Сибирский виноград

СИБИРСКИЙ ВИНОГРАД


Иван издали заметил деда Шурупа, стоящего у ворот своего дома, крайнего на ведущей к реке улице, и замедлил шаг - встречаться ни с кем не хотелось. Правда, с дедом Шурупом Иван и его брат-близнец Юрка дружили. Они сызмальства часто и подолгу пропадали в его доме: любили смотреть, как он работает в своей мастерской. Дядя Миша - так звали деда Шурупа - был мастером на все руки и починить мог все что угодно: от автомобиля любой марки и модели до швейной иголки со сломавшимся ушком! Но очень уж он любил поговорить. Попроси дядю Мишу что-нибудь отремонтировать - никогда не откажет, но утомит, изведет объяснениями, что и как, и почему именно так он пришурупит! За эту поговорку, "пришурупить", его и прозвали Шурупом. А дедом стали называть позже, когда дядя Миша шестой десяток разменял.

Можно было бы и поболтать с ним, - думал Иван, надеясь, что дед Шуруп уйдет, - только не сейчас; настроение - тоскливое, хочется побыть одному, посидеть у тихой речки, а от дяди Миши простым приветствием не отделаешься: начнет расспрашивать, как дела, как Юрка… Но потому и напала на Ивана тоска, что Юрка уже далеко, и вернется ой как не скоро. К тому же, по условиям эксперимента, участвовать в котором они согласились, ничего о том, что с братом происходит, что он делает, - Иван, как в прочем и все остальные, кроме работников центра управления полетом, знать не будет. Да еще и самому Ивану покидать Землю теперь, до окончания эксперимента, нельзя. К этому надо было привыкнуть…
 
Но дед Шуруп не уходил, стоял, будто специально поджидал Ивана.
- Здравствуй, дядь Миш! - Иван, не останавливаясь, махнул деду Шурупу рукой.
- Здравствуй, Ваня! - обрадовано крикнул тот в ответ, - зайди на минутку, покажу тебе чего-то, ты такого еще не видел!
Иван остановился, крякнул с досады, и, улыбаясь, подошел к деду Шурупу.
- Опять чего-нибудь смастерил, дядь Миш?!
- Не угадал! - замотал головой дед Шуруп - тут дело природное! Во как! Пойдем, удивлю!
- Ну, пойдем, посмотрим, - обреченно вздохнул Иван.

Глядя в спину идущему не спеша по огибающей дом тропинке деду Шурупу, Иван улыбнулся, вспомнив, как давно, в детстве, тот помогал им переставлять холодильник. Отец куда-то уехал, и мать позвала на помощь соседа-умельца. Передвинуть холодильник с одного места на другое и подключить его - минутное дело, но у деда Шурупа ушло на это три часа: десять минут - на перестановку, а остальное время - на то, чтобы, как он тогда выразился, выставить параллельность. Дед Шуруп ползал на четвереньках вокруг холодильника, крутил его ножки, затем, кряхтя, поднимался, клал на холодильник отвес - большую гайку на длинной бечевке, привязанной к дощечке (уровни он не признавал) - и тщательно вымерял расстояние между бечевкой и холодильником: сначала у дверцы, затем у боковой стенки. Закончив работу, дядя Миша, как обычно, заявил, что работать агрегат будет, а если что - он его пришурупит!

- Вот смотри! - торжественно сказал дед Шуруп, остановившись перед несколькими рядами проволочных каркасов высотою в человеческий рост, протянувшимися почти до самого забора.
Через каждые два-два с половиной метра к каркасам были привязаны торчащие из земли жидкие, почти безлистые прутики.
- Это что, дядь Миш? - нарочито удивленно, чтобы уважить старика, спросил Иван, - ты же картошку здесь сажал, а это что - горох?
- Нет, Ваня, - многозначительно произнес дед Шуруп, - это виноград!
- Да ты что?! Какой у нас, в Сибири, виноград! - уже искренне удивился Иван, и осторожно потрогал робкий, нежный лист молодой лозы.
- А во-о-от! Настоящий сибирский виноград!
- Да он же вымерзнет, или не выспеет, - с сомнением произнес Иван.
- Скажешь тоже, не выспеет, - бросил пренебрежительно дед Шуруп, - еще как выспеет! А к холодам я его укрываю. Семьдесят корней здесь, и ни один в зиму не замерз. Но, молодой он еще; вот годика через три-четыре окрепнет - стеной стоять будет!
- Стеной, говоришь?!
- А ты что, не веришь? Да в Сибири раньше такой виноград выращивали - ни один с югов в сравнение не шел! Я в библиотеке об этом вычитал. Еще в конце двадцатого века садоводы местные аж тридцать сортов винограда вывели… Потом, правда, и садоводы перевелись, и про виноград забыли, а я вот, спустя считай что триста лет, решил возродить! Хочешь, расскажу, где и как я семена, в смысле - косточки, раздобыл?
- В другой раз, дядь Миш.
- Ну, как хочешь; оно, конечно, и понятно, - дед Шуруп, почесал подбородок и пристально посмотрел на Ивана. - вы, вот, всегда с Юркой вместе в отпуск приезжали, ко мне по старой дружбе заглядывали,… а в этот раз, я смотрю, ты один приехал, без Юрки?
- Один, - вздохнул Иван, - теперь надолго - один.
- А что ж так грустно? Что, далеко Юрка улетел?
- Далеко.
- На Юпитер, поди?
- Нет, - усмехнулся Иван, - не на Юпитер.
- А куда? Секрет?
- Да так, в космос, туда и обратно.
- Ага, поня-а-атно. И как далеко находится эта самая… дальняя точка его полета?
- Почти полпарсека.
- Ух ты, - покачал головой дед Шуруп, - далеко! Сколько же он туда ползти будет?
- Он, дядь Миш, не ползет - летит! Представляешь - двести тысяч километров в секунду! Такой вот двигатель ученые создали.
- Подожди, подожди, подожди, - забурчал дед Шуруп, часто-часто пощипывая нижнюю губу, - это получается… да плюс еще обратно…

