Встреча с любимой

Часть 0

Каждый божий день человек, которого хоть чуть-чуть волнует день завтрашний, работает по своей специальности, а делает он это хотя бы для того, чтобы до выше упомянутого завтра не оставить этот мир, так как всем известна мудрая пословица: кто не работает, тот не ест. С этой пословицей был почти полностью согласен я и поэтому каждый день мне приходилось работать. Иногда под словом «работать» человек подразумевает физический труд с огромными нагрузками, но, господа, поверьте мне, что швырять землю лопатой не так-то уж и сложно, гараздо сложнее было шевелить мозгами, чтобы придумать это не мало важное приспособление, облегчающее труд человека. К чему я это говорю? Да всё к тому же, что я и являюсь той самой мозговой извилиной, которая, к счастью, не одна в городе, и при помощи которой народ получает компьютерные программы для тех, или иных назначений. Короче говоря я – программист, работающий во благо народа.
Продолжая эти нехитрые рассуждения, можно также отметить, что люди не только ходят на работу по утрам, но и возвращаются с неё вечером (я имею в виду стандартный рабочий день), а заканчивается у кого в пять-шесть, а у кого и в десять часов вечера. У меня правда все, как полагается: рабочий мой день заканчивается ровно в восемнадцать, но мне и этого хватает, по тому как насмотришсяь на мигающий, постоянно меняющий цвет и расположение символов на себе монитор… Я долго ещё кручу после этого в голове все эти буквы, цифры, звёздочки, решётки и так далее и тому подобное. Но всё же, не смотря на такие трудности, я по-своему любил свою работу и ни на какую другую её не поменял бы.
Прочитав всё это, можно смело предположить, что в начале седьмого вечернего часа я возвращаюсь из своего офиса домой. Так оно и происходит. Выключив свой компьютер ровно в восемнадцать нуль нуль, я услышал, что кто-то постучал в мою дверь.
- войдите, - откликнулся я на стук.
Дверь распахнулась и на её пороге появился Антон – мой коллега и просто человек, приятный во всех отношениях. Высокий его рост и спортивное телосложение делали этого человека представительным, а выразительные карие глаза, правильные черты лица и неповторимая улыбка в сочитании с его серым костюмом, предавали ему такую важность, которой не хватает даже нашему начальству.
- а, братец-тунеядец, - воскликнул я, увидив всё это великолепие мужественности и представительности, - снова отложил на завтра то, что можно было сделать сегодня и как всегда свернулся на добрую четверть часа раньше положенного срока?
- какой ты догаддливый, - произнёс он, присаживаясь в кресло слева от меня и причёсывая пятернёй свои густые светлые волосы, - тебе надо было не на программиста, а на следователя учиться – у тебя неплохие задатки.
- но, видно, не судьба, - с улыбкой ответил я и тут же продолжил: - видно, там своих хватает, но ничего, я и через интернет следствие проведу – должно забавно получиться. Ну да ладно, перейдём к делу. Спроси у меня, что хотел.
- я... - растерялся коллега, никак не ожидавший смены обстановки, - вообще-то, я просто так зашёл, думал покинуть этот дом вместе с тобой.
- а, ну так чего же мы тут сидим, - обрадовался я, поднимаясь из своего кресла и окидывая взглядом предметы, находящиеся в этом кабинете, - давай сделаем это прямо сейчас.
В офисе царил порядок: всё стояло на своих местах – на моём столе аккуратной стопкой лежали разные бланки, тетради, просто бумаги и ключи от этого же кабинета, совместно с ключами от моей квартиры. Я взял их, а также вынул из маленького шкафчика свою тоже маленькую, но вместительную, сумку, с которой я ходил на работу, нося в ней всякие папки с документами на случай, если не сделаю чего на работе, доделаю дома, и вышел из-за стола.
- ну что, - произнёс я, подходя к Антону, который уже стоял в дверях, - вперёд, навстречу новым выходным дням.
Выйдя из огромного современной конструкции здания, где находились наши с Антоном офисы, мы полной грудью вдохнули все ароматы весеннего воздуха. На дворе уже середина мая и ласковое весеннее солнце светит над нами, оживляя и согревая всё вокруг. Единственное, что нарушало всё это великолепие, было хотя и не плотное, но всё же движение транспорта по одному из главных проспектов города. Но несмотря на это, на душе царило какое-то всепрощение и радость за то, что всё это происходит именно здесь и сейчас, а заодно и желание что-нибудь испытать, что-нибудь такое возвышенное, светлое и чистое.
- алло, ты чего-то совсем заработался, - окликнул меня Антон, шедший рядом, которого я вообще не стал было замечать, - что, до сих пор звёздочки с решётками перед глазами мерцают?
- да нет, - спохватился я, - ничего не мерцает, а просто весна на улице, вот и всё.
- я всё с тебя поражаюсь, так отзываешься о весне, пишешь стихи, а ещё до сих пор не влюбился.
- но Антон, ты же знаеш, что любовь – это такая болезнь, от которой не каждому дано вылечиться, а если и дано, то с большими осложнениями после.
- так ты же ни разу не влюблялся, а говоришь такую чепуху.
- а кто тебе сказал такую хохму про меня, что я ни разу не влюблялся? Мы с тобой вроде знакомы всего-то около года.
- ну так школьная любовь, я думаю, ни в счёт?
- а университетская?
- ну… не знаю.
- так вот я знаю одно, мне стоило большого труда сдержаться, чтобы не выпроводить за дверь твою Анжелу, которая издевалась над тобой почти целый год, вымогая у тебя последнюю копейку, чтобы, видите ли, сделать себе модную причёску. И я так насмотрелся на всё это, что ещё более убедился, что все бабы - сам знаешь кто.
- а как это ты узнал, что она ко мне приходила? – на его лице легко читалось откровенное удивление.
- ну так тебя же чёрта с два найдёшь на месте, а она видно думала, что ты всё время торчишь у меня и так, заходит как-то, вся из себя:
«здравствуйте, - говорит, - а где Антона Фёдоровича можно найти?»
а я ей, не отрываясь от монитора, отвечаю, что, мол, идите и ждите его возле триста двадцатого офиса – у меня его нет. Так она сразу надулась, презрительно хмыкнула и ушла. Ух, стерва!
Другой бы, наверное, выдал мне за такие слова пару раз по физиономии, мол, не лезь ни в свои сани, а Антон – нет, ведь знает, что я прав и что весь этаж уже хохочет над ним втихомолку, а я просто слушаю и ммолчу.
- так слушай, - меж тем продолжал молодой человек, - она мне ничего об этом не говорила.
- а какого она тебе об этом должна говорить, разве только для того, чтобы ты мне выдал как следует.
- да ну что ты, разве я тебе когда-то намекал на это?
- ну так вот, а я никогда, сам знаешь, лишнего не буду говорить.
 - да я в этом ничуть не сомневаюсь, просто интересно узнать новое о старой и забытой особе.
- да брось ты, Антон, я знаю всё, знаю, какая она для тебя забытая.
- да ладно, со временем забудется, кстати, - он проводил взглядом отъезжающий автобус, - я проворонил свой маршрут… да и чёрт с ним, что он, один что ли ходит?
- а ты, Антоха, не переживай, всё у тебя сбудется и будет у тебя ещё десять таких Анжел, и даже лучше и ты ещё вспомнишь мои слова, кстати, держи, вот идёт мой автобус.
Я подал ему руку для рукопожатия и мы обменялись ими как раз тогда, когда средних размеров тёмно-синий автобус растворил перед нами створки дверей, которые сверху до низу были почти из стекла, исключением являлся лишь металлический их карказ, да поручни для удобства вхождения. Войдя в салон, где почти никого не было, кроме водителя и около полудюжины пассажиров, я плюхнулся в свободное кресло, которое располагалось в паре с другим таким же свободным во втором ряду.
«странно, ведь час-пик, а в автобусе никого нет», - подумал я в то время, как автобус плавно тронулся с места.
В открытое окно ворвался встречный ветер, а я устремил свой взгляд на противоположную сторону улицы, где к своему удивлению увидел всё того же Антона, но уже не одного, а с Анжелой.
- ну вот тебе и «раз», - удивился я себе под нос.
До того места, где располагается дом, в котором я живу, от моей работы ехать пять остановок, но мне всё время кажется, что напрямую идти гараздо меньше, а так как на собственном опыте мне проверить это ещё пока не удалось, утверждать ничего не стану. Когда автобус остановился на следующей после моей остановке, в него вошло столько толпы, что все до этого свободные места вмиг оказались занятыми, не стало исключением и кресло, что находилось вплотную с моим – в него кто-то мягко приземлился. После отбытия от этой остановки, автобус повернул налево и уже можно было смотреть в окно не щурясь, так как сейчас этим занимается водитель, потому что солнце светит прямо ему в лобовое стекло. Остановившись ещё на паре остановок, отчего ситуация в салоне, можно сказать, не изменилась, автобус ещё раз повернул налево и теперь отворачиваться и щуриться приходилось правому ряду, куда сейчас и падал солнечный свет. За этим самым поворотом была ещё одна остановка, после которой следовала моя, и когда автобус набрал после неё скорость, я стал подумывать о том, что надо бы готовиться к выходу.
- на Садовой будете выходить? – спросил тогда я у сидящего рядом со мной пассажира, которым, кстати, оказалась самая обычная девушка, которых так много ходит по городу и глядя на которых и от созерцания внешности которых иногда хочется читать стихи, совсем не по тому, что она красива, но по тому, что она –девушка.
Она взглянула на меня своими большими серо-голубыми глазами.
В других случаях я застенчиво отводил взгляд, начиная при этом сильно волноваться, но сейчас наши взгляды встретились и я не испытал никакого волнения, а совсем наоборот, хотел ещё и ещё смотреть в эти чудесные глаза и пусть даже я проеду свою остановку, зато мне сейчас так хорошо.
В тот же самый миг мне вдруг захотелось коснуться рукой её белой ковточки или взять её, девушку, за руку. тут же у меня в голове замелькали мысли, типа: «хорошо бы забраться ррукой в её длинные светлые волосы, или обнять её, а то и даже, если повезёт, поцеловать».
Да, волосы у неё были действительно длинные, это было даже видно, когда они собраны, а если она их распустит, то, я даже уверен в этом, станет ещё красивее, чем есть сейчас.
- я вас выпущу, - ответила вдруг она, поднимаясь с места и случайно задевая меня рукой – автобус немного качнуло.
Невозможно представить, но я был так рад этому, что подумал:
«почему бы резко не повернуть направо, тогда прикосновение было бы более значительным».
Но, несмотря на то, что этого не произошло, я поднялся с места и направился к выходу. И только теперь я ощутил всю тяжесть происшедшего: я понял, что хочу смотреть в эти глаза не отрываясь, держать эти руки в своих и не отпускать и хоть что-то говорить этой совсем незнакомой мне девушке.Я обернулся и увидел её, всё также стоящую в проходе, и снова мой взгляд встретился с её взглядом.
«может снова подойти и, взяв её за руку, увести с собой?», - носились у меня в голове шальные мысли.
И тут автобус остановился и двери с тихим шипением открылись.
- да, поздняк метаться, - сказал я себе под нос и взявшись за поручень стал спускаться по ступенькам.
Когда я вышел, слабая надежда на то, что эта девушка выйдет за мной следом, ещё грела мою душу, но когда же автобус тронулся с места и двери его также еле слышно закрылись, она, что называется, умерла последней и я, чуть ли не с матом плюнув на всё, направился вслед за автобусом, чтобы на первом повороте свернуть на свою улицу, а там, пройдя метров пятьсот, войти в подъезд своего многоэтажного дома.
Но вдруг набирающий скорость автобус вновь остановился и его двери снова открылись. Моё сердце вновь часто забилось в ожидании чуда и оно свершилось. Через секунду, показавшуюся мне целой вечностью, из автобуса вышла она, та, которую я так надеялся здесь увидеть. Сейчас она выглядела совсем иначе, так как теперь я смотрел на неё совсем другим взглядом, нежели в автобусе. Это была Очень стройная высокого роста девушка лет двадцати трёх, волосы которой были длинные, светлые и вились, отливая на солнечном свете золотом, красивые черты лица которой приковывали к себе своей доверчивостью, бездонные серо-голубые глаза кажется вот-вот поглатят меня, не оставив ничего за их пределами. Её белая ковточка, чёрная лёгкая, чуть трепещущая на слабом ветерке, длинная юбка и белые туфли на высоком каблуке только лишь добавляли во мне желания подойти к ней.
- а вы же, собственно, не хотели здесь выходить, - подойдя к ней почти вплотную начал я.
- а я передумала, решив, что если я проеду эту остановку, мне будет незачем выходить на какой-нибудь другой, - замысловато, но для меня полностью понятно ответила она.
- вам так понравилась Садовая? – решил не сдаваться я, тем самым, как я предполагал, основательно запутывая собеседницу.
- да, мне очень нравится Садовая, - как ни в чём не бывало презналась девушка.
- а, если не секрет, почему?
- не знаю.
- ясно. А вы случайно не на Садовой живёте?
- нет, к сожалению, я живу на проспекте красоты.
- а это ещё где такой?
- он идёт параллельно вашей Садовой, только мне нужно было выходить на следующей остановке.
- а зачем же вы вышли на Садовой?
- а почему бы вам не спросить что-нибудь другое, – резко оборвала меня девушка, - ну, скажем, как меня зовут? Неужели вам это абсолютно не интересно?
- хорошо, согласился я, - спрашиваю.
- я не слышу.
- хорошо. Пожалуйста, милая девушка, вы так мне нравитесь, что мне очень хотелось бы узнать, как вас зовут.
- на самом деле всё гаразда проще, меня зовут Аней.
- о, какое прекрасное у вас имя, прямо-таки, как вы сама, но тем не менее, меня зовут Матопхом.
- очень приятно с вашей стороны, - ответила она и улыбнулась ещё шире, - вы никогда не задумывались о своих актёрских данных?
- знать, не судьба мне быть актёром, если я уже програмист.
- вы- програмист? – с удивлением переспросила моя случайная и вместе с тем желанная собеседница, - я всегда считала, что в этой сфере почему-то должны работать одни толстяки.
Меня разобрал откровенный смех.
- У вас ужасно странные понятия о людях этой сферы, но, как вы сами видете, я их полностью разрушил.
- да, я тоже так думаю.
- нет, но всё же, - решил я возобновить разбирательство, которое совсем уже никому не нужно - зачем вы вышли на Садовой?
Девушка ещё ближе подошла ко мне и взяла меня за руку.
- а разве вы не догадываетесь?
В её глазах, смотрящих прямо в мои, я увидел странный блеск, нет, даже какой-то разгорающийся огонёк, заставляющий меня всё всматриваться и всматриваться в их бездонную глубину. Мысленно следуя за этими манящими, до сих пор неведомыми мне огоньками, я, в глубине своих мыслей, стал о чём-то догадываться, что-то очень новое и приятное вырывалось из недр моего подсознания и желало заполнить собою всё внутри меня, не оставляя без своей власти ни одного дюйма, и как я не старался этому чему-то не дать пробиться, ничего из этого не получилось. Чувства немыслимой лёгкости и в то же время неповторимого блаженства завладели мной и поэтому создалось ощущение прекрасного полёта в нескончаемую бездну.


