрик зорко смотрел по сторонам. Несмотря на то, что он человек в форме, ему явно не хотелось встретить каких-нибудь грабителей, но пока никого не было видно. Возможно, потому что ночью было достаточно холодно. Первые холода всегда кажутся более холодными. Внезапно ему показалось, что в подворотне кто-то есть. Нащупав свой табельный револьвер, он остановился. Вроде бы никого, но сразу уходить не стоило. Мало ли кто там мог быть, можно было легко получить пулю в затылок или нож в спину. Поразмыслив, он подошёл ближе. Не увидев ничего опасного, он уже хотел, было уйти, когда внезапно заметил открытый канализационный люк. Держа наготове револьвер, он аккуратно подошёл к люку. Заглянув, Володя увидел дрожащего от холода мальчонку в дырявой одежде и рваной обуви. Лет ему было лет 7-8, не больше. Облегчённо вздохнув, Эрик убрал оружие. Потом он обратился к мальчику: «Вылезай. Не бойся, я тебя не обижу». Возможно, что-то в голосе или во взгляде убедило мальчика, и он вылез. Сейчас Эрик рассмотрел, что мальчик худой и к тому же сильно замёрз, потому что его одежда ничуть не защищала от холода. Не известно почему, но Володе захотелось помочь мальчику. Поэтому он снял свою тёплую куртку, одел на мальчугана и повёл его к себе домой. По дороге он заговорил с мальчишкой: «Как тебя зовут? – А вам зачем?», - сразу насторожился тот, но, рассмотрев погоны, принял за полисмена и нехотя буркнул: «Заморыш. – Это что твоё имя? – Нет, просто так все зовут. – А как твоё настоящее имя? – А вам, не всё ли равно?!», - сразу огрызнулся тот. «Ты ведь из приюта, верно?». Мальчишка нехотя кивнул.
Тем временем они уже пришли. Мальчика дом поразил: большая прихожая (коврик на всю длину, отдельный коврик для обуви, тумбочка, гардероб настенный и настенное зеркало в полный рост человека в позолочённой раме), красивая гостиная (большой диван у окна, телевизор на старинной лакированной тумбе, сервант, книжный шкаф и ковёр с восточным пейзажем). Одна дверь, ведущая из гостиной, была приоткрыта, и был виден стол, на котором лежали разные бумаги. (Марин усмехнулась, потому что знала, что у Володи было в привычке не закрывать дверь кабинета).
Володя послал мальчика вымыть лицо и руки и согрел ужин, потому что, мальчик был голоден и довольно сильно замёрз. Потом, пока тот ел, Володя набрал ванну. Мальчик был довольно грязен, и ему нужно было вымыться. Сытость и тепло так подействовали на мальчика, что он задремал в ванной, и, не постучи Володя в дверь, мог бы захлебнуться. Потом Володя отвёл мальчика на второй этаж в комнату для гостей. Заморышу она понравилась – хорошая мягкая кровать, небольшой комод, окно с цветными занавесками и мягкий стул. (Марин кивнула. Она уже ночевала в этой комнате. К тому же она считала, что у Володи есть задатки дизайнера). « Клёвая комната! – Вполне обычная. Ладно, раздевайся и ложись спать. Утро вечера мудренее». Потом Володя спустился вниз и долго сидел, размышляя, как же поступить.
- Вот и вся история. – Ясно. А что же было потом? – Давай как-нибудь в другой раз, а то почти 8. Джейк, наверное, переволновался. – Верно, я как-то не подумала. Спасибо за чай, я побежала. Завтра пришлю Колибри. Всего доброго! – Подожди! Я вызову тебе такси. – Не стоит. Мне дождь не страшен. Я – «каменная девушка». – Ладно. Удачи тебе!», - кивнул Володя, улыбнувшись. Он знал, что много агентов между собой именно так кличут Марин, причём не без оснований.
Он закрыл за Марин дверь, а потом вернулся в кабинет и, как будто бы продолжая рассказ, произнёс: «А потом были годы превращения его в обычного человека». После чего, взглянув на лежащий перед собой текст доклада, написал – «преступником и представляет угрозу для общества. Преступники есть везде».
Глава 6.
Приёмный сын.
 Тяжело дыша, Марин накинула на шею полотенце и села на скамейку: «Погоди. Немного запыхалась. Мне надо сходить в душ». Стоявший перед ней солидный мужчина, хоть немного поседевший, но не потерявший спортивной формы, внимательно посмотрел на неё своими чёрными глазами, затем чуть прищурился и насмешливо переспросил: «Так ты немного запыхалась?». Заметив его взгляд, Марин покосилась на своё левое плечо (тренировочная форма оставляла руки открытыми) и усмехнулась. Её серебристого цвета татуировка – крадущаяся волчица с оскаленной пастью – сейчас изменилась. Волчица стояла, опустив голову и высунув язык.
Подобные татуировки (правда, только Алекс знал, как их нужно делать), как видимые, так и становившиеся невидимыми, были у всех «серебристых», причём у всех менялись в зависимости от ощущений человека и принимали различный вид. Как их делал Алекс – неизвестно, но он их называл «нерводатчиками». Их исследовали. Но было видно. Что это вроде бы самые обычные татуировки. Кстати именно эти татуировки и дали название всему отряду – «серебристые».
«Ну, немного выдохлась», - нехотя признала она, не любившая признавать этого. «Вот как», - всё так же насмешливо произнёс мужчина. Звали его Вольф Тайн, причём злые языки говорили, что это не имя, а кличка. Марин и сама не раз слышала, как у него в голосе звенели металлические нотки, но сейчас понимала, что он такой же человек, как и остальные, и может быть весёлым, добрым, мягким, хотя, как считали те же злые языки, последнее ему неведомо.
Тем временем Вольф уже серьёзно заметил: «Для чёрного пояса, особенно по твоим нормам, нужны очень серьёзные тренировки. Но так и быть, сходи в душ. Но на этот раз – без происшествий». Марин расхохоталась, вспомнив недавний случай, как 2 агентов из «молодняка» на спор с «бывалыми» решили подсмотреть за ней в душе. Конечно, они не знали, почему её зовут Волчицей, да и вообще, как её кличут. Марин, заметив их, тут же оправдала своё прозвище и показала свой характер. Одного довольно чувствительно пнула в колено, другого «наградила» синяком на правую половину лица, после чего выгнала обоих, дав «пинок для скорости». Кстати, по этому поводу новичкам досталось очень много насмешек от остальных. Отсмеявшись, Марин заметила: «Не виноватая я – они сами пришли. Что же касается нормативов, то мне кажется, что Алекс просто написал их из головы. – Не думаю. Ты же сама знаешь, что у него ничего не было просто так. – Верно. Кстати, майор Тайн, а вы хорошо знали Алекса? – Да как бы это сказать. Если считать Володю – отцом, то я был кем-то вроде дяди. – Расскажите мне, как он жил у Володи до службы в отделе, а то об этом мало что известно. – Я знаю не очень много, но попытаюсь рассказать». И Вольф стал рассказывать:
 После того, как Володя приютил мальчика, он решил побольше узнать про него. Он уже знал от мальчика, что его настоящее имя – Алекс Лэйк и он из приюта Сан-Себастьян. Приехав туда, он узнал, что Алексу не 7-8, а 10 лет и у него есть брат-близнец Джейк. (Здесь Марин очень удивилась, потому что считала, что Алекс и Джейк двойняшки). Они были не очень похожи, но было указано, что они близнецы. Алекса искали, потому что 2 года назад он убежал из приюта. Володя встретился и с главой приюта – некой Круеллой Диаблос. Между ними произошёл следующий диалог: «Добрый день, мисс Диаблос. – И вам, молодой человек. Что вам нужно? – Я по поводу мальчика, убежавшего из приюта 2 года назад. – Да. И кто он? – Алекс Лэйк. - Ах да, вспомнила. Это был злобный, дерзкий и безответственный мальчишка. – Вы слишком строго судите, ему было всего лишь 8 лет. – Уже тогда был виден его вздорный характер. Вы его нашли? Что он натворил? Наверняка вляпался в какую-нибудь грязную историю? Он – сущее наказание, поговорите с сестрой Медлай.- Я хотел бы… - Все остальные вопросы обсудите именно с ней, а я очень занята». Володе сразу не особо понравилась эта женщина: разговаривала в грубом, повелительном тоне, держалась высокомерно, да и вообще вызывала внутренне неприятные эмоции. Однако разговор с сестрой Медлай также не оставил приятных впечатлений, поскольку она один в один подтвердила характеристику, данную мисс Диаблос. Когда Володя уже уходил, у самых ворот его окликнула пожилая дама около 60. « Молодой человек. – Да». Она поманила его пальцем.
Когда Володя подошёл ближе, она представилось сестрой Кайнднесс. Она многое рассказала: то, что у Алекса и Джейка погибла мать (убил пьяный сожитель), об отце же сведений нет. Скандалы в семье были довольно частыми, и однажды во время ссоры сожитель сжал горло матери близнецов Хелен Лэйк и задушил, после чего ушёл выпить. Детей нашла полиция. Её вызвали соседи, встревоженные постоянным детским плачем. В приюте с детьми обращались плохо. Правда, позже с Джейком стали немного лучше общаться, поскольку Джейк был более спокойным, а Алекс более свободолюбив. Когда им исполнилось по 8, их решила усыновить одна дама из Уэльса. Хотя позже передумала и решила взять только Джейка. Но поскольку братья никогда не разлучались, то они решили бежать. Алексу это удалось, а Джейк был пойман. После усыновления Джейка увезли в Уэльс, и больше о нём ничего не было известно. Правда, был слух о том, что Джейка усыновили в обход закона, но это только слух.
Володя не стал возвращать Алекса в приют, а поговорил с ним сам. Его первоначальные впечатления о главе приюта мисс Диаблос и её заместительнице сестре Медлай подтвердились и рассказом Алекса, при этом Алекс тепло отозвался о сестре Кайнднесс.
Володя решил усыновить Алекса, хотя жил один и был вполне доволен этой жизнью, да и не было у него подобного желания. Он подал прошение, но этому воспротивилась глава приюта. Она и не дала бы согласия на усыновление, но мир не без добрых людей. 2 друзей Володи решили помочь и нанесли визит главе приюта, но та вызвала помощников - 5 здоровенных парней и те их выкинули за дверь. Но они пришли на следующий день. Глава приюта снова вызвала подручных, вот только теперь ничего не получилось. Потому что как только эти подтащили тех двоих к воротам, из-за ворот на них набросились приблизительно 20 парней – это один из друзей вызвал своих свободных от заданий парней. И пока эти 20 отвлекали тех, эти 2 прошли и довольно долго беседовали с мисс Диаблос. Неизвестно, что они там говорили, но, в конце концов, они добились разрешения. Правда глава приюта была очень зла на них, зато сестра Кайнднесс была очень рада. Поэтому когда Володя пришёл забрать кое-какие личные вещи Алекса, она снова встретила его у ворот и выразила надежду, что она в нём не ошиблась, и Алекс будет хорошо жить с таким отцом. Правда, по документам, как позже выяснилось, Алекс был старше, нежели было указано. Но это выяснилось позже. А тогда у Володи появился приёмный сын – Алекс.
«Вот такая вот полудетективная история. – Это очень интересно, сэр. Но всё же что же было потом». Лицо Марин выражало неподдельное любопытство, поэтому Тайн продолжил: «Я, как уже говорил, был лучшим другом Володе и Алекс считал меня дядей и, когда это позволяло время, заходил к ним домой. Володя жил один, даже я не знаю, почему он так и не женился, слышал что-то об одной, единственной, родителей не так давно не стало. Ему был уже 31 год, в это время многие начинают думать о семье. Вообще жили они душа в душу, как отец и сын. Алекс постепенно привык к таким вещам, как школа, дом, отец (хотя Эрика он почти всегда, кроме нескольких случаев, называл «дядя Володя» или по званию, ко мне обращался только по званию или по фамилии).
Вообще же Алекс был исполнительным, ответственным и очень весёлым парнем. Он любил работать по дому, по настроению готовил шикарные блюда, обожал весёлые, шумные тусовки, дискотеки и многое другое, как и многие парни его возраста. (Здесь Тайн заметил сверхвысокоподнятые брови Марин). Конечно этот образ, этот Алекс не очень соответствует тому Алексу, которого ты знала. Но уверяю тебя, к концу учёбы Алекс был такой же, как и остальные парни его возраста. Кто знает, каким бы он стал, если бы не история с Марией. Я знаю, что у Алекса и Володи была одна тема–табу – как жил Алекс после побега из приюта. Я, например, знаю, что Алекс не любил фильм « Генералы песчаных карьеров», но часто напевал песню из него. И вот когда Алекс закончил учёбу, Володя велел ему одеться поприличнее и привёл его в отдел. – Работать к нам? – Именно. Но я что-то заболтался, а тебе пора»,- и Тайн взглядом показал в сторону душевых. Марин покорно пошла в душ, по дороге размышляя о том, как человек иногда может полностью поменяться.
Глава 7.
« Я когда-то был псом…»
Спустя некоторое время после этого разговора, примерно через неделю, у Марин выдалось немного свободного времени, и она попросила майора Тайна рассказать о начале службы Алекса в отделе службы безопасности Её Величества. Тот задумчиво пробормотал что-то, а затем уже громче сказал: « А может он лучше сам расскажет». Марин потеряла дар речи. Заметив её изумление, Вольф поправился: «Нет-нет, я не так выразился. Дело в том, что все в бюро пользуются компьютерами, у некоторых есть личные файлы и их копии в хранилище. Алекс тоже вёл свой дневник, и осталась его копия. Правда, там очень сложный код. Я не знаю, сможешь ли ты его взломать, но если сможешь, найдёшь много интересного». Но Марин знала одного человека, который, став в молодости хакером, остался им и поныне. Но сейчас он чаще не взламывал, а защищал программы.
Через некоторое время она сидела за «персоналкой», а рядом с ней сидел не очень молодой (34 года) широкоплечий мужчина. Звали его Джозеф Рокголд. Его характерная черта была наиболее заметна. Все шутили, что у него «голова на плечах», т.е. плечи сразу переходят в голову, поскольку шея практически отсутствует. Мало кто знал, почему так произошло. Говорили о несчастном случае, после которого хирурги удалили ему несколько шейных позвонков, а что до остальных, то у него были так накачаны плечи, что остаток шеи в них практически «исчезал». Он был пострижен налысо, одет в футболку и бриджи, а на локтях и на коленях были – налокотники и наколенники. Дело в том, что он очень любил также кататься на роликах – это, кроме компьютера, было его профессиональным хобби. Марин вызвала его фактически с катка, так что неудивительно, что он не успел переодеться.
Марин обратилась к нему: «Давай, Джозеф, помоги мне взломать этот код. Докажи, что ты – лучший! – Один человек мог бы с этим поспорить. – Кто? – Алекс. Мы с ним часто соревновались по части компьютеров. Понимаешь, здесь довольно сложная ситуация. Я уже осматривал этот диск. Алекс здесь очень характерно поступил, разделил свой дневник на 2 части: одна – сверхзащищена, а другая – просто закодирована. – И что же, невозможно взломать? – Я могу попробовать на сложной части новую версию моего «ручника», но на него нужно много времени. – А более легко защищённая? – На ней можно использовать «приставку». Поскольку здесь просто кодовые слова, я не стал сильно мудрить. Боюсь наткнуться на дополнительный уровень защиты. От Алекса это возможно». Отличие прибора, который Джозеф Рокголд называл «приставкой» было то, что на нём можно было испробовать хоть 1000 паролей и кодов, без помех со стороны не очень сложной защиты. «Марин, здесь мне нужна твоя помощь. Мы хоть с Алексом и были друзья, но ты его знаешь лучше всех, кроме Эрика и Кевина. Приступим. Итак, для начала введу его имя и фамилию. Видишь? Ничего. Я либо должен что-то добавить или ввести нечто иное. – Набери слово «майор». ( На экране появилось изображение небольшого огонька). – Не то. – Набери «паук». – Опять неверно. – Догадалась! Набери «одинокий волк». – Есть доступ. А это что такое?». На экране появилось изображение пистолета. « Это Вальтер ППК, пистолет Джеймс Бонда. Набери-ка 007. – Есть доступ. Ещё один пароль. Что из подсказок?». На экране приставки появилось 5 значков *****. « Нарисована единица – Значит что-то одно или один. Набери «Джейк». – Неверно. К тому же, тогда они ещё не были знакомы. – Марин. – Не то. – Володя. – Доступ закрыт. Да и букв слишком много. – Вольф. – Неверно. Доступ закрыт. – Какая же я дура! Год любви! Набери слово «Мария». Джозеф ввёл этот пароль, и Марин получила доступ к первой части дневника.
Поблагодарив Джозефа, пожелав ему успеха на катке и напомнив про 2-ую часть, Марин вернулась к компьютеру, вывела первый лист и стала читать.
«В этом дневнике записаны различные события, которые не могу не высказать, но не всё можно обсуждать. Я служу своей стране и королеве уже 4 года и намереваюсь это делать и дальше. Тот день, когда я пришёл на службу, я запомнил довольно хорошо.
Я и дядя Володя поехали на небольшом автобусе на окраину какого-то города, прошли в невысокое серое здание, невзрачное с виду, как большинство вокруг. Мы зашли в небольшой закуток, над дверью которого висела табличка «Ремонтный отдел». Нас встретил крепкий молодой парень – он, видимо, знал дядю Володю, поскольку пропустил нас в соседнюю комнату. Там оказался лифт. Мы сели в него, и он поехал вниз! Когда он остановился, мы вышли из него и пошли по коридору. Вдруг, словно из-под земли, перед нами появился человек в камуфляже. Он, увидев дядю Володю, вытянулся в «струнку» и отдал честь (позже я понял, что это был дозорный из КПП). Всё это время у меня в голове роились разные мысли: «Куда мы идём? Где это мы? Почему дядя Володя всё время молчит! И почему он настолько хмур?». Правда, собранность я перепутал с плохим настроением, но кто знает дядю Володю, как на работе, так и дома, знают, насколько он разный.
Впереди вдруг показался выход из коридора, весь в ярком свете. Перед самым выходом мы остановились. Простояв некоторое время, я заметил несколько лампочек. Одна из них зажглась и тогда мы пошли дальше. Мы оказались в ярко освещённом зале с высоким потолком, к которому крепились несколько больших люстр, а у стен стояли несколько диванов. В зале, кроме мебели, стояли также несколько кадок с зелёными растениями, а на полу была эмблема. Она оказалась довольно пошарканной, но я увидел, что это эмблема службы безопасности. В зал вели также несколько коридоров, похожие на тот, из которого мы вышли.
Мы пересекли зал и вошли в один из коридоров. Вокруг были люди, причём большинство в штатском, но я знал, что это военные. (Мы ведь внутренние войска). Дядя Володя подошёл к одной из дверей, открыл, жестом показал – «входи», я вошёл, а за мной вошёл и он. Мы оказались в небольшой приёмной. Сидевшая там секретарша сказала: «Проходите, вас ждут!». Мы вошли в кабинет.
В сидевшем за столом человеке я узнал Вольфа Тайна. Он бывал у нас дома, но я не предполагал, что он – военный, причем, скорее всего в какой-либо секретной службе. Мы же были явно не в штабе пехотного батальона. Он встал, улыбаясь, и подал руку сначала дяде Володе, а затем мне. «Вот ты и у нас, Алекс. Как кончил учёбу?», - обратился Вольф ко мне. «Отлично. – Это хорошо. Нужен оперативный работник в штабе для обработки информации. Ну а после посмотрим – что и как. Начнёшь ты, как и многие до тебя – рядовым». Так я и стал работать в отделе».
Здесь Марин оторвалась от чтения и пробормотала: « Оперативный отдел, Алекс в работе с бумагами.… В голове не укладывается». В её сознании не укладывался Алекс, один из лучших спецов, опрокидывающий ударом кулака противника и Алекс, заваленный кипой бумаг с карандашом в руке. Вдруг раздался звонок телефона. Она сняла трубку и немного недовольно произнесла: «Это Марин. Кто говорит? – Это я, Джейк». Марин хмыкнула, у неё было много чего странного в отношениях с братом-близнецом Алекса, который, между прочим, быстро продвигался по службе и был в числе кандидатов на заместителя Володи. Джейка мог превзойти разве что Алекс. Она отогнала эти мысли и спросила: «Надеюсь, это важно? – Очень. Я видел « Алекса третье плечо»… - Кевина?!» - Марин аж подскочила на месте. Мысли её и без того запутанные совсем заметались в голове. – Это невозможно. Он ведь…. – Умер? Мы видели только останки, но не сам труп. Они были обезображены и мы приблизительно определили, что они останки Кевина. А я видел его живого и здорового, и ошибиться не мог. Не поленился залезть в картотеку, чтобы исключить ошибку. Людей под 2 метра не так уж много. – Хорошо. Приезжай в отдел. Обсудим. – Боюсь упустить. Лучше ты ко мне. Я в городе Стрэтфорд. – На родине Шекспира? – Нет, это небольшой городок на севере. У меня на столе карта. – Ладно, жди». Марин положила трубку, резко выключила компьютер, встала, достала свой «AGENT» 38-го калибра и, одевая на пояс, негромко сказала: « Придётся съездить к Джейку, чтобы взглянуть на этого зомби». Она посмотрела на свою татуировку – Волчица злобно щерилась, а её глаза, казалось, горели красным недобрым огнём.

Глава 8.
Самое светлое чувство.
Странное свойство есть у нашей памяти – любая ассоциация даёт воспоминания. Иногда – приятные, иногда – не очень. «Сьюзен, - подумал Алекс, она смогла доказать мне, что я ещё жив и даже в чёрном сердце есть светлый кусочек. Я и не знал, что кто-то, кроме Марии, коснётся моей души. Мария, Мария…». Алекс открыл глаза и потряс головой, но всё было бесполезно…
Алекс ясно вспомнил погожий весенний день, когда начался самый удивительный и самый счастливый год в его жизни. В тот год весна началась довольно рано. И в первых числах апреля Вольф зашёл в оперативный отдел очень довольный и, похлопав Алекса по плечу, сказал: «Хорошо работаешь, сынок. Тебя уже утвердили в звании «сержант». Как новость?». Алекс не знал, что сказать, ведь он только недавно, меньше года назад стал капралом. Бывшие в оперативном отделе сотрудники поздравили его. Один из них шепнул: «Я ведь говорил». Алекс узнал об этом от сотрудников, но посчитал слухом. Спустя некоторое время ему позвонил Володя и поздравил, шутливо заметив, что «теперь до генерала - 2 шага».
Однако главный сюрприз Судьба преподнесла ему 2 недели спустя. Алекс шёл по липовой аллее. Впереди него шла девушка в розовой спортивной куртке-ветровке. Она шла одна, и было в её походке и в ней что-то притягательное. Алексу захотелось с ней познакомиться. Но как? Ведь не подойдёшь просто так и не скажешь «привет». И придумал одну интересную штуку. Он подошёл к ней поближе и негромко, чтобы не испугать, произнёс: «Девушка, простите, а у вас не будет ниточки?». Та остановилась и обернулась – симпатичная и немного грустная. «Нет, а вам зачем? – Чтобы завязать наше знакомство». Она улыбнулась, и весь мир для Алекса как будто перевернулся. Только теперь Алекс понял смысл слов одного сотрудника: «От Любви защититься невозможно. Одна улыбка сильней, чем Браунинг «Хай Пауэр». Она мощная и безжалостная». Он протянул руку: «Алекс» - «Мария». Так и состоялось знакомство. (Позже Мария рассказывала, что она впервые пошла домой с курсов французского языка этой дорогой, словно что-то почувствовала.).
Они сразу друг другу понравились: Мария была невысокой (где-то 164 см), мечтательной 17-летней «девушкой-красавицей», как говорил Алекс. Она действительно была красивой: красивый овал лица, при том небольшой, свободно распущенные тёмные густые волосы до плеч, которые она часто красила, как это сейчас указывается, под дикую вишню (Но Алекс, который по его словам «видел как все мужчины лишь 16 цветов», всегда называл её волосы красными.) и собирала в хвост; мечтательные, немного задумчивые, голубо-серые глаза и, как говорил Алекс, “не такие проницательные, как мои, но всё понимающие”. Они всегда были немного грустные, даже когда Мария смеялась. Мария была, как и Алекс, “осязателем”, т.е. больше концентрировалась на центры осязания. Это выражалось во многом: она очень любила старую одежду, которую занашивала, что называется “до дыр”, могла поругаться из-за крошек в постели, при покупке одежды, кроме модности интересовалась также и материей, из которой сшит наряд.
На прогулке Алекс часто её видел в розовой спортивной куртке-ветровке (у неё было несколько однотипных), фиолетовой кофте, тёмной юбке чуть выше колен и сапогах с высокими голенищами. Но на работу или в праздники, она надевала черный деловой классический костюм для дам, но Алексу она нравилась в любом наряде, правда Алекс всегда шуточно замечал, что лучший наряд для Марии – неглиже. Наверное, и здесь была правда.
Мария тоже говорила потом, весёлый, высокий парень с проницательными и умными серыми глазами ей тоже понравился. Весь первый день они гуляли вместе, но домой проводить её Мария не разрешила.