Иван, глядя на подсчитывающего что-то с озабоченным видом деда Шурупа, с трудом сдержался, чтобы не рассмеяться, но уже через минуту немало поразился, когда тот выдал:
- Через пять лет, значит, вернется! Примерно, конечно.
- Ну ты даешь, дядь Миш, ну ты и горазд считать! - Иван знал, что дед Шуруп учился в университете и даже несколько лет работал потом в городе, но чтобы вот так, в таком возрасте, в уме, быстро сделать такой расчет?!
- Я ведь, Вань, бухгалтером был, - улыбнулся дед Шуруп, - только не прижился я в городе, или он во мне не прижился. Время-то, вишь, там несется: ни остановиться, ни оглянуться не успеваешь, а здесь-то оно, время, отдыхает: то в огороде с землей пошепчется, то у речки под ветлой в теньке разомлеет. Вот я сюда и вернулся, но для меня - бухгалтера - цифры и сейчас, что для тебя, космонавта, скафандр… так значит, ты теперь на пять лет один, без Юрки.
- Для него - пять, а для нас - лет двадцать пройдет.
- Это как же так?! - опешил дед Шуруп, - чего-то я не пойму? Я что, ошибся, что ли?
- Да нет, дядь Миш, не волнуйся, не ошибся. Просто время там, у него на борту, при таких скоростях замедлится, вот и получится, что он будет лететь - пять лет, а у нас пройдет - почти двадцать.
- Издеваешься над стариком?! - дед Шуруп, улыбаясь, погрозил Ивану пальцем. - Как это - время замедлится? Не бывает так!
- Бывает! Ты, дядь Миш, про Эйнштейна когда-нибудь слышал?
- Был такой древний ученый, знаю, - не без гордости ответил дед Шуруп
- Вот он и доказал, что время при больших скоростях замедляется, только проверить это в опыте до сих пор было невозможно.
- Вот как! Опыт, значит, на вас ставят! Юрка вернется - сравнивать вас будут!
- Ну, почему же на нас опыт ставят? – пожал плечами Иван, - просто, мы согласились в этом эксперименте участвовать…
- Ну ладно, ладно, ты не обижайся, - примирительным тоном сказал дед Шуруп, - это я так, сболтнул… А что, по-другому-то нельзя что ли было проверить? Обязательно сразу людей посылать?
- Проверяли. Беспилотники запускали, да только результаты почему-то ученых не убедили, а животных на такой срок отправлять бессмысленно – не смогут они так долго в одиночестве, без ухода…
- Да, да, - вздохнул дед Шуруп, - запри скотинку в доме, да не подходи к ней с полгода, так она, если и не сдохнет, то обезумит точно. Это только человек, да и то не каждый, выдержит… Юрку, значит, отправили, героем сделали… а тебя оставили. Ну да, Юрка-то он понаглее будет… я тебе всегда говорил, будь смелее, настырнее, а ты все скромничаешь,… решительности тебе не хватает, Вань!
- Дядь Миш, какая разница, кто из нас полетел, а кто остался?! Хотя, конечно… - Иван, вздохнув, потер висок, - возраст только у одного изменится…
- О-о! Вон ты о чем! Эт ты напрасно! - успокаивая Ивана, сказал дед Шуруп. - Слушай-ка, что я тебе скажу: Юрка прилетит через пять лет, и вы с ним войдете в историю, как факт, опровергающий этот самый закон, который на вас проверяют! Эх! Мне бы к вам пристроиться… в историю…
- Наука, дядь Миш, редко ошибается, - усмехнулся Иван.
- А вот давай мы с тобой уговор заключим, - дед Шуруп как-то хитро и выжидающе посмотрел на Ивана.
- Какой уговор?
- Если Юрка прилетит через пять лет, то ты, вместо того, чтобы встречать его там… - дед Шуруп махнул рукой, - ну, в космопорте, будешь сидеть в моем доме и ждать, когда он сюда, к нам, сам приедет.
- Зачем тебе это, дядь Миш?! – удивленно спросил Иван.
- Да так, виноградом вас угощу, у меня как раз к тому времени первый большой урожай вызреет…
Дед Шуруп скрестил на груди руки и, запрокинув голову, прищурившись, молча смотрел в небо. Иван потоптался на месте, в недоумении пожал плечами.
- Ну, ладно, дядь Миш, я пойду? С виноградом, надеюсь, у тебя все получится…
- Ага, Вань, ты иди, - покосился дед Шуруп на Ивана, - только как же насчет уговора? Даешь слово?
- Да ладно, - с натянутой усмешкой проговорил Иван, - пусть так и будет. Приеду.
- Вот и договорились, - обрадовался дед Шуруп, - через пять лет я тебя жду. А пока я усы лишние пооборву; для них время не замедляется – смотри, как прут, соки тянут, а ни к чему это – лоза еще молодая, ей окрепнуть надо.

Иван приезжал в родное село каждый год. Виноград разрастался и действительно стоял сплошно зеленой стеной. Об уговоре дед Шуруп не напоминал (Иван же о нем и не помнил, приняв тогда все за шутку), но на четвертый год, в день, когда Иван собирался уезжать, виноградарь зашел к нему домой. Усевшись чинно за столом, дед Шуруп молча выпил чашку чая вприкуску с печеньем, демонстративно убрал пальцем крошки из уголков рта и сказал:
- Я вот что подумал, Ваня, ты всегда в такое время к нам приезжаешь, когда виноград еще не зрелый. Но я подсчитал: Юрка вернется как раз в начале сентября - самый срок ему, винограду. Так ты уж на следующий год, чтоб наш уговор исполнить, спланируй себе как-нибудь отпуск в сентябре.
- Ладно, дядь Миш, приеду в сентябре, - рассмеялся Иван, - виноград, говорят, у тебя вкусный!
- Еще бы, - с довольным видом покачал головой дед Шуруп, - еще какой вкусный! Ты такого ни разу не пробовал! Ничего не слышно пока, как там Юрка?
- Да нет, ничего не слышно. Я и без него приеду, ты не переживай.
- Что, так пока ничего и не известно? – спросил дед Шуруп, исподлобья глядя на Ивана.
- Известно, конечно, но только руководителям полета.
- И тебе не говорят?! – не унимался дед Шуруп.
- Нельзя! Для чистоты эксперимента! Знаю только, что жив здоров.
- Вот значит как?! Но - не беда! Я в подсчетах никогда не ошибаюсь. А тебя не обяжут на космодроме Юрку встречать?
- Нет, это не обязательно. Да я и сам не хочу, - поморщился Иван, - не люблю я, когда много народа… толпу не люблю…
- Вот и хорошо, - дед Шуруп поднялся из-за стола, смахнул с брюк крошки, - ты, Ваня, к тому же еще и слово дал: Юрку мы с тобой встретим в моем доме…
- Конечно, дядь Миш, что ты так разволновался?! Раз сказал - значит приеду!
- У-у! – нахмурился дед Шуруп, - ты все шутишь! Ученый этот древний пошутил, время у него, видишь ли, замедляется, а то и совсем пропадает, ты то же здесь шутишь. А я ведь серьезно…
- Все, дядь Миш, - Иван прижал руку к груди, - я тоже серьезно!