Часть 1

- он, кажется, начинает приходить в себя, будьте пожалуйста с ним осторожны, кто знает, кто он и с какой миссией свалился к нам, - услышал я сквозь это, почти космическое молчание, строгий мужской голос.
Перед моими глазами продолжали мерцать всё те же точки света, которые, где по отдельности, где многочисленными группами, располагались на фоне незаметно превратившемся из серого в чёрный. Вдруг одна из групп этих самых светящихся точек стала заметно увиличиваться, занимая собой всё больше пространства и раздвигая в стороны всё остальное и разгораясь всё ярче. Скоро уже я с абсолютной точностью мог определить, что эти точки ни что иное, а именно звёзды, по крайней мере то, что я вижу сейчас, полностью сходилось по виду с не раз виденным мной в ночном небе.
Когда же я попытался отыскать среди всего этого луну, я не нашёл её, да и созвездия-то были какие-то странные – ни одного знакомого мне, хотя я без труда могу на земном небосклоне найти и опознать все видимые созвездия, но вот беда – их здесь просто нет. Между тем я продоллжал наблюдать за перемещением звёзд на небе и мне стало вдруг казаться, что не звёзды это вовсе перемещаются, а это делаю, причём с космической скоростью, я.
- решительно ничего не понимаю. что это такое? – решил задаться вопросом вслух я.
- кажется, он пытается что-то сказать, - вдруг послышался голос, звучащий так тихо, что я еле разобрал слова.
- давайте будем ждать, может это послание, - ответил ему другой голос.
Продолжая наблюдать за своим невольным, но, однако, впечатляющим своей глобальностью полётом, я узрел, что влетел, будем называть это по-научному, в это звёздное скопление и вот, я уже проношусь между звёзд, умудряясь разглядеть даже их спутники. Но, снова же, долго делать мне это не пришлось, так как новое открытие не заставило себя ждать. Оказывается, что я лечу к одной из этих звёзд, в системе которой по моим подсчётам находится пятнадцать планет, вращающихся вокруг этой звезды. Первая минуемая мной планета кажется мне на вид огромной, по тому как я не знаю масштаба, в котором видится мне это космическое творение, глыбой гранита. Огромность этой планеты скорее не виделась, а ощущалась подсознательно. Вокруг гранитной, так я назову её, вращаются три спутника, уменьшенно копируя её своей внешностью.
«да, здесь можно совсем с ума съехать с этими видами», - подумал я, продолжая свой стремительный полёт и приближаясь к второй, такой же безжизненной, как и первая, планете. По размерам она чуть меньше своей редшественницы, вокруг неё вращается единственный спутник, больше похожий на неровный ледяной шар, как бы собранный из разного калибра обломков и склеянный наспех прозрачным клеем, или, в данном случае можно сказать, разбитый ледяной шарик, осколки которого сложенные вместе и немного подтаявшие, неправильно смёрзлись при вновь ударившем морозе. А что касается самой планеты, то она видится мне идеально гладкой и также идеально белой.
Последующие три пролетаемые мною планеты не отличались своей красотой, а скорее пугали своей угрюмостью и своей отчуждённостью и серостью, а вот шестая от края системы и, стало быть. Девятая от её центра, очень походит своими очертаниями на Землю, это я понял только по тому, что видел свою родную планету на космическом снимке и то раз в жизни, с морями, лесами, реками, одно было лишь различие: среди материков я не обнаружил ни один похожий на земной.
Вокруг этой планеты вращаются два спутника, тоже где-то похожие на луну. И вот я, со всё наростающей скоростью стал приближаться к этой лже-земле, которая всё росла в моих глазах и вот, я уже различаю города, дома, дороги, слышу звуки этих городов.
«похоже, мне конец», - и не успел я об этом как следует подумать, как в моих глазах всё смешалось, затуманилось, меня закружила какая-то неведомая, не очень грубая сила и в тот момент, когда я уже был готов встретить свою смерть, буря вдруг прекратилась и открыв свои закрывшиеся от ужаса глаза я увидел ясное небо над собой и почувствовал, что лежу на земле, согреваемый солнцем и окружённый людьми, которые усердно о чём-то переговариваются.
- он открыл глаза, - послышался всё тот же голос, - не подходите к нему близко, это может быть опасным.
- с каких это пор я кажусь вам опасным? – никак не мог понять страха людей я.
- он говорит, как мы, - пронеслось по толпе удивление.
Тогда я поднялся с земли на ноги – народ, словно чем-то испуганный, со страхом на лицах отпрянул назад, подальше от меня.
На первый взгляд это была толпа детей, рост каждого из которых не привышал полутора метров, а то и намного ниже этой отметки, но когда я вгляделся в искажённое страхом лицо одного из них, его черты соответствовали возрасту, ну никак не ниже двадцати пяти лет. Да и все они были примерно такого же возраста.
- с тех пор, как вы упали к нам с неба, - отозвался на мой вопрос всё тот же человек, стоящий ко мне ближе всех и такой же обычный, как и все люди голосом и чертами лица, только снова же мал ростом.
- с какого неба? – я просто не мог поверить, что всё это мне не снится.
- с этого самого, - и он показал рукой вверх.
Тогда я вспомнил, как повстречался в своём городе с девушкой, которая мне сразу же понравилась с первого взгляда, а потом я просто посмотрел ей в глаза и куда-то улетел.
- так, подождите! Я, как вы говорите, упал с неба, а когда же я туда успел забраться?
- вы упали, не забравшись туда, потому что такого высокого человека, как вы на всей планете нет.
- да какой же я высокий, всего сто восемьдесят три сантиметра – это же средний рост.
- это у вас средний, а у нас такой рост считается очень высоким, никто ещё не вырос до такого.
- я не понимаю, что вы мне голову-то морочите, что, я не знаю роста обычного земного человека? А если вы тут непонятно по каким причинам стали маленькими, то я в этом ничуть не виноват.
По толпе вновь пронёсся шопот и я увидел удивление на лицах стоящих передо мной, исключением не стал и их главный чудак, который задавал мне вопросы и отвечал на мои.
- если вы говорите, что вы с земли, о которой у нас остались лишь легенды, - теперь настала моя очередь удивляться, - то это, к вашему сведению – планета Мечта, а что касается вашей земли, то мы не знаем, где она сейчас находится.
- подождите, подождите, - остановил я этого странного человека, чтобы он не пригрузил мою голову не поддающимися никакой логике своими ответами, - вы говорите, что не знаете, где сейчас Земля, и в то же время вы знаете, что она существует.
- существовала до поры, до времени, - поправил меня мой главный собеседник в тот момент, когда мои потенциальные стояли, просто глядя на меня чуть ли не разинув рты в самом прямом смысле этого слова.
- хорошо, существовала, но однако вы-то об этом знаете. чем это всё объяснить?
- вы, вообще, надолго сюда прилетели? – прозвучал вопрос из уст всё того же человека.
- я не знаю, потому что мне казалось, что я на Земле и… Ну, в общем, это от меня не зависит.
Я вдруг после этих слов ощутил недоверчивый взгляд этих мини-людей. Их было здесь человек двадцать, все обычного вида, кроме размеров тела, не отличные, скажемм, от наших человеческих людей.
- что вы будете здесь делать? Как вы думаете, зачем вас сюда послали? – допытывался всё тот же человек несуществующей правды.
Тогда я решил разрядить обстановку, так как мне уже надоели эти распросы, страхи и тому подобные вещи.
- друзья, что вы на меня так уставились, ведь какие мы не далёкие, но всё же люди, - начал я, - давайте, пусть, первый, кто пожмёт мою руку,станет моим первым другом на этой планете.
По толпе пронёсся гул мгновенно вспыхнувшего и оживлённого обсуждения, в котором принемал участие даже тот, через кого я разговаривал с народом.Наконец, по окончанию совета, народ утих и я заметил, что в мою сторону направился один из обсуждающих. Подойдя ко мне, он протянул мне свою руку, которую я взял в свою и дружески пожал.
- ну что же, приветствую тебя, мой новый друг, - провозгласил я не отпуская его компактной руки, - теперь мне хотелось бы узнать твоё имя.
- меня зовут Марель, - ответил он.
- меня зовут Матопх, - представился я, - а у вас, марель, вероятно, французские корни?
- как это? – мой вопрос вероятно был ему непонятен.
- хорошо, на скольких языках говорят на вашей планете?
-на Мечте принят в разговор лишь один язык, тот, на котором мы с вами сейчас говорим.
Его слова заставили меня задуматься, но потом я решил, что эта странность ещё не самая главная и пыл к дальнейшим вопросам по этому поводу у меня угас.
После этого обмена приветствиями, толпа как-то осмелела и все окружили меня, протягивая свои миниатюрные руки. Потом все встали передо мной полукругом, а я, для удобства общения, присел на корточки и понеслась оживлённая беседа: мы задавали друг другу вопросы и отвечали на поставленные. Из этой беседы я узнал множество интереснейших вещей, к примеру, здешние сутки длятся тридцать часов, причём, самое большее, сколько может проспать житель Мечты -–восемь часов. Вокруг Мечты вращаются два спутника – Невада и Вега, на которых тоже живут. Год на Мечте длится ровно тысячу дней, поделённых на десять сотен, что-то в роде земных двенадцати месяцев, сезонности не наблюдается, а существует такая закономерность: если на экваторе стоит вечное лето, с его невыносимой жарой, то в умеренных широтах вечная поздняя весна, с ласкающей прохладой и свежестью воздуха, в то же время, как на полюсах температура воздуха не опускается ниже нуля градусов, но и не подымается выше плюс десяти. И живут люди на этой планете с её ласковым климатом, считая дни, сотни, годы и, как сказали мне, что этот день, а именно, седьмое число пятой сотни, пятьсот первого года новой эры будет считаться днём межпланетной дружбы и с этих пор будет отмечаться в календаре, как праздник. На планете также нет городов, то есть, они как бы есть, но называются совершенно по другому – районами.К примеру я и мои собеседники сейчас находимся в тридцать шестом районе мечты, а всего их сто. Здесь люди достигли такого прогресса, что общаться могут как словестно, так и мысленно, через управляющий всеми людьми электронный мозг, который у них и президент, и мэр, а также справочная и словом, все службы и руководства разом. И название-то у этого чуда техники звучное – центральная управляющая машина, проще – цум. Эту машину создали ещё, как выразился Рем, один из моих собеседников, в глубокой древности, в седьмом году далёкие предки, и с этих пор она совершенствуется, усложняется, разростается в возможностях, кстати, человек живёт на планете максимум сорок лет, я имею в виду длину его жизни, это что-то около двести двадцати девяти земных лет. За эти пятьсот лет уже сменилось как минимум тринадцать поколений и за этот срок человек достиг многого. На цум возложили почти все основные задачи: машина являлась основой власти, руководящей процессами на Мечте, обеспечивающей работу заводов, которые делают всё во благо человечества и без его контроля и участия. Машина также обеспечивает работу транспорта, на котором перемещаются жители Мечты, это преимущественно воздушный транспорт, а также имеет огромное количество сведений обо всём и обо всех на планете, словом, всё, что можно и чего нельзя, впихнули в цум.
- если вы не возражаете, Матопх, - сказал наконец совсем уставший от моих вопросов, впрочем, как и все остальные, мой самый первый собеседник, который и руководил нашей с народом встречей и которого зовут Анфер, - мы и вас внесём в цум.
- возражать-то я не возражаю, но кто знает, что будет со мной завтра, может сегодня-то вы меня и занесёте в цум, а где гарантия, что завтра я не исчезну с Мечты.
- если даже вы исчезнете с Мечты, о вас останутся воспоминания, или мы заархивируем вас в одной из ячеек цум и будем всегда добрыми словами вспоминать.
На этом и порешили: меня, как редчайший экспанат, доставляют в первый район на грузовом вираже, так называются эти машины, на которых жители Мечты перемещаются по воздуху, затем проводят мою диагностику центральной универсальной машиной и тут же, как мне объяснили, машина начинает работать в направлении изучения моих способностей, а также обеспечения меня подходящим жильём, транспортом, питанием и одеждой.
Скоро перед нами возникли виражи, одиннадцать белых машин без крыш и с креслом внутри и двенадцатая раза в три больше этих одиннадцати, состоящая из одной лишь платформы.

- к сожалению ничего лучше мы вам пока предложить не можем, - пожаловался Анфер, - так что, прошу вас, пока на этот вираж.
Я подошёл к предложенному мне транспорту и присел на край платформы, поверхность которой к моему изумлению оказалась мягкой. Пока же я мысленно выяснял, из чего же сделана эта штуковина, виражи бесшумно поднялись вверх и когда я снова взглянул вниз, то увидел, что высота нашего полёта никак не менее километра.


