История четвертая. Помешательство

Ну, что ж, раз уж Вы начали читать то, что Вы начали читать, давайте познакомимся. Разрешите представиться: я – психически неуравновешенный параноидальный социопат. Простите, не расслышал, как Вас зовут. Я ненавижу большие города и людей их населяющих. Ненавижу фастфуды и крупные корпорации, ненавижу кинотеатры и аквапарки. Я ненавижу все, что Вы любите и готов плевать Вам в лицо своей ненавистью. Почему так? Давайте разберемся…
Итак, посмотрим: дважды или трижды изнасилован в детстве (нельзя быть милым женоподобным ребенком и при этом сохранить девственность со стороны спины).
Дай-ка вспомнить: первым сексуальным партнером становится нетрезвый мужчина лет сорока. Первыми сексуальными ощущениями: сильный запах алкоголя, горячее дыхание в шею и саднящая боль между ягодиц…
Ладно, пережили.
Четырнадцать лет – самый возраст для того, что бы попробовать героин! Только, вряд ли это был героин, никогда не слышал, чтобы после дозы срубало как под общим наркозом. Видимо, заботливый наркодиллер что-то перепутал, надо бы проснуться и сообщить ему об этом. Просыпаюсь… И как Вы думаете, кто это пыхтит и пускает слюни у меня за спиной? Да, бедняга был недостаточно расторопен, что бы поиметь молодое спящее создание. Сам виноват. Вряд ли у него в дальнейшем возникали подобные идеи, после того, что я сделал с его мошонкой…
Случай третий: не в меру темный дворик, в котором происходило становление моей психики, не в меру страждущий незнакомец. Пытался убежать – заработал чем-то тяжелым по затылку.
Ну и хватит на этом.
Что поддерживает и наполняет силой в трудную минуту? Правильно, дом!
Итак, дом: папаша, страшный любитель почесать кулаки о лицо и другие части тела слишком мягкой характером мамы. Использовал ее как аппарат для приготовления пищи и боксерскую грушу, иногда одновременно, и, должен признать, с большим успехом. Не знаю, под какую музыку засыпали Вы в детстве, но моей колыбельной были крики, глухие удары и звон разбитой посуды, доносившиеся через стену из кухни. Из ночи в ночь, завидное постоянство.
Думаю, он – импотент, поэтому так усердствует с доказательством своего мужского превосходства. Думал… пока в доме не появился новый человек, молоденькая такая девочка – сосочка, живущая в его комнате и гадящая в один с нами туалет. Хотя, кто знает, кто кого у них двоих трахает…
Помню, в исключительно корректной форме спросил ее однажды, а не освободит ли она жилплощадь до Нового Года (дело было в двадцатых числах декабря). В ответ получил искренние заверения в том, что так оно и будет. Потом пришел отец, я тогда сидел в своей комнате, читал. Слышал, как громко хлопнула дверь его комнаты и как стремительно двинулся он к моей. Ну, здравствуй, ****ец, не думал, что ты такой…
Вылетел из дома. Буквально, слишком уж душевно он меня тогда обласкал. Мама не заступалась, и я, и она знали, что будет, вздумай она что-нибудь сказать. Но все равно, блин, обидно. Пойти не к кому. А как Вы себе это представляете: добрый вечер, меня вышвырнули из дома, когда я пытался выяснить у отцовской ****и, долго ли она намерена у нас оставаться, можно у Вас переночевать? Дикость. Особенно в такой образцовой семье, как наша. Не пьющий отец – предприниматель, мать – учительница. Правда, слегка неуклюжа, наверное, поэтому вечно ходит на работу с синяками…
К окончанию школы нашел единственный политкорректный способ сбежать из дома: уехал учиться в другой город.
Да, наверное, именно с этого все и начиналось.
Вы скажете: хватит плакаться и обмусоливать собственное не вполне благополучное детство? Возможно, Вы правы. Но подведем итоги: по крайней мере, два комплекса. Первый: дикий ужас и безмерное отвращение к мужским половым органам, в том числе и к своему собственному, и акту сексуального взаимодействия. Все эти дергающиеся мужские тела, хрипы, возня – ****ь, какая гадость!