На следующий день, выйдя с курсов, Мария увидела Алекса с букетом из 9 алых роз. “Как ты меня нашёл? - Не скажу.- Скажи, а то я умру от любопытства. - Меня привело сердце”. Услышав такой ответ, Мария улыбнулась. Получалось, что в принципе Алекс ответил, но не сказал ничего конкретного.
Они пошли гулять по городу. По дороге Мария сказала, что она секретарь в небольшой частной фирме, которая занимается производством мебели по частным заказам. Алекс рассказал, что он тоже бумажный работник, правда, не сказав, где. Алекс вообще мало рассказывал о себе, больше говорила Мария. Она рассказала, что отец её умер от сердечной недостаточности, и живёт она теперь с мамой и бабушкой в небольшом частном доме. Алекс сказал, что мама его умерла и живёт он теперь с отцом. Мария посочувствовала, а затем сказала, что не зря они познакомились – у них столько общего. Алекс, что это в прошлом и настоящем, а что насчёт будущего? Мария не ответила на этот вопрос, сказав, что об этом ещё не думала. Вообще этот день Алексу запомнился в самых ярких деталях: вот они остановились выпить молочного коктейля, после коктейля Мария вытерла рот платком и, заметив, что у Алекса платка нет, протянула ему свой, пахнущий полевыми цветами. Они сели на скамейке парка (день этот выдался довольно жаркий для середины весны). Алекс рассказывает ей забавный случай с одним знакомым, Мария встряхивает головой и весело смеётся, но в её глазах остаётся выражение лёгкой грусти. Они остановились возле небольшого пруда в центре парка, Мария, почему-то вытащив 4 наиболее крупные розы, положила эти розы в воду и тихо произнесла: “Это в дар воде”, Алекс, конечно же, удивлённо спросил её, что это означает, но Мария промолчала. Выходя из парка, они остановились в парковой аллее недалеко от выхода, Мария стала ему что-то рассказывать, но он не услышал, потому что зачарованно смотрел на её волосы, в которых запутался солнечный луч, за что она потом сделала ему шутливый выговор. Чуть позже они остановились у одной сувенирной лавки, где знакомый Марии, бывший там продавцом, предложил Алексу купить для Марии небольшой сувенир – брелок для ключей в виде плюшевого мишки. Напоследок они остановились у её дома, Алекс с надеждой посмотрел ей в глаза, а потом, несмотря на то, что Марин отрицательно помотала головой, обнял её. Мария начала отбиваться, но защищалась она, как говорится, для вида, поэтому Алексу не составило труда её поцеловать; после этого он пошёл домой, и ему казалось, что мир вокруг живёт только Любовью.
Будучи неглупым человеком, Эрик сразу заметил, что с Алексом что-то не то, поэтому вечером этого же дня, после ужина (поскольку рабочий день на службе не был нормированным, они часто ели довольно поздно), он напрямую спросил: «Ну, говори, кто она? – Ты о ком?». Алекс сделал удивлённо-непонимающее лицо, но Володя понял, что он лихорадочно соображает. «Я говорю о девушке, и ты отлично это знаешь. Не отрицай, твой бегающий взгляд яснее любых слов». Алекс, поняв, что Володю не проведёшь, сказал: «Да так, одна знакомая. – Как её зовут? – Мария. – Интересное имя, но я не думаю, что оно настоящее. Скорее всего, это вариант от Марайя или Мэри. – Наверное, ты прав. Я и сам точно не знаю. Хотя, скорее всего, Мэри. – Интересно, ты нас познакомишь? – Подумаю», - попытался отшутиться Алекс. Володя скептически глянул на него, но не стал настаивать. Он уже знал, что если Алекса заставлять – ничего хорошего не выйдет. К тому же, если всё будет серьёзно – Алекс их познакомит.
А Алекс спустя несколько дней, выкроив свободное время и узнав её свободный день, (они часто звонили друг другу), встретил Марию после работы, потому что в этот день у неё не было курсов. Поцеловав Марию, он пригласил её в ресторан. Она немного удивилась, но, немного подумав, согласилась: «Хорошо. Неподалёку от моего дома есть одно неплохое заведение, но сначала я хотела бы переодеться. – Хорошо». Они поехали к ней домой, точнее, Алекс отвёз её, поскольку он взял у отца машину на этот день. Мария вошла в дом, а Алекс остался ждать на улице. Он стоял, опираясь на открытую дверцу машины и рассматривая вполне красивый дом, где жила Мария. Он сразу определил его, как белоснежный уютный коттедж с подсолнухами и ростом в единицу. А если перевести его в нормальную систему описания – одноэтажный дом с белым цветом стен и желтоватыми, хотя скорее золотистыми рамами окон. На фоне этих стен они действительно могли показаться подсолнухами.
Здесь он и познакомился с её бабушкой – очень милой, общительной и умной женщиной. Он всё также стоял, когда к нему подошла старушка и, улыбнувшись, спросила: «Девушку ждёшь?». Неожиданный вопрос со стороны пожилой женщины немного ошеломил его, поэтому Алекс немного неуверенно произнёс: «Да, наверное,…ну… - Знаю, знаю, кого ты ждёшь. Ты ждёшь мою внучку, Марию». Алекс внимательно посмотрел на пожилую даму и тут же хлопнул себя по лбу: «Я должен был догадаться. У неё ваши глаза». Тут на улицу выбежала Мария: «Я готова, - и здесь увидела бабушку, после чего добавила – Добрый вечер, granny.(грэнни, с англ. – бабушка)». После этого она замолчала. Бабушка взглянула на обоих и улыбнулась: «Ладно, уж, идите». После чего обратилась к Алексу: «Смотрите у меня, молодой человек, не шалите». Несмотря на вроде бы серьёзный тон и то, что она погрозила пальцем, Алекс заметил в её глазах весёлые огоньки (Этим они и отличались от глаз Марии, потому что глаза Марии всегда были грустные, даже когда она смеялась). Они попрощались, после чего Мария и Алекс сели в машину. «У тебя неплохая бабушка, - заметил Алекс. На что Мария, улыбаясь, заметила – Все мои знакомые говорят, что она «свой» человек. У неё хорошее чутьё на людей. Ты ей понравился, значит, ты – хороший человек. Поехали, здесь есть недорогой ресторан, я покажу тебе путь. – Нет. Поедем в другое место. – Куда? – Увидишь». Вскоре они остановились и Алекс, выйдя из машины, галантно открыл дверцу и подал руку, чтобы Мария смогла выйти. Мария опёрлась на предложенную руку, изящно вышла, фактически выпорхнула из машины и, увидев вокруг довольно много стоящих машин, причём дорогих, удивилась. А потом подняла глаза, и тут всё выяснилось. Не держи её сейчас Алекс за руку – она немедленно бы убежала.
Они стояли перед входом в «Dreams(Дримс)». Конечно, Мария и до этого была в забегаловках, кафе и барах. Но в более или менее крупном ресторане за последние несколько лет была один раз, на юбилее начальника фирмы, где она работала, но тот ресторан назывался «Мио» и имел девиз: «Цены устроят каждого», однако во «Снах»(«Dreams») девиз был другой: «Качество стоит денег»; он был самым дорогим рестораном в городе.
 «Алекс, давай уйдём отсюда. – Почему? – Я даже не одета. - А мне кажется, что одета. Но не для этого ресторана. – Самый лучший твой наряд для ресторана тот, который на тебе сейчас. Серьёзно. Пошли!». Когда они вошли в зал, она заметила, насколько этот ресторан красив, а потом заметила, что некоторые посетители смотрят на неё, как на замарашку. Видимо Алекса здесь знали, потому что метрдотель чуть заметно кивнул Алексу. Когда они сели за стол, Мария спросила: «Зачем ты привёз меня сюда? – Не знаю, просто захотелось. Тем более что ты согласилась пойти в ресторан, не так ли? – Но я не думала, что привезёшь меня сюда, в самый крупный и дорогой ресторан. Я чувствую себя уродиной, тем более без украшений, без наряда. – Ты одета вполне прилично. А что касается украшений, возьми-ка это». Алекс извлёк из кармана и протянул продолговатую деревянную коробочку. Мария открыла её и увидела внутри нечто в виде крупного кулона, хотя, скорее всего это было мини-ожерелье. Оно состояло из пары лебедей, причём соединены они были телом и головами, а вот шеи не были соединены, и между ними находился камешек, причём камешек был выполнен в форме сердца, поскольку именно эту форму создавали соединённые головы и изогнутые шеи. Камешек напоминал алмаз, а металл, из которого были изготовлены лебеди – золото. Мария была поражена: «Как красиво! Но, Алекс, я не могу его взять, потому что оно верно очень дорогое. – Это – красивая безделушка. Извини, я не смог купить ничего настоящего. Но оно очень красивое. Позволь я тебе его надену». Мария вздохнула и согласилась. Лишь гораздо позже Мария узнала, что Алекс подарил ей единственное сохранившееся украшение его матери. Хелен хранила его, поскольку оно было подарено ей отцом её детей перед расставанием. Алекс крепко держал эту вещь в руках, когда их нашли, а позже сестра Кайнднесс сохранила её до того момента, пока Алекса не забрал Володя. Причём это была не бижутерия, металл был золотом 999-ой пробы, а камешек – алмазом с 8-ми кратным преломлением света, т.е. был бриллиантом чистой воды.
Тем временем официант принёс меню. Алекс открыл его и стал просматривать. «Хорошие блюда и хорошие цены», - добавил он, глядя в меню. Мария открыла меню и почти тут же закрыла его: «Здесь всё очень дорого. Алекс, не лучше ли… - Ну нет, на голодный желудок я тебя никуда не повезу. У меня есть деньги, так что не стесняйся – выбирай». Увидев его одобряющий взгляд, Мария всё же решилась и заказала себе вполне хороший ужин. Алекс дополнительно заказал бутылку красного вина. Выпив и немного захмелев, Мария неожиданно сказала: «Мне нужно в дамскую комнату! – Хорошо. Побыстрее возвращайся». В дамской комнате Мария захотела подкрасить губы, но, стоя перед зеркалом и держа в руках помаду, она задумалась. Она сейчас в очень дорогом ресторане, довольно далеко от дома, с почти неизвестным ей парнем, без нарядного платья и украшений и к тому же она не знает намерений Алекса. Ей вдруг страшно захотелось взять такси и уехать, но как же Алекс? Вдруг он вполне неплохой парень и у него нет никаких нездоровых мыслей в её отношении? Её мысли путались. Она не знала, как ей поступить.
«Волнуешься?». Вопрос рывком вернул её в реальность. Она оглянулась. Рядом с ней стояла женщина лет 45-50. «Волнуешься?», - повторила она вопрос, взглядом указав на помаду в руках Марии. Мария посмотрела и смутилась. Оказалось, что она стиснула её так крепко, что корпус немного треснул. «Очень. У меня сейчас глупое положение: я в «Dreams» без нормального макияжа и наряда. – Может быть одета ты неброско, но ощущение скрадывает ожерелье у тебя на шее – оно очень красивое. А главное украшение – это молодость и природная красота, поверь моему опыту. А они у тебя есть, поверь мне на слово. Я бы многое отдала бы сейчас, чтобы снова стать такой же юной, как ты. Не стоит комплексовать».
Вернувшись, Мария села за столик и обратилась к Алексу: «Алекс, я думаю… - О чём? Как реки проникают в моря? Или как медленно ручьи сливаются в прозрачный рассвет, или о том, что мы живём 2000 лет?». Эта шутка и дымчатая пелена его глаз успокоили Марию, и она не стала ничего говорить. (Возможно, что именно тогда в его глазах появилось нечто такое, что позже покоряло девушек.).
После ресторана они проехались до городского парка, там они остановили машину и немного побродили по ночным аллеям. На земле им светили окна, в небе – звёзды и они чувствовали себя абсолютно счастливыми. Внезапно Алекс повинуясь какому-то внутреннему голосу, прижал Марию к себе. Она подняла голову, и её губы встретились с его губами. Алекс провёл руками по спине, спустился ниже, но вдруг Мария упёрлась руками в его грудь: «Алекс, я не готова. Ты можешь немного подождать?». Умоляющий тон её голоса подействовали на Алекса, и он отпустил Марию. «Извини, это всё вино. – Я понимаю. – Мария, знаешь… - Да? – Нет, ничего».
Когда они приехали домой, то пред уходом Алекс снова прижал Марию к себе. Но очень нежно и так же нежно поцеловал. Мария мягко отстранилась и пошла домой. Но, через несколько шагов, обернулась и, видя, что Алекс ещё не уехал, внезапно послала ему воздушный поцелуй. Так как Алекс вышел из машины и взглядом следил за Марией, то в ответ он сделал движение, как бы ловя поцелуй в воздухе, и прижал руку к сердцу.
Глава 9.
Воспоминания на кладбище.
Это был ветреный, но тёплый день. Молодые берёзки и остальные деревца качались, но, однако ветер был не сильным, и небо было ясным.
Алекс шёл по тропинке между металлическими оградами. Это кладбище Апвейсайда было довольно старым, поэтому здесь росло много деревьев, и на могилах были, в отличие от нового кладбища, ограды. Алекс приходил сюда каждый год в этот день, хотя, когда ему было плохо, он тоже ехал сюда. Присев перед плитой, Алекс провёл нежно рукой по фотографии Марии. «Сейчас тебе было бы лишь 27», - прошептал он. Всякий знакомый, сейчас бы не узнал Алекса. В такие моменты в нём появлялось что-то от того паренька, который был когда-то давно. Он молча смотрел на Марию, а потом молча вытащил небольшой кулёк и положил на могилу. Сегодня был её день рождения. На Алекса вновь нахлынули воспоминания.
Алекс и Мария были просто счастливы. Они ходили вместе в кино, гуляли по парку. Всё шло к одному.
И вот Мария сказала Алексу: «Одевайся красиво. Пришла пора познакомить тебя с моими родителями. Они часто спрашивают о тебе». Алекс улыбнулся: « Ну, с бабушкой твоей я уже познакомился, так что насчёт мамы не очень беспокоюсь.- Зря. Бабушка – человек общительный и весёлый, а вот мама – серьёзный и придирчивый экзаменатор. Так что от её впечатления о тебе зависит многое. – Хорошо. Я постараюсь быть хорошим. Во сколько – смотр?». Мария улыбнулась, шутки Алекса хоть и не блистали остроумием, но зато у него они были на каждый случай жизни. «Алекс, ты неисправим. А время ещё есть, мы должны придти в 2 часа». Алекс, улыбнувшись, откинулся в кресле: «Поднеси свои часы к уху. - О нет, они остановились». Марин тут же посмотрела на домашние часы. Они показывали пол-второго. «Алекс… - Знаю, но я почти готов. Мне ведь не надо краситься», - заметил Алекс, вставая.
Через полчаса они были уже перед домом Марии. Она практически втащила его за собой. Несмотря на свою браваду, Алекс всё-таки волновался перед официальной встречей. Одно дело – болтать на улице, а другое - официальная встреча, да ещё и эта мама …
Они вошли в дом и тут же встретились с бабушкой. «Добрый день, granny», - сказала Мария и легонько толкнула вперёд Алекса. Алекс тут же поклонился и произнёс: «Рад познакомиться с вами…». Однако она с серьёзным лицом прервала его: «Мы уже знакомы, молодой человек. Тем более, что Мария многое рассказала». Она произнесла это довольно строгим тоном, но потом улыбнулась, её глаза весело блеснули, и она добавила более обычным тоном: «Зовите меня granny, молодой человек». Этими словами она подтвердила, что она - «свой человек». Неизвестно, что бы она ещё сказала, но здесь их прервали. «Так это и есть тот самый Алекс?», - властно и в то же время доброжелательно произнёс чей-то певучий голос. Алекс повернулся – в дальнем конце коридора стояла «классическая английская леди». Она не была молода, ей было где-то около 40, но она была из разряда тех женщин, про которых говорят «стареет, но как красиво». Алекс сразу отметил волосы, такие же, как у Марии, но некрашеные и глаза, видимо эта черта была у них семейной. В отличие от бабушки, которая была одета по-домашнему, она была одета в строгое чёрное платье, не вечернее, но и не домашнее. «Мама», - тут же шепнула Мария на ухо Алексу. Тот тут же поклонился и негромко, но чётко произнёс: «Рад познакомиться с вами, миссис Беатис». Та улыбнулась: «Я тоже счастлива, что наконец-то вас увидела. Ну что стоите в прихожей, прошу!». Улыбка у неё была замечательной, но чего-то в отличие от улыбки бабушки ей не хватало. Все прошли в столовую, и Алекс тут же был поражён. Стол был не просто накрыт, а был сервирован, как в лучших ресторанах, как будто это был званый ужин или что-то подобное. Алекс тут же мысленно поблагодарил Бога и Володю за то, что кое-что знает про этикет и сервировку. В его голове тут же всплыла фраза: «Начинай всегда с краю».
За обедом Алексу был устроен, что называется, «допрос с пристрастием». Его первое впечатление о матери Марии оказалось верным – Кларисса Беатис, хотя и задавала шутливые вопросы или просто невзначай спрашивала Алекса, но казалось, составляла на него какое-то особое досье, потому что настолько тщательно были отобраны вопросы и задавались они так, что простого ответа не получалось. Временами Алекс казался себе одушевлённым товаром, но в принципе, он понимал Клариссу, как мать. Она не могла не видеть, что её дочь влюблена, вот и узнавала, кто же понравился её Мэри (Марией её звали лишь некоторые друзья и бабушка, Мэри же было её настоящим именем).
В этот же день, когда Алекс собирался домой, Мария сказала: «Давай сходим в этот уик-энд на дискотеку.- Хорошо. А куда именно? – Увидишь. Не бойся, не в «Дримс». – Один-один», - улыбнулся Алекс. Мария не слишком уж любила сюрпризы, а вот Алекс в то время обожал их делать. (Эта привычка осталась у него и позже, правда изменилась направленность).
Однажды июньским днём, Алекс придя к Марии, застал её в особо радостном настроении. «Что случилось? – Я с 1-го раза сдала экзамен и получила водительские права.- Я же говорил, что ты – умница. Когда купишь машину? – Точно не знаю. Наверное, в следующем году. – Почему не в этом? – Денег почти нет. А подержанную брать не хочется». Здесь Алекс как-то довольно улыбнулся и достал нечто объёмное из своей сумки – это был каталог автомобилей. «Выбирай!». Мария тут же отшатнулась: «Алекс, нет. – Но ты же хочешь машину? – Очень, но всё же не так. – Почему? Позволь мне купить тебе машину! – Алекс, нет! Ты так меня разбалуешь, к тому же они довольно дорого стоят. – Деньги у меня кое-какие водятся, так что не беспокойся. Главное, что я хочу, чтобы ты ездила на машине. Пусть хоть кто-то из нас имеет машину. (Алекс не очень любил машины, предпочитая мотоциклы).- Хорошо, я посмотрю, просто посмотрю и ничего больше. Кстати, как ты узнал про то, что у меня будут водительские права? – Granny сказала мне, что сегодня у тебя экзамен на права. И я купил каталог, потому что верил, что ты сдашь сразу. Открой же каталог, мне хочется знать, какие машины тебе нравятся». Мария открыла каталог и начала листать, сначала безразлично, потом с некоторым интересом, особенно, когда появились «внедорожники». Мария их просматривала с большим интересом. Алекс улыбнулся: «Любишь джипы? – Обожаю». Она с интересом рассматривала разные «Лэнд-Роверы», «Доджи» и остальные, но видно они не сильно привлекали её. Она как-то разом перелистнула несколько страниц и вдруг замерла. На её лице появилось странное выражение, оно стало чем-то походить на выражение глаз малыша, стоящего перед витриной кондитерской лавки. Алекс взглянул на фото – это был чёрный Mitsubishi “ Pajero”. Но вот Мария посмотрела на цену и с её лица мигом слетела радость и она стала листать дальше. Алекс сразу остановил её: «Зачем? Ты же видела отличную машину. По тебе было видно, что это автомобиль твоей мечты. – Да, автомобиль был именно такой, о котором я мечтала. Но ты же видел цену. Таких денег нет ни у меня, ни у тебя. – Ну, я бы так не сказал», - заметил Алекс. Мария удивлённо посмотрела на него: «Обычному секретарю столько не платят. – Нет, но отец (почему-то он назвал Володю отцом) дал мне денег. И я решил их потратить на машину для тебя. Ты же мне дороже всего». Мария вздохнула, ещё раз взглянула на фотографию автомобиля и согласилась.
Когда Алекс решил рассказать о Марии и о том, что он её вроде бы любит, Володя дал ему небольшую карточку: «Здесь указан номер твоего счёта, тебе и ей эти деньги понадобятся». Когда Алекс узнал сумму, он сразу же позвонил Володе: «Дядя Володя, это очень много денег, я даже не предполагал, что их столько. - Когда я тебя усыновил, то уже знал, что тебе рано или поздно понадобятся деньги и начал их откладывать. – Спасибо. – Не за что, сынок».
Вскоре машина была куплена, Алекс, кстати, настоял, что бы на ней стоял дизель, и Алекс с Марией отправились на прогулку. Тогда же они провели и первую ночь вместе. Они остановились где-то за городом, оставили машину на обочине и немного прошли пешком. Потом, сидя под деревом, Мария чему-то задумчиво улыбалась, глядя куда-то вверх, на звёзды. Алекс расправил плед, на котором они сидели, и тоже посмотрел вверх, но ничего интересного не увидел. Потом он посмотрел на её красивое задумчивое лицо и нежно поцеловал её в губы. После чего он нежно привлёк её к себе и коснулся пуговиц на её блузке, но Мария сразу же упёрлась руками в его грудь. Алекс медленно отстранился: «Что такое? – Алекс, знаешь,… мы не должны… я не хочу,… мы торопимся…». Сбивчивая речь Марии показывала, что она волнуется, но Алекс понял, что она говорит не то, что думает. Он тихо шепнул ей на ухо: «Неужели? Не бойся, тебе просто немного страшно. – Нет, не стоит… - Не спорь. Я чувствую, что ты дрожишь. Тебе или холодно, или страшно». Мария и сама чувствовала, что её охватила какая-то дрожь. Алекс обнял её и снова поцеловал. Мария не стала сопротивляться. Алекс провёл рукой по её волосам, по плечам и вновь коснулся пуговиц, но Мария опять отстранилась. Алекс посмотрел ей в глаза – почему? Мария тоже встретила его взгляд и вздрогнула. Алекс забеспокоился: «Мария… - Алекс, у тебя был волчий взгляд. Мне даже показалось, что ты хочешь откусить от меня кусочек. – Ты мне нужна. И не кусочками, а целиком». Он снова притянул её к себе и поцеловал, причём этот поцелуй был жадный. Мария вздохнула и не стала сопротивляться, когда он стал расстёгивать её блузку. Она закрыла глаза и откинулась на спину….
Резко налетевший ветер раскачал верхушки молодых деревьев и Алекс рывком вернулся в настоящее. Он встал и пошёл обратно к своему мотоциклу. У самой границы кладбища он неожиданно встретил 2 девушек. Одна из них бросила беглый взгляд и Алекс внутренне вздрогнул – те же голубые с серым глаза, причём очень похожие, лишь без оттенка лёгкой грусти. Он встряхнул головой, словно прогоняя наваждение, и пошёл быстрее. Он сел на свой мотоцикл, завёл его и уехал. Впереди было много трудностей. Алекс конечно мог и отказаться от задания, дядя Володя вряд ли бы осудил его. Он ещё не знал, что это его последнее задание, причём во всех смыслах сразу.
Алекс ехал в Стрэтфорд. Человек на мотоцикле, не боящийся многого и боящийся всего, не знающий каратэ и одним ударом укладывающий противника, не любивший огнестрельного оружия и метко стрелявший навскидку, не любивший насилья и знавший примерно два десятка болевых захватов.
Он не знал лишь того, что вскоре встретит этих девушек и эта встреча будет поворотной. Он также не знал, что одна из девушек тихо шепнула ему вслед: «Оборотень, оборотень, серая шёрстка…».
Глава 10.
Колибри.
Было ясное утро. Володя сидел на скамейке и читал «Times». У него при его загруженности было всё меньше и меньше времени. Поэтому сейчас он очень любил вырваться из повседневной суматохи и «отдохнуть на природе», хотя бы просто посидеть в парке на скамейке с любимой книгой или газетой. Но сегодня для этого был особый повод – он кое-кого ждал.
Вдруг чей-то голос негромко спросил: «Можно я сяду?». Он поднял голову – на него смотрела, улыбаясь, молодая симпатичная девушка. На вид ей было лишь 18, на самом же деле ещё меньше. Никто не знает, почему в столь юном возрасте её взяли в отдел (к этому моменту она прослужила 1,5 года), но говорили, что на то у Эрика были свои причины. Молодая симпатичная, кареглазая и русоволосая девушка с певучим голосом, плюс мягким, отходчивым характером завоевала симпатии всего отряда «серебристых». Это была Кейт Фолмс, младший капрал из отряда «серебристых». Она убрала со лба прядь русых волос и переспросила: « Не будет ли свободного места?». Володя показал рукой справа от себя: «Даю посадку. Как дела, Колибри? – Спасибо, сэр. Всё отлично. – Давай оставим формальности и обсудим суть дела. Марин сообщила, зачем я тебя вызвал? – Нет, сэр. Сказала лишь, что дело очень важное. – Оно таит и некоторую долю риска. Ты готова? – Я готова к любой опасности, тем более что можно будет похвастаться, а может даже получить награду». Володя посмотрел, как пляшут весёлые искорки в её карих глазах, и вспомнил, что Кейт, особенно на его взгляд, почти ребёнок. Но кроме этого, он также знал, что «этот ребёнок» уже младший капрал, стреляет лучше всех в отделе из любимого HP DA «Компакт» и имеет зелёный пояс по джиу-джитсу.