часть 2

Оглядевшись вокруг я увидел, что все мои друзья летят рядом с платформой, а к нашей процессии, летящей над прекрасными районами Мечты, присоединяются ещё люди и с удивлением смотрят на меня. Когда мы произвели посадку в первом районе возле здания цум, которое было выполнено в виде прозрачной сферы, ко мне навстречу выбижали из своих виражей около полусотни людей. Все они подходили ко мне, пожимали руку и преглашали в гости. Минуя весь этот народ, попутно пожимая всем жилающим руки, мои исследователи и я вошли в эту самую полусферу. Там меня усадили в кресло, ряд которых остался ещё от первопроходцев Мечты. Оно было как раз по мне, и даже могу сказать, что удобнее кресла я ещё не встречал, дали мне в руки по датчику и сказали сидеть так, пока не дадут дальнейших указаний. На стене, вероятно выполняющей здесь роль монитора, стали высвечиваться какие-то ломанные, параболы и тому подобные алгебраические вещи, смысла которых я почти что не понимал, разве что вид параболы говорил мне о том, что на маниторе именно парабола, а не ломанная.
После такого рода диагностики мне сообщили, что у меня организм, как у человека в возрасте тринадцати лет, пяти сотен и двадцати четырёх дней, следовательно, по времяисчислению мечты я родился восемьдесят второго числа, девятой сотни, четыреста девяносто седьмого года новой эры.
Когда я выбрался из здания цум снова на улицу, меня сразу же окружила толпа, дружески протягивая руки и задавая всевозможные вопросы, начиная с «откуда ты такой взялся» и заканчивая «почему ты такой высокий».Скоро ко мне пробились Анфер с Марелем, которые не дали меня растерзать до конца, предложив мне испробовать вираж, который уже изготовили согласно моим пропорциям и массе.
«интересно, что же там за вираж?», - про себя усмехнулся я, а когда мы подошли прямо к машине, я просто не поверил своим глазам: передо мной опустилась та самая летающая машина, такая же, как у моих друзей, только в полтора раза больше.
- а в чём дело? – изумился я, - почему он так, сам собой прилетел?
- но видно вы о нём подумали, - объяснил Анфер, - и с этих пор ваш мозг связан с центром управления мечтой, или с цум, и вам достаточно мысленно изъявить желание, или спросить.
Тогда я нарочно мысленно спросил сколько времени, на что мне был дан такой же мысленный ответ: пятнадцать часов, сорок одна минута. Мне так понравился голос, отвечавший мне, что я снова задался вопросом, но на этот раз нескольько другим: чей это голос. Ответ был таков: каждому мужчине подбирается женский голос, который по расчётам психологических систем цум нравится только ему, то же самое проделывается и с женщинами Мечты.
- здорово придумано, - мысленно похвалил машину я и решил сесть в вираж и куда-нибудь двинуть, потому что мне уже изрядно надоела эта ликующая толпа. И пусть меня никто не судит, так как не по своей вине я оказался на этой планете, и пусть меня принемают таким, какой я есть.
Как только я уселся в вираж, у меня возникло желание прокатиться вокруг всей мечты, чтобы взглянуть на красоты её ландшавта и построек сверху. Не успел я об этом подумать, как уже был высоко над первым районом с его прозрачным зданием цум, похожим на огромную линзу, какбудто случайно кем-то потерянную и лежащую на земле. А вокруг этой самой линзы в приличном радиусе от неё располагаются три, один в другом, круга многоэтажных домов с верандами, висячими садами и галереями, а также с кажущимися сейчас вообще крошечными людьми. И всё же, любуясь всем этим великолепием, я не мог не думать о том, что же всё-таки случилось с Землёй и почему Анфер о ней так говорит: «Земля исчезла». Я запросил у цум самую древнюю летопись Мечты, какая только была, и желательно, чтобы она касалась прибытия людей на мечту, или, если есть, какие-либо сведения о планете Земля.
А сведения на мой запрос выдались вот какие. В две тысячи девяносто шестом году, земляне, имевшие уже большой оппыт в искусстве межпланетных перелётов, построили громадных размеров космический корабль и набрав добровольцев отправились на поиски жизни во вселенной. Технологии могли поддерживать их существование в течении многих лет и за нехватку пищи и топлива люди могли не беспокоиться – всё готовилось и вырабатывалось прямо здесь и в любых количествах. После семилетнего полёта скитальцев галлактики начали как бы невзначай посещать несчастья: сначала утерялась кажущаяся сверхнадёжной связь с Землёй, но это ещё полбеды: ещё через месяц отказали все четыре корабельных двигателя. Когда их всё же кое-как починили, командой корабля было вынесено решение: брать обратный курс, по тому как и техника вот-вот откажет, и вообще, экспедиция подготовлена плохо.
Обратный курс проложили по траектории полёта корабля с учётом перемещения планет и систем так, чтобы не попасть в поле притяжения ни одной из них, и было объявлено, что обратный старт состоится на следующее утро по корабельному автономному времени. Всё бы было хорошо, если бы проснувшаяся на утро перед стартом команда корабля не обнаружила к своему большому сожалению и ужасу, что данные обратного, да и не только обратного, но и пути сюда, из всех бортовых компьютеров напрочь стёрты. Но и тут команда не растерялась и было решено возвращаться домой по памяти: снимки минуемых планет и систем у них были в достаточном количестве и не по одному экземпляру, поэтому люди до последнего надеялись на успешное возвращение. Повернув ключь и выдвинув панель ручного управления, капитан корабля смело нажал кнопку старта на нём, да вот только не судьба им было стартовать: на пульте тут же высветилась надпись, говорящая о том, что в машинном отсеке вновь неполадки. Ужас вернувшейся бригады техников был настолько силён, что чуть было не охватил всю команду. Теперь они вообще не могли никуда лететь по той простой причине, что у них куда-то подевались двигатели. Они не взорвались, тогда скорее всего разнесло бы полкорабля, не вывалились, некуда им было вывалиться, а просто исчезли, как будто их и не должно было быть. Паника охватила команду и чуть было не дошло до трагедии, но вовремя вспомнили, что в принципе-то, ресурсы позволяют и времени у них сколько угодно, а двигатели можно изготовить заново, благо проэктировщики были на борту и помнили всю сборку наизусть. А пока всё изготовлялось, собиралось, конструировалось, люди решили более не рисковать своими нервами и погрузиться в искусственный сон. Немного дней они находились в этом состоянии, так как когда проснулся один из них, система ещё только только спроэктировала конструкции двигателей и собиралась их собирать, поатомно восстанавливая и заново изготовляя их. Решил-таки этот человек проверить себя на прочность и взглянуть в электронный обзорник, а увидив бездонную черноту космоса, вновь лечь спать до тех пор, пока не будут готовы двигатели и можно будет лететь, хотя и наугад, но всё же лететь. И он включил обзор и не ужаснулся, а возликовал от великого счастья: корабль твёрдо стоял на земле, а за бортом светило солнце и зеленел лес. Потом один за другим стали приходить в себя остальные члены команды, всего народу на корабле было сто человек, и увидив за бортом такую радостную картину, капитан велел высаживаться. Сначала всё шло хорошо: люди с всякого рода выражением радости высыпали наружу, но когда шальная радость понемногу улеглась, команда стала замечать, что что-то здесь не то. Воздух, как воздух, деревья, как деревья, только почему-то гараздо меньших размеров, чем были до отлёта. И масса самих людей значительно поубавилась, потому как подпрыгнув вверх, всем очень понравилось это испытывать, можно было оторваться от земли метра на три.
К ночи два корабельных остронома стали исследовать небо, чтобы хотя бы понять, в каой части света опустился их корабль. Правда, народ очень удивился, как это можно было не заметить огромных размеров корабль, падающий с неба, но, подумав о том, что и сами-то они не могли подать никакого сигнала – не чем было, всё вышло из строя, решили-таки пойти в народ самостоятельно. Но как понять простую, и в то же время наисложнейшую вещь: ведь если бы корабль просто так упал, он разбился бы вдребезги, а то и его стёрло в порошёк вообще, но ничего подобного не произошло. Корабль стоял цел и невредим, а народ был весь в целости и сохранности. Выходит, что какая-то неведомая сила управляла кораблём и посадила его так и туда, как и куда надо было для наибольшей безопасности.