Второй: не могу есть в одиночестве, то есть если рядом сидит девушка и ничего не ест. Не дай-то Бог, если она же и приготовила, тогда вообще легче застрелиться. Нет, это не юношеская застенчивость. Капнем глубже: милый папочка очень любил покушать часа в три ночи. Но готовить самому – это же как-то не по-мужски. Мама, подъем!..
А если случится так, что мясо пережарено или картошка немного не той формы, которую хотел бы видеть эстетствующий гурман, то всегда можно ткнуть повара лицом в его стряпню (без метафор). Голод не утоляет, зато доставляет истинное моральное удовольствие. А потом можно заставить все это съесть, вместе со слезами и соплями, повышая расторопность ни *** не нежными подзатыльниками.
А что делаю в это время я? Лежу у себя в комнате, накрыв голову подушкой, и все равно слышу через тонкую стену кухни каждое нежное слово и каждый игривый удар. Лежу и думаю: как же вы все меня задрали!
Отец со своей силой, мать со своей слабостью. Пытался наказать ее за слабость (за силу-то не накажешь, правда?), доводил до приступов, долго думал, стоит ли вызывать скорую, прежде чем, наконец, шел к телефону, перешагивая через лежащее на полу тело.
И даже спустя несколько лет непоявления дома, бывало, сижу и думаю: кого же вы, ****ь, из меня сделали? Параноика, маленького дерганого шизофреника, слышите, суки!
Сначала ненавидел только те места, в которые ходят семьями, именно потому, что в них ходят семьями. Это были парки развлечений, кинотеатры и милые ресторанчики. Потом стал ненавидеть эти места сами по себе, а после и просто то, что доставляет людям удовольствие. За годы самостоятельной жизни подвел под свою ненависть псевдологичную базу, выработал сомнительную, но очень привлекательную систему.
Списывал все на конформизм и стадные позывы до тех пор, пока не превратился в законченного социопата, здрасте Вам! Между прочим, даже нашел парочку последователей, но гуру из меня так и не получился…
Так. С комплексами худо-бедно разобрались, то есть выяснили с чего же всё началось. А теперь к тому, чем это все продолжается.
Итак, что мы имеет?
А имеем мы в меру симпатичного воспитанного молодого человека. Учится не плохо, зарабатывает не много, но на жизнь хватает. Живет себе сам по себе и живет, никого не трогает и тихо ненавидит все вокруг. А потом влюбляется. Хотя «влюбляется» - это не то слово… да я буквально голову от нее потерял, окончательно и бесповоротно. Готов был дышать ее выхлопными газами, уж простите за подобные метафоры, метафоры о метеоризме – фонетический каламбур…
Прошло время, и вместе с головой потерял и работу, а вместе с работой потерял и средства к существованию…
Впрочем, кому это интересно?
Интересно то, как строились половые отношения с объектом моего обожания с учетом вышеназванного комплекса номер один. Любовь чисто платоническая нынче не в моде, да, наверное, никогда в моде и не была…
В этом плане: спасибо жизни в студенческом общежитии!
То, что говорят, будто одни только самцы являются носителями неуемной похоти – наглая ложь! Мир полон вожделеющих самок, которые тоже хотят учиться и тоже живут в студенческих общежитиях. А месяц сентябрь – это месяц появления нового свежего мяса, месяц, когда в опустевшие за лето комнаты заселяют первокурсников!
Вот так оно и случилось, что начало обучения совпало с началом бурной разнополой сексуальной жизни.
Итог: чисто технически все вроде бы наладилось. Знаю, в каком состоянии должен быть мой репродуктивный орган, знаю, куда его нужно вводить, знаю, как надо двигаться…
Однако остались проблемы более глубокого характера: уж вряд ли каждый акт полового соития должен заканчиваться нестерпимым омерзением к самому себе и к своей партнерше, и желанием убежать туда, где темно, тихо и нет никого.
С другой стороны: почему бы и нет?
Вот я и снизил до минимума постельные контакты, вот я и понял, что никакой я не импотент, если только не в голове.
Но мы же не в Америке, где личный психоаналитик это что-то похожее на личную зубную щетку. Мы живем в стране морально и душевно непоколебимых роботов, так что засунь-ка свои комплексы поглубже и продолжай радоваться жизни. Так я и сделал.