Не договаривает он что-то — подумал про себя Иван, когда дед Шуруп ушел, - сюрприз, наверное, нам с Юркой по старой дружбе приготовил. Но вот ведь, действительно, пришурупил он меня этим уговором! Надо бы и правда в следующем году в сентябре приехать, хоть и одному, а то обидится на всю жизнь! А вдруг прав дед Шуруп, а не Эйнштейн?! Хорошо бы, если так, - вздохнул Иван, глядя в окно, - а то как-то трудно себе представить: были близнецы, а тут раз - и на пятнадцать лет разница! На кой черт они с Юркой на этот эксперимент согласились?!

Дед Шуруп оказался прав. Через полгода, после того, как Иван вернулся из отпуска в отряд, стало известно, что корабль, на борту которого находится Юрка, возвращается. В ученом мире поднялся шум. Все требовали разъяснений - что это: крах применяемой в течение более трех столетий научной теории, или досрочное прекращение эксперимента по каким-либо причинам? Но центр управления полетом молчал. Ивана же ни один из этих вопросов не волновал. Он был рад преждевременному возвращению брата, и тому, что не будет у них с ним никакой разницы в возрасте, а до того, почему так случилось, ему не было никакого дела. Сожалел Иван только об одном - о данном деду Шурупу обещании встретить Юрку у него, у деда Шурупа в доме: мало ли что там, на корабле случилось, может, правильнее было бы встретить брата в космопорте? Однако слово свое Иван сдержал и в начале сентября, в день приземления корабля, он сидел с дедом Шурупом за столом, на котором стояли глубокие вазы-салатницы с большими разлапистыми кистями винограда. Ваз было шесть - столько сортов развел дед Шуруп. Каждая из плотно облепленных крупными ягодами кистей, если верить виноградарю, вытягивала не меньше, чем на полкилограмма. За окном то и дело сверкали молнии, громыхал гром, шумно хлестал по стеклам ливень. По допотопному, жидкокристаллическому телеэкрану, размером в полстены, шла трансляция из космопорта.

- Ну что ты туда уставился, Ваня, - ворчал дед Шуруп, - толпища! Все равно ничего толком не покажут. Глянь в окно - осень Юрку летней грозой встречает. Это к добру, а ты расклеился! Посмотри, какой виноград! Вот – белый. Видишь, какой крупный - куда твоя оливка попала! Он сочный, ты попробуй, языком к небу и раздави: один сок, мякоти почти нет! А уж сладкий како-ой! - дед Шуруп, закатив глаза, расплылся в блаженной улыбке.
Иван, вздохнув, оторвал от кисти матовую виноградину. Прохладная, сладкая, чуть приторная жидкость с незнакомым, но приятным ароматом, разлилась во рту.
- Вкусный! - признался Иван, - я, если честно, не верил, что в Сибири виноград можно вырастить, да еще такой!
- А вот - синий! Попробуй - он совсем другой! В нем сока меньше, но зато, какая мякоть, какой вкус! А?! - дед Шуруп подался вперед и, глядя Ивану в рот, ждал ответа.
- Поразительно! - Иван причмокнул от удовольствия, - неужели у нас такое может расти?!
- Как видишь! - воскликнул дед Шуруп, - была бы голова на плечах да руки на месте…
- Подожди! - прервал его Иван, заметив краем глаза, что показывают люк корабля.
- Что такое?! - подскочил на стуле дед Шуруп, - эка невидаль - корабль! Ну да ладно, давай посмотрим. Камеру удачно поставили – увидим, как Юрка из корабля выходить будет.

Овальная дверца люка дрогнула, медленно подалась вперед и плавно ушла в сторону. В открывшемся темном проеме стоял человек, очень низкого роста, в ярко-синем плотно облегающем тело комбинезоне. Оператор дал крупный план и во весь экран заблестели глаза ребенка, полные удивления и испуга… В этот момент за окном ослепительно сверкнула молния и по экрану побежали яркие разноцветные полосы.
Иван растерянно посмотрел на деда Шурупа и бросился к дверям.
- Подожди, Ваня, - громко, под оглушительный раскат грома, закричал дед Шуруп, и подбежал к экрану, - я сейчас, я мигом! Молния, змея, наружную антенну подпалила малость! Подожди, - обернулся дед Шуруп к остановившемуся в дверях Ивану, - сейчас внутреннюю подключу. Самому аппарату ничего, ему молнии не страшны, он у меня давно пришурупленный. Свяжись по видеофону со своими. Если у них наружку не сожгло - по нему все увидишь.

Иван подошел к стоящему на столике возле стены видеофону, узнав, что и дома антенна не работает, окончательно расстроился, и вернулся за стол.
Дед Шуруп возился минут десять. Когда он закончил, экран заполнился гудящей толпой, на фоне которой молодой вихрастый корреспондент кричал в микрофон, что Юрий Замесов отказался от послеполетного обследования, и не будет давать никаких разъяснений, пока не встретится со своим братом-близнецом – Иваном, которого в космопорте почему-то не оказалось.