Но вернёмся к астрономам, которые, водя своими простейшими телескопами по небу туда и сюда, тщетно пытались обнаружить на нём хотя бы одно похожее на знакомое им созвездие, а когда посреди ночи они, все измученные, зафиксировали, что вслед за одной плывущей по небу луной скоро взошла вторая, было решено ложиться спать, причём решено всеми и единогласно, так как это явление было расценено, как массовые галлюцынации в связи с переутомлением организмов. Но всё-таки перед тем, как сделать это, они сфотографировали увиденное, однако проснувшись утром, поняли, что лун всё-таки две. И ещё они поняли одну вещь: эти луны, вовсе не луны, а планета, где они сейчас находятся, вовсе не земля. Но тем не менее, для жизни эта планета была вполне пригодна. Люди ходили на поиски кого-нибудь живого, но их усилия не увенчались успехом, а через некоторое количество дней, народ, питающийся синтезированными на корабле пищевыми припасами и наблюдавший за ночным небом, изучал его звёздоположение, обнаружили в его бездонной черноте маленькую светящуюся точку, совсем не похожую на звезду. Она мчалась меж звёзд, из ими же самими названного для удобства наблюдения созвездия глаза. Через два дня точка превратилась в космический корабль, который, по предворительным наблюдениям, мчался в сторону планеты, на которой они сейчас находились, а когда чужой корабль опустился рядом с кораблём их, люди подумали, что этот народ – хозяева планеты, потому как прилетевший корабль был совсем не похожий на земной. Но через час, когда открылись люки и на планету спустились его обитатели, наши сразу же узнали в прилетевших себе подобных, что и поддтвердили вновь прибывшие. Странно только было то, что эта команда стартовала с земли в две тысячи двести пятом году. Они улетели на сто с лишним лет пожже, а опаздали с прибытием лишь на пару недель – Эта проблема начала тревожить членов обоих команд, так как те и другие при потере связи с Землёй почти сразу же обнаруживали пропажу двигателей, но может по милости судьбы, или того, кто хотел видеть их на этой планете, а может и благодаря многократной защите, память в бортовых компьютерах сохранилась. А какой был от этого толк? Ведь какова бы умная не была машина, без двигателей на ней никуда не улетишь,но тем не менее, корабль куда-то летел, да ещё и с огромной скоростью, в три раза привышавшую максимальную скорость корабля.
Таким образом, фиксируя полёт и закладывая его траекторию в блок памяти, люди летели, летели и, наконец, прилетели, встретились с экспидицией, улетевшей век назад. И пока сто человек одной команды и пятьсот другой собирались на поиски жизни на планете на привезённых вторыми виражах, на планету прибыл третий корабль, отбывший с Земли в три тысячи пятьсот шестьдесят первом году. Эта новая тема ошеломила всю тысячу человек, находящихся сейчас на новой планете, но поиски живого не отложили и на следующее утро, ассорти из трёх команд в количестве ста человек отправилось навстречу новым открытиям. Путешествовали они пятнадцать суток, за это время часть людей, оставшаяся на месте посадки, встретила ещё два земных корабля, стартовавших в четыре тысячи первом и в пять тысяч девяносто третьем годах, но прибывших к ним буквально один за другим. Теперь на планете было уже две с половиной тысячи человек, а когда с разведки вернулась посланная команда, прилетел ещё корабль с полутора тысячью человек, отбывшими с Земли спустя век после отбытия предыдущих. Всеми командами двигала огромное любопытство и, после потери связи с первым кораблём, начали строить второй, более современный и так далее, и в конце концов, последний прибывший на эту неизведанную планету корабль был настолько напичкан всевозможного рода системами защиты и жизнеобеспечения, что скорее напоминал микропланету, с садами и птицами, с озёрами и домами, там даже можно было вызвать ветер, дождь, снег – в общем, всё, как на родной Земле, только всё было ограниченным вследствии ограниченности объёма корабля. Здесь была также лаборатория по исследованию окружающей среды намного современнее, чем на предыдущем корабле, прибывшим сюда, не говоря уже о самом первом, глядя на лабораторию которого нельзя было не расхохотаться, настолько допотопной она была.
Жизни на планете так и не нашли, но зато ночью многие члены команд не могли заснуть: всем поголовно казалось, что среди них ещё множество людей и все они шумят и что-то говорят, ходят, бегают, суетятся – словом, живут своей обычной жизнью, но их почему-то не видно. Их начали было искать, да никого не нашли, а шум всё продолжался. Утихомиривался невидимый народ лиш под утро, когда уже нужно было вставать и приступать к дальнейшим исследованиям.
Прошло десять лет. Люди помаленьку обустраивались, построили себе современный, по самым последним меркам Земли, город, изъяли из последнего прилетевшего корабля электронный мозг, который руководил ими и их полётами в космосе, заимствуя у каждого по чуть-чуть пполезных мыслей и идей и формируя их в общепринятую. Владили его в специально построенный центр, который и по сей день находится в самом древнем первом районе, доверив ему управлять всем и вся. Кстати, больше корабли не прилетали. По ообщему мнению, накопленному в цум, было принято назвать планету мечтой, так как всякий попавший сюда землянин мечтал о возвращении на Землю, строя новые двигатели, но со временем решивший сделать эту планету такой, какой мечтал видеть свою родину. А Землю прекратили искать ещё потому, что слишком велик был страх второго заблуждения и, в конце-то концов, кому-то же надо было стянуть все летевшие в этом направлении корабли на мечту и посадить их рядом, ведь не случайно же всё это произошло. Долетали и до звёздного глаза, откуда шли отслеженные троектории полёта на Мечту, только насколько бы не были системы связи мощнее тех, с которыми прилетели с земли, дозваться родную планету никто не мог. Так, в недоумении, но с полной властью над всем сотворённым, жили люди, сменялись поколения и вот уже пятьсот долгих, в прямом смысле этого слова, лет они совершенствуются и множаться, только одна проблема не давала человечеству покоя: по каким-то причинам второе поколение людей пропорциями своего тела стало почти в полтора раза меньше своих отцов и матерей. Так и сейчас они выглядели меньше обычного земного человека.
Из этого сообщения цум я ещё многое узнал, а так как рассказ сопроваждался ещё и стереокартинками, внедряемыми ею в сознание так, что создаётся эффект присутствия в показываемых местах, я совсем и не заметил, как моё путешествие вокруг света подошло к концу и когда последняя стереокартинка растворилась в воздухе, передо мной снова возвышался центр цум. Я оглянулся в поисках толпы, которая так жаждила со мной пообщаться, но видно разбрелась, так и не дождавшись своего гостя, потому что вокруг было пусто. Вспомнив снова справку цум по поводу Земли, я никак не мог понять, откуда в 3561-ом году взялся космический корабль, какой вообще к чёрту 3561-ый год, если я родился всего лишь в двадцатом веке. , если я родился всего лишь в двадцатом веке, а пятнадцатого мая 2003 года я в последний раз возвращался с работы. И хотя я так и не дошёл до дома, но ведь не значит же это, что вернусь я домой в четыре тысячи каком-то году.
- что-то тут не так, - пробормотал я и ещё раз огляделся вокруг.
А потом я услышал негромкую электронную трель, где-то похожую на трель звонящего офисного телефона, и увидел перед собой полупрозрачный куб, в котором стоял Анфер. Марель и ещё трое из его группы.
- матопх, - воскликнул он, вы где это пропали? Мы уже давно ждём вас в сорок восьмом районе, чтобы как следует отметить ваш прилёт к нам. Сейчас уже накрыли столы и ждём только виновника торжества. Летите к нам.
- ну давайте я встану в ваш этот куб, да и полетим вместе, - отозвался я на просьбу, совсем не понимая суть этой штуки.
- это невозможно, ведь я нахожусь уже там, в сорок восьмом, а вы видите меня здесь – у нас связь такая.
- как это, связь, - я вообще растерялся. Ну не мог представить, что бывает такая связь, телефон -–пожалуйста, а вот видео, да ещё и в виде голограммы…
- ну, это моя стереокартинка, если я сейчас завершу вызов, она исчезнет, всё это называется видеограмма, короче говоря, летите к нам и я вам всё объясню.
И не успел я как следует подумать, что ему на это ответить, куб, вместе с Анфером и компанией, растворился, как-будто его и небыло.И поэтому мне ничего не оставалось, как пожелать полететь в сорок восьмой район, куда я и прибыл через несколько минут.


