Девяносто минут. Ю. Коллега

Девяносто минут. Ю. Коллега

«Прошло всего три дня. Три дня. Ждать ещё семь дней. Неделю.

Да, сегодня вторник. А она вернётся в следующий вторник.

Боже мой, семь дней!

Хорошо, что мне дали большую работу. Буду работать. Работа отвлекает.

А когда она приедет, удивиться, и скажет с деланным восторгом: «Ну, ты наворо-тил!». Да, наворотил. Но, я буду скромно говорить: «Да, что там… наворотил. Ничего особенного». Это игра, которой нет конца и края...

Ага… Татьяна…

Кофе пришла пить. Сегодня что-то рано. Полдевятого. Рано.

Чем бы её занять? Не знаю.

Нужно что-то говорить. Если молчать, она спросит: «Что-то случилось?». И осто-рожно потянет за нитку клубок, который ей не распутать.

Да и никому уже не распутать…

Почему я должен её веселить, когда самому совсем не весело?

Пусть сама что-нибудь говорит. Но она может… сериал какой-нибудь рассказать или про внука. Как же его звать-то?»

- Как внучек? Растёт?

- Растёт, - она заулыбалась, наживка сработала, - раньше мог хватать только ла-дошками, а сейчас уже обнимает…

«…она приедет во вторник, но в салоне появится только на следующий день. В среду. А сегодня вторник…».

 - … ручки…, ножки…»

«…сегодня до обеда можно ничего не делать. Всё равно эскизов нет. Можно, правда, поговорить с технологами, да что без эскизов – трата времени.

Ладно, уберусь на столах. Подготовлюсь…»

- … три месяца всего, а уже характер проявляет. Когда купаем и вода остывает, он выгибается, протестует…

«… сегодня не буду звонить. Что надоедать? Вчера звонил, да не ко времени по-пал. Интонации официальные - как ушат воды холодной… Ещё опять нарвусь…»

- … с кишечником всё нормализовалось и настроение хорошее. Улыбается... По-чему, когда он улыбается, то невозможно не улыбнуться в ответ?

«Действительно… Странное дело улыбка. Работает та же группа мышц и у жи-вотного и у человека. Но у животного это оскал, демонстрация силы, угроза. А у человека это… как раз наоборот. Хотя тоже показывает зубы. Парадокс. Шутка природы.

 Какой в этом смысл? Может быть, именно этим и отличается человек от живот-ного? Улыбкой».

- … в январе у дочери будет сессия. Я возьму отпуск…

«Душа, именно душа, сумела превратить звериный оскал в человеческую улыбку!

Вот!

Да это же открытие!

Ай, да… сукин сын!

Давненько я не делал открытий. Раньше бывало в день по два, а сейчас одно за пол года и то хорошо.

Приедет, я ей скажу... Она, конечно, оценит. Обрадуется. И что скажет? А кто её знает… Она как порыв ветра – невозможно предугадать ни силу, ни направле-ние… Может, перевернёт всё шиворот навыворот. Господи, ещё неделя…».

- …я говорю, говорю, а ты молчишь. Ты хоть слышишь, что я говорю?

- Слышу, слышу… («Чашка пустая - кофе выпит, сейчас скажет: «Ну, ладно…», и пойдёт. Сказать, про своё открытие? Скажу. А то и правду как истукан проси-дел»). Ты знаешь, ты так здорово рассказывала, как улыбается твой внук, что я сделал гениальное открытие!

- Ну ладно... Записывай своё «гениальное открытие», а то забудешь…

Она встала и потихоньку пошла по проходу между столами к выходу.

«Хм…»

Бывшая модель. Трое детей, уже бабушка, а фигура - как по лекалу вырезана.

По лекалу, которое провела волшебная рука самого Творца.

Да…, линия женского бедра! Есть ли в этом мире что-либо более совершенное? Разве что линия горизонта…

«Да, гвардия не стареет! Но ей по барабану мои открытия. И чем же я привлекаю её?

А! Она, наверное, просто любит кофе… М-да…»





 * * *

«И всё-таки здорово - душа постепенно превратила звериный оскал в человече-скую улыбку.

Ещё неделя… Кому бы похвастаться?

Наташа! У неё трезвая голова, сразу оценит. Всё, иду в пошивочную…

Какой треск. Как тут люди работают? Наташи нет. Наверное, в курилке… У неё так: или работает, или курит.

Ну да, вон она. Не одна.

У-у-у! Рассказывает про своего Вовочку. Ну, это вечная тема. М-да…

Давным-давно убеждённый холостяк и женоненавистник Женя Проходько, тоже модельер, вывел коэффициент интеллекта семейного человека. Он делил суммар-ный интеллект членов семьи на их количество. У него получалось, что чем боль-ше детей в семье, тем ниже интеллект всех: и родителей и даже детей. Особенно, он говорил, «страдает» семейный мужчина, но, по-моему - мать-одиночка. И сра-зу скачком, с рождением ребёнка. Ничего не видит, не знает, не читает… опуска-ется до физиологического уровня этого комочка: как покушал, как покакал, как поспал… Но что делать? Получается, что это плата за новую жизнь. М-да…

И слушая Наташу, я опять думаю, что в этой теории, всё-таки, что-то есть…, что-то есть… Вон она уже читает сочинение своего гениального четвероклашки. И, для неё, ничего лучшего в мировой литературе не было и нет.

