Лестница наверх

Едва родившись, подошла она к подножию этой лестницы, сейчас же стояла на последней ее ступеньке и прекрасно это понимала. Дальше пути нет. Ира всегда жила по принципу: никогда не сожалей о том, что изменить не в твоих силах, посему сожалеть было не о чем. Она не пренебрегала ни единой возможностью, ни малейшим шансом, которые предоставляла жизнь. Иру считали сильной, успешной, женщиной, которой завидуют. И ни одна душа не знала, что стоит за каждой ступенью…

Все таить, чтобы люди забыли,
Как растаявший снег и свечу?
Быть в грядущем лишь горсточкой пыли
Под могильным крестом? Не хочу!

Каждый миг, содрогаясь от боли,
К одному возвращаюсь опять:
Навсегда умереть! Для того ли
Мне судьбою дано все понять?

Вечер в детской, где с куклами сяду,
На лугу паутинную нить,
Осужденную душу по взгляду …
Все понять и за всех пережить!

Для того я (в проявленном – сила)
Все родное на суд отдаю,
Чтобы молодость вечно хранила
Беспокойную юность мою.
«Литературным прокурорам»
Марина Цветаева

Родилась Ира слабенькой, болезненной девочкой, что было не мудрено, если принимать во внимание родителей алкоголиков. Едва покинув роддом, «любящая» маменька, не задумываясь, сбагрила ненужную ей обузу бабушке. Варвара Степановна по своему любила внучку, но была жесткой женщиной и демонстрировать свои чувства никогда не умела. Вся ее забота выражалась в контроле над опрятностью девочки, исправным выполнением ею школьных домашних заданий и нормальным, на сколько это было возможно, питанием. На тот момент они были весьма стеснены в средствах, на столько, что одежда для Иры перешивалась из старых платьев ее родительницы, а об игрушках речь вообще никогда не заходила. В школе благодаря одноклассникам к девочке прочно приклеилось прозвище «Сиротка». Ни кто и никогда не задумывался, насколько оно было обидным.

- Эй, Сиротка! Что же тебя даже мамаша с папашей бросили то? Конечно, зачем им такой уродец! – школьники дружно рассмеялись. А Ира, вжав голову в плечи, поплелась домой.
- Ирина, ты ли?
- Я, бабушка, я! – девочка тяжело вздохнула. Может, одноклассники правы, и она действительно виновата в том, что родители ее оставили? Почему-то ведь у всех девочек в школе есть подруги, а у нее даже куклы нет. Вот если бы кукла была, она бы о ней заботилась, как мамочка о своих детках. Следила бы, чтоб та не болела, шила новенькие платьица. Когда-нибудь она вырастет, школу с отличием закончит, а когда мама с папой узнают об этом, то будут гордиться своей дочкой и обязательно к ней вернутся. И одноклассникам станет стыдно за свое поведение.

Дети порой бессмысленно жестоки к своим сверстникам. Только обида на них не сохранилась у Иры в сердце, в то время она запечатала ее в конверт с надписью «не открывать» и оставила его храниться до востребования. Напротив, позже появилась благодарность, ведь именно тогда она решила, что добьется в жизни всего того, к чему ход ей пока был заказан.

Для этого надо было выбрать перспективную специальность. И Ира выбрала. Целый год работала она не покладая рук, чтобы не ударить в грязь лицом перед однокурсниками. На вырученные деньги приобрела себе абсолютно новые, а не доставшиеся «по наследству» вещи, в первый раз в жизни подстриглась в парикмахерской, а не у бабушки. Вот оно, казалось бы, счастье!