Иван со злостью ударил кулаком по столу и, не сдержавшись, к немалому удивлению деда Шурупа, выругался.
- Выключи! - махнул Иван рукой, - виноград твой… этот…
- Ты чего, Вань? - дед Шуруп вернулся к столу и сел напротив, - завтра Юрку увидим, он - молодец! Никуда не денутся - привезут мигом, и в целости и сохранности! Мы же с тобой договорились, что встретим его здесь…
- Да причем здесь это?! - Иван схватил из вазы кисть и начал машинально забрасывать виноградины в рот, - ты что, дядь Миш, не видел? Там же был ребенок!
- Ну и что?! - дед Шуруп замотал головой, - подумаешь…
- Что значит - подумаешь?! Я должен был быть там!
- Почему? Зачем? - искренне удивился дед Шуруп, - он что, маленький что ли? Сам не справится?
- Ты ж видел - маленький! Ребе-о-о-нок! Получается, что время там, на корабле не просто замедлилось - оно вспять пошло! В обратную сторону! Получается, что Эйнштейн… - Иван замолчал на полуслове, и едва не подавился виноградом, увидев, что дед Шуруп упал на стол и затрясся в беззвучном смехе. - Ты чего, дядь Миш? Тут плакать надо, а ты смеешься?
Дед Шуруп откинулся на спинку стула и, сдерживая смех, вытер рукой бегущие по щекам слезы.
- Ваня, - произнес, наконец, он, - ты же взрослый, серьезный человек. Ну, о чем ты говоришь?! Вот скажи мне, что такое время?
- Зачем, причем здесь - это?! - в недоумении воскликнул Иван.
- Нет, ты все-таки, скажи! - настаивал дед Шуруп, - можешь по-научному сказать, я пойму.
- Да?! Ладно… - Иван зажмурился, тряхнул головой, пытаясь избавиться от кричащих в ней испуганных детских глаз, - время, дядь Миш, - это четвертое измерение…
- Да, да, да, да! – Закивал дед Шуруп, не давая Ивану договорить. – Это я знаю, читал, даже в формулах во всех разобрался, - дед Шуруп погрозил в потолок пальцем. – Я много прочел за это время, освежил кое-что в памяти, и даже тех прочел, которые задолго до Эйнштейна жили. Серьезные были люди. Не шутили с этим делом, как некоторые. Они говорили, что время у нас в головах, и это - так и есть! Физики, конечно, люди серьезные, без них ничего бы не было, но уж больно они на своих формулах зациклены…
Иван криво усмехнулся.
- Дядь Миш, ты знаешь, какие ученые пытались и пытаются доказать, что Эйнштейн ошибся?! Но до сих пор никому еще это не удалось!
- Но ведь и то, что он прав - не доказано! - язвительно парировал дед Шуруп, - давай сделаем так: я буду говорить, спрашивать, а ты отвечай. Вот и поглядим, что получится.
- Ладно, говори, - Иван с удивлением посмотрел на голую виноградную кисть в руке: сам не заметил, как съел.
- Что вкусно? То-то! - дед Шуруп сиял от восторга, - бери еще, и вот что, подожди, я сейчас вино из виноградных листьев принесу.
- Зачем?!
- А я не для тебя, - махнул в дверях рукой дед Шуруп, - это чтобы завтра не доставать.
- Зачем из листьев?! - удивленно переспросил Иван.
- А их больше, чем винограда! - крикнул дед Шуруп уже из-за двери.

Такие дела получаются, - думал Иван, оставшись в комнате один, - годика четыре Юрке, судя по виду. Ученые, правда, уверяли, что возраст восстановится быстро, но насколько можно им, после того, что случилось, верить?! Нет, что-то здесь не так! - Иван закрыл глаза и попытался сосредоточиться, - не во время молния антенну сожгла! Если Юрка – ребенок, то как он смог отказаться от послеполетного обследования, от доклада руководителям эксперимента? Даже если, не смотря на внешний вид, внутренне он остался таким же, тридцатилетним, он не мог без особых причин так поступить. Нарушить программу полета, плюнуть на все и рвануть после приземления сюда, к нему?! Это же скандал! Ну, приехал бы через неделю, выполнив все формальности…

- О чем задумался?! - прервал размышления Ивана дед Шуруп, - раздвинь-ка, вазы-то.
Иван подвинул вазы, освобождая место посредине стола.
- Вот, пусть здесь стоит, - дед Шуруп водрузил на стол прозрачную двухлитровую пластиковую бутылку, заполненную до самой пробки прозрачным золотисто-желтым вином, - вот оно, вино из виноградных листьев, по старинному, несправедливо забытому рецепту. Ты не употребляешь, я один не буду; это - назавтра, для гостей.
- Для каких гостей?
- Которые с Юркой приедут, от него теперь долго не отстанут. Ишь, чего отчебучил!
- Да уж, и я - хорош! Сижу здесь с тобой…
- Ну, теперь уж чего!

Дед Шуруп уселся за стол и, немного помолчав, вернулся к разговору о времени.
- Так, по-вашему, время – это четвертое измерение… - дед Шуруп почесал затылок, - пространство искривляется, время замедляется, останавливается… все это забавно, но вот какое дело, Вань… Я тебе говорил, что я работал бухгалтером?
- Говорил, и что? Причем здесь время?
- А вот при чем: хороший бухгалтер, Ваня, за цифрами завсегда видит то, что ими обозначено! Иначе это не бухгалтер, а простой счетовод!
- Время нельзя…
- Подожди, помолчи пока, - недовольно буркнул дед Шуруп, - ученые привыкли, видишь ли, формулами играть, а в формулах-то – циферки! Время во всех этих формулах, в чем показывается?
- Ну, в секундах, - недовольно буркнул Иван, думая про себя о том, как бы побыстрей уйти из этого дома и не обидеть своим уходом хозяина.
- Не ну, а в секундах, в минутах, в часах, в сутках. Я вот тут все посчитал, - дед Шуруп, встал, быстро подошел к столику с видеофоном, принес с него лист бумаги, испещренный формулами, и положил перед собой, - вот, здесь все мои расчеты. Что такое сутки, Ваня? Это один оборот Земли вокруг своей оси, то есть, если взять вот этот стул, на котором я сижу, то сутки – это триста шестьдесят градусов его поворота вокруг земной оси, или, если в метрах, то протяженность окружности Земли. Ты с этим согласный?
- Допустим, - усмехнулся Иван наивным рассуждениям деда Шурупа.
- А что такое час? Это пятнадцать градусов оборота вокруг оси Земли, или одна двадцать четвертая часть ее окружности. А что такое секунда - это четыре тысячных градуса оборота вокруг земной оси, или… - дед Шуруп замялся, - трудное для меня слово, Вань, ну - как скажу - ты поймешь, восемьдесят шесть тысяч четырехсотая часть окружности Земли. Вот, видишь, я все подсчитал! И когда стул повернется вокруг оси Земли по окружности, на которой стоит, на эту самою часть - в метрах - это и будет секунда. Согласный?
- Да ведь поверхность у Земли неровная, дядь Миш, - усмехнулся Иван, - а антенна на твоей крыше больше в метрах пройдет. Поставь стул на экватор - еще больше метров будет.
- Ну и что! - замотал головой дед Шуруп. - Куда хочешь его ставь, главное - что в метрах! А хочешь - в градусах! Но, чтоб понятней было, мы в метрах мерить будем.
- Что мерить-то?!
- Как что - время! Вот ты до своего дома, за сколько от сюда дойдешь? За три минуты. А если по-другому, то дойдешь ты до своего дома тогда, когда этот стул пройдет по своей окружности столько-то метров. Или не стул, а что угодно, и где угодно, но в метрах! Понял?!
- Нет, - честно признался Иван, - не понял.
- Давай дальше, - нисколько не смутился такому ответу Дед Шуруп, - получается, что эти самые минуты, которыми обозначают время, можно заменить метрами. И даже нужно!
- Это зачем?
- Да затем, что метры можно посмотреть, пощупать глазами! А чтобы каждый раз этого не делать, человек и назвал их секундами, минутами, часами. А если время - это метры, то попробуй, поставь их в любую из формул, которыми жонглируют ученые! Ну, хотя бы в формулу скорости! Что получится?!