«Сэр! – Да, извини, пожалуйста. Я немного задумался. Ты была в Стрэтфорде? – Мы с Марин как-то ездили туда, правда, не знаю, зачем. – Отлично, значит, кое-что уже видела, а к остальному тебе не привыкать. Посмотри, - он протянул фотографию, - её зовут Сьюзен Смайл, будешь вести за ней операцию наблюдения и прикрытия. При ВНС – возможной непредвиденной ситуации – применяй оружие без колебаний. Придётся немного пожить в Стрэтфорде. Неплохо будет, если ты подружишься со Сьюзен. Я, кстати, также устроил тебя в колледж, где учиться и Сьюзен. Но задание будет довольно долгим. Я надеюсь, Александер подождёт?». Он заметил, что она немного смутилась, и поэтому добавил: «Любить не страшно – страшно не любить». После чего добавил: « Если будет большая проблема – позвонишь по специальному номеру – я пришлю кого-нибудь из свободных, скорее всего нашего «медвежонка». Ты же знаешь, что он за тебя всех на части порвёт. – Хорошо, сэр. Связь только по мобильному телефону? – Оставляю это на твой выбор». После этого Володя снова взял газету, как бы показав, что разговор окончен, но Кейт насторожилась. Она знала, что если Володя не попрощался и, взяв газету, загнул уголок, значит это условный сигнал – «я чувствую, что кто-то следит». Она оглянулась, но никого не заметила. После чего еле заметно козырнула, потом встала и пошла по аллее и скрылась за поворотом. Володя посмотрел ей вслед, с удовольствием подумав, что условный сигнал был понят ею правильно. У него за последнее время несколько раз возникало ощущение кого-то подсматривающего, а на своё чутьё он ещё никогда не жаловался. Он снова вспомнил про Кейт и вдруг подумал, как в такой молодой, хрупкой девушке оказалось столько силы воли, благодаря чему Александер из «почти конченного отморозка» стал вполне обычным нормальным парнем.
Глава 11.
Первая схватка.
Но Володя, разговаривая с Колибри (именно такую татуировку имела Кейт Фолмс и естественно такой же позывной), даже не предполагал, что уже опоздал. Потому что именно в этот же день вещий сон Аделины стал явью, но, правда, с некоторыми отличиями.
Кончался обычный учебный день в Стрэтфордском колледже. Вообще-то Стрэтфорд был не очень большим городом (около 5 тысяч жителей), но имел свой колледж, который по праву считался лучшим в округе, не только в своём графстве, но и соседних. Он имел четыре отделения, среди которых особо выделялось отделение иностранных языков. При обучении тех парней, которые учились на этом отделении, поджидал сюрприз. Для них обязательной дисциплиной была ритмика (хореография). Причина крылась в том, что здесь существовал свой танцевальный коллектив «Танцевальная долина», который практически всегда нуждался в партнёрах, ибо с партнёршами недобора не было. Этот коллектив исполнял народные и бальные танцы и принимал участие в колледжных, городских и региональных праздниках, в которых его постоянным противником был другой коллектив народных танцев «Народный источник». Руководила «Танцующей долиной» Аделина Смайл или «миссис Адель», как её называли ученики.
Сегодняшнее занятие было необычным по многим причинам, главное было то, что оно попадало на день коллектива. Поэтому после занятия решили устроить небольшую весёлую вечеринку. В воздухе царило весёлое настроение и единственное, что немного портило настроение, было то, что что-то испортилось в водопроводной системе и вызванные водопроводчики, разложившись инструментом, мешали нормально ходить.
Миссис Адель, перед тем, как отпустить всех, решила повторить ещё раз новый танец. Но вдруг раздался шум, и в зал ворвалась группа крепких парней, некоторые были в одежде водопроводчиков. Внезапно в одном из них Аделина узнала бандитов из своего сна. Главарь важно произнёс: « Мы, кажется, пришли вовремя». Внутри у Аделины всё похолодело – сон повторялся. Парни из танцевального коллектива повскакивали, поняв, что за гости пожаловали, но здесь вперёд вышли двое из пришедших: один размахивал довольно длинной цепью, второй «играл пером». Остальные тоже стали доставать своё оружие, правда, огнестрельного не было, но общей картины это не меняло. Главарь показал знаком «сядьте», - парни подчинились. Он посмотрел на Сьюзен и ухмыльнулся. Сидевшая рядом со Сьюзен её подруга Юнона отодвинулась, поняв, что сейчас последует. Аделина, каким чудом не упала в обморок, потому что знала, чем всё закончится.
Но внезапно в гнетущей зловещей тишине раздался грохот опрокинутого стула. Из-за стола вскочил один из новеньких, невзрачный паренёк по имени Алекс. В нём не было ничего особо примечательного, да и знали о нём мало что. Знали, что он из Уэльса, он очень близорук, и он красит волосы (это выяснилось случайно). «Чего пришли? Чо, крутой в натуре, а? Оказать решил нам честь?! Пришёл, взял. А кто ты есть?» - негромко, но довольно резко спросил он. Главарь посмотрел на него со смесью злобы и некоторой досады, а потом спокойно кивнул парням. В принципе это и не было нужно. Поскольку те и так знали, что следует делать. Парни же из хореографического коллектива посмотрели на него как на полного придурка – кто же в здравом уме будет связываться с несколькими противниками, да ещё и вооружёнными? Парень с ножом сплюнул на пол и рявкнул: «Да я тебя, падла, щас урою, кишки выну!». Алекс ничего не ответил, а просто шагнул к парню с цепью. Тот замахнулся и ударил, но Алекс ловким движением захватил цепь и, дёрнув её, естественно вместе с «хозяином», со всей силы заехал парню каблуком в живот и толкнул его на другого с ножом. Тот немного опешил и Алекс моментально пару раз ударил ему кулаком в подреберье. После этого, резко повернувшись, он хлестнул кончиками пальцев по глазам главаря, заставив того отдёрнуться назад, и сильно ударил каблуком по пояснице упавшего бандита (того, что был с цепью), причём, судя по звуку, сломал. Тотчас же, поскольку цепь осталась на его руке, он взмахнул ею и заехал концом в висок того, что был с ножом. Тот рухнул, и у него из уха потекла кровь. На всё это ушло совсем немного времени, и поэтому остальные бандиты практически ничего не успели сделать. Алекс встряхнул левой рукой, и цепь слетела с неё. Один из мнимых сантехников резко бросился к нему, размахивая ножом. Подбежав, он с ходу атаковал прямым тычком ножа в живот, но Алекс ловко захватил руку с ножом и добился, чтобы тот при падении сильно ударился затылком об пол. После этого он резко качнулся назад и вовремя – лом, которым его атаковал второй мнимый сантехник, просвистел перед его лицом. Алекс почувствовал волну воздуха. Задержись он немного, и лом размозжил бы ему голову. Но Алекс не обратил на всё это внимания, но на атаку среагировал характерно – ловко захватил лом в районе своей груди и, поскольку лом имел значительную массу и инерцию, произвёл ирими-нагэ (бросок по технике айкидо). В результате лом остался в его руках, а нападавший отлетел на пару метров. Больше его никто не атаковал. Да и кто решился бы напасть на вид хилого, но неиспуганного парня со стальным ломом в руках, который к тому же так ловко махал руками и ногами. Они были неглупыми и знали, что против лома есть приём – только нужен другой лом, но такого поблизости не наблюдалось. Но Алекс не стал размахивать ломом, а сделал кое-что другое. Он вытянул лом перед собой, а затем - на вытянутых руках - согнул и разогнул его, после чего с размаху бросил его под ноги главарю. Вот это было действительно круто! После чего Алекс ткнул пальцем в поверженных, а затем показал на дверь. Бандиты оказались довольно понятливыми, тем более что вид трёх неподвижно лежащих тел настроил их на разумный лад, - они подняли своих, схватили оружие и выбежали. Только главарь, видимо прощаясь, сказал что-то про смертный приговор, крутых парней и оторванные половые органы. На что Алекс негромко заметил: «Alea iacta est», (в переводе с латинского – жребий брошен). После чего, возвращаясь на место, добавил: «Хамьё!».
Их стали, было искать, но дело почему-то быстро замяли. Приезжали разные люди, опрашивали свидетелей, допрашивали и Алекса, но поскольку, кроме крови на полу и рассказов свидетелей, других доказательств не было, то преступников искали очень долго, а после и вовсе прекратили. Алекса спрашивали многие, но он отмалчивался, лишь однажды бросил, что «любит потанцевать с хамами». И когда Сьюзен подошла его поблагодарить (она узнала, что приходили за ней), то Алекс ответил: «За что? Собаку не благодарят за охрану дома». На что одна из подружек Сьюзен, Юнона сказала, что Алекс больше похож на волка. Спустя некоторое время, поскольку об этом предпочитали не вспоминать, всё забылось. Лишь парни из колледжа, которые раньше подшучивали над Алексом, больше его не задевали.
Глава 12.
Джейк, Кевин, Марин – кто прав?
Высокий, под 2 метра ростом, парень с широкими плечами и крепкими мозолистыми руками поправил бейсболку и торопливо зашагал дальше. «Спокойно, Кевин, спокойно. Нервы у тебя ни к чёрту», - говорил он себе. Он никак не мог отделаться от ощущения, что за ним следят, раньше оно его донимало, позже притупилось, но сейчас напомнило с новой силой. Уже третий час он чувствовал чей-то внимательный взгляд, но как ни старался, не мог засечь наблюдателя. К его разнообразным достоинствам он имел серьёзный недостаток – он не умел, как говорят разведчики, «рубить хвост». Правда, с его ростом это было довольно затруднительно. «Ты можешь скрыться только в Патагонии и только ночью», - шутил по этому поводу Алекс. Кевин вздохнул, вспомнив о нём – они с Алексом съели пуд, хотя нет, скорее всего, пудов десять соли. Даже Джейк, брат Алекса был не настолько хорошим другом Алексу, чем Кевин. Во многих передрягах Алекс помогал Кевину (предположим в схватке с «Дикарём»), Кевин также однажды спас ему жизнь.
Резко прервав воспоминания, Кевин решил сделать «барьер» – резко побежать вперёд, а за подходящим углом, кустом или чем-то подобным остановиться и хорошим, мощным ударом выбить спринтеру мозги, заодно и узнать – кого так интересует его персона. Но, немного поразмыслив, отказался от этого замысла – если его не попытались убить и не подошли сразу, стало быть, он зачем-то нужен человеку, который за ним следит.
Поразмыслив, Кевин решил не идти прямо домой, а пойти в колледж, где у него были друзья и знакомые. Кроме этого там была его подруга – Сьюзен. С ней познакомились они необычно – она подошла сама и нежно чмокнула в щёку: «Привет, Кевин! Почему ты так неожиданно ушёл, не попрощавшись?». Кевин не мог похвастаться феноменальной памятью, но вроде бы он не был знаком с этой девушкой, но она знала о нём многое. Первое время он даже посчитал, что она кто-то из прежних «знакомых», которых он не хотел бы видеть, но позже убедился, что это не так. Кроме этого, когда он получше узнал об этой девушке от друзей, да и просто общаясь, понял, что каким-то образом познакомился с девушкой из категории «одна на миллион».
Самое главное достоинство было в том, что даже во 2-ом корпусе, куда он направлялся, было довольно много людей и без шума что-либо сделать было невозможно.
Следивший за ним высокий парень был очень похож на Алекса, но был светловолосым и карие глаза не вызывали ассоциаций с волком, к тому же ни взгляд, ни лицо не несли «знак сгоревшей души», которые довольно часто были заметны у Алекса. Это был его брат Джейк Хардвин. Вообще-то они были двойняшками, но и Алекс, и Джейк говорили, что они – близнецы.
Джейк заметил, что Кевин внезапно повернул и идёт в другом направлении. Он понял, что, скорее всего Кевин всё-таки заметил слежку, хотя Джейк и пытался быть осторожным. «Наверное, в колледж», – предположил Джейк, прикинув направление его движения и «пройдясь в его туфлях». Он за несколько дней слежки уже успел изучить те места, куда обычно ходил Кевин. Ему не очень нравилось следить, поскольку считал, что это прерогатива полиции, но не спецслужб, но в этом случае он не мог обратиться в полицию.
Он направлялся в отдел, когда, зайдя в супермаркет, внезапно увидел там Кевина, несколько раз осторожно присмотрелся и даже проверил его по фотоальбому (он всегда носил небольшой фотоальбом в кармане), где была фотография «серебристых». Всё говорило об одном – это действительно был первый лейтенант Кевин Орс. Поэтому он связался с Марин, поскольку, несмотря на то, что Джейк был старшим по рангу, опыта практического у неё было гораздо больше.
Пока Джейк так размышлял, продолжая как бы просматривать полосы объявлений в газете, Кевин уже подошёл ко второму корпусу, тот в отличие от главного корпуса, не так бросался в глаза и не был крупным зданием. Джейк решил не заходить внутрь, а подождать Кевина на улице, благо погода была погожая. Он достал из кармана свои излюбленные «Marlboro lights» и закурил.
Вдруг за спиной кто-то спросил: «Не найдётся у лейтенанта ещё одна сигаретка?». Он резко обернулся. Стоявшая сейчас перед ним девушка насмешливо смотрела на него своими небесно-голубыми глазами. Джейк облегчённо выдохнул: «Марин, ну и шутки у тебя. Я ведь и покалечить мог. – Только не с твоей скоростью! Кроме этого, ты как я вижу, не выспался, поэтому дёрганый, нервный… - Понимаешь, тут такие дела… - Ага, типа Памелы Андерсон! – Нет, типа Клаудии Шиффер». Марин не любила, когда упоминали об их сходстве, и довольно резко бросила: «Вам только блондинок подавай… - А что тут плохого? – Девушка должна быть не только красивой!». Джейк промолчал и Марин про себя порадовалась, что Джейк не такой, как Алекс, тот любил разные реплики, которые не оставляли противнику ни шанса на успех.
Потом она спросила, показав взглядом на здание: «Он что здесь учится? – Нет, здесь у него друзья. Он только что вошёл. – Хорошо. Давай я поговорю с ним сегодня вечером. – Ты что, Марин, условия не знаешь?! Его надо убрать, как любого дезертира! У нас нет иного выбора. – Но нельзя же резать всех без разбора. Учти, что тех, кто годится для особого отдела – не так уж много, а со спецкачеством Кевина – один на 10 миллионов, если не меньше. Кроме всего, он тоже «серебристый». – И твой первый парень», - с долей сарказма произнёс Джейк. «Это роли не играет», - парировала Марин, не без удовольствия заметив ревнивую нотку в замечании Джейка. «Дай мне шанс! Ты ведь это можешь», - добавила Марин, одарив его нежной улыбкой. Она отлично знала, что против её улыбки Джейк не устоит. Так и случилось. Джейк кивнул, но тут же добавил: «Но только один».
 Этим же вечером, когда Кевин возвращался домой, возле него резко притормозил мотоцикл. «Садись, подвезу!», - сказал мотоциклист хриплым, как бы прокуренным голосом. Даже если бы Кевин не узнал голоса, то мотоцикл, точнее его внешний вид сразу подсказали ему, кто перед ним. «Марин», - ошеломлённо-обречённо произнёс Кевин. «Кевин», - почти в тон ему ответила она, правда без оттенка обречённости, а с лёгкой усмешкой. Она заглушила мотор и сняла шлем. Повернувшись к нему, она окинула его оценивающим взглядом: «Добрый вечер, Кевин. Сколько лет, сколько зим, только что-то не вижу особой радости», - лёгкая усмешка в её голосе и шутливый его характер только подчёркивали мрачный тон, поскольку Кевин отлично знал, что подобное безрассудное веселье часто страшнее, чем любая иная угроза. Он бегло осмотрел улицу: «Ты одна? А где остальные? – Хочешь видеть ещё кого-либо из «серебристых»? Извини, не подумала. – Ты меня отлично поняла. Где ликвидаторы? Агенты, обычные или кто-нибудь ещё, Алекс, в конце концов». Марин перестала улыбаться, да и в её голосе исчезла усмешка: «Они его всё же достали. Нет его с нами». Кевин промолчал, но Марин заметила, как крепко стиснуты у него кулаки. Она не стала удивляться – Алекс и Кевин долго были друзьями. « Но зачем ты приехала, да и к тому же одна? – Ты же знаешь, что Алекс предпочитал иногда поговорить, хотя часто полагался только на крепость своих рук – «я не люблю насилья и бессилья, вот только жаль распятого Христа», помнишь эту фразу? Поэтому решила с тобой поговорить, толковых агентов немного, а нюха на них, как у Алекса, у нас не наблюдается. Я хочу, чтобы ты вернулся в отдел. – И как, по-твоему, это будет выглядеть? Я, получается, умер, меня похоронили и вдруг я возвращаюсь с того света? Смешно. – Ты только что закончил одно срочное секретное задание, но, чтобы его выполнить, ты должен был ненадолго исчезнуть. – Что-то типа «ты живёшь только дважды»? – Именно. – Извини, Марин, но я не могу. Я уже порвал с прошлым. Алекс – мир его праху - как-то мне сказал: «Через воды Леты нет пути назад». Я его высказывание понял лишь здесь в обычной жизни. Когда-нибудь и ты это поймёшь. – Когда разгадаю знак «бесконечность»! Ты, как я понимаю, отказываешься, не так ли?! – Верно, я слишком много дерьма нахлебался во время службы. Помнишь последний эпизод? Я не смог этого перенести. – Подумай, пожалеешь! Это твой последний шанс, Кевин. – Я жалею лишь о том, что не ушёл раньше, когда сделал для Родины всё, что смог. – Ладно, таков твой выбор. В следующий раз, тебя встретят другие, и ты знаешь, зачем. Надеюсь, ты не станешь пытаться уехать из города – это бесполезно».
Внезапно Марин порывисто встала с мотоцикла и обняла Кевина: « Прощай, Кевин. Ты был отличным «спецом» и хорошим парнем. – Спасибо на добром слове, Марин. Ты тоже – лучший агент из девчат и лучшая девчонка из агентов», - он тоже обнял её. Марин в этот миг вспомнила, что когда-то давно они уже стояли так, обнявшись. Кевин был её первым парнем, правда, было это очень много времени назад. Она отстранилась, поцеловала его, после чего села на мотоцикл, завела его и быстро скрылась в конце улицы. Кевин посмотрел ей вслед, а затем внезапно понял, что он уже не жилец – Волчица была воспитанницей Алекса, или как все говорили его девичьей копией, а он никогда не бросал слов на ветер.
Глава 13.
Кто он, этот мальчишка?
После встречи с Марин Кевин потерял покой. Он не ожидал, что его так быстро «вычислят» и не знал, что теперь делать. У него сейчас были новые друзья, жизнь, работа и главное- Любовь. Но он был хорошо знаком с Марин, видел её в деле и был с ней не только на дискотеке. Не зря же даже друзья называли Марин Волчицей. Он знал, что Марин говорит то, что думает, и её слова редко расходятся с делом. Он вспомнил, что Алекс как-то раз сказал, что «Волчица, в свой черёд, хоть фальшивит, но не врёт». Марин могла немного торопиться с выводами, но редко ошибалась. Он даже не мог уехать из города, потому что помнил совет Марин о бессмысленности подобного поступка.
Он нервно заходил по комнате, его голова просто раскалывалась от сомнений и мыслей. Он вдруг замер – ему почудился лучик лазерного прицела, но потом понял, что это слишком деликатно и непрофессионально. «Всё, Кевин. Ты сделал выбор – перешёл Рубикон и вот твой истовик-камень». Внезапно ему почудилось, что кто-то стоит за дверью. Он подкрался чуть ближе. И вздрогнул от внезапного стука. Он подумал, что ликвидаторы не стучат, но это мог быть кто-то типа разведчика. «Кто там?», - спросил Кевин, внутренне напрягшись. И добавил: «Открыто!», готовясь моментально схватить вошедшего в болевой захват.
Дверь открылась и вошла миловидная девушка лет 17-18. При первом взгляде на неё было видно, что она очень красивая. Её длинные светлые, ближе к пепельному оттенку, волосы и мечтательные, иногда чуть лукавые, но практически всегда сохраняющие какой-то неуловимый отблеск детской открытости, серо-зелёные глаза обращали на себя внимание. Те, кто был знаком с нею, отмечали не красоту, а говорили, что у неё мягкий характер, врождённый такт (ангельское терпение), вежливость и море обаяния с врождённой грацией. Было ли это следствием воспитания или пришло от природы – неизвестно, но это было так. Она занималась танцами, и некоторые знакомые называли её «Dancing Queen (королева танцплощадки)». Но большинство, как раньше, так и сейчас, называли её Сьюзи. Такова была одна из студенток Стрэтфордского колледжа Сьюзен Смайл.
«Это я. Что с тобой? Ты как будто собираешься с кем-то драться! – Извини, Сьюзи. Просто ты меня напугала». Кевин облегчённо вздохнул. Сьюзен улыбнулась, и Кевину показалось, что в комнате стало светло. (У Сьюзен была способность – снимать негативную энергию и поэтому многие считали, что Кевину очень повезло с подругой). «Ты что-то очень нервный. С тобой что-то произошло? – Всё хорошо. – Не лги мне. Я ведь всё чувствую. Что происходит? – Ничего! Я же сказал, что всё нормально!». Заметив, как у неё чуть дрогнули губы, Кевин быстро добавил: «Прости, я не хотел. Просто со мной действительно кое-что случилось. У меня есть кое-что в прошлом. От него невозможно просто так отказаться. – Ты совершил что-то противозаконное? – Нет. Поверь мне! Просто это то, что невозможно просто бросить. – Я тебя не понимаю. Знаешь, я чувствовала, что ты что-то не договариваешь и раньше. Но сейчас мне кажется, что ты совсем незнакомый. – Не обращай внимания. Знаешь, я действительно нервный, придумал невесть что. Давай-ка пойдём на репетицию, а то твоя мама, наверное, волнуется. Она нас ждёт. Пошли!».
Кевин не ошибался, их ждали, правда, не только миссис Адель. Тройка крепких парней топталась около входа. Со стороны они казались просто скучающими парнями. Доля правды в этом была, потому что, то, для чего они пришли сюда, было частью их обычной скучной работы. «Скоро он появится? – Не знаю, но, если верить Джейку, уже должен придти. – Тогда где же он? – Не знаю. – Парни, не забывайте о том, что лишнего шума не надо. Ясно? – Есть, сэр. – Эй, взгляните!». Один из парней показал взглядом в ту сторону, откуда приближались Кевин и Сьюзен. Двое из парней медленно пошли им навстречу.
Внезапно к ним подскочил какой-то паренёк и следом ещё один: «Вы не из второй группы? – Чего? – Вы не из второй группы? – Нет. – А где вторая группа? – Откуда я знаю?! Отвали! – Здесь до вас была вторая группа. – Слушай ты…», - рявкнул один из парней. Паренёк понял и отскочил. Пока это происходило, Кевин и Сьюзен вошли вовнутрь. Один из парней выругался: «Чёрт! Мне надоело ждать, уберём его внутри. – Без шума? – Ну, сымитируем, будто ему плохо! – Он довольно крепкий парень. Ты думаешь получиться? Он без борьбы не сдастся. – Мы тоже не дохлые. И нас двое. – Ладно. Тогда пошли внутрь». Они вошли. Один из лекторов-мужчин спросил, кто они такие, на что третий извлёк из кармана какое-то удостоверение и тот, кивнув, пошёл по своим делам.
Аделина уже строила пары для танца, когда пришла Сьюзен. «Наконец-то явилась, а где Кевин? Или ты сегодня одна? – Он в коридоре. Разве он отпустит меня одну? – Ладно, быстро переодевайся, пора репетировать, а то мы уже потеряли много времени». Сьюзен быстро побежала в небольшую аудиторию, которая играла роль раздевалки.
Тем временем в зал вошёл Кевин: «Добрый день, миссис Адель. – Кевин. Почему так долго? Опять гуляли и не смотрели на часы? – Нет. Сьюзен торопилась, но мне не хотелось её отпускать, вот и получилось долго. Так что это полностью моя вина. – Тебя послушать, так везде где у Сьюзен что-то не получается – твоя вина. – Это правда. Причём поскольку это моя вина, то я всегда пытаюсь ей помочь всё исправить». Услышав это, миссис Адель только покачала головой.