А потом появилась она. И что же? После первой ночи вдвоем (господи, как романтично!) мне вдруг захотелось остаться. Мало того, мне захотелось еще! Правда, она уже заснула, оставив меня наедине со своими желаниями. Но, было бы много хуже, если бы все случилось наоборот, и, уткнувшись в подушку, мирно бы похрапывал я, в то время, как она жаждала продолжения.
Так параноидальный социопат превращается в нежного и заботливого лопуха. Слюни и сентиментальный лепет? А ну и пусть! Просто, наконец, встретил того, с кем хорошо, с кем хочется быть всегда.
И тут-то фортуна решает показать свою сучью стервозную натуру!
Без денег, без дома и без перспектив попадаю я в ее квартиру, чтобы остаться на ночь, потом на неделю, потом на месяц…
Видели того избитого в кровь бомжа у входа станции метро «Балтийская»? Моих рук дело. В жизни каждого должно сохраняться равновесие между нежностью и грубостью. Поэтому ему не стоило прикасаться ко мне своими грязными лапами и просить ту мелочь, которой у меня не было. Бил его до тех пор, пока сознательные граждане не оттащили от сжавшегося на земле комочка плоти. Отдышался. Вернулся к ней, посмотрел в ее глаза и понял, что готов за нее умереть.
А потом начались проблемы: ну что делать, если она не хочет есть, а я не могу есть в одиночестве? Думаете, смешно? Добро пожаловать в мой мир! Вот так мой комплекс номер два и стал номером один.
Но и это еще не все! Однажды кто-то сказал, что в каждой любви должно быть три жизни: жизнь ее, жизнь его и жизнь на двоих. Признаюсь по секрету: этим недофилософом человеческих взаимоотношений был я.
Идем по списку: жизнь ее – имеется, полноценная такая жизнь с семьей, работой, друзьями и учебой; жизнь его – упс; жизнь на двоих – иногда просто сказочная.
И что же значило это «упс»? А то, что нет у меня жизни, нет, и не было никогда, вот только именно теперь я, наконец, признался себе в этом…
Стыдно сказать: превратился в чрезмерно чувствительного невротика. Что такое маленькая неточность в подборе лов, слишком резкая шутка или микроскандальчик, когда можешь укрыться в диалоге с подружкой, мамой, братом?
А если не можешь, а если малая толика прохлады в отношениях оставляет тебя наедине с бесконечной и беспросветной пустотой? Хотел бы сказать - печалью, но уж как-то слишком пафосно…
Тогда я просто выхожу на улицу и просто иду вперед, а руки сами набирают на клавиатуре телефона самое последнее сообщение. И каждый раз я не отправляю его, и каждый раз я не знаю: вернусь ли? Просто иду, чувствуя, как где-то в глубине вскипает опасная такая веселая злость. Знаете на что способен параноидальный социопат, когда понимает что больше нечего терять? Помните тот случай вандализма с членовредительством на Московском проспекте? Я-то помню…
Девушка лет шестнадцати и ее молодой человек, я застал их как раз в тот момент, когда ссора перерастает в сдобренную недавним гневным адреналином обоюдную страсть. Так бы оно и было, вот только я думал, что потерял ту, которая для меня все. Бедные дети, кто бы мог подумать, что миловидный юноша так бестактно вклинится в их хрупкий мир, чтобы разбить ближайшую витрину мальчишеской головой? А девушка, ее-то за что, как теперь будет она целовать своего кавалера распухшими окровавленными губами?
Кто виноват, и что делать?
Слишком много вопросов…
Ну, вот, пожалуй, и все, что я хотел Вам рассказать. Ищете мораль? Не стоит, ее здесь просто нет. В конце концов, Вас ведь никто не заставлял это читать.
Да, вот еще что: недавно она, обиженная моим отказом от еды, закрылась в ванной комнате. Должно быть, забыла о том, что разрешила мне помыть ее… мелочь, но как же хрупок стал мой мир с тех пор, как я признался самому себе, что у меня осталась только жизнь на двоих…
Так что я иду по улице, и руки сами набирают то самое сообщение, которое я, скорее всего, просто сотру. Но кто знает, на что способен оставшийся наедине со своей веселой злостью молодой социопат?
Будьте очень осторожны в ближайшие полчаса, иначе именно Вы можете это узнать…

13.02.2007