Иван, растеряно улыбаясь, попытался в уме заменить секунды метрами: размерности сократились и остались голые цифры.
- Ничего не получается, - сказал он, - ерунда получается!
- Нет, Вань, это не ерунда! - торжественно произнес дед Шуруп и постучал пальцем по столу, - это, Ваня, показывает, сколько метров ты пройдешь к тому моменту, когда стул, вместе со мной, сдвинется по своей окружности на столько-то метров.
- Да при чем здесь твой стул?!
- Вот! - обрадовался дед Шуруп, - вот именно, что ни причем! Какое тебе дело до того, на сколько он сдвинется?! Никакого! Но представь, что ты не просто идешь, а идешь к кому-нибудь в гости. Как ты ему объяснишь, когда ты у него объявишься? Он же этот стул не видит, и измерить, на сколько он сдвинулся, не сможет! Вот и заменили метры часами, минутами и секундами; только не через стул, конечно, заменили, а через Солнце, что в нашем случае совершенно без разницы!
- Дядь Миш, историю изобретения часов я знаю…
- А я не о том! До главного я еще не дошел! Вот представь, что ты - идешь. Представил?
- Ну, представил.
- А стул вокруг оси - смещается?
- Смещается.
- Потому что Земля вертится?
- Конечно!
- А если она перестанет вертеться?! Ты что, тоже остановишься?
- Коне… - Иван осекся, быстро соображая, в чем здесь подвох.
- Ну, остановишься, что ли, или дальше пойдешь?! Ты, вон, по Луне ходил, а она ведь вроде не вращается - к нам всегда одной стороной повернута.
- Не остановлюсь, - согласился Иван, - только Луна, дядь Миш, вращается…
- Да знаю я! – отмахнулся дед Шуруп, - я же образно! Но ты ведь не остановишься?!
- Нет!
- А-а! То-то! Ты идешь, сам по себе, а то, что стул перемещается на сколько-то метров, или, по-другому, - время идет - не имеет в данном случае никакого значения. Ты просто засекаешь свое перемещение и перемещение стула, сравниваешь их; ну, пусть - Земли, а не стула! А потом рассказываешь об этом другим. Если бы Земля не вращалась, ты бы с чем-нибудь другим сравнивал. То есть - это сравнение, то есть - время, всего лишь у тебя в голове. Понимаешь?
- Не совсем…
- Ты сравниваешь движение всего, что движется со своим ориентиром, который тоже движется. А вот скажи мне, какое дело метеору, летящему где-то за миллион световых лет от Земли, до того, вращается она, или нет? Да ему и до тебя никакого дела нет, летит себе, летит, и не знает, что ты его на свой аршин меряешь!
- Так, допустим, а при чем здесь замедление времени?
- Как при чем?! - искренне удивился дед Шуруп, - Я наверное путано говорю, непонятно… Но вот ты же, Ваня, шел?
- Шел.
- Ты прошел десять метров, а стул сдвинулся на сколько-то сантиметров по своей окружности, если время вернуть на метры?
- Пусть будет так.
- Если бы Земля вращалась медленней, то стул к тому моменту, когда ты тем же шагом прошел десять метров, сдвинулся бы на меньшее расстояние?
- Конечно!
- Но ты-то ведь все равно прошел свои десять метров! И тем же шагом!
- Да, но за меньший промежуток времени! - воскликнул Иван.
- Да ни причем здесь твой промежуток времени, - рассердился дед Шуруп. - А если бы Земля остановилась, ты бы что, как это… мгновенно переместился бы в пространстве?! Или, как там у фантастов – телепортировался бы?!
- Ну, дядь Миш, ты даешь! - рассмеялся Иван, почесывая затылок, - я, смотрю, ты основательно подготовился!
- А то как же! Ты бы, Вань, тогда, если бы Земля не крутилась, с чем-нибудь с другим, но тоже с движущимся, сравнивал бы свое… это… перемещение.
- Ну и что?
- А то, что время, как ни крути, есть сравнение своего движения с движением чего-нибудь другого.
- А если не движения?
- Да какая разница! Не движения, так, выражаясь научно, состояния вещи. Ну, или, процесса, какого. Без разницы. Время - это всего лишь сравнение! Но, самое главное то, что вещи, которые друг с другом сравнивают, никак друг от друга не зависят! Часы, говоришь, отстанут?! А что такое часы? Какими бы они ни были – всего лишь механизм. Историю-то все помнят, но мешало бы иногда на нее и оглядываться. Часы, если оглянуться на историю, всего лишь отражают вращение земли, а сравнение изменения состояния чего-нибудь с этим вращением и назвали временем. А отстают часы, механизм этот, или бегут, или совсем не идут - на вращение Земли, то есть на время, никак не влияет. Я к чему тебе все это так долго, извини, если путано, объяснял?
- Да ничего, все понятно, только, правда - к чему?
- Да к тому, что, сколько ты метров пройдешь, или на сколько лет состаришься, не зависит от того, насколько Земля повернется, в смысле: не зависит от времени, хотя изменение своего возраста ты и сравниваешь с тем, насколько Земля повернулась. А часы, механизм, только для упрощения такого сравнения. Вот туже формулу скорости взять, Вань! Давай, я ее напишу для наглядности.
- Да не надо, дядь Миш! Что я, формулы не знаю, что ли?!
- Нет, ты посмотри! – дед Шуруп подвинул Ивану листок, - видишь, скорость определяется делением расстояния на время; правильно?
- Правильно, правильно, - кивнул Иван.
- А теперь выведем из этой формулы время, - дед Шуруп подрисовал снизу еще одну формулу, - получается, что время определяется делением расстояния на скорость!
- Правильно?
- Конечно, правильно.
- Нет, неправильно! – воскликнул дед Шуруп, - время не определяется ни временем, ни скоростью! Время, как мы с тобой договорились, это расстояние, которое проходит стул, на котором ты сидишь, вращаясь вокруг земной оси. Давай в формуле поставим единицы измерения, - дед Шуруп подрисовал метры в формулу, - смотри, что получается: у скорости метры сокращаются, и получаем с одной стороны – расстояние, на которое сдвинется стул в метрах, а с другой – расстояние которое ты пройдешь. Но ведь это же не зависимость, Ваня; это сравнение: стул прошел по своей окружности столько-то метров, а ты прошел столько-то метров; стул двигался сам по себе, и ты шел сам по себе. Теперь понятно?
- Угу, - хмыкнул Иван.
- По формуле, как она пишется, - продолжал дед Шуруп, тыча в листок пальцем, - получается, что время, то есть расстояние, на которое сдвинется стул, как бы определяется пройденным тобой расстоянием и твоей скоростью: чем быстрее ты идешь, тем меньше пройдет времени – замедлится оно якобы! А покажи время в метрах, то есть пощупай его глазами, и поймешь, что это всего лишь сравнение, а зависимости-то никакой и нет. Скорость вращения Земли не зависит ни от твоей скорости, ни от расстояния, на которое ты ушел! Она – постоянна! Земля родимая крутится себе и крутится, и не виновата она, что ты с ней все сравниваешь. И ты свою скорость меняешь, вне зависимости от того, как она вертится. И стареешь ты не потому, что она крутится, а потому, что стареешь. Вот и выходит, что ни что не зависит от времени, и оно ни от чего не зависит. А то, что по формулам всяким получается, так это оттого, что ученые, которые в них играют, за формулами этими, за цифрами - вещи конкретной не видят. Или шутят они иногда, как этот твой – Эйнштейн. Видел я, как он язык с фотографии показывает. Веселый, видно, был человек, и большого ума! Всю физику пришурупил, а сознаться, что пошутил, побоялся, наверное. Так что Вань, Юрка вернулся таким же по годам, как и ты! И по-другому быть не могло! Сравнивать, конечно, надо; это дело нужное, но – смотри, с чем сравниваешь! И уж, конечно, ставить зависимость там, где ее нет – это ни в какие ворота не лезет!
- Дядь Миш, - выдохнул Иван, - если честно, устал я от твоих выводов. Запутал ты меня совсем. Нет, это, конечно, интересно… это ты здорово придумал, привязал время к вращению Земли…
- Так это ведь так и есть! Ведь все эти дни, часы, минуты, секунды – все они от вращения Земли. Только это не я придумал, и ничего я не привязывал! Пока Земля вращается, как это, с постоянным темпом, что ли, то и время постоянно – это факт!
- Но ты же сам видел, что Юрка вернулся ребенком! Факт?!
- А-а, мальчонка-то этот! Или девчушка?! Непонятно было с одного взгляда-то. Так это, Вань… - дед Шуруп притворно похихикал, а потом добавил, - ты вот женат-то еще ни разу не был, женщину толком не знаешь! А они, как показывает сей факт, везде одинаковые!
- Ты… Ты это о чем, дядь Миш?!! - недоуменно спросил Иван.
- Да как о чем? Они ведь, мальчонки да девчушки, - не виноград, в садах да в огородах не растут! Ну да ладно, раз устал, давай спать ложиться, вон уж времени-то твоего, сколько натикало: второй час ночи! Завтра Юрка прлетит-приедет, и все в подробностях узнаем. Хотя мне подробности не нужны…
- А чего ж тебе тогда нужно? - спросил, позевывая, Иван.
- А вот это, Ваня, - дед Шуруп поднялся из-за стола и, довольно улыбаясь, потянулся, - мой личный интерес, надо мне одно дело пришурупить!
- Я, наверное, домой пойду, - сказал Иван, - а утром вернусь.
- Да куда ж ты в такую погоду, вон как льет, слышишь? Да и Юрка может утром приехать, а мы с тобой должны его здесь встретить, как уговаривались.