Кевин вышел в коридор и в фойе остановился у зеркала. Он не входил в хореографический коллектив, поскольку не мог танцевать, но после весеннего случая он стал её провожать и встречать, особенно если была какая-либо добавочная репетиция, как сегодняшняя. Он оглядел себя в зеркало и решил причесаться. Несмотря на то, что он уже постриг свои волосы, они всё ещё оставались довольно длинными и требовали ухода. (Он вообще любил длинные волосы, поэтому более или менее отпускал их.). Но внезапно он замер. В зеркале отражался один высокий тип, который, стоя у стены, нагло смотрел на него, значение его взгляда понять было несложно. Кевин сразу понял, что это один из ликвидаторов. Он оглянулся, ища второго, потому что знал, что за ним вряд ли послали бы одного, а также он осмотрелся на наличие свидетелей. Увы, в фойе никого не было, зато он увидел второго, который неторопливо шёл к нему. Первый тоже перестал «подпирать стену» и подошёл ближе. Эти двое видно работали одной командой, поскольку были похожи: одного роста и одного телосложения с одинаково-наглыми мордами. Поняв, что сейчас последует, Кевин решил немного отвлечь парней, хотя конечно понимал, что «перед смертью не надышишься». «Привет, парни! Меня зовут Кевин, а вас?». Ближний ухмыльнулся, приняв это за проявление слабости, поскольку не понял, что Кевин просто собирается для последней для него драки. Времени не сказать, чтоб было много, но и не поджимало, поэтому он ухмыльнулся и сказал: « Я - Каюк, а этот – Нож». Кевин заметил, что второй, которого звали Нож (это, конечно, была кличка) бросил беглый взгляд куда-то в сторону. Проследив его взгляд, он заметил внимательно следившего за ними холёного парня с бесстрастными чёрными, как ненастная ночь, глазами. Он вроде бы видел раньше этого парня. Каюк, заметив его взгляд, осклабился: «Это лейтенант Крис. Сам понимаешь. Что шансов у тебя нет». Кевин уже собрался, хотя прекрасно понимал, что один безоружный против 3 наверняка вооружённых – шансов действительно не было.
«Эй, Кевин, привет!». Кевин повернул голову. В коридоре, ведущем в фойе, проходил тот близорукий паренёк по имени Алекс. Он видимо узнал Кевина, решил поздороваться, подошёл поближе и только сейчас оценил ненормальность ситуации: «Что здесь происходит? Кевин, чего они от тебя хотят?». Каюк презрительно бросил ему: «Не, лезь не в своё дело, щенок. Вали отсюда бегом и останешься целым!». Второй, видимо оправдывая кличку, вытащил нож. Резать Алекса они не собирались, просто решили шугнуть слишком любопытного паренька. Каюк насмешливо смерил Алекса взглядом – Алекс был на 1,5 головы меньше ростом, да и был довольно хлипким.
Но дальше произошло нечто необычайное. Кевин увидел, что Алекс снял очки, и внезапно его карие глаза как бы посветлели и стали серыми, и на лице проступил большой шрам через лоб и щёку до левой скулы. Алекс резко взмахнул рукой, в которой была спортивная сумка, та вылетела из руки и попала в лоб Каюка. По всей вероятности она была тяжёлая, потому что Каюк взвыл, схватился руками за голову и стал мотать ей из стороны в сторону. Тем временем в руках у Алекса появился обрезок трубы, который Алекс видимо, достал из сумки, и он сразу стукнул им по вооружённой руке второго «ликвидатора». Нож у того вылетел и отлетел куда-то в дальний угол. Алекс перехватил обрезок другой рукой и с размаху ударил первого, целя в кадык. Однако, поскольку тот пришёл в себя после удара сумкой, да и эффект внезапности прошёл, тот успел прикрыть горло подбородком и удар пришёлся по губам. Но тут опомнился Кевин и сразу же ударил Каюка апперкотом под дых. Тот рухнул, а Алекс с разворота ударил Ножа боковым ударом ноги, но тот ловко увернулся и тут же выхватил нунчаки. Заметив, что Алекс подался вперёд, Кевин попытался его остановить. «Нунчаки у этого парня не для красоты. Драться с ним будет тяжело», - пронеслось в голове у него. Но Алекс не стал драться с Ножом, он вообще не умел драться. Он просто рухнул на пол и стукнул концом трубы Ножа по голени, того сразу как от земли оторвало. Алекс тут же подскочил, как подброшенный пружиной, и торцом трубы проломил грудную клетку Ножа, раздался хруст и чавкающий звук. Но перед ними тут же появился третий. «Он с ними!», - крикнул Кевин и ударил того правой рукой под рёбра. Тот легко блокировал левой рукой удар, а правую сунул под пиджак и крикнул: «Не двигаться!». Но здесь снова проявил себя Алекс. Он оттолкнул вправо Кевина, уходя влево сам. Лейтенант немного замешкался и Алекс смог провести ему подсечку сбоку, при этом захватив его руку с оружием. Падая вместе с Крисом на пол, он выбил у него пистолет. А после падения пару раз треснул его затылком об пол для гарантии. После чего, легко вспрыгнув на ноги (излюбленный подъём каратистов), издал глухой звериный рык и сделал странное движение руками. Кевин внимательно посмотрел на Алекса. «Пружинное отжимание. Серые глаза и такой знакомый шрам, да и всё остальное – но это не может быть он. Марин не станет лгать», - эти мысли роились у него в голове. Он хотел что-то спросить, но Алекс опередил его: «Тебе лучше немедленно уйти. Их может быть гораздо больше. Об остальном я сам позабочусь». Кевин кивнул и быстро вышел.
Потом, будучи дома, он долго думал обо всём произошедшем. Больше всего его шокировал Алекс – слишком много знакомого было в его действиях, не говоря уже о внешности, правда, Кевин мог и ошибаться, кроме того, этот парнишка помог ему, а тот, о ком он думал, помог бы ликвидаторам. Он решил поговорить насчёт него со Сьюзен.
Сьюзен вернулась ближе к вечеру. Она была немного удивлена тем, что сегодня Кевин не встретил её, чтобы проводить до дома. Но она удивилась гораздо больше, когда он стал расспрашивать её об Алексе. Она сказала, что мало, что о нём знает. Подумав, она сказала так: «Здесь он живёт на какой-то квартире, хотя он слишком молодой, чтобы жить один. Правда, многих сбивает с толку то, что у него седина на висках. Я слышала от мамы, что он из Уэльса, он живёт там с дядей. Алекс сам очень странный – мало разговаривает, часто молчит, правда, если что-то нужно – он может помочь. Я помню мартовский случай, когда он помог мне. – А сегодня он помог мне. – Что?». Сьюзен не поверила своим ушам. Она обеспокоено взглянула на Кевина – не шутит ли он. Нет, Кевин не шутил и вид у него был спокойный, слишком спокойный. «Кевин, что-то случилось? – Да, сегодня столкнулся с несколькими придурками и, не помоги Алекс, плохо было бы». Абсолютное спокойствие Кевина сейчас и после, когда он вкратце рассказал суть произошедшего, поразило её. « А ведь это не первый случай, когда он так дерётся. – Верно. Но, Сьюзи, ни тогда в марте, ни сейчас он не дрался. – Как? Что же он тогда делал? – Просто бил на поражение со всей силы, так как каратисты бьют по макиваре. Бил он с полным знанием дела. Слишком быстро и только на поражение. Напавшие тоже были не слабыми и довольно толковые в драке, но шансов у них не было. Я считаю, что будь он один, а их больше, то и тогда бы он их победил. Кстати, а что за шрам у него на лице? – Какой шрам? Всё у него в порядке с лицом». Кевин задумался – неужели шрам ему просто привиделся? Сьюзен, потрясённо глядя на него, молчала. Сегодня она впервые взглянула на него по-другому, поскольку поняла, что почти за полтора года знакомства так и не узнала его, хотя он и много говорил о себе. Вдруг Кевин, смотря куда-то в пол, негромко сказал: «Я боюсь за тебя, поскольку есть моё прошлое, и оно нашло меня. Я совершил когда-то непростительную глупость… - Ты кого-то убил? Ведь они пришли за тобой, верно? – Я не совершал ничего противозаконного, но это их не волнует. – Кевин, если ты ошибся, то можно пойти и всё рассказать… - Королеве? Премьер-министру? Только они могут мне помочь. Остальные не обладают достаточной властью. Я совсем запутался». Сьюзен села и обняла его. Она очень хотела помочь, но что она могла сделать? Она подумала, что тогда на берегу «белых парусов» ей надо было отказаться от его приглашения. Странно, а почему Кевин, казалось, забыл про это и не разу так и не вспомнил?
Глава 14.
Shape of my heart.
Алекс сидел на скамейке в парке и задумчиво вертел в руках очки. В них не было линз, а только простое стекло. Он специально заказал себе несколько старомодные очки, поскольку в них он был «ну настоящий козёл». Для спецтелохранителя это было очень важно – чем менее опасен ты на вид, тем легче тебе поразить врага. Это Алекс знал и по собственной работе. Нападающие непременно впадали в состояние шока, когда Алекс из «козла» становился чем-то средним между Терминатором, Брюсом Ли и Рэмбо в одном лице. Он сейчас корил себя за то, что он сорвался на дне танцевального коллектива, но иного выхода у него не было. Колибри ещё не прибыла, а рисковать он не мог. Хорошо, что этот случай быстро забылся. Его вдруг осенило – это же похоже на эффект от заклинания «Забывчивость», неужели и Пантера тоже здесь? Только Пантера была лучше Алекса в перевоплощении, никто, кроме Алекса и ещё кое-кого, не видел её настоящего лица, никто точно не знал, откуда она и кто такая. Он отогнал эти мысли и сел немного удобнее.
Он ненадолго приехал сюда в Апвейсайд – город его молодости, где он был счастлив с Марией. Сьюзен была сейчас под защитой Колибри, поэтому он смог уехать на пару дней. Сейчас он сидел на дальней скамейке кленовой аллеи, где часто сидели Мария и он. Он поморщился – воспоминания никак не оставляли его в покое.
Неожиданно его внимание привлекла проходившая мимо парочка – парень и девушка обсуждали встречу с его родителями, причём девушка заметно волновалась, что не понравится. Алекс понял, что должна быть встреча с родителями парня. Он вдруг вспомнил, что с ним было почти также…
«Не думай ничего плохого, Мария, ты ему понравишься. Я не понимаю, чего ты боишься? Дядя Володя не Синяя Борода, и, насколько я помню, молодыми девушками не питается. – Понимаешь, ты много говорил, что он серьёзный, строгий и очень требовательный. Я боюсь, что не подойду. – На что? Для чего? Ты хоть слышишь, какие глупости ты говоришь? Вспомни лучше. Что я тоже волновался перед встречей с твоей мамой, но ничего не случилось. Брось волноваться!». Он подошёл и нежно обнял её. “ zto je zto roga u nei, krizal ziraf lubovno – ninze v nasei faune ravni vse pogolovno. Esli vsia moia rodnia budet ei ne rada – ne penaite na mena, ia uidu iz stada». Мария очень удивилась: «Это, на каком языке? – Потом скажу. Не бойся, я с тобой!». Мария прижалась к нему и положила голову ему на плечо: «Я тебе верю, но понимаешь…». Алекс взял её за подбородок, посмотрел в глаза и сказал: «Сейчас я понимаю только одно, что мне видно придётся переодевать тебя самому». Мария грустно улыбнулась и стала собираться. Время ещё было, но Алекс знал, что нужно ещё дойти плюс время на сборы. Больше всего времени отняло последнее занятие, поскольку собиралась Мария чисто по-женски (т.е. фраза типа «Вот я уже и готова», хотя ещё добрых полчаса одеваться, не считая подкраситься).
Володя уже их ждал. Алекс галантно пропустил Марию вперёд, а затем вошёл сам. Володя встретил их уже в прихожей. Он, отступив назад, окинул её взглядом и заметил: «А я-то думал, что ты гораздо выше», после чего, улыбнувшись, весело добавил: «Ну, это не важно. Ты же не в баскетбол играть будешь». Все прошли в гостиную, где был сервирован большой стол, но никаких блюд ещё не было. «Сынок, сходи на кухню, я подойду попозже». Алекс, понимая, что Володя хочет поговорить с Марией наедине, кивнул и пошёл на кухню.
Володя повернулся к Марии и просто спросил: «Ты его любишь?». Этот простой вопрос, заданный «в лоб» её просто поразил, но она всё же кивнула. Володя внимательно посмотрел ей в глаза: «Ты уверена, что он будет с тобой счастлив?». Мария вначале задумалась. А затем посмотрела Володе прямо в глаза: «Да». Володя улыбнулся: «Вот и хорошо», он поднялся и пошёл на кухню, чтобы помочь Алексу. Мария вновь удивилась, потому что ждала ещё несколько вопросов. Но Володе этого не было нужно, кое-что он слышал уже от Алекса, 2 самых важных вопроса задал сейчас, а остальное… «Время покажет» - гласила народная мудрость.
Во время обеда они весело болтали. Алекс много шутил, Мария часто смеялась, особенно когда Алекс и Володя вступали в шутливые споры. Позже Володя занялся собственными делами, а Алекс и Мария отправились на прогулку. Вернулись они поздно ночью, и поскольку время было позднее, то домой Марию Алекс не отпустил. Он позвонил домой и сообщил Клариссе, что Мария останется у них. Он постелил Марии в комнате для гостей. Мария огляделась: «А здесь красиво. – Мне в первый раз тоже понравилось. – Как так? Я думала, что ты жил здесь всегда», – удивилась Мария. «Разве я тебе не рассказал? Наверное, нет. – О чём? – Да так.… Пусть лучше это сделает дядя Володя, а не я, поскольку я плохой рассказчик. Ладно, ложись. А я пойду, устроюсь в гостиной на диване. – Алекс, не уходи. Мне будет страшно. – Тебе некого бояться, двери крепкие, замки в доме надёжные, да и сама комната на 2-ом этаже…. – Я не о грабителях». Алекс подошёл и посмотрел ей в глаза, но Мария тут же отвела взгляд. Он взял её за подбородок, снова посмотрел ей в глаза и сразу понял, что она имеет в виду. Он притянул её к себе и прошептал на ухо: «Если ты хочешь, то я останусь». Он нежно обнял: «Ты моя, только моя». После чего он стал раздевать её, Мария не стала сопротивляться.
 Время шло, и через пару недель Алекс и Мария решили объявить о своей помолвке. Володя был особенно счастлив, он всё боялся, что Алекс повторит его судьбу. (Володя пронёс свою безответную любовь через всю жизнь.). Правда о свадьбе они пока не думали, и когда такой вопрос появлялся, то Мария либо пожимала плечами, либо отмалчивалась. А Алекс почти всегда отшучивался. В принципе это было не так страшно. Поскольку они были молоды, в их годы некоторое легкомыслие было вполне простительно.
Как-то весенним днём, ровно через год после знакомства, в дом к Марии пришёл посыльный. Granny расписалась в получении и отнесла посылку Марии. Та открыла коробку и увидела внутри открытку с изображением сердца и сафьяновую коробочку. Мария очень обрадовалась: «Видишь, granny, Алекс не забыл дня нашей встречи и подарил что-то красивое. – Мне кажется, я знаю, что именно в коробочке, если конечно, я сужу об Алексе верно», - заметила granny, улыбнувшись. «И что же там? – Тебе лучше самой посмотреть, но сначала прочти открытку». Мария так и поступила. Она открыла открытку, прочла, потом ещё раз и просто села на диван, как будто её перестали держать ноги. Увидев это, granny тут же забрала у неё открытку и прочла сама, после чего улыбнулась. В открытке было крупно написано: «Выходи за меня замуж!». Видя, что Мария всё ещё не пришла в себя, она добавила: «Значит, я не ошиблась в Алексе. Ну что думаешь, теперь только свадьба. – Но я ещё не готова и я не ожидала, что Алекс так быстро… - Целый год? Это не очень быстро и ты готова для свадьбы – ты уже совершеннолетняя. Открывай коробочку и возьми то, что там находится». Мария чуть дрожащими руками открыла коробочку и достала оттуда золотое кольцо с бриллиантовым сердечком. Взглянув на него, Мария поражённо посмотрела на бабушку.
Подержав его в руках, Мария тихо сказала: «Я должна поговорить с ним». Трубку взял Эрик и сказал, что Алекс ненадолго уехал и будет через пару дней. Мария решила подождать его возвращения, а granny тут же пошла и сообщила Клариссе радостную весть. Та тоже обрадовалась, пришла поздравить Марию и тут же сказала, чтобы Мария согласилась, поскольку даже на взгляд Клариссы (очень придирчивый) Алекс выглядел неплохим мужем.
Алекс приехал в конце недели и сразу же поехал к Марии. Они заперлись в комнате Марии и долго разговаривали. Слышно было, как Алекс что-то удивлённо переспрашивает, потом что-то негромко, но взволнованно отвечает Мария. Потом раздалось шуршание, как будто листали книгу, потом раздался довольно громкий возглас Алекса: «Предрассудки! Глупо!», опять что-то говорила Мария и довольно убедительно - Алекс.
Потом они вышли, встали в коридоре, домашние также собрались там. Алекс опустился на одно колено, держа в руках коробочку с кольцом и букет цветов (их заботливо приготовила бабушка), а Мария, помедлив, царственным жестом взяла кольцо и произнесла: «Да». Все родные захлопали. Кларисса потом спросила у дочери: «Неужели нельзя было нормально выйти? – Так захотел Алекс. – Красиво, но немного нереально». Таким образом, Мария согласилась, и свадьба была назначена на конец августа.
Но, довольно жестоко и неожиданно, вмешалась судьба или реальность, поскольку если верить народной мудрости «человек предполагает, а Бог располагает».
Всё случилось августовской ночью. Они сидели на скамейке одной из тенистых кленовых аллей парка. Алекс, взглянув на небо, сказал: «Посмотри, какая чудесная ночь! На небе сегодня много, даже слишком много звёзд. Наверное, они действительно красивые, если они тебе нравятся». Мария улыбнулась, она часто смотрела на звёзды, а Алекс не понимал, что в них особенного, кроме мерцания. (Позже Алекс стал сам часто смотреть на звёзды, потому что всё понял). – Я считала, что ты – романтик. – Почему? – Букет алых роз, ужин в ресторане, остальные мелочи, а ты не любишь звёзды. – Я и не романтик, просто люблю одну очень романтичную девушку. – Вот как. А я её знаю? – Да. И можешь её увидеть. – Да? И где же? – Каждый раз, как будешь смотреть в зеркало». Быстро сказав эту фразу, Алекс засмеялся. Мария тоже засмеялась: «Ты меня провёл!». Алекс нежно поцеловал её. Мария ответила, а потом чуть отстранилась и положила голову ему на плечо. Алекс посмотрел на её задумчивое лицо и тихо позвал: «Мария ...». Она подняла голову, и вдруг её глаза стали испуганными. Она смотрела куда-то за спину. Алекс резко повернулся и тут же получил сильнейший удар в лицо, а затем в живот. Его сбили на землю и начали пинать ногами. (Алекс потом узнал, что на них напали те, кого часто именуют как «всадники ночи, рыцари подворотни, весёлые ребята, мальчиши-кибальчиши» и тому подобное, а, говоря попросту – это группа дефективных переростков, какие есть везде. Эта мразь просто обожает наезды широкого профиля, т.е. кроме извлечения разных ценностей, они ещё и развлекаются – парней лупят, девчонок в кусты волокут, бывают в этой же роли и парня используют).
Решив, что с парня будет достаточно, эти «всадники ночи» решили приступить ко второй части программы – развлечься с ошеломлённой всем произошедшим Марией. Взвыв от отчаяния, Алекс вскочил и снова бросился на них, но 1 против 8… Его «затоптали» в 5 минут, т.е. избили так, чтобы не мешал, чуть не убили. Алекс попытался опять подняться, но не получилось, и он застонал от боли и бессилия. Один из них, судя по-всему, главарь, заметив это, подошёл поближе и сказал: «Гляди-ка, какой живучий, сучонок!». После чего вдруг плюнул Алексу в лицо. А потом, развернувшись к остальным, которые уже обступили Марию, крикнул: «Эй, я первый обрабатываю её!». Алекса оставил в эту минуту даже Бог – он не потерял сознания сразу же, поэтому он всё слышал и видел…
Алекс помотал головой, но это не помогало – в ушах звучал их похабный хохот и крик Марии. Наверное, поэтому, он не заметил, как к нему кто-то подошёл. Лишь когда его окликнули, Алекс увидел подошедшего – это был Кевин. «Я хочу с тобой поговорить с тобой и немедленно», - сказал Кевин. Алекс только кивнул. И они пошли в ближайший паб.
Глава 15.
Так сгорают живые души.
Кевин и Алекс сели за столик в пабе «Happiness». Неизвестно, что дало название пабу, но некоторые говорили, что это была фраза из песни Курта Кобейна, поскольку дочка хозяина заведения была фанаткой. Алекс, обдумывая заказ, негромко произнёс: «Счастье – дымящийся пистолет (Happiness is a warm gun)». Кевин, услышав это, хмыкнул с непонятной интонацией и заказал себе виски, Алекс же взял себе пива. Они сидели и молчали, Кевин всё обдумывал свой вопрос, Алекс не торопил. Наконец Кевин прервал молчание: «Почему ты помог мне? – Тебя могли убить. – Тебя тоже! Они ведь были крутые парни. – Однако и ты, и я тоже не всмятку сваренные. – Разве ты не боишься смерти? – Наверное, хотя после неё мне будет лучше. – Это не можешь быть ты. Но цвет глаз и шрам… - Какой шрам?». Алекс удивлённо посмотрел на Кевина. Кевин тоже заметил, что у Алекса нет шрама, даже бледной полоски и цвет глаз, как он только что заметил, был карий. Его вдруг взяла злость, неизвестно почему, то ли потому что его взбесила эта флегматичность, то ли потому что его версия провалилась. Кевин наклонился к нему: «Слушай, я же тебя сейчас… - Что ты меня?». Кевин встретил прямой взгляд карих глаз, которые казалось, на миг посерели и снова стали карими. Кевин схватил Алекса за одежду на груди и притянул ближе: «Слишком много знакомого! Кто ты такой, во имя Света?! – Народные обычаи общения с себе подобными. Не делай ещё хуже». Кевин хотел что-то сказать, но не успел. Алекс, который потирал лоб, вдруг резко и точно нанёс удар ребром ладони по сонной артерии, после чего положил на стол плату за выпивку и ушёл.
Он быстро пришёл на квартиру, которую снимал. (Хозяйка квартиры была не очень любопытна, именно поэтому Алекс решился снять квартиру). Алекс сел за стол и взглянул на отражение в зеркале. Отражение было, судя по выражению лица, явно не в духе. Спартанская обстановка (кресло, пара стульев, кушетка, небольшой письменный стол, тумбочка и шкаф) плюс занавески на шторах всё вызывало впечатление усталости и депрессии. Однако это мало волновало Алекса. Он открыл лежавшую перед ним тетрадь, но тут же закрыл – в голову лезли совсем не те мысли. Ему явственно виделось лицо Кевина – осунувшееся, глаза горят лихорадочным огнём, на лице – усталость и боль. Но именно выражение глаз выдавало его состояние. Это выражение глаз было знакомо Алексу, его мысли тут же продолжили цепь воспоминаний, которые мучили его в парке…
… Алекс всё же потерял сознание, но по воле бандитов. Один из них, уже «получивший своё», подошёл к Алексу. Алекс снова попытался подняться, но не смог, тот рассмеялся, увидев это, а потом вдруг резко ударил ногой по лицу и рантом ботинка сорвал большую часть кожи с лица. (У Алекса навсегда остался шрам от середины лба до левой скулы. Этот шрам особенно чётко проступал в минуты ярости). После этого он ударил Алекса каблуком по голове и только тогда он потерял сознание.
Очнулся он от прикосновения чего-то мокрого и холодного к лицу. В голове страшно шумело после удара каблуком по голове, но всё же смог расслышать чей-то тихий голос: «Нелюди, сволочи …». Алекс снова попытался встать и не смог, но говоривший видимо заметил это и негромко сказал: «Не беспокойтесь, это я – Скратч». Алекс смог разлепить веки и, когда зрение вошло в фокус, разглядел старого, изнемождённого человека с мокрой тряпицей в руке. Судя по одежде, Скратч был дворником или уборщиком или кем-то ещё в этом роде. Алекс вспомнил, что случилось, и спросил: «Где Мария?». И сам не узнал своего голоса - полушёпот, полухрип. Но Скратч понял смысл его вопроса и сказал: «Там она», сопроводив свои слова кивком головы. Мария действительно была там – в стороне, среди кустов, в разорванной одежде, в крови и без сознания. С помощью Скратча он смог немного привстать и добраться до Марии. Он осторожно коснулся Марии, она слабо забилась и прошептала: «Нет, пожалуйста, … не надо больше… прошу вас… не надо…». У Алекса по щекам потекли слёзы, в груди появилось какое-то жгучее чувство – не уберёг любимую от подонков. Он прошептал: «Это я… не бойся, они ушли» и, взяв у Скратча тряпицу, стал вытирать кровь на её лице. Мария очнулась, открыла глаза, прошептала: «Алекс» и вновь потеряла сознание. Алекс стащил свою рубашку, прикрыл ею Марию, кое-как привстал, с помощью Скратча поднял Марию и они пошли к дому Эрика. Но «пошли» - условно, потому что Мария была без сознания, а у Алекса временами темнело в глазах и шумело в голове, так что Скратч фактически тащил их на себе. Вскоре они всё же оказались у дома Володи. (Алекс не знал, как Скратч оказался там, почему он не вызвал полицию или хотя не позвонил 911). Алексу немного стало лучше, он открыл дверь и, впустив Скратча с Марией на руках, вошёл сам.