Вот тебе и трезвая голова. Хотя осознаёт же, что она ненормальная мать, значит, всё-таки голова-то трезвая.

Ладно, пойду…

Ещё неделя, ещё целая неделя».





 * * *



«Неделя и один день – это много. Это вечность.

О! Лена!!!

На ловца и зверь бежит. Вернее катиться по коридору. Какая обаяшка! Видимо, полная женщина, вольно или невольно, ассоциируется с ребёнком. Отсюда и сим-патии».

- Лена, пойдём пить чай!

- Ты что, хочешь, чтобы я лопнула? Я уже два раза пила.

- Когда ты успела, только девять часов?

- Станислав, гад, варение принёс. А я как раз хотела голодать.

- У меня печенье вкус-но-е!

Она засияла как медный пятак. Как хорошо, что у человека есть слабости. Это де-лает его как-то роднее, что ли.

- Пойдём, - сказала она, и почему-то добавила, - а печенье вредно для здоровья.

- Ты знаешь, когда Малахов (я, правда, сам не читал, мне Саша рассказывал) на-писал свою первую книгу, был фурор - все с ума посходили: куча последователей, псевдонаучные подтверждения… А во второй книге, он уже опровергал постула-ты первой. А в третьей - опровергал вторую.

Короче морочат людям голову, всякие шарлатаны во главе с этим Малаховым.

- Они хотят кушать то, что хотят, поэтому пишут книги о полезной пище.

- Вот это ты врезала!

- А что?

- Как что? Ты подумай, что сказала: они хотят кушать то, что хотят, поэтому пишут книги о полезной пище!

- Когда ты повторяешь, всё приобретает другой смысл. И да…, смешно получи-лось.

- Смешно… Да такая фраза дорогого стоит! Но чтобы её оценить, нужен какой-то уровень. А я, кстати, тоже не лыком шит. Я тоже сегодня придумал гениальную фразу.

- Ну.

- Ты понимаешь, многие утверждают, и Виссарион тоже, что инопланетян при-влекают жители Земли, потому, что они, земляне, то есть мы, являемся носителя-ми души. Во, загнул фразу! Короче, у нас есть душа, а у них - нету. Понимаешь, нету!

- Угу… А сахар есть?

- Сахар есть. На… Вроде бы все другие цивилизации устроены по принципу здра-вого смысла. Их не захлёстывают эмоции. Там нет войн, так как войны невыгод-ны никому. В войнах нет победителей, в войнах одни потери. Все космические цивилизации развиваются оптимальным путём и поэтому они достигли небыва-лых высот!

Жители иных планет не знают ни уныния, ни вдохновения, ненависти и дружбы, мести сладкой не знают и благодарности… до гробовой доски. Ничего, бедные, не знают.

И они с недоумением (если это им вообще свойственно – недоумевать) смотрят на нас непоследовательных, иррациональных. Мы для них сплошная загадка, анома-лия. И они не знают, что от нас ждать и что с нами делать.

Но всё-таки они своими светлыми мозгами понимают, что что-то… не понимают.

Почему земляне способны на многое, гораздо на большее чем они: самопожерт-вование, милосердие, бескорыстный порыв, служение и… любовь?

А для них это неведомо – у них всё по полочкам. Но они же не слепые, всё видят.

И недоумевают. Способности у нас о-го-го, потенциал небывалый, а результат почти нулевой: войны, голод, болезни, неукрощённая планета…

- Ещё чаю, не хватило… печенье осталось…

- Ага… Они пытаются хотя бы понять нашу душу, а может даже и использовать свойства души на пользу.

Ведь, грубо говоря, если считать их общество механизмом, то общество людей с душой – это механизм, напичканный электроникой. Представляешь, какие воз-можности? Ну…, если, конечно, устранить всякие сбои.

- Ну и что?

- И что… Мы для них загадка. А они для нас загадка.

Сама подумай: что это за человек такой – без души? Ни злой, заметь, ни злой, ни добрый, а просто… рациональный. И вообще, этот мыслящий индивидуум - чело-век ли?

Нет, и ещё раз нет! Не человек и даже не индивидуум! Это муравей, который де-лает то, что нужно муравейнику.

И что это за общество, где нет ни святых, ни грешников?

Камо грядеши? Куда идём?

Какая цель этого общества? Пузо поизящнее набить?

Мы то хоть медленно, но всё-таки выползаем из пещеры, поднимаемся с колен. Как говориться, по капли выдавливаем из себя раба. И самое главное – осознаём это! А они? Вообще, мыслят ли они такими категориями?

- Всё, спасибо. Было очень вкусно.

- Ты не пугайся, но мне кажется…, я думаю, что у них… нет Бога!

Они его не придумали, так как им Он… не нужен!!!

Что-то меня занесло… что я хотел?

- Ты открытие сделал.

- А… Это уже не важно. Другие мысли…

- Ну, скажи, скажи.

- Да не важно это. Хотя… Вот… Душа превратила звериный оскал в человеческую улыбку.

 - Я всё поняла, я поняла тебя. Но у меня собака… Она как человек. Она может улыбаться. Я никогда не спутаю её оскал от её… ну… когда она довольна.

«Беда с этими собачниками. Они какие-то другие. У них собаки улыбаются… Ещё неделя, целая неделя и один день.

Как провести это время?

Время не проведёшь

Жаль, что это не моё открытие».



Он посмотрел на часы, висевшие на стене.

Прошло только полтора часа.

Девяносто минут…