Гроза хоть и ушла, и молнии сверкали уже не над домом — вдалеке, дождь продолжал стучать в окно убаюкивающей дробью, словно поддерживая Деда Шурупа. Детские глаза, вращающаяся Земля, кучерявый корреспондент, обещание деду Шурупу, время, которое можно пощупать глазами, безразмерные формулы – все смешалось в голове Ивана и никак не выстраивалось в боле менее понятную цепочку, и он, решив, что пусть все идет так, как идет, остался ночевать в доме деда Шурупа; да и выходить в промокшую темень не очень-то хотелось.
 
Заснуть Иван долго не мог - ворочался: убегал в навязчивых видениях от сыплющихся с неба детей в синих комбинезончиках, бегущих за ним с протянутыми ручками и взрослеющих прямо на бегу. Только под утро он забылся, а когда проснулся, за окном ослепительно сияло солнце. Иван взглянул на часы и улыбнулся, представив, что для того, чтобы узнать, который час, нужно было бы измерить, сколько по своей окружности вокруг земной оси проплыла кровать, на которой он сейчас лежал.

Дед Шуруп ходил взад вперед перед столом, заставленным вазами с виноградом. В центре стола, вокруг бутылки с вином из виноградных листьев, сверкали гранями в лучах солнца высокие бокалы. С экрана громко, так, что закладывало уши, кричал вчерашний вихрастый корреспондент.