Володе не спалось этой ночью, поэтому он поспешил на шум открываемой двери и застыл, поражённый увиденным. На его безмолвный вопрос Алекс ответил: «На нас напали в парке». Скратч же молча посмотрел – куда бы положить Марию. Володя, заметив это, взял Марию с его рук и положил её на диван в гостиной. Алекс прошёл в ванную и смыл с себя кровь, после чего подставил голову под струю холодной воды. Ему стало немного лучше, но, выйдя из ванной, он вдруг вспомнил всё произошедшее и он схватился за голову руками, как будто она сейчас расколется на части. «Не поможет», - раздался печальный голос Скратча. Он сидел возле дивана, а Володя тем временем набрал номер телефона Клариссы. Та, поняв по голосу Володи, что случилось что-то страшное, сразу же вызвала такси и приехала.
Мария пролежала в бреду весь остаток ночи и почти весь следующий день. Кларисса пробыла вместе с дочкой всё это время. Алекс тоже хотел остаться, но Володя не позволил, он решил, что Алексу будет лучше на работе.
Что касается Скратча, то он ушёл той же ночью. Володя хотел дать ему денег, но Скратч отказался. Однако Володя не хотел быть неблагодарным: «Я имею знакомых кое-где, может быть, вам нужна какая-либо помощь? – Да никакой. Только … если помочь бы оформить разрешение на мой пистолет, а то всё никак и использовать нельзя. – Ясно. Подойдите через пару дней к лейтенанту Марлену в отделение полиции, и он всё оформит. Скажите, что вы от Эрика Шторма». И Скратч молча ушёл. Алекс так никогда не узнал, почему полиция так и не нашла этих подонков. Он в то время также не знал, что это не последний и … не первый раз, когда он встречает Скратча.
(Здесь почему-то у Алекса воспоминания стали мелькать очень быстро, словно в мозгу включилась перемотка). Он помнил допросы, поиски и сообщение о закрытии дела. Шок, который приключился с Марией, она ушла с работы и престала выходить из дома. Она даже не вернулась домой, так и оставшись у них дома. Кларисса совсем перестала разговаривать и вообще общаться с Алексом, потому что считала его виновником всего произошедшего. Бабушка Марии тяжело перенесла это известие, но Алекса она не обвиняла. Но Алекса больше всего мучило то, что произошло с Марией. Она так и не смогла оправиться от шока, почти перестала есть и улыбаться. Она стала худеть и таять на глазах, и ни врачи, ни отличный психолог так и не помогли.
(Здесь воспоминания резко остановились и обрели чёткость, потому что это был последний день). В этот день Мария спросила у Алекса: «Ты меня ещё любишь? – Конечно, ты же знаешь. – Я тебе не верю. Я же грязная, ведь те парни, они же… они же меня…». Здесь Мария заплакала. Алекс сказал: «Не надо плакать, успокойся. Всё ещё будет хорошо». Он попытался обнять её. Но Мария внезапно резко отстранилась: «Нет, не будет! Как я смогу теперь жить?! Это всё случилось. Ты ведь обещал защитить меня и не смог!». Если бы она залепила Алексу пощёчину или десять, даже сто – он бы это перенёс. Но словесный упрёк задел его слишком больно. Он направился к двери, бросив на прощанье: «Мне пора на работу. Скоро придёт Володя или Кларисса». Мария осталась дома одна. Алекс так и не смог позже себе простить этот поступок и то, что не почувствовал беды. Он всё считал, что останься он дома с Марией – всё было бы по-другому.
Но он всё-таки ушёл, и так получилось, что он пришёл домой раньше всех. Время было уже вечернее, но Володи или Клариссы дома так почему-то и не было. Он, пройдя в прихожую, сразу позвал: «Мария!», но ответа не услышал. Его это не сильно взволновало – Мария могла спать, поскольку она была ещё довольно слаба, тяжело ходила, и даже говорить ей иногда было трудно, или она не ответила, поскольку была всё ещё обижена на Алекса. Он прошёл дальше и, не увидев Марии, серьёзно забеспокоился. Он знал, что она ещё довольно слаба, так куда же она могла пойти? Ища Марию, он прошёлся по первому этажу и почему-то заглянул в ванную и здесь увидел её. Мария сидела на полу, как-то странно опираясь на кабинку душа, а её руки были опущены в глубокую чашку с тёмной водой. Глаза Марии были закрыты и, казалось, что она просто спала. Он подбежал к ней, окликнул, потряс за плечи, но Мария не отзывалась. У него вдруг появилось страшное подозрение, и он моментально вытащил её руки из воды: сначала правую, а потом левую. И тут он увидел порезанные вены на левой руке, и на его пальцы скатилось несколько капелек крови. Он только теперь понял то, что сказала Мария. (Позже Алекс узнал, что если вскрыть вены в тёплой воде – то сильной боли не ощутишь). Он немедленно проверил пульс и позвонил в службу скорой помощи, но спасти Марию было уже невозможно.
Кларисса и granny были дома, когда позвонил Алекс. Кларисса уже собралась к дочери, поэтому трубку взяла granny. По тому тону, каким Алекс поздоровался, и по его дрожащему голосу она поняла, точнее, почувствовала что-то недоброе и сразу спросила: «Что-то случилось? Что-то с Марией?». Услышав это, Кларисса тоже остановилась, подошла к телефону и сразу взяла трубку. Алекс всё же смог выдавить: «Мария… покончила с… собой». Услышав это, Кларисса выронила трубку из рук. Granny сразу же спросила: «Что-то случилось с Марией?». Кларисса одними губами, как будто во сне прошептала: «Она мертва». Услышав эти слова, та сначала не поверила, а потом тихо прошептала: «Мария… внученька…», после чего как-то тихо осела на пол. Сердце бабушки, несмотря на все старания врачей, не перенесло утраты, и granny скончалась, не приходя в сознание. Во второй раз пришла смерть к дорогим Алексу людям.
Марию и бабушку похоронили на западном кладбище Апвейсайда. Это городское кладбище в отличие от нового, было довольно старым, и там редко кого хоронили, потому что там росло много деревьев, да и само кладбище фактически находилось почти за чертой города. Позже Алекс посадил на могиле Марии молодую берёзку. (Он всегда считал, что здесь - для мёртвой - очень хорошо. Алекс хотел, что бы его тоже похоронили здесь и часто говорил лучшим друзьям, что хотел бы умереть на её могиле).
Спустя пару дней после похорон Кларисса собрала свои вещи и уехала на север, в Шотландию. Это было вполне объяснимое стремление человека покинуть место, навевающее горестные воспоминания. Алекс пришёл на вокзал, чтобы проститься, ибо Кларисса решила никогда сюда не возвращаться. Его поразило то, что он увидел. Кларисса Беатис была уже не та «классическая английская леди», которой её он когда-то увидел. Нет, теперь это была разом постаревшая, усталая женщина с наполненными болью глазами. Алекс подошёл и хотел что-нибудь сказать, но она его опередила. В её глазах внезапно как будто зажглась ярость. Она не стала кричать, но то, что она сказала, запало ему надолго в память: «Не желаю больше ничего о тебе слышать! Ты – чудовище, разрушающее чужие жизни! Ты один виноват во всём, ты убил самых дорогих мне людей! Пусть Бог покарает тебя! Будь ты проклят!»…
«Будь ты проклят!»,- раздалось где-то поблизости. Алекс резко вскочил из-за стола, принимая боевую стойку. Рефлекс оставался рефлексом, но ничего страшного поблизости не было. Видимо хозяйка опять смотрела какой-то детектив или боевик, причём громкость телевизора была слишком высокой. Алекс расслабился и вновь сел за стол, достал CD-плеер (подарок от Майкла), включил его и щёлкнул кнопку особой функции. Это была функция случайного выбора песни. Каким образом выполнялась эта функция, не знал никто, кроме изготовителя, даже сам Алекс иногда считал свой плеер разумным. Вот и сейчас прокрутив несколько треков, плеер остановился на одном из них. Это была песня на русском языке, и Алекс удивлённо подумал, что вроде бы он не покупал дисков с русскими песнями. Он неплохо понимал содержание песни. Песня была немного глуповата, поскольку исполнитель перечислял свои песни. Так и говорил: «Есть у меня песни различные, есть необычные – вам ни к чему, есть у меня песни обычные, но безразличные мне самому». Алекс снова стал думать о том, как же помочь Кевину и Сьюзен, ведь ничем хорошим такой поворот событий не кончался, а бессмертных не существует.
Глава 16.
Тучи сгущаются.
«Да не смотрите на меня так! Я ни хера не успел сделать. Всё было слишком быстро…». Тот, кого звали Каюком, был одним из тех, кто должен был ликвидировать Кевина. Но это как было, ясно не удалось. Каюк закашлялся. Не так давно его и остальных двоих нашёл в какой-то канаве Джейк (у него было чутьё на такое дело), после чего привёз их обратно в отдел. Рассказывал о бое только Каюк, поскольку Нож был убит тем самым концом трубы, который разбил Каюку лицо (Алекс проломил Ножу грудную клетку), а лейтенант Крис находился в тяжёлом состоянии, и не было ясно, выживет ли он вообще.
Объяснения Каюка были сбивчивы, малопонятны и поэтому капитан Плайн был слишком расстроен. Кроме него, здесь, как представитель «серебристых», присутствовала сама Марин, поскольку Эрик не мог в силу занятости, а «серебристые» подчинялись непосредственно ему. Она насмешливо и иронично произнесла: «И какой идиот дал тебе кличку Каюк? Губы утри! Тоже мне ликвидатор». Каюк злобно глянул на неё, но ничего не сказал. Она была старше званием, да и к тому же все говорили, что ссоры с Волчицей вредят здоровью.
Волчица видимо что-то прикинула в уме, поскольку тут же обратилась к капитану Плайну. «Сэр, видимо мы недооценили Кевина. Дайте мне 4-5 агентов, и он будет трупом. Моё слово – не мусор, сэр». Капитан Плайн, крепкий широкоплечий мужчина средних лет с лицом типичного викинга, поёрзал на месте. Эта прямолинейность Марин ему бы понравилась, будь она парнем. Подумав опять о произошедшем с ликвидаторами, он сначала нахмурился, а потом вроде бы улыбнулся: «Кевин всегда подавал отличные надежды. Я предлагал ему стать ликвидатором, но он отказался. Рад видеть, что он не потерял былую силу. Один против троих. – Это не Кевин один», - внезапно сказал Каюк, прекратив прикладывать бинт к разбитой губе. Марин и Плайн тут же переглянулись и посмотрели на Каюка. Тот добавил: «Там был ещё один пацан – совсем хилый и плюгавый, где-то на 2 головы выше метра и ниже меня. – Не время для тупой шутки! Что именно он сделал?!», - резко бросила Марин. Она всегда немного горячилась. Эту чисто женскую порывистость не смог выбить даже Алекс, хотя и добился некоторых успехов, поскольку в боевой обстановке Марин принимала решения, как человек со стальными нервами, хотя иногда допускала промашки. Каюк осторожно коснулся синяка на лбу: «Он кинул мне в лоб сумкой, потом ударил Ножа по руке и меня по горлу, но я прикрыл горло подбородком, а потом … - Кевин воспользовался вашей медлительностью и всех положил. Как же ты не среагировал? – Говорю же, было слишком быстро – пацан, машущий обрезком какой-то трубы, Кевин дернувшийся ко мне, а дальше … - Дальше Джейк обнаружил вас в канаве: ты без сознания с рожей в крови, Нож с проломленной грудью и Крис с черепно-мозговой травмой, тоже одной ногой в могиле. Иди!». Каюк резко поднялся и вышел. «Этот тоже не любит», - заметила негромко Марин как бы в пустоту. «Почему ты так решила? – Он не разу не сказал «мэм», разговаривая со мной. А ведь должен был. Вы разве не заметили, сэр?». Марин внутренне всё же усмехнулась – то ли от её замечания, то ли от всего услышанного у капитана Плайна было такое выражение лица, словно он страдает зубной болью. А ведь у Джеймса Плайна никогда не было острых ситуаций, до этого момента.
Внезапно раздался стук в дверь. «Войдите!», - сказал капитан. Вошла симпатичная русоволосая девушка лет 18. Вместо форменной униформы по типу Женского армейского корпуса на ней была футболка, брюки и форменная жилетка-безрукавка, поэтому была видна серебристого цвета татуировка – птица колибри подлетает к цветку. Это была Колибри, а по имени – Кейт Фолмс, младший капрал, новичок в отряде «серебристых». Она была последней, кого приняли в отряд, когда ещё был Алекс, и, как полагала Марин, вообще последней в истории отряда, поскольку только Алекс умел делать серебристые нерводатчики, которые и дали название отряду. «Что за вид?», - сразу же сделал ей замечание Плайн. Марин не сказала ничего, поскольку поняла, что это тренировочная форма и, поскольку Кейт запыхалась, она прибежала сюда из тренировочного зала. «Я была на тренировке… со мной связались из лазарета … с вами пытались связаться, но комлинк отключён… лейтенант Крис пришёл в себя». Марин и Плайн были немного шокированы, но обрадовались эту сообщению.
Они поспешили в лазарет. Там, несмотря на возражения врачей, они расспросили Криса о ходе схватки между Кевином и ещё одним пареньком с тремя «ликвидаторами». Крис слабым голосом начал рассказывать с места, как всё началось: «Мы ждали его в фойе. Он вышел, встал у зеркала и тут увидел Каюка, потом Ножа. Они оба подошли к нему. Он напрягся, и что-то сказал, видимо, поздоровался. Каюк что-то ему сказал, показав подбородком, сначала на Ножа, а потом на меня». Здесь Крис ненадолго прекратил говорить и побледнел, но, поборов слабость, стал рассказывать дальше. «Здесь Кевина окликнули, мимо проходил один на вид слабенький парень, который видимо, знал Кевина. Его видимо, взволновало всё происходящее, и он остановился. Нож вытащил свой любимый кинжал. Он не собирался убивать того паренька, просто хотел шугнуть. Но тот паренёк оказался не из пугливых. Он резко бросил сумку в голову Каюку, потом откуда-то у него оказался обрезок трубы и он сначала треснул Ножа по руке с кинжалом, а затем Каюка по лицу. После чего Кевин треснул того в корпус и Каюк упал. Тот паренёк ударил Ножа ударом ноги, но он увернулся и вытащил нунчаки. Он много с ними тренировался, и я подошёл чуть ближе. Всё произошло так быстро, что я не успел даже удивиться. Тот паренёк упал на пол, а потом вскочил обратно на ноги, причём так, что казалось его, подкинуло пружиной. («Неужели пружинное отжимание», - мелькнула у Марин мысль). Видимо он что-то сделал своим отрезком трубы, потому что Нож стал падать и тогда этот паренёк воткнул трубу Ножу в грудь. Я бросился к ним, Кевин заметил меня и сразу крикнул, что я, мол, тоже с ними. Он попытался ударить меня, но я отбил удар, вытащил свой пистолет, но тут снова вмешался тот паренёк. Он оттолкнул Кевина, и сам бросился в сторону. Я немного замешкался. Он сшиб меня на пол, я почувствовал сильный удар и больше ничего не помню. – Как выглядел тот паренёк, который помог Кевину? – Невысокого роста, но потом он стал больше (После этих слов Плайн покачал головой и поморщился.). Тёмные короткие волосы, вроде бы обычная внешность, хотя, нет … у него были какие-то необычные глаза и большой… шрам». Крис закрыл глаза. Марин тут же подскочила к нему: «Шрам? На щеке, на левой щеке? Отвечай же!». Она схватила его за плечи и стала трясти. Плайн и вошедший в палату врач схватили Марин и еле оттащили её от Криса, а к нему тут же подбежала медсестра. «Марин! Марин, успокойся! Он без сознания, он тебе не ответит», - крикнул Плайн. Марин прекратила вырываться из их рук. «Его можно привести опять в чувство?», - тут же спросила она у врача. Тот отрицательно помотал головой: «Пока никак нельзя. Он должен отдохнуть». Марин и Плайн вышли и в коридоре остановились. Подробная картина схватки ясности не прибавила, её вроде бы стало ещё меньше, поскольку всё сделал в основном, не Кевин, а какой-то неизвестный, причём внешне безобидный паренёк. Марин молча прикидывала в уме: «Отличная реакция, труба, ставшая в его руках настоящим холодным оружием, «пружинное отжимание», странность с его ростом и большой шрам». Плайн досадливо хлопнул себя по бедру, прервав её размышления: «Брось об этом думать, Волчица! У Криса, наверное, что-то случилось с головой. Впрочем, после такого удара нет ничего удивительного. – Я так не думаю, сэр. Крис – один из лучших агентов, с отличной памятью. Не думаю, что всё это результат от удара по голове. Конечно, слишком много для простого парня, но почему бы нет. – Ладно, Волчица. Давай поступим так. У меня есть несколько свободных людей. Ты отправишься немедленно туда, я даю тебе Эдвардса, Паркинса, Джексона и, наверное, Блая. Туда же, если успеет приехать, направится Корнер. Все они направляются в твоё подчинение. Они отличные агенты, правда, немного с норовом, но надеюсь, что ты справишься. – Разрешите идти, сэр? – Нет никаких возражений? Тогда иди».
Марин пошла по направлению к спортзалу и здесь встретила Кейт. Кейт, видимо, всё знала, потому что сразу сказала: «У Криса крепкая голова. – Нет, просто удар был несильный. Это вообще-то странно. – Что именно? – Обычно, по голове бьют очень сильно, чтобы сразу вышел из строя. Похоже, что нападающий считал, что всё равно справится с Крисом. А Крис не такой уж слабый. Ты куда сейчас? – Я пойду к Александру. - Ладно. Я буду в тренажёрном зале у Тайна. Потом, если будет время, зайди. Я слышала, что ты уезжаешь и надолго, так что ещё не скоро увидимся. – Если будет время. Пока! – Счастливо». Марин задумчиво пошла по коридору и тут столкнулась с Джейком. «Что-то много встреч», - подумала Марин. Тем временем Джейк приветливо улыбнулся: «Привет! Ты куда такая грустная? – Тренироваться. Пойдёшь со мной? – Конечно». Марин, идя вместе с Джейком, подумала, что ей всё больше нравится этот парень. Наверно, потому что он многим напоминал Алекса. Правда, у него был более мягкий характер, да и внешне он отличался рыжими волосами вместо чёрных и карими глазами вместо серых, да и во взгляде не было ничего волчьего, даже когда Джейк злился. Марин вдруг поняла, что ей нужно заглянуть в электронный дневник Алекса. Ведь Алекс, уйдя с оперативки, стал не просто действующим агентом, а одним из лучших, создал свой собственный стиль «Боевая паутина» и отряд «серебристых». К тому же, вокруг него ходило очень много слухов. Марин понадеялась найти ответ в дневнике Алекса.
Глава 17.
Жребий брошен.
У человека в жизни есть много принципов, мотивов, идей и т.д. Этим и объясняется отличие поступков одних людей от других. У людей – разные движущие факторы, которые заставляют их менять свою жизнь – любовь, одиночество, ревность, злоба. Очень часто это алчность, ненависть, месть. Есть, конечно, и множество других, всех не перечислишь. Эта мысль завладевает мозгом, не давая думать ни о чём другом. Бывает это проходит, но не всегда. И тогда мозг избирает естественную защиту – ищет способ избавиться от этой идеи, т.е. дать ей исполниться. Очень часто это исполнение принимает неожиданные формы, особенно если это какой-либо негативный фактор.
Так случилось и на этот раз. Месть, слепая, безрассудная месть завладела мозгом Алекса. Она овладела им, когда он возвращался с вокзала. Кларисса, прокляв его, села в поезд и уехала. Её слова звучали в его голове, кроме этого Алекс часто как вживую слышал голос Марии, который опять и опять произносил её последние слова, а также похабный хохот тех.
Придя в отдел, Алекс сразу подал заявление с просьбой о переводе с «оперативки» в действующие агенты, а если точнее, в категорию «съеденных». (Так их прозывали потому, что они, став такими агентами, как бы исчезали и – по документам – умирали).
Эрик, получив его заявление, сразу вызвал Алекса к себе, и сразу заявил: «Не разрешаю, ценные штабные работники нам нужны, а агентов хватает. Ты и сам об этом знаешь…» - он не стал ничего больше говорить, потому что увидел глаза Алекса. В них горело пламя из боли и жажды мести. Через время это пламя сожжёт всю теплоту и нежность, как в глазах, так и в душе. Его душа станет «ледяной», а взгляд изменится и станет тем знакомым, каменным, беспощадным взглядом серых глаз, которые знакомые будут называть волчьим. Но это будет гораздо позже, а пока, заглянув в эти глаза и поняв бесполезность своих слов, Володя спросил: «Ты уверен, сынок?». Вопрос был риторическим и Алекс не ответил. Вздохнул и сказал: «В их ряды ты всё не равно не пойдёшь, я направлю тебя к майору Тайну, будешь действующим агентом». Алекс, помолчав, кивнул: «Ясно, сэр».
Когда Алекс ушёл, Володя позвонил Тайну и пригласил его поговорить в «Gabbiano». Володя не сказал, о чём будет речь, но Вольф сразу понял, что разговор будет нелёгким.
«Gabbiano» было летним итальянским кафе, которое очень нравилось Володе, и он любил посидеть здесь в тёплый летний день, если он был выходным, что бывало очень редко. Поскольку Володя садился всегда за один и тот же столик, то Вольф сразу же увидел его. Володя сидел вдвоём с бутылкой бренди. И Вольф тотчас же предположил, что что-то случилось. Он подошёл ближе и сел на свободный стул. Он знал о том несчастье, что произошло, но не только это видимо послужило причиной. Он знал, что Володя отрицательно относится к крепкой выпивке, предпочитая пиво.
«В чём дело?» - спросил Вольф, нарушая молчание. Поскольку Володя всё ещё молчал, видимо собираясь с мыслями, то Вольф немного в шутку, но больше всерьёз добавил: «Я тебя первый раз вижу в таком состоянии!». В голосе Володи послышалась горькая усмешка: «Я себя сам первый раз вижу в таком состоянии. Алекс попросился из штабных работников в «съеденные» - Неужели ты разрешил?! – Нет, да и сам Алекс к тому же не прошёл бы, но в его глазах была такая боль, и я перевёл его в действующие агенты. – Неужели?! Хотя нет худа без добра. Мне помочь ему? – Не надо. Кроме боли, в его глазах также была месть. Он хочет выучиться и отомстить. Но выдержит ли он тренировки и сопутствующие нагрузки? Он не слишком крепкий, да и никаких качеств агента не имеет. – Знаешь, я на специальных психологических курсах, помнишь, надеюсь, разбирал подобные случаи. Те мужчины, на глазах которых насиловали их жену, сестру, дочь, любимую, внутренне сильно менялись, да и внешне тоже: у них «ехала крыша», они спивались, садились на иглу и т.д., и т.п. Так что, Алекс имел достаточно крепкие нервы и логику, чтобы выбрать более или менее нормальный выход для себя. Я всё же буду за ним присматривать, но не очень. Пусть испытает всё на себе, глядишь, станет неплохим агентом. Ты ведь когда-то смог! – Это было давно и неправда. У меня к тому же были спецкачества, да и работа была единственным средством, как и время. – Для Алекса тоже. – Но я не хотел отомстить, он сильно изменился, как будто его подменили после смерти Марии. Кстати, сегодня 7 дней со дня смерти Марии и её бабушки. Давай помянем их светлую память, есть подобный русский обычай. – Хорошо, а то я подумал, что капитан особого отдела совсем раскис».
Двое друзей налили, и выпили за светлую память Марии и granny. Однако, что-то было ещё, потому что Володя сердцем чувствовал какую-то тревогу и молчал. Вольф тоже молчал, размышляя о том, что у Алекса возможны проблемы на новом месте. Одну – отсутствие навыков он знал. Вторую он узнал позже. Вторая трудность – «Господин подпоручик» Джефф Бишофф. Он причинит Алексу немало зла, за что впоследствии и поплатится, Вантала вернёт ему долги, как говорится, с процентами.
Алекс пока сделал первый шаг на его сложном и нелёгком пути, он принял решение стать настоящим бойцом. Пройдёт некоторое время и один из его друзей даст ему кличку – Вантала. Это имя будет впоследствии овеяно смертью и страхом. А его глаза отобьют охоту задираться у большинства гадов. Но пока он был только маленьким волчонком. И ничто не говорило о том, что он станет тем самым Ванталой, о котором многие знали только 2 вещи. Он не боится смерти и он непобедим.
Глава 18.
Призраки прошлого.
Как это часто бывает – время весеннего тепла вдруг сменили небольшие весенние холода, иначе «зазимки». Но даже будь на улице отличная погода, ничто не могло улучшить настроение человеку, смотрящему в окно фойе 2-го корпуса Стрэтфордского колледжа. Кевин хмуро окинул взглядом сырую землю и пасмурное небо. Несмотря на зазимки, снега почему-то уже не было. В результате на улице – холодно, пасмурно и т.п. Кевину никогда не нравилась плохая погода. «В этой стране ждать нескольких солнечных дней – всё равно, что разгонять туман пальмовым зонтом», - эта фраза, которую всегда говорил Майкл, жалуясь на плохую погоду, вертелась у Кевина в голове.