Часть 5

Место, где встретили меня Анфер с Марелем, напоминало собой главную площадь большого города, заставленную рядами столов, уставленных всевозможными кушаниями, и с суетящимися вокруг всего этого компактными людьми. Приборы на столе были тоже компактные, всё чуть меньше земного.
ну, Матопх, - прервал мой просмотр Анфер, - перед тем, как целиком и полностью отдаться празднованию вашего прилёта к нам, позвольте представитьвам человека, занимающегося изучением аномальных явлений на планете мечта, а также имеющего огромное желание встретиться с вами и задать несколько вопросов. Знакомьтесь – Анюта.
Я взглянул на очень маленькую, рост её не привышает ста тридцати сантиметров, девушку, одетую в тёмно-синее, почти чёрное платье, на котором мой взгляд сразу же приковали к себе светлые, даже поблёскивающие мельчайшие точки, причём, расположенные где группами, где парами, или вообще по одной. И вдруг, глядя на это восхитительной красоты платье девушки, я стал какбудто что-то вспоминать и мне показалось, что где-то я уже видел подобную картину, что–то у меня с ней связано.
- вам так понравилось моё платье? - вдруг с добродушной улыбкой сказала девушка, - я вижу, вы просто не можете оторвать от него взгляда.
И тут меня как-будто снова что-то озадачило. Дело в том, что голос её мне был очень знаком: мне показалось, что я, снова же, где-то его слышал. Я начал вспоминать голоса тех, кого встречал здесь и на Земле – безрезультатно. Кроме голоса цум, который звучит бесстрастно, хотя и в общем-то такой же, как у Анюты (или наоборот) я ничего не вспомнил. А что за имя – Анюта? Ведь разве нельзя назвать её просто Аней. Видно слишком ласковый народ населяет Мечту, что даже на официальных встречах её называют Анютой и представляют, как Анюту.
- добрый день, Анюта, - начал знакомство я, - очень рад с вами познакомиться, меня зовут Матопх.
- очень приятно, - снова с доброжелательностью, и даже, как мне показалось, ласково, ответила она, - я уже кое что о вас знаю.
Е прекрасные серо-голубые глаза с какой-то, кажется, радостью смотрят на меня и снова в сознании моём стало мелькать, что где-то я такой взгляд уже встречал. Длинные её светлые, даже можно сказать, золотистые волосы собраны в причудливую причёску, какую вряд ли встретишь на Земле. И даже из-за этой своей причудливой причёски и замысловатости плетения волос она показалась мне красивейшей девушкой на свете. Все эти прелести дополняли не менее прекрасные, я бы даже сказал идеальные в моём понимании, черты лица. В чём же их идеальность, спросишь ты. А я тебе отвечу: может на тебя, милый друг, они не произведут никакого впечатления, а вот я сейчас стою перед ней и буквально таю от удовольствия, смотря на эту прелестную жительницу Мечты ещё и ещё. Чудные её глаза, кажется, никогда не теряющие ласкового выражения, обрамлены длинными ресницами, длиннее которых, наверное, нет на Земле и Мечте. В целом, её фигура блестала своей стройностью и пропорциональностью, а мне Анюта очень понравилась.
- так что же вы обо мне знаете? – спросил я, очнувшись от этих по истине неземных чар женственности и привлекательности.
 - ну, то, что вы прибыли к нам с Земли и немного другую, не совсем важную информацию.
Я снова смотрю на Анюту и никак не могу отмахнуться от мысли, что она мне очень нравится, а скоро мне стало казаться, что я должен сделать всё, чтобы и я нравился ей. Мне ужасно захотелось коснуться её, взять за руку, словом, сделать что-нибудь такое, что приблизит её ко мне.
И тут вдруг, сам не ведая этого, я придумал выход из столько затрудняющей беседу ситуации.
- анюта, - сказал я, - простите меня и примите мои действия, как наилучшее решение, чтобы продолжить разговор на равных, позвольте присесть перед вами на корточки, или взять вас на руки.
Я безмерно удивился дерзости своих слов и уже было пожалел о сказанном, но маленькая девушка на секунду опустила взгляд, но подняв его также ласково ответила:
- поступайте, как вам будет удобно.
Вот уж чего-чего, а вот такого ответа я от неё не ожидал. Вмгновение я как-будто взлетел под самые небеса от какой-то непонятной радости и на душе у меня стало так легко, что тело моё задрожало еле заметной дрожью. Я взял Анюту, которая, как мне показалось, тоже чему-то возрадовалась, на руки и теперь, когда наши глаза стали настолько близки, что, казалось, ближе уже и некуда, я, честно сказать, забыл обо всех, кто стоял рядом, и понял, что сейчас мне нужна только она одна.
Где-то, среди этого счастливого забытья, глядя в эти глаза, я услышал бурные апплодисменты и вспомнил о людях, находящихся вокруг нас. Взглянув в их лица, я прочитал в них радость, они апплодировали, а некоторые, стоя с какими-то аппаратами в руках, нажимали пальцами на кнопки, находящиеся на них.
- и это есть прекрасное подтверждение миролюбия нашего гостя, - громогласно кричал кто-то, -это станет историей: землянин, держащий в своих огромных и могучих руках жителя Мечты, так мало того, жителя, жительницу, одну из прекраснейших и загадочнейших жительниц. Браво, браво.
Народ подхватил и через несколько секунд толпа громогласным и разноголосым хором кричала « браво» и аккомпанировала своими же рукоплесканиями.
- почему вас считают загадочной? – поинтересовался я у девушки, так прекрасно устроившейся в моих объятиях.
- не знаю, может потому, что я занимаюсь столь необычным делом: исследую космос, время, и до сегодняшнего дня очень желала войти в контакт с представителем иной планеты.
Мне как-то не очень понравились её слова «войти в контакт», но она, либо поняв это, либо по какой-то иной причине, продолжила:
- я думаю, что слова «войти в контакт» в данный момент как-то грубо звучат, поэтому, я не буду этого говорить, скажу только, что я познакомилась с инопланетянином.
От этих её слов я аж просиял изнутри.
- а что вы сказали про время? Как это им занимаетесь вы?
- ну, понимаете, наша Мечта подвержена какой-то незначительной диформации, или наслаиванию прошлого на будущее, в связи с чем на некоторых участках Мечты можно сказать слово среди чистого поля, и после того, как вы это сделаете, раздастся такое эхо, как-будто говорят в реверберацию. А бывают и такие вещи, что эхо появляется вперёд слова, сказанного вами же.
- вот это сила, - искренне восхитился я, по тому что чуть ли не с детства буквально грезил подобного рода заморочками.
- кроме этого, - продолжала удивлять меня Анюта, - есть такие места, где в полной тишине можно услышать диалоги прошлого, произошедшие в этом месте или те диалоги, которые ещё не были сказаны, но обязательно будут и именно в том, и только в том месте, где их слышно.
Я ещё больше удивился. Мне очень захотелось побывать там, послушать и понаблюдать за всем этим.
- а вы покажете мне эти места, правда? – с нескрываемым любопытством осведомился я.
конечно, если вам так хочется, с удовольствием.
Не могу понять, что двигает мной в данное время, но я ответил:
- конечно хочется, и более всего с вами.