- А, Ваня, с добрым утром! - обрадовался дед Шуруп, - а я уж думал идти будить тебя. Да ты садись, вот сюда, - дед Шуруп суетливо выдвинул стул.
- Ты чего так волнуешься, дядь Миш? Убавь громкость, слушать больно!
- Да ты послушай! - дед Шуруп вытянул руку в сторону телеэкрана.
Иван, закрыв уши руками, повернулся к экрану и оторопел. Корреспондент стоял во дворе его дома и взволнованно, путая буквы в словах, тараторил в микрофон: - "Мы надохимся у дома братьев Замесовых, именно сюда прилетел Юрий, чтобы встретиться с братом. Но Ивана и здесь не озакалось - он сейчас у соседа, дом которого раслопожен метрах в ста отсюда. Ну что ж, последуем за Юрием, и посмотрим, подтвердится ли идея парадокса близнецов, выдвинутая почти четыреста лет назад великим физиком Эйнштейном!"
- Корреспондентов здесь еще не хватало! - воскликнул Иван.
- А как же! Как же без них! - с довольным видом проговорил дед Шуруп и выключил экран, - ты сядь, Ваня, сейчас самое важное начнется!
Но не успел Иван сесть за стол и спросить, что же это такое - "самое важное", как в комнату влетел Юрка: довольный, раскрасневшийся со сверкающими от радости глазами. Прижимая одной рукой к груди крепко обхватившего его за шею ребенка в синем комбинезоне, свободной рукой он с ходу обнял растерявшегося Ивана.
- Ну, здорово! Здорово, брат! - басил Юрка, похлопывая Ивана по спине, - вот ты где запрятался! Здорово дядь Ми-иш! - повернулся он к деду Шурупу, отпустив Ивана, - как жизнь на Земле-матушке?!
- Да как видишь, живем еще! - заулыбался дед Шуруп, - а ты давай-ка, Юр, садись вот с Ваней пока к столу, поешь виноград.
- Какой виноград?! - удивился Юрка, и повернулся к Ивану, - пойдем домой, я тебе такое расскажу! А ты чего, кстати, в космопорт не приехал? И дома не сидишь? Случилось что?
- Да вот, - развел руками пришедший в себя при виде целого и невредимого, ничуть не изменившегося брата Иван, - слово, понимаешь ли, дал дядь Мише, что здесь тебя встречу. Потом все объясню. Пошли.
- Э, нет! - запротестовал дед Шуруп, - мы как договаривались?! Ты брата здесь встретишь, и я вас виноградом угощу! Так что, братцы, садитесь-ка за стол!
- Да что я, винограда никогда не ел?! - удивился Юрка, - стоило тратиться, дядь Миш?!
- Этот виноград, Юр, не простой, а сибирский! Я его сам вырастил. Ну, давайте к столу, что время терять?!

Братья, недоуменно переглянувшись, сели. Между тем, ребенок, прижимаясь к Юрке, указывал пухлым пальчиком на Ивана, и что-то тихо и невнятно говорил.
- Он чего-то хочет? И вообще, кто он? - спросил Иван.
- Андрюшка-то?! - расплылся в улыбке Юрка, - да ничего он не хочет, говорит, что ты - это я! Похожи, говорит, сильно! Говори по-русски, не бойся, - сказал Юрка ребенку, - это - твой дядя Ваня, а это - деда Миша.
- Дядя Ваня, - отчетливо проговорил Андрюшка и, игриво улыбаясь, спрятался в ладошки.
- Дядя?! - удивленно спросил Иван.
- Ну, вот что, братцы, вы еще успеете поговорить… - озабоченно произнес дед Шуруп, и, как бы вскользь, с явным нетерпеньем глядя на входную дверь, добавил, - побоялась, или так, принесла в подоле и смылась?
- Да не-ет! - пробасил Юрка, - не решилась просто. До орбиты Плутония продержалась, а сюда не решилась показаться - стесняется.
- Я так и думал, - пробубнил дед Шуруп, - а где корреспонденты-то?!
- А чего им тут делать? - Юрка оторвал от кисти виноградину и бросил в рот, - глаза б мои их не видели; шагу не дают ступить!
- Э нет, так не пойдет! Где там этот, кудрявый, который на всю планету вещает?! - дед Шуруп недовольно хмыкнул и быстро вышел.
- Ну, чего ты так смотришь?! – рассмеялся Юрка, глядя на ошарашенного Ивана и отщипывая от кисти одну за другой виноградины. – Он, правда, что ли, сам вырастил? Вкусный, зараза! Одиночество, ты представляешь, что это такое, да еще в жестянке?! Я уже через полгода подумал, что пять лет не выдержу, свихнусь. А тут - она, такое дело! Но, это отдельный разговор…
- Кто - она? Там?! Откуда?! А как же центр управления полетом? Они что, знали? Они-то что на это…
- Да ничего они не знали! Через три дня, кстати, нужно там, у них быть, – махнул рукой Юрка. – Это мы думали только, что все отсюда видим и все знаем! А там такое творится! Да еще при таких скоростях… Эйнштейну и не снилось! Да и не при чем здесь, в общем-то, скорости. Вот, – засмеялся Юрка, глядя на сына, тянущего руку к винограду, - смотри: и ему хочется. На вот ягодку, попробуй.

Андрюшка быстро, прямо с косточкой разжевал и проглотил виноградину, и, причмокивая от удовольствия, сказал: - "Еще!" Юрка оторвал на ладонь три виноградины, и племянник Ивана быстро, обеими ручками отправил их в рот.

В комнату вошел дед Шуруп, а за ним корреспондент и оператор с камерой.
- Вот, снимайте! Но, как договорились! - дед Шуруп обежал стол, втиснул стул между Юркой и Иваном, и с довольным видом усевшись, спросил: - Чем это мальчонка себе рот набил?
- Виноградом твоим! - ответил Юрка.
- Да ты что! - воскликнул дед Шуруп, - дай-ка мне его на колени!
Андрюшка спокойно перебрался к деду Шурупу, устроился, ерзая, поудобнее, дотянулся до виноградной кисти в вазе и потянул ее к себе.
- Вот молодец, какой! - обрадовался дед Шуруп, и, оторвав от кисти небольшую веточку, сунул ее в руку ребенку.