В университете Ира была лучшей на курсе. Иначе ей было нельзя! У девушки не было поддержки родителей или других родственников, не было школьных подруг, с которыми можно было бы «пошушукаться», поделиться всеми своими переживаниями, которым можно было бы рассказать, как ей нравится этот неотразимый Сережка. Ах, какой же он был необыкновенный! Как он мог всего одним взглядом согреть или заморозить ее глупое сердечко, и оно то пылало, словно крохотный язычок пламени, то больно кололось прозрачной льдинкой. За него… за него она могла умереть, за одну только добрую улыбку и ласковый взгляд. Сергей – это мечта, пока несбывшаяся, но очень скоро она ее воплотит в жизнь. Хотя нет, неправильно: это не мечта, это цель, к которой опять нужно идти, раздирая в кровь ноги и сердце. Ну разве хоть кто-нибудь мог догадаться какие нешуточные страсти бушуют в груди снежной красавицы. Она всегда производила впечатление холодной, неприступной девушки, у которой вместо крови вода студеная. Вечно с головой погружена в учебу, не обращая внимания на развлечения. На третьем курсе Ира немного приоткрыла окошко в свой внутренний мир: она стала посещать только-только открывшуюся Литературную студию «Луч», вот где можно было не стесняясь, с упоением и страстью читать стихи любимых ею Блока, Цветаевой, ну и кое-что из своего. В своих стихах она была самой собой: неуемной и одновременно неуверенной в себе, очень романтичной натурой. Ира до сих пор помнит первое свое посещение этой студии, когда они все набились словно сельди в бочке, в одном из крохотных помещений бывшей университетской церкви на Моховой. Именно там, в 1852 году отпевали Гоголя. Признаться, никто тогда не вспомнил об этом мистическом обстоятельстве. Была еще одна причина для посещения студии: Сережа тоже посещал ее. Как-то, в один дождливый вечер, герой ее грез предложил провести девушку до дома.

- Привет!
- Здравствуй! – Ира неловко улыбнулась. Она не знала, что еще сказать Сережке, как стать ему интересной. Другая, конечно же, смогла бы найти общую тему для разговора, потому что у любой было в сто раз больше опыта общения с противоположным полом! – Как дела? – спросила девушка первое, что пришло в голову и, сразу же, покраснела.
- Ты такая смешная! - улыбнулся парень.
Ну вот, только этого не хватало! Меньше всего на свете Ира хотела показаться ему смешной! Какой угодно, только не такой.
- Смешная? – вымученно улыбнулась она.
- Ну да! Всегда такая серьезная, сосредоточенная и… красивая. – теперь уже покраснел Сергей.
У Иры голова пошла кругом, сердце екнуло.
Они шли и разговаривали обо всем и ни о чем, обсуждали только что услышанные стихи и поэзию ХIX века. Постепенно Ира и Сергей стали встречаться. Ире казалось, что их души срослись и стали одной на двоих, так близко она еще никого к себе не подпускала.

МГУ Ира окончила с отличием, как и ее возлюбленный. Вскоре сыграли свадьбу, устроились на хорошую работу, благодаря родителям Сергея, получили квартиру. Им бы жить да радоваться, но… Молодые мечтали о детях, а их все не было. Врачи разводили руками и бросались непонятными терминами. Единственное, что поняла Ира, так это то, что детей нет и быть не может. Значит она не такая, значит ущербная, как поломанная игрушка, которой самое место в мусорной корзине. Странно, но даже тогда она продолжала жить и чего-то добиваться. Вот только ее Сережка все чаще стал приходить домой в подпитии, в такие дни она старалась стать как можно незаметнее, так как, если уж он ее замечал, то на следующий день на ее теле красовались многочисленные синяки и ссадины, а в голове вьюгой носились обрывки сказанных мужем фраз. О, он был очень красноречив, много нового узнала о себе Ира: и что она скотина бесчувственная, и что это из-за нее мужнина жизнь полетела под откос.

- Что смотришь? Да, пьян. Потому что я – человек, понимаешь ЧЕЛОВЕК? У меня сердце болит. Ты вообще знаешь, что такое сердце? Ты же даже слезинки не проронила за всю жизнь. Для тебя главное деньги! Другая на твоем месте извелась бы уж вся, даже… ну да, с собой бы покончила, чтоб другим в тягость не быть. А ты что? Что ты все молчишь? Может, ты каменная баба и совсем ничего не чувствуешь? Сейчас проверим, – с этими словами Сергей сильно ударил Иру в живот. – Все равно от него никакого проку.