Девушка улыбнулась, потому как, я уверен, прочувствовала мною сказанное.
- господин гость, - послышался голос Мареля, подошедшего к нам, - прошу вас к столу. Мы позаботились о вашем удобстве во время обеда, ну и, разумеется, о том, чтобы Анюта находилась с вами рядом.
- огромное спасибо, Марель, я бесконечно презнателен вам за гостеприимность.
И я, всё также, с Анютой на руках, проследовал за пригласившим меня жителем Мечты. Дойдя до места назначения, я увидел то, что в моих глазах подняло этих маленьких людей с их неимоверной изобретательностью ещё на уровень вверх: специальное, по моим размерам подобранное, большое кресло, но без ножек, дабы не возвышаться над столом более, чем нужно, а там, где должны помещаться мои ноги, была вырыта идеально квадратная яма, причём не простая, а уже даже выложенная какой-то плиткой. В общем, когда я бережно поставил Анюту на земллю и расположился в кресле, большего удобства, чем здесь, я, наверное, никогда не испытывал. Передо мной стоят столовые приборы, почти такие же, как на Земле, только с какими-то замысловатыми рисунками, какими, впрочем, и изобиловали другие приборы.

Справа от меня, в кресло поменьше, села Анюта, а слева – Анфер, за которым тут же поместился и Марель.
- замечу сразу, что мы приветствуем вас по старому земному обычаю, - сказал Анфер, - мы уже давно не едим из тарелок, а делаем это, придав разным изделиям удобную форму и прямо из пакета.
- вы чем-то похожи на древних, если вам так угодно, космонавтов, те тоже ели из чего-то подобного, находясь в космосе.
- а оно и удобнее, ведь в посуду всё это надо накладывать, потом, съев, мыть её, а у нас всё проще – зашёл в любой пункт питания, выбрал в автомате, что хочешь, взял пакетики со всем этим, сел за стол, спокойно съел, запил всё это из другого автомата через свою же проводную, а в третий бросил всё, что осталось от твоего обеда и вышел сытый и довольный.
С моим устаревшим для этих мест пониманием жизни и быта, мне показалось всё это каким-то неприятным, ведь обедают же не только для того, чтобы уталить свой голод, в этом случае можно было бы жрать, погрузив лицо в корыто, и тоже быть приэтом сытым, но и чтобы насладиться приёмом пищи. А какое же наслаждение ты получишь оттого, что сложешь, скажем, картофельное пюре в пакет и, сев за стол, станешь поглащать его, выдавливая в рот. С одной стороны всё это показалось мне каким-то идиотством, но, немного поразмыслив, я всё же пришёл к выводу, что много непонятного даже самим себе делаем мы, земляне, так зачем же упрекать жителей мечты в этом. В конце концов, пусть они едят хоть из вёдер, наклоняя их на себя и обсыпаясь пищей с ног до головы, и если у них это принято за культурный приём пищи, ради бога. А я всё-таки не прав, отвергая этот способ.
- я думаю, что и мне в ближайшем будущем стоит попробовать этот способ приёма пищи, - сказал тогда я и обвёл взглядом окружающих.
Стол просто огромен и за ним сидит никак не менее пятиста человек и все, как сказал Анфер, служащие, или имеющие хоть какое-нибуд отношение к космосу, или, как выразилась Анюта, к времени, люди собрались за этим столом, чтобы поприветствовать меня.
Скоро пришло время подавать кушания и их подали, но, мне кажется, что лучше бы я ел из пакетов: у меня на тарелке оказалась бесформенная светлая масса не имеющая никакого запаха.
«если бы я ел из пакета, - подумал я, боясь, что мне не придётся съесть и ложки этой субстанции, - я бы, наверное, хоть не видел её цвета».
Но всё же, мне пришлось съесть немного этого вида пищи и, сделав это, я отметил, что всё это очень вкусно. Таким образом все мои собеседники и собеседницы, среди которых нельзя было не отметить Анюту, сидящую рядом со мной, и коих было великое множество, задавали мне вопросы, начиная от «кем я был на Земле» и заканчивая удивлениями, что на Земле уже достигли такого прогресса, что человек может жить без воздуха. Это открытие они сделали вследствии того, что я к ним прилетел на Мечту просто так, без скафандра.
Я же отвечал, что мало того, я никогда не летал в космос, так и космонавта-то в лицо даже не видел, не говоря уже о суперсовременном звездолёте, про который они мне твердят.
Одна лишь Анюта сидела спокойно и не задавала никаких вопросов, а как-то странно смотрела на меня, думая, наверное, что все её вопросы она задаст мне пожже.
Продолжилось всё это до двадцати двух часов местного времени, обед плавно перешёл в ужин, а продолжался этот приём около восьми часов.
Когда я, после ужина, или обеда, стоял возле какого-то навороченного своей причудливой формой здания, доставая своим ростом почти что до его второго этажа, ко мне подошли Марель, Анфер, Анюта и ещё двое жителей мечты.
- вас устроит квартира в первом районе Мечты? Правда, там почти никто не живёт, потому что больно велика для нас обстановка квартир древних землян, - предложил мне один из незнакомцев.
- да, разумеется, я очень презнателен вам за предоставление мне жилья.
- а сколько времени сейчас в первом? – обратился незнакомец к Марелю.
- там с сорок восьмым на плюс четыре разница.двадцать шесть, наверное, - ответил он.