Вдруг Кевин резко отшатнулся – по улице пронёсся мотоцикл. Его внешний вид для стороннего наблюдателя был бы неразличим, но Кевин, обладая намётанным глазом и неплохой реакцией, узнал его без проблем. Это была «Быстрая лань» - тот самый мотоцикл, который отремонтировал Алекс и поставил собранный из различных частей сломанных автомобильных двигателей, 2-х цилиндровый форсированный облегчённый «движок». И владел этим мотоциклом только один человек – Марин Шарк, ей он подарил единственные ключи от этого мотоцикла. У Алекса тоже был похожий мотоцикл, но более мощный и быстрый, поскольку на нём был 4-х цилиндровый «движок», - «Дикий ветер». Кевин осторожно глянул в окно, но мотоцикла не увидел. «Боишься её?», - с лёгкой иронией спросил кто-то за спиной. Кевин моментально обернулся, принимая стойку, но уже в процессе поворота что-то крепко захватило его предплечье, и инерция его движения привела к неприятным последствиям. В результате этого воздействия Кевин упал на пол, впечатление от встречи головы с полом дополнил болевой захват локтя. Когда захват отпустили, то Кевин увидел, что над ним стоит тот пацан – Алекс. Он смотрел на Кевина, не улыбаясь. Под затемнёнными очками не было видно его глаз, но Кевин не сомневался, что в них увидел бы «предупреждение от лишних действий». Потом Алекс негромко, но отчётливо произнёс: «Ты слишком нервный и слишком медленный, к тому же слабослышащий». Кевин не обиделся – это была правда, да и приём был предметным уроком. Алекс показал жестом – «вставай», Кевин медленно поднялся. Он хотел кое-что спросить, но Алекс опередил его: «Мне сейчас некогда, лучше сегодня вечером в «Happiness». Сможешь подойти где-то к 5 часам?». Кевин кивнул и Алекс быстро пошёл по коридору. Кевин тоже хотел поговорить, поскольку у него набралось немало вопросов.
К назначенному времени Кевин уже был на месте и сел за столик в этом кафе-баре, потягивая виски с содовой. Алекса ещё не было, но если это был тот, кем считал его Кевин, то это было неважно, поскольку он пришёл бы обязательно. И действительно, где-то минут 10 спустя, Кевин заметил Алекса. Тот тоже увидел Кевина и пошёл к нему, но внезапно путь ему преградил какой-то стриженый парень. Судя по удивительно дебильной физиономии, он был из разряда тех, кто, выпив, любит «почесать» кулаки о тех, кто слабее его. Такие есть везде, изображают крутых, но нарываются только когда чувствуют за собой силу. Этот парень, задираясь, что-то резко и насмешливо бросил Алексу, тот, не имея желания драться, вежливо ответил и обошёл парня. Но «стриженый» видимо не удовлетворился этим, поскольку, схватив его за плечо, оттащил обратно. «Стриженый» сказал ему что-то (на его взгляд) смешное и естественно оскорбительное, отчего его «кореша» дружно захохотали. Алекс стоял немного боком к наезжанту. Безучастно пожав плечами, он поднёс руку к очкам, вроде бы желая их поправить, но что произошло дальше, видел только Кевин. «Стриженый», как мешок, прямо рухнул на Алекса, а тот подхватил его и закричал, видимо, что-то типа «человеку плохо». «Кореша» подхватили дружка и потащили его на улицу, видимо, не желая привлекать внимания охранника, который уже пошёл к их столику.
Алекс прошёл за столик и сел напротив Кевина. «Ненавижу хамов», ответил он, заметив немой вопрос Кевина. Тот, немного подумав, заметил: «Много чего произошло за последние дни, и я много чего видел, много интересного, даже слишком. Ты знаешь, о чём я говорю. Если тот, кем являешься, тогда ты меня поймёшь. Или мне всё-таки кажется?». Последний вопрос был произнесён с какой-то горькой усмешкой. Кевин старался не терять чувства юмора, но это ему редко удавалось. Алексу было гораздо проще, поскольку чувства юмора он был практически лишён. Нет, конечно, он иногда говорил весёлые вещи, но все они были «с чужого плеча». Кевин пристально посмотрел Алексу в глаза, но за тёмными очками не было ничего видно. Несмотря на это, Алекс уставился в стол, взял принесённый официанткой бокал с пивом, после чего, так и не глядя в глаза, спросил: «У тебя болит к непогоде то плечо, которым ты встретил рею, которой Уродец хотел снести мне голову?». Потом он резко повернулся и, сняв очки, посмотрел Кевину прямо в глаза своим особенным взглядом серых, холодных, знакомых, «волчьих», непроницаемых глаз. Кевин медленно произнёс: «Ну, вот и ты. Я должен был догадаться! Почему ты помог мне? – Тебя могли убить. – Значит, ты пошёл по моему пути. – Не совсем. – А если серьёзно? – Я не умею серьёзно». Они посмотрели друг на друга, улыбнулись и пожали руки крепким мужским рукопожатием, как и положено друзьям, съевшим не один пуд соли.
Они сидели в баре, разговаривали, но Кевин чувствовал, что Алекс что-то не договаривает. Но все в отделе говорили, что Алекс – это 1000 и 1 тайна холодной души и мёртвых глаз или, точнее, волчьих глаз и ледяного сердца. Если на какую-либо тему ему не хотелось говорить, то Алекс напевал какой-то стишок, Кевин уже его слышал – Nad zemlej bushuiut travy, oblaka plyvut kudriavy i odno von to, chto sprava – eto ia или нечто вроде того.
Через полтора часа Кевин и Алекс вышли из «Happiness». Они решили вместе дойти до площади, а там разойтись. Идя по улице, Алекс внезапно ощутил чувство какого-то беспокойства. Он знал, что это чувство опасности. Он осмотрелся, после чего подошёл к обочине и нагнулся. Было уже темно, но видимо Алекс что-то увидел. «Приготовься, будет жарко!», - негромко заметил он. Кевин знал, что Алекс слов на ветер не бросает, и присмотрелся. Он не стал подходить ближе. Кевина взяли в отдел за то, что у него были сверхчувствительные палочки, и он мог, не напрягая своё зрение, видеть при сверхмалом количестве света. (По этому поводу друзья шутили, что, наверное, в предыдущей жизни Кевин был кошкой.) Кевин и сейчас различил то, что заметил Алекс - свежий след от протектора «Быстрой лани». Видимо, она провела просто разведывательный рейд, а значит можно ждать «ликвидаторов». «Волчица», - недовольно выдохнул Кевин. «И где-то поблизости», - негромко добавил Алекс. Кевин не стал сомневаться – Алекс называл Марин не иначе, как Боевая Подруга и всегда имел нечто в виде чутья на неё. «Отсюда далеко до улицы Чарльза или твоей квартиры?», - внезапно спросил Алекс, - ты мог бы рискнуть… - Один я не добегу, если только вдвоём», - прервал его Кевин. Он не заметил того, что Алекс сказал про улицу, на которой жила его девушка, а ведь про то, где она живёт, он не говорил. Но так часто бывает, что человек не замечает мелкие, но важные детали. «Всё твоя долбаная честь и совесть», - буркнул Алекс. Он не хотел, чтобы Кевин рисковал своей жизнью. Он выругался сквозь зубы – почувствовал порыв холодного воздуха. Это не был ветер, а «показатель». Этот порыв всегда показывал, откуда ждать опасности, также как «паучье чувство» уберегало от неожиданных атак. (Именно за эти 2 качества Алекса и взяли в особый отдел). Он быстро повернулся и увидел, что из тени одного дома вышел человек. Это была довольно тихая и безлюдная улица, поэтому её и выбрали для засады. Алекс рассмотрел только силуэт, поскольку уже стемнело. Кевин присмотрелся своим особым зрением и сказал негромко: «Это не Марин, обычный «ликвидатор», в руке револьвер 38-го калибра, целится мне в голову. – Может быть. Темно и я не могу рассчитать траекторию и прицел». Тем временем парень подошёл поближе и крикнул: «Стоять и не двигаться, я не промахнусь. Эй, парни, берите их! – Могу я узнать, кто и за что нас хочет схватить? – Моё имя Блай, подонок». Раздался мерный стук шагов и со спины к ним подошли четверо, которые крепко и больно схватили их за руки. Алекс мог бы освободиться, но как же Кевин? Блай держал револьвер, конечно, Алекс мог неплохо «качать маятник», но Кевин был менее проворным. Послышался звук мотора и из одной из боковых улиц выехал автомобиль-«купе» то ли «Альфа-Ромео», то ли «Бьюик», то ли что-то ещё. Точно определить было невозможно, поскольку фары были задрапированы чем-то тёмным и давали очень мало света. Алексу на ум вдруг пришла фраза: «чёрные фары у соседних ворот…». Тем временем автомобиль затормозил, дверь со стороны водителя открылась и оттуда вышла Марин. Кевин, видимо готовясь к обороне, сделал удивлённое лицо и спросил: «Волчица?! Сменила свой любимый мотоцикл на новый автомобиль? – Очень остроумно, Кевин. Я ведь тебя предупредила, дала последний шанс, но ты отказался. В машину их обоих, мальчики». Марин, поскольку было темно, не рассмотрела, что второй – это тот Алекс, которого она собиралась искать. Парни подвели их к машине, и Алекс решил действовать, поскольку дать посадить себя в машину – было бы очень глупо. Он также знал, что Кевин тоже попытается что-нибудь сделать. Он резко остановился и спросил: «Это твоя знакомая?». Парни этого не ждали и, сделав шаг вперёд, потеряли ненамного Алекса из виду. Алекс тут же пнул одного в пах. После чего развернул второго и локтём освободившейся левой руки заехал тому в подбородок, вырубив. Марин оглянулась на шум и мигом оценила происходящее. «Возьми его на мушку!», - крикнула она Блаю, сама же тут же повернулась к Кевину. Кевина она посчитала более опасным, тем более что тот тоже начал боевые действия. Для начала он резко присел, заставив парней напрячь мышцы, чтобы удержать его немаленький вес. Потом он резво вскинул руки и дёрнул их на себя, и тут же резко нанёс удар подошвой в колено одного и, развернувшись на опорной ноге к другому, словно продолжая движение, ударил второго коленом в живот. Кевин дернулся, было вперёд, но моментально налетел на прямой удар ногой от Марин и рухнул на землю. Оба «ликвидатора», сначала первый, а затем второй, стали пинать его ногами.
Тем временем Блай подошёл чуть ближе, держа Алекса на прицеле своего револьвера. Алекс поднял руки и медленно завёл их за голову, всем видом изображая капитуляцию. Блай немного отвлёкся, глядя на избиение Кевина, чуть опустил свой револьвер, и это стало его роковой ошибкой. Алекс тут же кинул из-за головы длинный метательный нож, который попал Блаю точно в глаз. (Алекс носил пару ножей, прикреплённых к воротниковой части куртки специальным пояском). Света, конечно, было немного, но Алекс видел цель и поэтому не промахнулся. В корпус он не стал кидать, боясь бронежилета, а в горло - боялся промахнуться. Тот, кого атаковали в пах, уже пришёл в себя и ринулся в атаку, но Алекс схватил его за руку и сильно дёрнул. Голова парня резко откинулась назад, и раздался хруст. Всё произошло очень быстро. Алекс, заметив, что Кевин в беде, одним прыжком перемахнул через автомобиль и в полёте ударил ближнего ногой по спине. Тот, не ожидавший удара со спины, перелетел через лежащего Кевина, столкнулся со вторым и они оба упали на землю. Алекс бросил беглый взгляд на Кевина, тот вроде пошевелился, но времени проверять, может ли он драться, не было. Марин, заметив его прыжок с опорой на крышу «авто» и вздувшиеся на месте бицепса рукава кофты, процедила сквозь зубы нечто вроде «силён, гадёныш» и бросилась на него. У Алекса сработало «паучье чувство» и он повернулся к ней навстречу с одновременной атакой. Марин ловко увернулась от его атаки, перешла на быстрый режим боя (так называемая «сверхскорость»), поймала на захват его руку. Она взмахнула рукой, чтобы нанести свой излюбленный «иккэн хисацу» - удар наповал, жестокий, сильный и быстрый. Обычно никто не реагировал на него, и Марин уже практически видела, как её противник оседает на землю, но вдруг она получила размашной, вернее, резонансный удар в грудь. Она вздрогнула, но в принципе готова была вырваться, как вдруг увидела знакомые серые «волчьи» глаза и большой шрам. Следующий резонансный удар принёс даже не боль, а воспоминания. Они были резкие и страшные. Сейчас она была не грозная волчица, а маленькая, дрожащая от пережитого шока Марин Шарк, которую когда-то подобрал на улице Алекс. Она даже не пробовалась блокироваться, а просто сжалась в комок. Алекс же, ловко перехватив её руку своей, другой рукой продолжал ей наносить удары в грудь. Это был приём «поглаживание», построенный на «взрывных» эффектах резонансных ударов (коронных в Синь-И) и особенностях женской анатомии, сама Марин как-то его испытала. Он, провёдя ей десяток ударов, отпустил Марин и развернулся, чтобы помочь Кевину, но увидел, что Кевин уже сам о себе позаботился.
В то время как Марин и Алекс «объяснялись», Кевин смог встать и схватился с теми двумя. Первый, столкнув упавшего напарника, бросился на него, но тут же получил прямой в подбородок. Для Кевина это был излюбленный удар, к тому же он давал 100 процентный нокаут, особенно если учесть, что Кевин обладал немалой силой. Второй тоже начал подниматься на ноги, но, опираясь на руки, он прозевал удар ногой в лицо. Жёсткая подошва тяжёлого ботинка превратила основную часть лица в «кашу», парень тотчас же схватился за лицо. И здесь Кевин неизвестно почему «смальчишничал» - быстро, хотя и не слишком красиво, провёл классический приём реслинга, известный как «раскладная бомба». Кевин был в крови, но вполне крепко стоял на ногах, недаром его (и не только из-за татуировки) называли Барибалом – большим чёрным медведем. Алекс бросил взгляд вокруг себя и, поскольку противников не было, сделал странное движение руками и издал «рык дракона» - символ его победы.
Алекс вдруг снова ощутил какое-то чувство и повернулся в сторону. Кевин тоже повернулся туда: «Ещё один, на тебя похож, но со светлыми волосами. Это … - Джейк, мой брат! – Брат-близнец? – Он самый. Бежим! – Может лучше… - Нет. Бежим!». Они оба побежали и скрылись. Подбежавший Джейк увидел «поле боя», валявшихся вокруг «ликвидаторов» - по-видимому, мёртвых, и, то, что больше всего его потрясло – Марин, корчившуюся от боли. Она, грозная Волчица, «каменная девушка», «девичья статуя» (так называли её недруги), плакала от боли и каталась по земле. Её руки были скрещены перед грудью, которая как ей казалось, просто разрывалась на части. Она неразборчиво хрипела, а из глаз текли ручьями слёзы. Джейк схватил её за плечи и закричал: «Марин, Марин! Марин, что с тобой?!». Он посмотрел по сторонам, ища помощи, походя на ошеломлённого, «зелёного» новобранца, в которого сейчас превратился обычно вполне серьёзный и рассудительный, как считалось, никогда «не терявший головы» Джейк.
Глава 19.
«Господин подпоручик».
«Ну, ты даёшь», - только и сказал Кевин, как только он и Алекс отбежали подальше от места схватки. Алекс довольно искренне удивился: «Что ты имеешь в виду?». Он довольно давно не разделял противников на сильных и слабых. Он говорил, что все противники сильнее его, потому что он медленно двигается, (правда никто не успевал среагировать), слишком слабо бьёт (правда почему-то немногие после этого были способны продолжать драться), у него слабые кости (правда, многим казалось, что он из стали). «Как что? Ты свалил Волчицу, уклонился от пули, ну и всё остальное. – Волчица не билась в полную силу. Кстати, я её тренировал, если ты помнишь, так что знаю все её сильные и слабые стороны. Тот агент Блай не успел выстрелить, иначе я бы не говорил сейчас с тобой. К тому же агенты в основном ожидали сюрпризов от тебя. – Волчица всегда выкладывается на все 101, как ты и учил. Блай, кстати, выстрелил и я не знаю, почему ты не слышал. «Ликвидаторы» бились и с тобой. Хотя ты же – действующий агент особого отдела, Вантала, майор Алекс Шторм, лучший из «ганфайтеров». – Короче, «супер-мега DJ, disco superstar». – Что-то вроде того. Правда, ты, скорее всего, King ring. Помнишь – «все говорят – он молод, его кулак – молот». В-общем ты меня понял. Ты дерёшься действительно хорошо. – Ты же и раньше видел. - Только кое-что, в основном, мне рассказывали, да и я многое успел позабыть. – Не верю. – Да, ты и раньше был таков. Но всё-таки, кто тебя так выучил драться? – 8 пьяных «всадников ночи», глава «ОТС» и «господин подпоручик». – Вот как. Ясно, ты назвал своих противников, про случай с Марией и Скорпиона я знаю, а вот последний… - Я бы рассказал, но я сегодня нормально не обедал, эти меня вымотали, а при пустом желудке голова плохо соображает. Может поблизости есть какая-нибудь закусочная. – Здесь рядом есть магазин. Кстати, я живу неподалёку. Может, поговорим у меня? – А не слишком далеко от твоей девушки? – Довольно. Стой, а как ты узнал про Сьюзен? – Я знаю гораздо больше, чем, предположим, Марин. А ведь даже она знает, куда ты ходишь и к кому. – Ясно. Я слишком заметный. – Ты можешь скрыться только в Патагонии и только ночью». Кевин улыбнулся, услышав старую шутку.
Поскольку Кевин почему-то не любил готовой пищи из «национального» ресторана, да и пиццу тоже, то они купили немного продуктов для позднего ужина и пришли домой к Кевину.
Алекс осмотрел квартиру Кевина. Он не любопытствовал, просто за время службы у него выработалась привычка запоминать обстановку и путь, которым можно вернуться обратно без провожатых. Эта привычка помогала во многих ситуациях, причём не только тогда когда «провожатые» с холодным оружием бежали за ним следом.
Квартира Кевина была обставлена небогато, но со вкусом. В гостиной стоял старинный массивный (конечно не для Кевина) стол, кресло, пара стульев, книжный шкаф, тумбочка, телевизор и огромный, на всю длину комнаты, ковёр с изображением лотоса. Алекс не стал осматривать спальню, а прошёл в кухню, где Кевин размышлял над тем, что приготовить для позднего ужина. Поскольку Кевин никак не мог решить, то Алекс легко отстранил его, дал нарезать лук и отделить мясо курицы от кости, а сам натёр сыр и морковку. Потом усмехнулся и сказал: «Кевин, сейчас я расскажу тебе секрет приготовления яичницы куриной с приправой обалденной». И действительно сделал, причем, умудряясь готовить и одновременно рассказывать рецепт, даже успел предупредить вопрос Кевина, когда тот хотел спросить у Алекса: «Уважаемый повар, что за омлет, а где же яйца?». Даже успел сказать шутку, немного нецензурную, но в мужской компании вполне допустимую: «Вот, ты гуляешь или идёшь из магазина, так расстегни штаны, чтобы яйца было видно, и ты увидишь, как люди удивляются: «Вы, посмотрите, да ведь это же…». В конце концов, всё уже было готово и они втроём – Кевин, Алекс и бутылка «Абсолюта», не считая сковородки с яичницей – расположились на кухне, благо она была довольно большой.
Кевин попробовал: «Гм…вкусно. Как ты тренировался и находил время готовить?». Алекс спокойно переспросил в ответ: «С чего ты взял, что я находил время для того и другого?». Видя, что Кевин удивлён, Алекс спокойно произнёс: «Поначалу я работал с бумагами». Кевин некоторое время молчал, а затем спросил: «Ты? Неужели? Долго? – Я перешёл в «действующие», когда познакомился с Полом. – Не может быть! Ты не мог за это время стать таким мощным!». Потом Кевин, засомневавшись, замолчал. Алекс вроде бы улыбнулся: «Значит, вспомнил мой случай. Смерть Марии послужила большим событием, я до сих пор вспоминаю её с болью. Потом была стычка с «господином подпоручиком». Помнишь мой первый поединок с ним? – Ты так и не сказал, кто он? – Разве? Тогда слушай внимательно, потому что этот случай врезался мне в память…
В тот день Вольф привёл меня впервые в тренировочный зал. Мне он напомнил обычный спортивный зал. Я раньше занимался «физухой», но средне. Вольф не стал меня ни с кем знакомить, видно предоставил это мне самому. Поэтому он мне сразу сказал: «Ты тут осваивайся, с ребятами знакомься, а у меня много дел». После чего он развернулся и ушёл, а я остался один посреди большого зала, огляделся и заметил у одной стены большую группу парней, глядящих на меня с явным презрением. Среди них выделялся один – крепкий голубоглазый шатен. («Джефф», - произнёс Кевин). Нет, ничего внешне особенного в нём не было, но он выделялся, потому что держал себя не так, как остальные рядом. Это был вожак, особенно это было заметно по тому, как переговаривались с ним остальные. Только позже я узнал, что эта группа именует себя «Сторожевые Псы». Ничего особенного она не представляла, только что держала под контролем всех молодых агентов. Были и те, кто ей не подчинялся, но таких ломали, некоторые держали с ней нейтралитет. Я сел на одну из скамеек, чувствуя на себе их взгляд. И тут ко мне кто-то подсел. Я повернулся – на вид вполне обычный парень, весёлый, задорная улыбка, чёрные глаза и такие же чёрные вьющиеся волосы. Наверное, этим он и отличался от многих. ( «Пол», - негромко заметил Кевин. Алекс кивнул.). Он сразу протянул руку, и мы познакомились. Позже мы стали хорошими друзьями, кстати, Пол нас и познакомил. (Кевин снова кивнул).
Я сел за один из тренажёров, но тут ко мне подошёл один из «псов». «Пёс» осмотрел меня и небрежно бросил: «Джефф хочет с тобой познакомиться, но знай, мы «блатных» и умников не терпим. И давай без таких злобных глаз». Он отошёл, а я, решив просто познакомиться, подошёл. ( «Не стоило этого делать», - хмуро заметил Кевин). Потом и я это понял и стал говорить, «у тебя, что, ботинки тяжёлые», «ты нужен – я подойду, я нужен – ты» и т.п. Но тогда я в этом деле был не очень подкован, хотя это встречалось и раньше, но я думал, что здесь не так. ( «Это везде так», - также хмуро ответил Кевин). Когда я подошёл, Джефф смерил меня взглядом и сразу заявил: «Новичок!». Он ещё раз окинул меня взглядом: «Как я вижу, ты по протекции Вольфа. Ты – явно не простой парень. Такие парни нам нужны, даже с такими злыми глазами. Тут есть нормальные и ненормальные, как этот Пол. Ты же не хочешь иметь неправильных друзей. Или хочешь? Я могу тебе в этом помочь, если ты будешь с нами. Согласен? – Я предпочитаю сам выбирать себе друзей. – Вот как. Ладно. Лезь на ринг, умник, посмотрим, каков ты в деле, красавчик!». Мне надо было отказаться, но я был, замечу, молод, горяч и решил, что нежелание драться примут за трусость со всеми вытекающими последствиями. Сейчас я не реагирую на это, но тогда это имело значение, и я недооценил соперника. Короче, мы оба вылезли на ринг. Сразу было видно, как относятся к нам остальные. Ему поаплодировали, а меня освистали. Конечно, не все ему хлопали, но всё же большинство. Я заметил, что Пол собрался вмешаться, но его остановил высокий 2-х метровый блондин. Что скажешь?». Этот вопрос Алекс задал внезапно и Кевин немного растерянно ответил: «Хотелось узнать, на что ты способен». Потом, он, немного подумав, добавил: «Конечно, не стоило этого делать. – Может, и стоило. Способен я был к этому времени на очень немногое. Это было видно тем, кто наблюдал за спаррингом. Ты ведь тоже всё видел. (Кевин коротко кивнул).
Джефф подбадривал своих «псов» так, как боец реслинга приветствует толпу. Он поднимался на каждый стояк, маша руками и крича: «Мы лучше всех!».
После чего мы надели перчатки, и он подошёл ко мне, протягивая руки для приветствия. Тогда у меня ещё не было «паучьего чувства» и поэтому я отреагировал обычно. Мы стукнулись перчатками, и он тут же провёл свой излюбленный приём – ударил крюком в голову. Это было так называемое «двойное приветствие». После чего атаковал меня серией ударов по корпусу и сбил дуговым ударом ногой. Я упал, но поскольку был ещё в состоянии драться снова, вскочил и тут же отправился на пол, получив прямой удар ногой. Я тогда ещё мало что умел, да и плохо держал удары. Кстати, Полу ты и так не дал вмешаться. (Кевин немного заёрзал на месте). Это, кстати, оказалось подспорьем позже. Я тяжело поднялся, он тут же бросил меня в угол, точнее, просто толкнул и нанёс град ударов руками, потом отбросил на канаты и встретил предплечьем как в реслинге. Это не составило ему большого труда, поскольку я уже не мог драться, хотя кое-как стоял на ногах. Он сбил меня на пол и приложил пару раз лбом об доски. Видя, что я не могу встать, он заорал: «Надо вставать, когда перед тобой лейтенант!». Подняв меня, он ещё раз треснул меня крюком, после чего просто спихнул с ринга ногой, словно мусор. Своего чувства описать не мог, столько всего почувствовал, было нечто похожее, когда хоронили Марию. А Джефф, обращаясь ко всем, крикнул: «Я загрыз его, как могучая настоящая собака! Ведь мы – псы!». Потом меня подняли Майкл и Пол. Они отвели меня в душ, хотели отвезти домой, отлежаться, но я отказался. Так я встретил своих первых друзей. Тогда же я понял, что у меня есть серьёзный долг и строгий экзаменатор – Джефф Бишофф. Только тогда, когда я его выкину с ринга, можно будет подумать о мести. Вот такая история».