Ира согнулась пополам от боли, не только и не столько физической, но слезы так и не потекли.
Родители Сергея не упускали случая, чтобы наговорить сыну гадостей о своей невестке. Видели же они сразу, что не пара она ему, были же против этого брака, так не послушал. Разве ж кто-то считался с ее чувствами, разве ж думал, что ей жить не хочется!

Темный, прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто вы?

Сколько возможностей вы унесли,
И невозможностей – сколько? –
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!

День был невинен, и ветер был свеж.
Темные звезды погасли.
- Бабушка! – Этот жестокий мятеж
В сердце моем – не от вас ли?

«Бабушке»
Марина Цветаева

Ира, наконец, забеременела. Думала тогда, что все ее злоключения закончились. Даже Сергей перестал пить, прекратились побои. Беременность протекала очень тяжело, токсикоз совсем замучил, но какая разница, если за все мучения полагается награда в виде маленького комочка жизни. В положенный срок ребенок родился. Мертвым. У нее была дочечка.
Конечно же, после этого ни одна сила не могла удержать мужа рядом с ней. Вот тогда она сорвалась и запила сама, целых полгода не могла остановиться. Точку поставил звонок бабушкиной соседки.

- Алло! Ирочка? Это Клавдия Семеновна. Горе то какое, Вареньки больше нет! – на другом конце провода всхлипнули. - Похоронить надо. Ты бы приехала, девочка.
- Я приеду! Слышите? Я обязательно приеду!

И Ира вынырнула из небытия. Она вспомнила, как бабушка всегда настаивала на ее учебе, когда бросили ее родители алкоголики. Так чем она лучше своей матери? Из зеркала на нее мутными глазами взирало абсолютно опустившееся существо, но никак не женщина. Может, она могла помочь своей бабушке, а теперь из-за нее умер последний близкий ей человек. Поднялась. Привела себя в порядок и даже организовала похороны, хватило сил. Плакать Ира не умела.

Взяв себя в руки, начала все сначала, с нуля, даже ниже – с минусовой температуры на улице. После похорон гуляла по Москве и подводила итоги: итак, у нее есть квартира (Сергей все же оставил на долгую память), нет работы, есть молодость и одиночество, которые не с кем разделить. Ничего, эту чашу она решила выпить до дна. Сама. План действий следующий: на оставшиеся деньги привести свою внешнюю оболочку в пристойный вид, найти работу, добиться того, чтобы с ней считались впредь. История семейной жизни с Сергеем не должна повториться. Все это надо сделать ради светлой памяти бабушки.

Спустя месяц Ира уже работала в подпольном цеху и зарабатывала больше чем когда-либо в своей предыдущей жизни. На красивую, ухоженную женщину обращали заинтересованные взгляды. Появился Алексей. Она сама не могла потом вспомнить, с чего все началось. Иногда казалось, что он всегда был рядом, готовый ее поддержать. Расписались. Не было шумной свадьбы и огромного количества гостей, но это не делало их менее счастливыми. Родился Ванечка. Работы становилось все больше, как и денег. Ванечка – вот ее счастье, ее жизнь, ее отдушина. Какие же это сладостные слова «ее сын»! Ребенок рос умным, обаятельным, талантливым. Не только родители, все, кто был с ним знаком, не могли не восхищаться. Учеба в школе давалась Ване легко, друзей всегда был полон дом, он всегда с одинаковым рвением писал стихи, картины, играл на пианино. С семи лет участвовал в различных конкурсах. Чтобы Ваня не оправдал надежд, чтобы разочаровал родителей, об этом не могло быть и речи. Его все просто обожали.