Часть 4

В первый район меня взялась сопроваждать компания, состоящая из Мареля, анфера, и конечно же Анюты, в которой проснулся ко мне какой-то огромный интерес, и когда мы прибыли, в районе во всю уже горели фонари, так как на него уже опустилась ночь.
Мне предложили навыбор пять квартир и спросили, как я люблю, чтобы Земфир (это их местное солнце) светил в окно утром, днём, или вечером, а когда я ответил, что предпочитаю утренний Земфир, светящий мне в окно, мне предложили квартиру в самом внутреннем из трёх районных его кругов на сороковом этаже. Рядом с моей квартирой располагается подвесной сад с прекрасными деревьями и кустарниками в нём, а также со скомейками и небольшими фантанчиками. В квартире у меня две комнаты: одна – жилая, другая – что-то в роде кухни со столом, двумя большими, как раз для меня, креслами, а вдоль противоположной стены, во всю её площадь, размещается что-то вроде большого шкафа с множеством кнопок, некоторые из которых светились зеленоватым светом, и с тремя ячейками. Вся эта система имеет название пищеблок. Если бы на Земле сказали это слово, то народ бы имел в виду совсем другое, а на Мечте весь пищеблок уместился в одном шкафу.
Свободная стена кухни светится причудливым узором, причём настолько ярко, что посравнении с нашей земной кухонной иллюминацией, здешний свет кажется солнечным.
В ставшей на время моей жилой комнате находился внушительных размеров стол, чем-то похожий на тот, что у меня в офисе, причём, похож нестолько внешностью, сколько тем, что на нём находится прозрачный куб, чем-то снова же отдалённо напоминающий монитор моего компьютера, и клавиатура под ним. Здесь же имеет место кресло, а также в этой комнате можно найти кровать, вмантированный в стену шкаф, дверцы которого раздвигаются по мысленному приказу хозяина, и некоторые другие вещи, включая светящуюся стену.
Когда я осматривал всё это, мои друзья, решив, что делать им здесь более нечего,поспешили удалиться для того, чтобы завтра снова заняться изучением друг друга: я – их, они – меня.
Одна лишь Анюта не пожелала покидать меня, потому что, как она сама мне сказала, у неё ко мне есть ещё кое-какие вопросы, на которые мне лучше бы ответить сегодня. Я согласился и когда вся мужская половина ушла, мы с девушкой вышли в сад, где в воздухе чувствовалась бодрящая свежесть. Я облокотился о перила и взглянул на Анюту, стоящую передо мной. На неё падает свет одного из спутников Мечты и в этом свете она кажется мне очень красивой, и в то же время божественно прекрасной и чистой, как ребёнок. Внутри меня что-то зашевелилось и с каждой минутой всё больше непередаваемые чувства начали переполнять меня. Вот я уже, смотря в бездонные глаза Анюты, чувствую, что какое-то странное головокружение овладело мной. А потом я, просто-напросто, не могу сдержаться и беру её на руки, крепко обнимаю и замечаю, что и её маленькие руки пытаются сделать то же самое, а глаза продолжают отвечать мне ласковым взглядом. Вслед за этим я почувствовал, что её губы коснулись моих, призывая меня поцеловать её, а мои не смогли отказать в этом самой невинной и крестальной девушке.
- я люблю вас, Матопх, - с большим трудом оторвавшись от меня прошептала она, а потом ещё и ещё поцеловала, - останьтесь со мной, пожалуйста, я всё отдам за возможность быть с вами рядом, любить вас и видеть, как вы красивы.
Я ничего не мог ей ответить, но что-то говорило мне о тех же чувствах к ней. Правда, я почему-то не мог сказать ей о своей любви, может потому, что её просто небыло? Ну и пусть! Зато мне хорошо с ней.
Это безумие слаще всех других, так как неожиданно пришедшая страсть заставила меня наслаждаться этим коротким счастьем до тумана в глазах. И когда Анюта, снова и снова обнимая меня и сама того не ожидая, заснула на моих руках, я отнёс её в дом, положил на кровать, сам сел в кресло и при тусклом освещении моей квартиры любовался спящей девочкой моей, лаская взглядом каждый её переливающийся волосок, слушая каждый её вздох. А со временем и мои глаза стали закрываться и постепенно, понемногу, я погрузился в сон.
Мне, как и следовало ожидать в такой ситуации, приснилась она, Анюта, только по-земному большая, но такая же красивая и в том же своём звёздном платье. Я полулежал в том же кресле, где заснул, но обстановка вокруг была, как в земной квартире, за окном которого сиял своей красотой и яркостью день. Анюта склонилась надо мной, а её глаза смотрели прямо в мои.
- что здесь происходит? – тихо спросил я.
- ничего страшного, - ответила она всё тем же своим прекрасным голосом, - только я прошу тебя, ложис в постель – так тебе станет лучше.
- да мне и так неплохо.
Но она всё же заставила меня подчиниться и скоро я лежал в постели и возле меня сидела она.
- ты полюбил меня маленькой, значит скоро ты полюбишь меня и настоящую, только помни: всегда ночью ложись в постель, а если ты будешь оставаться в кресле, никаких моих сил не хватит, чтобы вернуть тебя из иновременности.
Не успел я проснуться, как голова моя начала работать, чтобы зафиксировать этот сон в памяти. Когда же я окончательно запомнил весь сон, мне представилась возможность ещё раз удивиться – я лежал в постели, а рядом со мной мирно спала Анюта.
«что со мной было этой ночью?», - мысленно спросил сам у себя я.
«ночью вы спали, - ответила цум, про которую я совсем забыл, голосом Анюты,- и видели сон, который по вашему желанию может быть в точности воспроизведён».
«ну, воспроизведи», - удивился я и не поверил происходящему: сон полностью повторился.
Я поднялся с постели, привёл себя в порядок и вышел в сад, где уже вовсю разгоралось утро. В воздухе пахнет утренней свежестью, почти как на земле. И тут, под влиянием этого запаха, я вспомнил, как начинались мои рабочие дни: я просыпался от будильника ровно в семь часов утра и, приведя себя в порядок, выходил на балкон, поставив греться воду в чайнике, и вдыхал свежий воздух, глядя на людей, куда-то спешащих и поэтому почти бегущих. Я жил один и не мог представить себя, живущим вдвоём с любимой, но сейчас я не хочу даже думать о том, что когда-нибудь я окажусь на Земле и не будет у меня Анюты, которой мне так нехватает, я снова буду один и всё снова вернётся на круги своя.
«нет, я не хочу, - думал я и почему-то слёзы наворачивались на мои глаза, - я не хочу покидать эту планету, не хочу потому, что на ней живёт она, радость моя, Анюта, и если меня не станет на Мечте, меня не станет и на Земле».
Кое-как сдержавшись, чтобы не расстроиться, я повернулся и хотел было идти в комнату, но увидел, что передо мной стоит Анюта.
- простите, - вдруг сказала она, - я почувствовала, что вам грустно и пришла извиниться за вчерашнее.
- за что? – я совсем не понял, о чём это она.
 - я наговорила много лишнего, находясь с вами вчера в этом саду.
- не говори так, пожалуйста, - я снова взял её на руки, - ведь мы знакомы меньше суток, а я уже не хочу с тобой расставаться, ведь мне так хорошо с тобой и не надо на «вы», хотя я и гость на Мечте, но, мне кажется, в первую очередь я твой гость, который нашёл своё счастье.
Она больше не слушала моих слов, я ещё не закончил говорить, а нежные руки уже потянулись ко мне и заключили меня в своё кольцо страсти и нежности, прекрасные губы уже приближались, чтобы опьянить блаженным поцелуем.