Алекс немного помолчал, а затем, допив свой бокал, сказал: «Я, пожалуй, пойду. Благодарю за пищу и кров. – Подумаешь. А уходить не вздумай! Гляди, как темно. – Не стоит беспокоиться, вряд ли кто на меня нападёт и потом двое или трое на одного – это не так много. – А «ликвидаторы»? – Не думаю, что их было человек 20. У Джейка сейчас другие проблемы. К Сьюзен старайся поменьше ходить, а то подставишься под удар. Её тоже подставишь под удар, а она – твоё самое уязвимое место. – Как ты узнал про неё? – Кевин, Кевин… - Ты тоже за мной следил?! – А как же. Ты же любишь влезать в истории. Не помоги я тебе в фойе, где бы ты сейчас был? – Ты думаешь, что они захотят меня подстеречь у неё? – Предполагаю. Я так поступил бы».
Кевин проводил Алекса, а затем увидел его из окна. Потом вдруг понял, что столько лет они друзья, а он так мало про него знает. После чего он понял, что Алекс что-то скрывает. Но только что? Мысль вертелась в голове, но догадкой, увы, так и не стала.
Глава 20.
Новое задание.
Эрик отложил доклад, устало вздохнул и откинулся в кресле. Только прочитанный доклад его очень огорчил. Марин поставила лишь свою подпись и вписала несколько фраз, а почти весь доклад с её слов и уцелевших «ликвидаторов», так как не все остались живы, написал Джейк. Почерк Джейка был хорошим, крупным, каллиграфическим, этим он отличался от почерка Алекса. Алекс тоже мог, когда нужно писать красиво и разборчиво, но обычно «его почерк мог понять только он». Но не это было главным. Большое число агентов погибло – Блай от меткого броска ножа, Паркинс от перелома шеи, а Корнер после броска Кевина получил сильное сотрясение мозга. Самым важным было то, что Марин утверждала, что парень, атаковавший их и фактически спасший Кевина – «100 %-ный, настоящий и вполне живой, плюс такой же сильный и быстрый Алекс». Эту фразу Марин вписала в доклад сама. Марин была упёртая, в чём-то похожая на Алекса, многие говорили, что она «каменная девушка», а Кент (один из друзей) заявил «где сядешь – там и слезешь».
«Только категоричного мнения Марин мне и не хватало», - с горькой усмешкой подумал Эрик. Он щёлкнул комлинком (комлинк – командирский линейный коммуникатор): «Это полковник Шторм. Пусть ко мне придут капрал Фолмс, сержант Шарк, капитан Хардвин, лейтенант Рокголд, сержант Хеллвуд, а также позвоните в техотдел». Эрик снова было задумался, но его мысли прервал писк комлинка. Он нажал кнопку: «Слушаю. – К вам подполковник Бишофф. – Пусть войдёт». В дверях появился грузный человек лет 50, несмотря на все попытки скрыть свой возраст. Кстати, несмотря на внешнюю грузность, он ещё оставался достаточно сильным и выносливым. Наиболее характерной чертой были его глаза. Таких холодных, «змеиных» глаз не было ни у кого, даже взгляд Алекса был не такой. Недаром его называли «Бультерьером», намекая на сходство выражения глаз. Также его называли «Змеёй» - «зазеваешься – укусит ядовитыми зубами». Таким был подполковник Винсент Бишофф. Он возглавлял особый отдел до Володи. У него были свои грешки, но ему многое прощали, так как Винс был мастером по части шантажа, взяток и остальных атрибутов «подковёрных действий», которые имеют вес в большой политике. У него тоже было спецкачество, правда, никто не знал, какое именно, но говорили, что он гипнотезёр, причём очень сильный. Возможно, что это было правдой, поскольку все чувствовали себя неуютно под этим взглядом. Единственный, на кого это не действовало, был Алекс. Но однажды Винсента не простили, и, понизив в чине, отстранили от руководства отделом – видно, захотел слишком многого или попросту не поделился, хотя…
Винсент сразу перешёл к сути своего визита: «Как нам решить проблему с Кевином? Я уже прочёл доклад.- Раньше меня? – Я поначалу решил, что это незначительное событие, поскольку речь шла лишь об одном человек. – Кевин входил в отряд «серебристых», а Марин входит до сих пор, а весь отряд в моём непосредственном подчинении. – Но остальные агенты – мои, к тому же Блай старше Марин по званию. Кто знает, провалилась бы операция, если бы её спланировали мои люди?».
Эрик ничего не сказал в ответ, но подумал, что эффект был бы такой же. Потом он внезапно подумал: «Ну вот, Володя, споры за власть. Нет, прав был Вольф, посоветовав посмотреть ещё раз «Высокого блондина в чёрном ботинке». Но что именно привело Винсента ко мне?». Он сразу спросил: «Если не ошибаюсь, вы ко мне с каким-то предложением».
Пока Эрик и Винсент разговаривали в офисе, в спортзале, на скамейке беседовали Джейк и Марин. Марин пришла в себя довольно быстро, но хотя с болью справилась, доклад писать не смогла, и за неё это сделал Джейк. Он же и оставшиеся в живых агенты и приехали обратно вместе с убитыми. Джейк и сейчас поглядывал на неё немного настороженно: «Что с тобой было? Ты так меня напугала!». Марин поморщилась, она не любила, когда ей напоминали о её слабости. «Случайность! Ты понимаешь, - сказала она, - я попала на контр-захват, я как раз собиралась перехватить инициативу и провести свой коронный приём, замахнулась и тут… - Прозевала простой прямой удар? – Нет, это был резонансный удар в грудь. – Как в Син-И-Цюань? – Удивлёна, что ты слышал про это. – Брат кое-что рассказывал. – Ясно. Он провёл приём «поглаживание» - приём, который когда-то испытала на себе и я. Я не смогла ничего сделать – меня просто подавили воспоминания, когда я увидела эти серые глаза и шрам. Потом пришла боль, которой я давно не испытывала и меня согнуло. Понимаешь, я уверена, что это Алекс на 101%. – Ты так категорично уверена? Но он погиб, ты знаешь, мы же были на похоронах. Я видел тогда, как ты плачешь, а раньше думал, что ты не плачешь совсем. – А вчера ты увидел, как я плачу снова. Кстати, ты на похоронах не слезинки не пролил». Джейк вздохнул. Они были близнецами, но довольно быстро расстались, да и потом изредка общались. Вслух он негромко заметил: «Алекс всегда говорил, что нам плакать штаны мешают. Но ты же помнишь, что мне было плохо. Ты же еле дотащила меня из паба. Однако, мне тоже иногда кажется, что он жив. – Я об этом. Не забывай, что труп был сильно обезображен, ни отпечатков пальцев, ни одного нормального куска тела. – Но анализ на ДНК был верным. – Алекс мог просто пораниться! – Но он в машине был один. Все об этом говорят. – Но как же объяснить всё остальное? Приём «поглаживание», который никто не знает. Если ты читал заключение медика, то наверняка знаешь, что Блай умер не от болевого шока при попадании ножа в глаз, остро заточенное остриё ножа пробило глаз, костную перегородку и попало в мозг, ты представляешь мощь подобного броска. А как быстро он разделался с конвоем! Кевин помогал, но основную роль выполнил он. И главное - внешность, рост, габариты. Кто, кроме Алекса, мог это быть? – Точно не знаю. У тебя просто обман зрения, тем более что света было очень мало. Тебе просто хотелось увидеть Алекса - вот и показалось. Быстрых много и среди обычных парней. Насчёт «поглаживания» - ничего не скажу, а бросок метательным ножом – что тут странного? Кстати, насчёт габаритов. Вот парень под метр восемьдесят и тоже метко ножи кидает». Марин посмотрела в ту же сторону и увидела идущего к ним Александера. Александер Хеллвуд был одним из «серебристых». Он был высоким (178 см) парнем. Его белые волосы были коротко подстрижены, а бирюзовые глаза излучали некоторую браваду. Правда бравада не мешала быть ему вполне надёжным парнем. Казалось, что он был баловнем судьбы, рубакой и весельчаком. Но это только казалось. Да, он был весёлым, но изредка. Бывший старший прапорщик в русской армии, точнее в армии Советского Союза, попал в «ОТС» после того, как узнал о том, как он, чех по происхождению, оказался в центре России (следствие Праги-68). Он запутался в жизни и после разгрома «ОТС» прибыл вместе с Алексом в Англию, где после тщательной проверки, по протекции Алекса и Эрика всё-таки был принят в особый отдел. Они сумели «отстоять» Александера, доказав, что именно из-за его спецкачевства за ним охотились люди КГБ. Недруги Алекса шутили: «Из России с любовью», намекая на одноимённую серию «бондианы». Однако после игры в «дышишь – не дышишь» с одним из наиболее злостных шутников, шутки сразу прекратились. Сам Алекс использовал разные подобные шутки, но такие вещи, как цыганочка с выходом, народный танец или сольная партия, были излюбленными и очень серьёзными. Сольная партия вообще стоила отдельного слова, поскольку после произнесённых нараспев слов: «Не выношу тебя, гад! Я укушу тебя, гад, я задушу тебя, гад! Всё ты, покойник, гад! Не извиняйся, гад, лучше признайся, гад!!!», Алекс почти ласково спрашивал: «Жить хочешь?». Почему-то часто после этой вещи многие также начинали «петь». Марин как-то спросила у Александера, не предал ли он Родину, став служить британской короне вместо службы Советскому Союзу. На что тот заметил, что он не предавал Родину, поскольку та первая предала его. Те, кто хорошо относились к Александеру, называли его в шутку «медвежонком». Александер на это не обижался, на то было 2 причины. Первая – Алекс сделал ему нерводатчик в виде белого медведя на льдине, вторая – он был прапорщиком в русской армии, но поскольку этого звания в английской армии не было, то его записали, как старшего полкового сержанта на курсы для младшего комсостава, по окончании которых, он должен был стать вторым лейтенантом. Он был хотя и не очень общительным (особенно поначалу), но оказался надёжным человеком. Главное воздействие на него оказала, причём продолжала оказывать Кейт Фолмс, его подруга. А теперь и невеста. Несмотря на внешнюю хрупкость, она оказалась «железной рукой в бархатной перчатке», проявив недюжинную силу воли, чтобы вернуть его к нормальной жизни.
Марин внезапно поймала себя на мысли, что все её сведения об Александере вдруг составили небольшую характеристику. Так мыслили Алекс, Джейк и Эрик. «С кем поведёшься – от того и наберёшься» - мелькнула мысль в её голове.
Когда Александер подошёл поближе и сел, она, кивнув, сказала: «Привет, Александер! Каким ветром? – Привет, Джейк! Привет, Марин! Хотел, как узнать волчье здоровье! Дышат ли они снова, стали ли держать их ноги, прошла ли боль в груди», - в его словах была изрядная доля насмешки. Александер, как, в общем-то, все мужчины, не упустил случая задеть, правда без злого умысла, Волчицу, поскольку она мало, в чём уступала агентам-мужчинам, а мужчинам такое не нравится. Марин отреагировала на его вопрос характерно: «Вполне нормально дышат, причём могут загрызть медвежонка. – Какие мы сегодня грозные! А не так давно в палате лордов говорили, что некая Волчица выла от боли, была в бессознанке, да и вообще себя очень плохо чувствовала. – Правда?! А я услышала при дворе Её Величества, что некий Александер Хеллвуд сейчас схлопочет по физиономии! – Опять спорим!». Все трое резко подняли головы. Возле них стояла Кейт. Она одарила Александера очаровательной улыбкой, а потом серьёзно добавила: «Эрик велел всем быть у него». Все знали, что если Кейт оказалась посыльной, то дело срочное и важное. Впрочем, иных «серебристым» и не давали. Вспомнить хотя бы случай с хранилищем, когда Алекс получил Викторианский крест (высшая награда для военных), а Марин - медаль «За доблесть».
Когда они уже шли в кабинет, то Марин вдруг вспомнила, что она не услышала шаги Кейт и подумала, что Алекс был прав, назвав её Колибри. «Она не ходит, а летает», - ответил он тогда. Через некоторое время все уже были в кабинете у Эрика. Тут было довольно много людей. В кабинете уже были Эрик и Винсент, сейчас подошли Джейк, Марин, Александер и Кейт, а немного погодя и Джозеф. Марин внезапно вспомнила, как вроде бы недавно они также были в этом кабинете, но здесь были Алекс и Кевин. Она подумала, что если бы они были здесь, то весь отряд «серебристых» был бы в сборе. Хотя нет, были ещё 2 агента - Пантера и Ворон. Пантера была довольно таинственной, даже Эрик мало, что о ней знал. Принимал её сам Алекс, и он единственный, кто знал Пантеру в лицо, поскольку те, кто удостаивался этого, всегда видели какую-либо маску. А что касается Ворона, то он был не из особого отдела, а из технического и тут Марин с ужасом осознала, что не помнит ни лица, ни татуировки этого агента. Единственное, что она точно помнила, что татуировки у Ворона и Алекса отличались от их прозвищ. У Алекса, она помнила, было изображение африканского тарантула, но звался он Ванталой. Её размышления прервал голос Володи: «В общем, так. Слушайте меня внимательно, агенты, но поймите меня правильно. Задание довольно сложное и опасное, но вам других и не доставалось. Вам всем нужно выехать в Стрэтфорд. Все уже слышали, кого там нашли. Однако Кевина пока не трогайте, займитесь его другом или знакомым. Мы знаем его по имени Алекс, кроме имени мы мало, что знаем о нём. Связь держите со мной и подполковником Бишоффом, он будет в резервном центре. Оружие при захвате не применять. Удачи! – Это, что касается огнестрельного», - неожиданно вмешался Винс, - холодным оружием можете свободно пользоваться. – Нет, зачем им использовать оружие? – Если верить донесениям, этот парень – настоящий маньяк, не хочу лишнего риска. Ещё кое-что, найдя его, не рискуйте понапрасну. Сначала доложите мне, и я пришлю моих людей. Действуйте вместе с ними. Кажется, у Колибри есть вопрос? – Да, сэр. Что мне делать с прежним заданием? – Задание можно передать моим людям. – Задание остаётся плюс новое», - негромко, но с нажимом произнёс Эрик. Винс покосился на него, но говорить ничего не стал. Володя же переспросил: «Всем всё понятно? Не забудьте, он мне нужен живым. Можете идти».
Оставшись один, Эрик откинулся в кресле. Он закрыл глаза и не знал, что делать дальше. Он уже сожалел, что втянул сына в это дело. Но это дело требовало именно Алекса, винить было некого, кроме себя. Оставалось только надеяться, что Алекс сможет спастись.
Глава 21.
И растёт волчонок.
«Как ни погляжу, ты всё за компьютером. А тренироваться уже не желаешь?», – сказал Вольф, подойдя к столу, где сидела Марин. Та повернулась к нему: «Добрый вечер, сэр. Я тут читаю дневник Алекса. Код к нему оказался довольно лёгким. – Ну что ж, читай. А насчёт кода ты не права. Ты, наверное, познакомилась только с первой частью дневника, а вторая гораздо труднее. Я слышал, как Алекс говорил об этом. Кстати, о чём ты сейчас читаешь. – Тут написано про тренировку Алекса в то время, когда он из штабного работника стал оперативником. – Хорошее дело. Это я называю примером работы над собой. Я советую прочесть всё это, не пропуская ничего. А про тренировки ты не забывай. Чёрный пояс – это серьёзное дело, особенно если оценивать его по категории Алекса. Ладно, до завтра. Всего хорошего, Марин. – Спасибо, сэр. И вам того же».
Вольф ушёл, а Марин стала читать дальше. Она прочла момент, где описывался первый спарринг Алекса с Джеффом, и поняла, почему «серебристые» и «псы» не очень дружелюбно относились к друг другу – всё из-за вражды начальников. Потом она стала читать дальнейшее, потому что её заинтересовало, как Алекс отомстил «господину подпоручику». Она отлично знала, что Алекс ничего не забывает, а тем более такие долги…
«Вижу, что Джефф тебя поприветствовал», - сказал мне майор Тайн, заметив мои синяки. «Как вы догадались, что это он? – А кто это мог быть ещё? Это дело он проводит со всеми новичками. Его не наказывают по одной причине – двоюродный брат его матери – Винсент Бишофф, начальник особого отдела. Большинство из новичков сдаются. Они считают, что лучше быть с ним, чем против. Но есть некоторые, кто может противостоять ему. – Пол? – Ты с ним уже познакомился? Молодец! Он и его друг Кевин, как они сами себя называют – «посторонние», вокруг них группируются те, кто против Джеффа. – Плохо то, что агенты так делятся. А ведь мы все делаем одно дело. – Верно, у нас общее дело. Высокое призвание, которое не все наши понимают, да и Альбион не всегда ценит наши заслуги. – Дай Бог, чтобы твоя страна тебя не пнула сапожищем… - Снова в точку, Алекс. Я вижу, что способность ясно мыслить тебя не покинула. Знаешь что, давай-ка сходим в тир. Посмотрим, что нужно тебе из оружия». Заметив моё удивление, Вольф с усмешкой добавил: «Мы не полиция. Те же «Стерлинги» или «Смит-Вессоны», или «Кольты» могли бы быть табельным оружием, но всё-таки стараются, чтобы оружие подходило агенту. - Как в фильмах про Джеймса Бонда. – А как ты думал». И мы направились в тир.
В этот и многие последующие дни я много потренировался в тире и подержал в руках много разного оружия. Для начала Вольф предложил мне два револьвера 38-го калибра. Это были Кольт «Полис позитив спешиэл» и Смит-Вессон «Мастерпис». (Здесь Марин усмехнулась, она отлично помнила, что Алекс всегда старался определить тип оружия, какое бы оно ни было, причём, что касалось пистолетов и револьверов, то он никогда не ошибался). После чего Вольф мне предложил Кольт «Питон» калибра 357 магнум и Кольт «Анаконда» того же калибра. Оба эти револьвера мне понравились, мощные, вселяющие уверенность, страшно убойные. Из пистолетов я оценил Браунинг «Хай Пауэр», поскольку он может быть хорошим оружием для крутых агентов – дюжина патронов 9x19 Парабеллум. Мощно! После чего Вольф мне предложил и импортные модели. Из них я пострелял уже в следующие дни. Это были Вальтер ППК (пистолет Джеймс Бонда), Беретта М-951 «Бригадир», а также Кольт М1911А1 и ТТ. Вальтер и Беретта мне понравились – хорошие и удобные, а что касается американского и русского пистолетов, здесь я согласился с Вольфом, то, что они 50/50. Кольт тяжеловат, патронов мало, да и убойная сила невелика, правда, останавливающая выше всяких похвал, да и выглядит устрашающе. ТТ, как и остальные русские пистолеты, не очень удобен, у него сильная отдача, но зато дешёв и патрон с большей пробивной силой. Вольф сам сказал, что от него не спасает ни один лёгкий бронежилет. Кроме этого, позже я пострелял из немецкого «Маузера» вроде бы модель 712, портит всё его архаичный вид и вес. Но мощь и кучность (на стометровке ни единого промаха) меня поразили. Из револьверов тогда же я попробовал РГ – 57 и Веблей-Грин «Таргит-модель», постреляв из последнего, я спросил у Вольфа, нет ли ещё чего-либо ещё в этом роде. Я даже не предполагал, как много для меня будет значить этот вопрос. Вольф хитро прищурился: «Я думаю, ты хочешь пистолет типа ковбойского». Я подумал и кивнул, и он достал небольшую коробку, откуда-то из дальнего ящика. После чего с какой-то лёгкой грустью добавил: «Дело в том, что я мечтал стать ковбоем с самого детства. Мечтал стать ковбоем, ну хотя бы как Джон Уэйн. Но жизнь показала, что ковбой из меня никудышный. Я его хотел продать, но как что-то чувствовал. Посмотри на моего красавца». И он достал из этой коробки практически новенький «нулёвый» Кольт по типу армейской модели 1872г. – копия таких же пистолетов времён Дикого Запада – 6-ти зарядный револьвер одиночного действия с одиночным экстрагированием (с поочерёдным извлечением стреляных гильз). Он имел 2 отличия: доработанный механизм экстрагирования – во избежание отказа и калибр 45 АКП (в отличие от 44-го русского) – как более распространённый. То, что это пистолетный патрон при его типе извлечения гильз не имело никакого значения. Я каким-то шестым чувством понял, что это мой револьвер. «Фронтиер» (так я его окрестил) хорошо ложился в руку, был отлично сбалансирован и содержался в хорошем состоянии, позже я пристрелял его». Марин усмехнулась, поскольку отлично помнила этот револьвер. Она помнила стандартный набор личного оружия Алекса - Глок – 17, пара Браунингов HP DA «Стандарт» и «Фронтиер», причём его он предпочитал всем остальным. Она отлично помнила его стрельбу навскидку и, на её памяти, он никогда не промахивался. Правда, сам Алекс говорил, что калибр его револьвера – 45 магнум. Он лично дорабатывал патроны, поскольку 45 АКП он не любил из-за слабой пробивной силы. Вообще его патрон был комбинацией из гильзы для 44-го и пули со свинцовым сердечником. «Я сразу же спросил Вольфа: «Сколько? – Слишком много, чтобы его можно было купить, - он взял его из моих рук и, вздохнув, добавил, - но в самый раз, чтобы его можно было подарить». Он протянул мне его обратно. Это был очень щедрый жест, даже слишком. Я хотел, было что-то сказать, но Вольф остановил меня: «Не возражай! Моя мечта не осуществилась, да и мне он не очень подходит, но сразу видно, что это твоё оружие». Так у меня появился личный револьвер. Я добавил потом ещё пистолеты, но этот оставался любимым. Я до сих пор благодарен Вольфу за этот револьвер, это было действительно моё оружие. Многие люди меня представляют меня именно с ним». Марин опять улыбнулась. Она почти всегда видела Алекса только с этим оружием в кобуре.
Но для агента важно не только метко стрелять, но и владеть «рукопашкой», а также заниматься «физухой» для общего тонуса – это мне не совсем удавалось…».
Марин увидела, что пришла к тому, что уже прочла раньше и хотела, было перелистнуть несколько страниц, как вдруг что-то запищало. Она посмотрела на руку, где были наручные часы-будильник. Прозвучавший сигнал означал, что ей пора домой. Сегодня она должна была приехать пораньше, поскольку Джейк готовил ей сегодня ужин. Он был последнее время очень сильно занят, но когда освобождался, готовил ужин сам. Поскольку Марин в процессе тренировок теряла много энергии, а свободного времени у него было мало, то он готовил немудреные, но зато питательные блюда. В этом он и Алекс были похожи. «Минимум усилий – максимум эффекта» - было их правило, правда, относили они его к разным сферам. Для Джейка это были мелкие различные дела, а для Алекса рукопашная схватка или иная какая-либо стычка. Он часто втолковывал, точнее, вбивал, в прямом смысле этого слова, ей прописные истины. Это действовало – Марин часто их вспоминала. «Ему надо – пусть подходит; Не атакуй первой, бей первой; Один сильный удар решит многие проблемы; Иногда вместо тысячи слов лучше крепость руки». Это всё она думала, пока ехала на «Быстрой лани» к дому. Теперь она жила в небольшой двухкомнатной квартире, точнее, они. Джейк совершенно недавно приобрёл себе новую квартиру и пригласил Марин переехать к нему. До этого она жила на снятой квартире, потом у Володи, поэтому она согласилась.
Дейк встретил Марин в прихожей: «А, вот и ты, а я совсем заждался. Проходи!». Марин, как бы прося прощения, подарила ему ослепительную и в то же время виноватую улыбку, такие улыбки получались только у неё. Конечно, не на всех это действовало, но Джейку она нравилась. После этого она прошла и осмотрелась. Джейк обустраивал квартиру мебелью, так что интерьер немного менялся, но сегодня он вроде бы утвердил его окончательно. Обстановка в квартире была скромной, но вполне уютной, наверное, потому что Марин приложила к этому и свою руку. Всем известно, что в холостяцких квартирах уюта нет, да и чего-то ещё. Вообще ей новое место жительства нравилось, хоть и не свой дом, но и не небоскрёб, район довольно тихий.
Сама жилая комната была полупустой – мебели у Джейка было немного, да и установил он ещё не всё. Здесь находилось кресло, диван, телевизор на тумбочке и видеомагнитофон. Над диваном висела репродукция картины Рафаэля «Сикстинская мадонна». По ней было видно, что приёмная семья была католической. У стены с обоями светло-розового цвета без рисунка (остальные оклеили бордовыми, но эти Джейк оклеил именно розовыми) располагался небольшой холодильник, «замаскированный» под шкафчик. Осмотрев жилую комнату, Марин прошла в спальню и увидела, что спальня почти обустроена. Здесь была установлена большая двуспальная кровать, а по бокам – тумбочки. Марин не жила затворницей, как и Джейк и естественно не было никакого обета целомудрия, но почему-то при мысли, что на этой кровати с Джейком была какая-нибудь девушка, она испытала внезапный приступ ревности, который, в общем-то, удивил её саму. Внешне она осталась спокойной, этому её научил Алекс, но внутри вся закипела от ярости. После чего, вдруг поймав себя на мысли, что такие мысли могут быть только у ревнивой жены, смогла взять себя в руки и стала осматривать дальше интерьер спальни. На каждой спальной тумбочке стоял светильник, у стены был установлен платяной шкаф цвета тёмного дерева с большим зеркалом. Марин вспомнила, что Джейк купил новое зеркало, практически на самом предприятии. У другой стены располагался комод, на котором стояли фотографии. Они привлекли её внимание – Джейк маленький, он с приёмными родителями, он в одежде выпускника университета или колледжа (она не стала внимательно просматривать), он в военной форме, Джейк и Алекс, а вот фотография отряда «серебристых».