Перестройка. Кто перестраивал и что? Это уж как кому повезло. Ира с Алексеем выстраивали свою жизнь, подстраивались под вновь созданные условия. Тут уж либо пан, либо пропал. Да, голодали, ели каши из червивой крупы, но они выстояли. На операциях по обмену валют заработали стартовый капитал, открыли несколько обменных пунктов. Уставшая Ира возвращалась домой, Алеша уехал в очередную командировку. Шок! Лучше бы она не входила в свою квартиру. Как такое могло с ними произойти? Нет, это кошмар, дурной сон. Вот сейчас она проснется, и все будет как прежде. Это не ее сын лежит с открытыми глазами и глупой улыбкой на лице, не возле него валяется использованный шприц, не его рука перетянута жгутом. Ее Ванечка не наркоман! На ватных ногах подошла к кровати, посмотрела на синие реки вен, испещренные маленькими точечками. Рухнула на пол и заскулила. Ира выла, как волчица, попавшая в капкан. Единственный выход для волка – избавиться от своей лапы, а что делать в таких случаях человеку? Надо уговорить Ваню больше не прикасаться к этой гадости. Она не может положить его в клинику: он же такой ранимый, чувствительный, для него это будет очень плохо. У него есть мама, она ему поможет выкарабкаться, они смогут это сделать вместе. Главное Алексею не говорить, тот будет настаивать на лечении.
На следующее утро Ира осталась дома, Ваню в университет она тоже не отпустила: он должен быть под присмотром. Ломка – самое страшное слово в ее жизни. Она этого никогда не забудет. Ванечка извивался на кровати, плакал, кричал. Лучше бы ее саму на части разрезали, чем переживать такие мучения своего ребенка.

- Мамочка! Я не могууууууууу! За что ты так со мной? Я же не выдержу больше. Это я, твой любимый сын, разве такого ты для меня хотела?
- Ванечка, ты сможешь, детка! Ты же у меня такой сильный! Мы справимся!
- Нет! Я совсем не сильный, я слабый! Очень, очень, очень слабый… Ты справишься, со всем всегда справлялась. Не я! Аааааааа! – рыдал Ваня.

Ира подбежала к сыну, попыталась вытереть слезы и пот с его лица, но он пытался оттолкнуть ее, отбрасывал в сторону руку.

- Ваня! Я не могу так больше. Что мне сделать, чтобы тебе помочь?
- У меня… в блокноте… Эльдар… позвони ему, скажи, он поможет.

Ира подбежала к телефону, нашла нужный номер.

Через час она сама делала укол своему сыну. Торопилась, только бы все это скорее закончилось.

- Мама!
- Да, Ваня?
- Ты папе не говори только, пожалуйста.
- Сыночка, как же так? Ты же у меня такой замечательный и вдруг…
- Когда с Леной встречался, она мне попробовать предложила, сказала, что если я ее люблю, то рискну вместе с ней. Я рискнул. Она смогла соскочить, я – нет. Поэтому и расстались, не смогла с наркоманом рядом быть. Я брошу, обязательно, потом.
- Конечно!


Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую в дали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности земли.

И будет день с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет все – как будто бы под небом
И не было меня!

И день и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто – слишком грустно
И только двадцать лет,

За то, что мне прямая неизбежность –
Прощение обид.
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,

За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
- Послушайте! – Еще меня любите
За то, что я умру.
«Уж сколько их упало в эту бездну…»
Марина Цветаева


Ее Ваня не бросил наркотики. Страшно, когда ты остаешься жить, а твой двадцатилетний сын лежит в могиле. После того злополучного разговора, ничто уже не имело значения, даже то, что Алексей бросил ее ради совсем молоденькой девочки, к которой и ездил все это время «в командировку». Передозировка. Ира только вернулась с похорон. Все, чего она достигла, было пылью, иллюзией, все кроме Вани. Кому теперь все это нужно? В комнату зашла бывшая однокурсница, проживающая в квартире напротив.

- Ну надо же, твой сын – наркоман! А мы всегда так тебе завидовали, если честно.
- Вы мне?
- Понимаешь, ты всегда была лучшей, Сергей тебя выбрал, хотя у тебя ничего не было за душой, работа хорошая, сын, муж, которые души в тебе не чают. У тебя же все было! И вдруг… Алексей и тот ушел. Даже на похороны не приехал.

Ира начала смеяться, все громче и громче, она согнулась пополам, обхватив себя руками. Соседка, испугавшись, поспешила ретироваться. Хохот все не прекращался. Вдруг, женщина почувствовала на щеках влагу. Она лизнула ее, с удивлением прикоснулась к лицу руками. Ира плакала, первый и последний раз в своей жизни. Через час ее обнаружат мертвой.

У каждого своя лестница с разным количеством ступеней. Куда она выведет, вверх или вниз? Это уж решать Вам!