Часть 5

- матопх, вы уже… - раздался голос Анфера, но когда я повернулся к нему, видеостолба не было.
- он появился и исчез, наверное, появится пожже, - пояснила Анюта мой немой вопрос.
Мне стало очень стыдно за себя и за то, что я так напугал Анфера.
Минут через пять он снова появился в кубе видеограммы, на этот раз мы уже предстали перед ним в полном параде и без всяких объятий.
- доброе утро, Анфер, - пожелал я, чуть было не покраснев от воспоминаний, того, что он мог увидеть, - вы хотели меня видеть? Так назначайте время и место и я буду с вами.
- ну, тогда сейчас позавтракайте и потихоньку трогайте в девяносто третий район, я вас буду там ждать.
- хорошо, - ответил я, но не успел я это сделать, Анфер погас.
Позавтракав продуктами в пакетиках, что выпали нам из пищеблока, мы на лифте спустились вниз и, вызвав по виражу, отбыли в девяносто третий район, где уже властвовал день.
Здесь за большим столом собралось много людей, для которых я представляю большой интерес. Вопросы задавались всякие разные. Оказывается эти люди проанализировали заложенную в меня информацию и, делая это, они долго удивлялесь тому, что я могу считать в уме, то есть, не прибегая ни к каким расчётным машинам, складывая и вычитая в пределах десяти тысячь. Также задавались вопросы типа: «зачем на земле нужна профессия програмиста», на что я ответил им началом нулевой главы.
Тогда один из исследователей сказал, что им бы и в голову не пришло заниматься этой трудоёмкой работой – всё делается машиной и есть лишь один человек, который знает всё, что вложено в цум и даже больше этого. Когда же я спросил, кто же этот человек, Марель мне ответил прямо, что это и есть Анюта. От такого рода новостей я чуть не свалился со своего большого кресла, а девушка, кстати, единственная на собрании, скромно улыбнулась, глядя на меня.
Много ещё вопросов мне было задано и много ответов я давал, но с самого момента, когда я сел за этот стол и рядом со мной села Анюта, я не мог не думать о ней, нее мог не вспоминать те прекрасные странности, что происходили с нами этой ночью и, наконец, не мог налюбоваться на неё, такую маленькую, хрупкую и в то же время, как я понял по расссказам о ней за этим столом, могущественную, могущественнее цум. Я снова подумал, что как хорошо было бы снова, как вчера, взять её на руки и говорить с ней не о науки мечты, а о том, как мне хорошо с ней вместе и о том, о чём знает всё разумное человечество, в то же время не зная об этом ничего. И скоро, когда всё это закончилось: у учёных закончились вопросы, у меня – ответы и терпение, мне удалось это сделать. Мы с Анютой снова прибыли в первый район и когда она вышла из своего виража, мною завладела такая беспредельная нежность, что я поднял девушку на руки и сказал:
- я хотел бы всегда носить тебя на руках, милая.
- жто, наверное, потому, - ответила она и я увидел, что её лицо сделалось удивлённым, - что я легче земных девушек.
- не знаю, может быть, но на земле мне никого носить на руках не приходилось.
И вот, мы вновь вошли в мою квартиру.
- ты знаешь, - сказала Анюта, когда мы пообедали, - у нас, у жителей Мечты и желания такие, о которых можно только мечтать.
- вообще-то, существует такое мнение, что все желания когда-то, да и сбываются.
- наверное, то, что желаю я, никогда не сбудится.
- это почему же?
- да потому что я хочу, чтобы никто не мог помешать нам, прочитав наши мысли через цум, или увидив нас, как это сделал Анфер сегодня утром.
- а разве нет выхода?
- выход есть, но ты на него не согласишься.
- так ты ещё и не предложила, а уже берёшься утверждать.
- ну хорошо, если я предложу вам отправиться со мной в научное космическое путешествие, что вы на это ответите?
- я соглашусь, - без каких-либо колебаний ответил я.
- правда! ВЫ даже не можете себе представить, как я за нас с вами рада, ведь там никто ни о чём не узнает, ничего не спросит – там мы будем сами по себе, ты и я, мы будем вместе. И к тому же я скоро собираюсь лететь, время уже подошло.
- ну, раз подошло, значит всё так и случится, подтвердил я, решив, что терять мне здесь нечего, всё равно я в гостях.
Под вечер в первом районе собралось вновь много народу, который всё ещё никак не мог успокоиться, исследуя мой сотовый телефон, который случайно отстегнулся и потерялся и был найден в тридцать шестом районе и зарегистрирован как инородное тело.
- как вы думаете, Матопх, - обратился ко мне Анфер, кладя передо мной на стол эту незатейливую штуковину, - что это такое?
Я, разумеется, не ожидал увидеть здесь это средство связи, да и вследствии перелёта на Мечту о нём вообще забыл, и увидив столь родную вещь, воскликнул:
- ребята, так это же мой телефон, это такая штука, по которой говорят, только без видео, просто речь и всё.
Народ очень удивился, как это можно общаться на расстоянии не видя собеседника, на что я им ответил, что, мол, это вы такие современные и, говорить не видя, для вас всё равно что открыть радиосвязь с потусторонним миром, но тем не менее, до такого прогресса у нас связьт ещё не дошла.
А ещё, самое главное, что в этот телефон был встроен также фм-тюнер, а так как аккумулятор в нём был заряжен почти полностью, я не устоял перед желанием включить его в режим поиска волны, но перед этим заглянул в книгу входящих текстовых сообщений, в которой было очень много сохранено прошлых, от моих уже потерянных друзей земных. Да, вот они, от Дмитрия, и от Антона. Мне стало почему-то так радостно, что хоть что-то связывает меня ещё с Землёй, и поэтому я немедленно включил тюнер, который через несколько секунд взял да и заработал. Этому я ещё больше удивился и спросил у народа, есть ли на Мечте радиостанции, на что мне ответили, что они и знать не знают, что это такое, и вообще, очень удивлены тому, что эта вещь ещё и поёт. Пока всё это играло и пело, я объяснил народу, что это такое, и как примерно передаются радиоволны, но ни я, ни они, понять не могли одного: кто же это вещает. А после всего выяснилось ещё более загадочное обстоятельство: оказалось, что это вещала радиостанция моего города, название у которой «флэш-радио». Сначала я подумал, что у меня просто-напросто едет крыша от тоски по родной планете, но потом понял, что я по ней и вовсе не тоскую и вспомнил, что радио это слышу не только я, но и все рядом сидящие.
Всерьёз озабоченный всем этим, я поднялся из-за стола, взял телефон и отошёл в сторрону, думая о том, что же здесь происходит и как же так мой город умудряется вещать на мечту и вообще, не сплю ли я. Я попробовал привести все мысли в порядок и начал понимать, что для сна всё слишком реально, хотя и фантастика сплошная вокруг, но как-то не может прийти мне в голову, что такое может сниться, и ведь нахожусь на Мечте я уже целые сутки, даже больше.
«что со мной происходит и как можно прокомментировать происходящее вокруг меня?» - задал я вопрос цум.
«в ваших мыслях царит беспорядок, одно суждение накладывается на другое, а вокруг вас ситуация не подлежит комментариям, так как это есть аномалия», - таков был ответ и он совсем затруднил меня.
«и что теперь делать?»
«выход один – подавления возбуждения нервных клеток путём звуковой обработки».
«исполняй», - непоняв значения этих слов подумал я.
И тут же вокруг меня зазвучала такая красивая космическая мелодия, слыша которую хотелось смеяться и плакать в одно и то же время. Она проникала в меня ото всюду и от этого мне просто хотелось летать, плавно размахивая руками потому как в теле была такая лёгкость, что я посчитал грехом не оторваться от земли и не полететь. Низко присев и оттолкнувшись от земли я и правда оторвался от неё и высоко поднялся в воздух, оставив далеко внизу стол со множеством моих собеседников, удивлённо поднявших головы и следящих за мной, и начал плавно размахивать руками, имитируя полёт птицы в замедленной прокрутке. Музыка всё играла во мне, а я поднимался всё выше и выше, наконец музыка утихла и я, разведя руки и переворачиваясь в воздухе, стал опускаться вниз и завершил я свой головокружительный полёт мягко опустившись на землю рядом с тем же большим столом, после чего тутже посыпались бурные апплодисменты, народ долго, впрочем как и я, не мог прийти в себя, восклицая: «как красиво! Как прекрасно»»!, после чего я выключил всё ещё работающий тюнер и сел в своё большое кресло. Ну а затем, после бурных обсуждений народом всего происшедшего, мы с Анютой решили удалиться от этой толпы.
- хотите, я покажу вам наши аномальные зоны? – предложила она, когда я снова взял её на руки. Этот жест уже вошёл у меня в привычку и я не представлял себе, что она может идти рядом со мной.
- а чем они примечательны?
- тем, что не подчиняются действиям цум и там исчезают люди.
- ты очень хочешь, чтобы я исчез?
- нет, если ты исчезнешь, то и я исчезну вместе с тобой.
- зачем же так рисковать?
- риск – это очень захватывает и кроме того, мы попробуем изучить всё это и найти сппособ вернуть обратно исчезнувших и вернуться сами.
- а разве это возможно?
- поживём – увидим, и хотя бы на время исбавимся от контроля цум, а может и навсегда.
- ладно, мне, собственно, терять нечего и поэтому я согласен, но куда нам идти?
- прямо туда, откуда ты к нам пришёл, в тридцать шестой район.
Вызвав виражи, мы отправились в тридцать шестой, куда благополучно прибыли. Выйдя из своего виража, я огляделся вокруг и увидел неподалёку от места нашей посадки небольшое озеро, окружённое небольшим количеством растительности, но, подойдя ближе удивился, так как в гладком зеркале воды не увидел ни отражения этих кустов, ни отражения неба, да и вода была какая-то не имеющая цвета, а дна не было видно вообще.
- ты предлагаешь мне искупаться перед столь ответственным делом? – ничего не поняв, спросил я у Анюты.
- честно говоря, мне и в голову это не приходило, но, если ты так хочешь, мы можем слетать к морю и там отдохнуть.
- а разве здесь нельзя?
- ты думаешь, что это вода?
- а что? только сероватая малость.
- так это не вода совсем!
- а что же это такое?
- это и есть то, о чём я тебе говорила, то есть просто-напросто ничто.
- как «ничто»?
- это есть аномальная зона, если войдёшь в это озеро – исчезнешь, растворишься в нём, провалишся туда, - и она показала вниз.
- и что? – эти слова никак до меня не могли дойти.
- вот я и хочу узнать, что, но, если ты не хочешь, можно вернуться.
- разве я говорил тебе об этом?
- ну тогда идём же ближе и пусть будет, что будет.
В самом деле, терять мне, кроме Анюты, нечего, да и она у меня на руках и поэтому это мне не грозит. Шаг, другой, всё ближе край и, наконец, какой-то перелом в мыслях, все они слились в одну какую-то непонятную, а вокруг нас всё заволоклось серым туманом, а земли под ногами уже не ощущалось.


Часть 6

- митя, может не стоит, ведь мы всё же находимся посреди города, - услышал я голос анюты, которую по прежнему держал в своих объятиях.
Но вот в следующий момент я не стал ничего понимать: Анюта не находилас у меня на руках, а я всего лишь просто обнял её, в то время, как она твёрдо стояла на земле.
- неужели я стал таким же?
- нет, это я стала такой, как прежде, ведь все мои внешние данные выглядели бы на земле гараздо безынтереснее, чем твои на Мечте.
- на Мечте? На Земле? А что, собственно, происходит?
- разве тебе не понравилось наше путешествие? Ведь всё было так, как мы хотели.
- всё было так интересно, но я не могу поверить, что всё это – просто мечта.
- это и вовсе не мечта, это было на самом деле.
- так ты знала всё?
- нет, не знала, я также, как ты, попала туда в первый раз, только намного раньше тебя, и роль мне отвелась там совсем другая, а в остальном всё также.
- ничего не понимаю.
- не надо это понимать, - с этими словами она взяла меня за руку и куда-то мы с ней пошли.
Я пытался рассуждать и понимать всё происшедшее, а между тем мы сели в автобус, ничем не изменившийся автобус, в котором я совсем недавно… или давно?.. ехал с работы, и проехав до следующей остановки, вышли. Почему-то мне стало совсем безразлично, куда мы идём, главное, о чём мне сейчас хотелось думать, что я с Анютой, и с такой, с которой я хотел бы быть. Конечно, я бы мог и с ней маленькой что-нибудь придумать, и даже у меня это почти придумывалось, но всё-таки, так лучше, чем было.