Внезапно из зала послышался шум. Она посмотрела и увидела, что Джейк ставит в центр зала большой стол: «Вот, только что собрал, а здесь у нас – стулья». Марин отметила, что стол – новый, а вот стулья, вероятно, достались от родителей, от приёмных. Странно, подумала она, почему я всегда уточняю, что у Джейка родители приёмные, но не уточняю это про дядю Володю. Тем временем Джейк её окликнул: «Марин, садись! Время принять жиры, белки, углеводы. Что с тобой?», добавил он, увидев мелькнувшую тень грусти на её лице. Она помотала головой: «Ничего, просто мне так часто говорил Алекс. Иногда мне не хватает его голоса, совета, даже простой насмешки. Почему мы не ценим никого, пока не потеряем? – Не знаю. Это особенность человеческого сознания. Неужели он тебе дорог, несмотря на то, что он фактически издевался над тобой? – Он готовил меня злобно, садистки. Однако без него я не стала бы тем, кто я есть». Она вновь встряхнула головой, как бы отогнав невесёлые мысли, после чего перешла на другую тему: « Знаешь, я узнала кое-какую интересную информацию. – Хорошо, давай поедим, и заодно ты мне расскажешь».
Марин села за стол и принюхалась. Судя по запаху, который доносился с кухни, готовилось что-то интересное. Но что именно Марин не могла определить, несмотря на своё обострённое обоняние, которое помогло ей стать «серебристой». Когда Джейк вернулся с посудой, она забрала у него всё и накрыла сама, по пути заметив: «Знаешь, вы с Алексом действительно похожи, он тоже любил что-нибудь приготовить. – Мы же близнецы. Правда, я не такой слепой, как Алекс. – Почему? – Потому что, он не заметил самую красивую девушку на свете». Значение этого высказывания не понял бы только олигофрен, Марин таковой не была. Она не стала ничего говорить, поскольку это было излишне и Джейк, к тому же мог со спокойным лицом шутить, в этом они с Алексом были похожи, правда Алекс считался человеком без чувства юмора. Она всё-таки подумала про себя, что Джейк тоже отличный парень. Она вдруг поймала себя на мысли, что ей приятно то, что она нравится Джейку, и приписала это тому, что Алекс в её сторону лишний раз не смотрел, хоть и называл Боевой подругой.
Джейк принёс с кухни большое блюдо, на котором находилось нечто вроде рыбы, причём, судя по тарелке, приготовленной по очень мудреному рецепту. Марин попробовала и сразу определила, что это не рыба, точнее, не только рыба. Вкусовые рецепторы у неё были развиты неплохо, и она определила такой компонент, как варёное мясо, здесь были несколько гарниров, причём пара была салатами. Неудивительно, что она сразу же спросила: «Как называется это блюдо? – Понимаешь, у меня было мало свободного времени и я, посмотрев на продукты на кухне, решил сделать тебе «бульонку». – Нечто типа смеси из остатков всяких вкусных вещей», - улыбнувшись, уточнила Марин. Заметив его удивление, она пояснила: «Меня уже кормил этим блюдом Алекс, но это было очень давно, кроме того, вкус и запах были немного другие. – Тут многое зависит от продуктов, да и я немного учился на повара. – Долго? – Почти полтора года. – Это очень много». Джейк не стал спорить. Марин всегда мыслила категориями Алекса, а для Алекса день был как год. Некоторое время они ели молча. Потом Марин, утолив первый голод, произнесла: «Знаешь, я узнала кое-что интересное об Алексе. Тебя это тоже может заинтересовать. – Точная дата его и моего дня рождения?». Марин рассмеялась и развела руками. На этот, казалось бы, простой вопрос не мог ответить практически никто. Сам день рождения был в промежутке где-то с месяц. Да что там день, даже год рождения был точно неизвестен. По документам Алекса, которые были в отделе – 33, по метрике Джейка – 35, а по свидетельству людей, знавших Хелен Лэйк (мать Алекса и Джейка) – примерно 40. «Не первой молодости человек», - часто заявлял Алекс. Марин сразу сказала: «Нет, это мне неизвестно, как не знает никто, зато я узнала, сколько учителей он сменил, пока не создал свою «Боевую паутину». – Ну, это неинтересно, да и учителей он не мог менять. У нас же инструктор отдела. – Он не обучался в отделе». Джейк так и замер с вилкой в руке: «Ты хочешь сказать… - Он учился у разных людей, специально ездя по целому свету. – Вот уже интересно. Можешь рассказать? – Хорошо, слушай».
Глава 22.
Школа молодого волка.
(Рассказ Марин на основе собранных сведений).
Я прочла в его дневнике, что Алекса выкинул с ринга «господин подпоручик». («Джефф», - процедил Джейк). На Алекса это очень сильно повлияло и он начал усиленно заниматься. Вот его утренний комплекс. (Марин достала небольшую записную книжку). 1) самомассаж; 2) водные процедуры (закаливание); 3) аутотренинг (почти всегда в 6 часов утра); 4) разминка (военизированная гимнастика Чан-цюань); 5) тренировка ударов и связок из нескольких приёмов. Почти такой же комплекс был и вечером. Кроме того, была и физподготовка. Вот какие нормативы он для себя установил (Марин перелистнула пару страниц): 1) отжимания на кулаках – 150 раз (если на пальцах – 50 раз); 2) приседания на одной ноге – по 50 раз на каждой; 3) пресс при скрещённых перед грудью руках – 150 раз; 4) переворот на перекладине – 25 раз (силовой – 12 раз); 5) подъём по канату без помощи ног - от 1 до 3 раз (в зависимости от длины каната); 6) рывок гири – по 50 раз каждой рукой (гиря 24 килограмма); 7) 10 минут прыжки со скакалкой; 8) прыжок через стол – 50 раз (как с упором, так и без него); 9) ныряние на 50 метров (в одежде); 10) бег с полной военной выкладкой на время (время -1 час, дистанция – 10 км, тип местности в расчёт не берётся)». Здесь Джейк прервал Марин: «Это очень сложные нормативы, особенно если Алекс был нетренирован! – Но он смог это сделать! Не сразу, но всё-таки смог. К тому же, ты помнишь мои тренировки. Они немного мягче, но не сильно, причём без учёта того, что я девушка. – Всё равно. Как-то не верится. – Но ты же помнишь, как занимался Алекс. хотя ты не видел его физподготовок, в отличие от меня. Правда, мне тоже поначалу не верилось». Помолчав некоторое время, Марин стала рассказывать дальше…
Через некоторое время Тайн и Эрик добились для Алекса разрешения командировки в Лондон к Саймону Лау. («Лондонская академия ушу» - уточнил Джейк). Там он обучился «липким рукам» и «липким ногам» стиля «Вин Чун» и «шесту дракона». Конечно, действия были только базовые, но при всей внешней простоте наши приёмы против адептов этого стиля малополезны. («Нас не учат бороться с ними», - то ли добавил, то ли пожаловался Джейк). Примерно тогда же он услышал про «Тао Джит Кун До» - искусство опережающего кулака и проштудировал литературу. Не удивляйся это только начало. После этого его отправили во Францию, где он познакомился с «саватом». («Французский бокс», - кивнул Джейк). Кстати, он записал себе и нормативы французской жандармерии. Я помню, как исполняла их, когда он проверял мою готовность на «красную майку». (Заметив удивление Джейка, Марин добавила: «Знак кандидата на первый дан»).
А потом Алекс направился на Восток. Сначала в Таиланд, для знакомства с тайским боксом. («Только с ним?», - улыбнулся Джейк). Следующим шагом была Япония. Зачитаю тебе отрывок из его дневника. Я его запомнила, поскольку он не очень большой. «Меня потрясла эта страна. Стать из простой отсталой страны индустриальной страной высоких технологий – это очень много. Думаю не лишним будет напомнить, сколько японского в области техники. Однако я не забывал цель своей поездки в эту страну. Поэтому сразу же приступил к поиску людей и школ, которые помогли бы мне и обучили прикладным стилям рукопашного боя. Но вскоре выяснилось, что часть нынешних школ либо усреднилась, либо не хочет обучать меня азам своего стиля. Но иногда мне везёт, причём, как утопленнику.
Как-то на вершине небольшого холма, где стоял небольшой храм, я решил сделать привал. Усевшись поудобнее, я занялся НМР. («Нервно-мышечное расслабление», заметил Джейк). Вдруг ко мне кто-то негромко обратился. Мне не хотелось отвлекаться, и поэтому я через плечо сказал, что не говорю по-японски. Тогда мне что-то сказали на английском, не очень хорошем, но более или менее сносном. Это был неприметный, низкорослый паренёк. Он сказал мне что-то типа «что ты здесь уселся». Уже потом я понял, что это был простой вопрос, но тогда мне показалось, что он на меня наезжает. Я ответил, что это не его собачье дело. Тогда он сказал, чтобы я ему не грубил, иначе… Я не захотел знать, что будет тогда, и встал, спокойно поведя плечами, после чего просто ударил его. Я, как показалось, быстро послал кулак в него, и мне уже виделось, как он падает на землю. Но вместо тела кулак неожиданно встретил пустоту, и жёсткие пальцы больно вцепились в мою руку. После чего меня неожиданно повело, и я стал терять равновесие, причём совершенно неожиданным мне образом. Но я просто шагнул вперёд – ничего, ведь следующий удар его опрокинет, но меня всё продолжало «вести», и пришлось сделать второй шаг. Однако моя нога вдруг потеряла опору, я дёрнулся восстановить потерянное равновесие, и тут же руку пронзила сильная боль, и перехватил дыхание и вышиб искры из глаз, сильный удар затылком об такие жёсткие камни вокруг храма. Когда я немного пришёл в себя, то увидел стоящих возле меня старика и паренька. Было похоже на то, что это внук и дед. Это действительно было так. Я встал, принёс свои извинения, сказал старику, что у него хороший ученик (мои слова перевёл внук) и выразил желание стать учеником и выучить азы этого искусства. Таким образом, я познакомился с айки-дзюцу Дайто-рю.
«Вот такое интересное знакомство», - с непонятной интонацией заметила Марин и продолжила: «Почти такая же история произошла с адептом ушу «Мицуки-цюань», более известное как «искусство потерянного следа». Он пишет, что драка с ним была ужасной, поскольку все удары Алекса проваливались в никуда, а противник возникал из ниоткуда и каждый раз наносил удар. А вот история с «грязным ушу» произошедшая в Китае вышла немного иной… - Грязное ушу, что за хрень? – Грязными назывались такие стили ушу, которые практиковались в основном «чёрным людом» - крестьянами, нищими, ворами и подобными. Они сильно отличались от шаолиньского, поскольку главным было отсутствие какого-либо уважения к сопернику, умение «вставлять палки в колёса» во время боя, не побеждая противника, а просто пресекая бой. Объяснив термин, Марин рассказала ещё один отрывок по памяти.
«Я всё больше убеждался, что на Востоке всё не то, чем кажется. Всё что я изучал, было так похоже и не похоже. Я считал что то, что я изучил и изучаю сейчас смешается в кашу, но… все мои учителя удивлялись быстроте и лёгкости моего обучения. Они все говорили, что практически на лету схватывал любой приём, как будто я его уже знал, но только забыл. Интересный случай произошёл после того, как я, больше теоретически, познакомился с циньна и фаньцина – китайские искусства захватов и контрзахватов. Я столкнулся с представителем «грязного ушу» - то есть того типа ушу, которое в отличие от шаолиньского, также являлось прикладным, но практиковалось в основном «чёрным людом», причём главным было то, что, не ставя целью победу, они надёжно гарантировали прекращение схватки.
Я просто гулял, наслаждаясь покоем, погодой и пейзажем, как вдруг раздались крики. Я не очень понимал по-китайски, но вроде бы кричали что-то типа «держи вора». Оглянувшись, я увидел паренька, который быстро бежал, неся что-то в руках, и бегущих за ним людей. Я помню, злорадно подумал, что, несмотря на города, в сельской глубинке нравы остались, как в средневековье, несмотря на всё влияние коммунистов. Я решил помочь и бросился наперерез и попытался схватить его, но тот очень ловко вывернулся, проведя какой-то свой приём, разбив губу и едва не сломав мне руку. Он помчался дальше, но я, разозлённый его ловкостью, не отставал. Мы вскоре оторвались от тех, кто за ним бежал. Здесь он, заметив, что я не отстаю, и, понимая, что ему не убежать, резко развернулся. Я заметил вынос колена в сторону и понял, что это будет за приём. («Маваши-гэри», - уточнил Джейк, но Марин отрицательно помотала головой, к немалому его удивлению). Я приготовился встречать этот классический «маваши-гэри», но произошло нечто необычайное. Он вроде бил этот «маваши», но почему-то его нога ударила меня по корпусу. Я уже потом узнал, что это был маятниковый подхлёст. Если бы не моё чутьё, которое тогда развивалось, не заставило меня чуть отклониться назад, то мне было бы плохо. («Паучье чутьё сработало», заметил Джейк, произнеся ту фразу, которой часто отделывался Алекс, когда его спрашивали о его необычайной реакции).
Тем временем подбежали остальные и окружили нас кольцом. Только теперь я мог внимательно осмотреть его. Я увидел, что у него в руках свёрток с курицей. Он не очень был похож на обычного вора, и я решил за него вступиться, тем более что остальные явно решили его убить. Не мешкая, я тут же проскочил сквозь кольцо злобно настроенных людей и как мог, объяснил (немного по-китайски, но больше знаками), что готов заплатить за курицу. В конце концов, нам пришлось придти к соглашению – тройная цена за курицу и мы можем уйти. Оказалось, что паренёк и его дедушка переехали сюда из Маньчжурии. На работу он пока ещё не устроился, а в доме нет ни денег, ни продуктов, потому он и украл курицу. Я дал денег, которых должно было хватить на целый месяц, а дедушка в благодарность показал мне базовые приёмы чаньтуня». Марин немного помолчала, а затем добавила: «Кроме того, он обучился ещё нескольким стилям. Он бы учился и дальше, но однажды один старец с лицом молодым, как написал сам Алекс, сказал ему, что нет таких приёмов и движений, которые невозможно было бы придумать самостоятельно.
С того времени Алекс вместо проработки отдельных приёмов и комплексов разных школ, стал создавать свой собственный стиль рукопашного боя «Боевая паутина». Это небольшой набор различных приёмов на все случаи жизни, конечно, кроме схватки с мастером по ушу либо каратэ, который отдал этому делу лет 30 своей жизни. Кроме этого, он создал и правила боя, по которым училась и я, - закончила Марин. Джейк добавил: «Я их читал. Теоретически – он «создал велосипед», поскольку это всё известно, но фактически это правила для уличного боя, поскольку в наших наставлениях подобного мало».
Внезапно раздался телефонный звонок. Марин сняла трубку. «Да, это Марин. Добрый вечер, сэр! Слушаюсь. Всё будет сделано, сэр». Вернувшись (телефон стоял в прихожей), Марин ответила на немой вопрос Джейка: «Звонил капитан Плайн. Он попросил приготовить нечто в виде специального досье на Алекса. – Зачем ему это? У Алекса есть специальный файл с личным досье, как у всех в отделе. – Есть. Точнее, был. – В смысле? – В архиве его не оказалось. Плайн конечно связался с полковником Штормом, тот обещал разобраться с виновными, но насчёт досье ничем помочь не может. – Ну что ж досье так досье. Чем тебе помочь? – Что бы я без тебя делала…». Марин нравилось в Джейке его черта выяснять, чем он может помочь, причём он помогал и просто так. Алекс же помогал, только если видел, что в одиночку справиться абсолютно невозможно. И они стали составлять нечто в виде спецдосье, попутно размышляя о том, куда мог пропасть специальный файл из архива.

Глава 23.
«Вантала – матёрый волк-одиночка!».
Алекс стоял на мостике небольшой речушки, что текла в Апвейсайдском парке. Он что-то чувствовал, но это не был порыв холодного воздуха или вспышка «паучьего чувства», нет, это было ощущение чего-то иного. Он знал, что это чувство облавы. Он посмотрел по сторонам и вдруг увидел плывущий по речке маленький бумажный кораблик. Он посмотрел вниз и увидел внизу в воде себя, но… молодого и вместе с Марией. Он вспомнил, что в такой же ясный день, но много лет назад он и Мария вместе стояли на этом же мостике. Алекс всё пытался признаться ей в любви, Мария, конечно, знала, что он хочет ей сказать (как и все женщины), но хотела услышать это лично. Поэтому она молча смотрела на речку и улыбалась. А вокруг была весна, было очень красиво, и кто-то из малышни запустил по реке маленький бумажный кораблик. Алекс посмотрел ещё раз в воду и увидел себя нынешнего – одного, немного постаревшего. Он подумал, что время быстро проходит и вот он один без Марии стоит над этой рекой, а в ней ничего не изменилось. Вокруг, как и тогда, весна и по речке опять плывёт маленький бумажный кораблик. Правду сказал тот, кто заявил, что Время – спирали виток. Всё вроде, похоже, но всё же не то.
Он пошёл по парку. Ему отлично вспомнилось, как он стал Ванталой. Он отлично помнил, что произошло…
Спустя почти полтора года Алекс вернулся в Англию. Он вернулся, приобретя много опыта, кроме того, он начал создавать свою «Боевую паутину» - список приёмов, предназначенный для рукопашного боя, причём это были приёмы для приведения противника в состояние, когда нет возможности продолжать бой. В-общем, большинство приёмов было и в обычных пособиях, но они были рассчитаны один на один или иногда один против двух, но при этом подразумевалось, что защищающийся не слабее, а – часто - сильнее своих противников. В «Боевой Паутине» противник заранее считался крепче, сильнее, тяжелее, выше. Вскоре выпал случай проверить основы этой системы.
Это был обычный день. Алекс пришёл в спортзал, поздоровался с Майклом и Полом, причём оба поинтересовались, где Алекс был. Алекс заметил, что ездил в служебную командировку. Внезапно к ним подошёл к нему один из «псов». «Эй, ты! Тебя зовёт Джефф.- Не пойти ли тебе…», - начал Майкл, но Алекс остановил его жестом. «У него есть ко мне дело?», - спросил он. Видя, что «пёс» не собирается отвечать, Алекс добавил: «Если я ему нужен, пусть сам подойдёт или у него ботинки тяжёлые?». «Пёс» злобно ощерился, но отошёл. Лезть на конфликт с Полом он в одиночку не хотел. Пол и Кевин гордо называли себя «Посторонние», словно подчёркивая свою независимость. Алекс уже знал, что Кевин и Пол сдружились ещё со времени, когда пришли в агенты. Они, бывало, ссорились, но позже мирились. Как-то раз, когда Пол и Кевин были в ссоре, «псы» напали на Пола в коридоре. Они его бы забили, но тут же на помощь к нему выбежал… Кевин, да-да, Кевин. Пол и Кевин встали спиной к спине и отбились от всех «псов». Кевин тоже как-то отличился – в одиночку отбился от 10 «псов». Правда, эти идиоты напали на него в раздевалке. Идиоты они не потому что напали в раздевалке. 11 человек – это довольно много, особенно для раздевалки, ни места для замаха, ни для манёвра, а борьба вблизи с Кевином была делом бесполезным, если конечно в руках не было оружия. Алекс не погрешил против природы, назвав Кевина Барибалом, т.е. большим чёрным медведем.
Однако это всё Алекс узнает чуть позже, а пока Пол предложил: «Пойдём тренироваться на ринг!». Алекс кивнул, но только они вылезли на ринг, как туда же выскочили «псы» и встали цепью между ними. За ними появился и сам Джефф. Он презрительно и немного раздражённо посмотрел на Алекса, а тот стоял и спокойно смотрел на него своими серыми глазами. Во взгляде Алекса появилось что-то новое, отчего его взгляд напоминал взгляд волка, но не затравленного, а сильного и свободного, знающего себе цену. От этого взгляда Джеффу стало не по себе, но он опять стал залезать на стояк, как в 1-ый раз. А потом сказал: «Смотрите, какой злобный волчонок! Сейчас я порву его на клочки, как настоящий волкодав». Кевин, Пол и Майкл собрались вмешаться, но Алекс жестом остановил их – он собирался проверить свои умения в действии. «Псы» тем временем встали вокруг ринга, чтобы никто не вмешался в поединок, точнее, чтобы никто не помог Алексу.
Поединок действительно стал памятным для многих. «Господин подпоручик» опять подошел, протягивая руки для приветствия, несмотря на то, что в этот раз оба были без перчаток. Алекс легко стукнул по его кулакам своими и тут же присел, уходя от «двойного приветствия», т.е. от удара кулаком. Алекс тут же ударил ему по рёбрам, но тот легко увернулся. После чего снова бросился в атаку, пытаясь достать Алекса серией ударов. Алекс тут же увернулся и когда Джефф развернулся, использовал свой приём – подпрыгнул и ударил локтём ему в лицо. Тот сразу же прижал руки к лицу и Алекс спокойно провёл другим локтём круговой в челюсть. Джефф упал и тут же к Алексу рванулся один из «псов». Алекс к этому не был готов, но всё-таки смог среагировать и ударил простейшим крюком в челюсть, вырубив нападающего. У него тут же сработало «паучье чувство». Повинуясь ему, он быстро присел и вовремя, потому что один из «псов» ударил его со спины ногой. Правда, он не ждал, что Алекс отреагирует, поэтому его удар прошёл мимо, а вот удар Алекса в пах был точным. К Алексу подскочили ещё двое. Он подпрыгнул и пнул первого ногой, тот отлетел в угол. Второй тем временем схватил его за одежду на груди, на что Алекс провёл классический рычаг локтя, а затем хорошо двинул каблуком по рёбрам. Тем временем пришёл в себя Джефф. Он сплюнул кровь и, зарычав, ринулся в бой. Алекс повернулся к нему и встретил кулак Джеффа основанием ладони. Если постоянно бить основанием ладони со всей силы по камню, представляя, что это главарь тех, кто изнасиловал Марию, то ладонь либо отвалится, либо станет каменной. У Алекса ладонь не отвалилась. Хруст и последовавший вопль Джеффа слышали все. Алекс тут же нанёс ему удар подъёмом ноги с разворота – весьма мощный удар. Джефф перелетел через канаты и упал на пол. Конечно, сейчас на Алекса накинулись бы все «псы» и смяли числом. Но внезапно, растолкав их, на ринг выскочили Пол, Кевин, Майкл и решивший помочь Джозеф, «парень с головой на плечах», как позже назвал его Алекс. Они встали кругом, готовясь драться. «Псы» драться с несколькими не стали, просто подняли избитого «господина подпоручика», товарищей и вынесли их из спортзала.
Позже Пол сказал Алексу: «Ты нажил врага на всю жизнь. – Бывает». Этот ответ Алекса заставил остальных переглянуться. После чего Пол добавил: «Ты забил Джеффа и его «псов». А ведь он заявлял, что загрызёт тебя, как волкодав. Так, что ты не волчонок, а волк, причём особый. Такого волка у нас называют Ванталой. Вантала – дикий, невероятно сильный и умный волк. Но его могут затравить собаками. – Неужели вы мне не поможете?», - Алекс посмотрел им прямо в глаза. Все отвели глаза, и у Алекса похолодело внутри. Но Майкл тут же сказал: «Ну и взгляд у тебя, волчий, страшный. Но мы с тобой. Уж если мы тут как волки, то нам надо держаться друг друга». Остальные кивнули. Мало кто предполагал, что пройдёт какое-то время, и они станут «волчьей стаей», а после войдут в отряд «серебристых», отряд спецотдела, предназначенный для самых сложных операций.
Алекс шёл по парку. Он знал, что в спецотделе про него уже рассказывали легенды. Он был прагматиком, но верил в легенды со счастливым концом. Правда, это задание было далеко от завершения, но Алекс всегда был готов к худшему. Он не знал, что и как закончится. Он знал только, что сейчас сядет на мотоцикл, его любимый «Дикий ветер», и поедет в Стрэтфорд.

Конец 1-ой повести.
P.S. Шосс подошёл к охотникам: «Я звонил в город. К нам приедет специалист. Он охотился раньше на львов, неоднократно был в сафари. Его зовут Смитсвен, он пообещал, что Вантала будет мёртв. Так что, скоро проблемы кончатся». Шосс довольно улыбнулся. Охотники стали совещаться и спорить, кто возьмёт себе шкуры убитых волков. Если с молодняком разобрались быстро, то насчёт шкуры Ванталы споров было много. Один только Шосс помалкивал. Он единственный помнил, как охотились на Ванталу, правда в другом месте, 35 лет тому назад и сколько проблем с этим было.