Оператор, между тем, присев на корточки, плавно водил камерой, а корреспондент бубнил в микрофон:
- Как видите, братьев-близнецов по-прежнему очень трудно различить, и, если бы не одежда, трудно было бы понять, кто из них кто! Мы с вами присутствуем при историческом событии!..
- Ты зачем их привел? - шепотом спросил Иван.
- А вот это - наш сибирский виноград! - громко, глядя в камеру, сказал дед Шуруп, пропустив вопрос Ивана мимо ушей. - Такой виноград выращивали в Сибири триста лет назад, и мне удалось возродить это, так сказать, искусство. Как видите, для восстановления сил космонавтов, после длительных полетов, да еще при таких скоростях - нет ничего лучше. Даже ребенок, прилетевший к нам из космоса, уплетает сибирский виноград с большим удовольствием, - дед Шуруп приподнял Андрюшку и поставил его на ноги прямо на стол.
Оператор навел камеру на Андрюшку, который, ни на кого не обращая внимания, прижимал к груди веточку и с серьезным видом, надув щеки, жевал виноград.
- Ну, вот и еще одна сенсация, - затрещал корреспондент, - виноград, выращенный в Сибири - что само по себе, согласитесь, является сенсацией – пришелся по вкусу космическому ребенку!
- Но это еще не все! - дед Шуруп, уронив стул, поднялся, усадил Андрюшку Ивану на колени, открыл бутылку и разлил по бокалам вино. - Вы посмотрите, какое из листьев сибирского винограда получается вино, приготовленное по старинному, забытому рецепту!
Корреспондент с оператором переключились на деда Шурупа, протягивающего им через стол бокал, наполненный шипящим вином.
- Все натуральное, никаких добавок! - приговаривал дед Шуруп.
Корреспондент пригубил вино и развернулся к оператору: - "Действительно, удивительный, неповторимый вкус имеет этот поистине волшебный напиток! Просто не верится…"
- Пойдем отсюда, - Юрка поднялся, и взял у Ивана с колен сына на руки, - поговорим лучше дома, в спокойной обстановке.
- Пойдем, - согласился Иван.

Корреспондент тут же повернулся к ним и, поставив бокал на стол, начал что-то спрашивать, но Юрка махнул рукой - все вопросы, мол, позже - и молча вышел. Вихрастый парень и оператор бросились за ним. Дед Шуруп едва успел сунуть в руку оператору две кисти винограда.

- Ну, ладно, дядь Миш, до свиданья! Накормил ты нас виноградом! - сказал Иван, направляясь к двери.
- До свиданья, Вань, вы с Юркой загляните завтра, виноград возьмете! Сколько унесете, столько и берите!

В это время затренькал видеофон, и дед Шуруп бросился к нему. Уже переступив порог, Иван остановился и прислушался к тому, что говорил согнувшийся над столиком с видеофоном и записывающий что-то на листке бумаги дед Шуруп. "Так, так, пятьдесят черенков, - быстро, но четко, произнес виноградарь, - хорошо, конечно сделаю. Вам какой, синий, черный, белый, зеленый, красный, розовый? Всех по пятьдесят, или всего пятьдесят? Всего? Договорились, высылайте договор, жду". Иван хмыкнул и направился к деду Шурупу. Видеофон вновь тренькнул, и дед Шуруп снова начал с кем-то разговаривать.

- Дядь Миш, - тронул Иван деда Шурупа за плечо, - так ты вот для этого, что ли, все это затеял?
Дед Шуруп, сославшись на важную проблему у космонавта, и необходимость своего в ней участия, извинился перед собеседником и попросил его перезвонить через полчаса.
- Ну что ты, Ваня, - сказал, будто оправдываясь, дед Шуруп, - понимаешь… как бы, Вань, сказать-то… вот чего в таком возрасте хочется? Чтобы при жизни не забыли, да потом подольше помнили… вот я и хотел через виноград…
- И через время…
- Ну! Время! Нет, именно через виноград - людям польза, все-таки: меня уж не будет, а виноград – он долго живет; сорвут, да обо мне вспомнят. А о времени я еще, когда учился, все понимал! Только в себе держал; заикнулся, как-то, помню, один раз, так ведь засмеяли… Я ведь, Вань, науку всегда уважал, и Эйнштейна тоже уважал. Я и сейчас науку очень уважаю! Особенно за то, что всякую ее глупость можно с выгодой для себя использовать! Главное - вовремя это сделать. Вот я как от тебя услышал про эксперимент, тогда, у винограда, так в голове и мелькнуло! Я и пришурупил время к месту! А этот, языкастый, - дед Шуруп указал пальцем в потолок, - не обидится, поди, что я к нему и к вам присоседился… в историю! Вы же с Юркой теперь - факт! И никакой формулой его не побьешь! И я при этом факте, как берег при речке: про вас скажут, и про меня вспомнят! Ну, вы-то, хотя бы, с Юркой, поди, не обидитесь?! – озорно подмигнул дед Шуруп.
- Конечно, не обидимся, ну что ты, дядь Миш! - разулыбался Иван, ему вдруг захотелось сделать для деда Шурупа что-нибудь такое, чтобы тот до конца жизни никогда не почувствовал себя одиноким, забытым. Но что, что он мог сделать?!
- А это, - дед Шуруп, повеселев, кивнул в сторону видеофона, - так! С боку припека! Побочный эффект! Но тоже не помешает. Вишь, из Франции звонили, с какой-то винодельни, просят рецепт вина из виноградных листьев продать. Только сдается мне, что еще и эти, родственнички твоего племянника, из космоса, объявятся. Они уж точно видели, как их ребятенок виноград уминал! А я ведь на них не рассчитывал, кто ж знал, что Юрка такое отчебучит! Теперь еще и выкручиваться придется, а значит - жить!!! Пойдем-ка, я тебя провожу. Пусть кучерявый нас еще раз вместе сфотографирует.
- Конечно! - обрадовался Иван, - пойдем, дядь Миш, пусть еще раз сфотографирует! Только быстрее, Юрка ждет.
- Сейчас, сейчас, - дед Шуруп торопливо подошел к столу, - ну, что родной, пойдем и ты с нами, - прошептал он, - что б я без тебя делал! Вон ведь, мысль какая через тебя пришла! Какой из вас прихватить-то, чтоб Юрка мальчонку побаловал…
Дед Шуруп выбрал и бережно взял вазу, хоть и не полную, но с самым крупным, сочным белым виноградом, и, гордо держа ее перед собой, поспешил за Иваном.
 
 
12.11.03 г.