Нельзя так нельзя...

 Нельзя – так нельзя...
 Былинки

 «»«»«»
 ...Лёня первый год в Штатах. По профессии он строитель. Лёня рад безмерно тому, что сразу же начал работать по специальности. Впрочем, «по специальности» - громко сказано. В Союзе он был главным инженером большого комбината ЖБК; здесь же он работает оператором на бетонном узле. Дело нелёгкое, но знакомое.
Так случилось, что Лёня поизносился – ему срочно понадобилось купить носки (socks). Рядом с его БРУ небольшой маркет, где можно купить всё: от носков до кепочки. В lunch-time Лёня как есть в спецодежде, одубевшей от брызг жидкого бетона, забегает в магазин, быстро стреляет глазами по товарным ячейкам. Носков, как назло, не видно. Времени ковыряться в грудах вещей тоже нет.
В меру своих исключительных знаний английского языка, слегка меняя гласную, Лёня с видимым нетерпением сообщает продавцу о своей нужде:
 -Sir, I need sex!..
Продавец внимательно смотрит на customer”a, на его железобетонную одёжку и невозмутимо переспрашивает:
 - Right now? (Сейчас? Немедленно?)

 «»«»«»

 ...Наташа приехала из Израиля. Жила она там четыре года и всё это время мечтала попасть в USA. Мало сказать мечтала – она всё делала для достижения цели, в том числе и штудировала английский язык.
Наташа совершила всё это настолько эффективно, что в первый же год устроилась преподавателем в школу. Правда, в музыкальную: по профессии она музыкант.
В первый же день в начале первого урока взволнованная этим событием молодая учительница предлагает ученикам в классе взять по листку бумаги. Но вместо требуемого:
 - Please, guys, take a sheet of paper.-
звучит несколько усложнённая конструкция предложения:
- Please, guys, take a piece of shit. ( Пожалуйста, ребята, возьмите по кусочку дерьма.)
Дети восторженно смотрят на новую «училку»...

 «»«»«»

 Аким – бывший «холодильщик». Закончил Одесский «консервный» институт. Очень горд своей профессией, хотя в Америке это мало кто ценит. Тем не менее, при каждом удобном случае он непрочь блеснуть знаниями, связанными с бывшей специальностью.
Вот и сейчас, при сдаче экзамена на лайсенс для работы с кондиционерами в Aircondisioning Depart Section, он в очередной раз сверкает осведомлённостью. Вопрос стоит о том, как управиться с определённым оборудованием. Ким вспоминает, что с аналогичным приспособлением под названием ФАК-5 (фрионовый агрегат компрессорный) он работал в Союзе.
- I do ФАК – five in Russia!- (Я «ФАК»ал пятикратно в России!)
бодро заявляет абитуриент. Экзаменатор спокойно отвечает:
- Very nice to know but now it’s not so important…
(Приятно об этом узнать, но сейчас «оно» не так важно...)

 «»«»«»
 Доченька Акима Лика – девушка на выданье. У неё есть любимый. Её избранник – коренной американец. Они встречаются целых полгода. Но Лика не решалась представить ему своих родителей, весьма умеренно владеющих английским.
Наконец, доченька решилась и привела суженого к родным. К всеобщему удовольствию и жених понравился Акиму, и старавшаяся изо всех сил не пасть лицом в грязь супружеская чета обаяла гостя обильным столом и ненавязчивой беседой.
 Всё бы и закончилось на этой высокой ноте, если бы в избытке чувств Аким не вызвался отвезти молодых людей в нужное им место. Оказалось, что горючего в машине нет и загоревшаяся лампочка в любой момент могла погаснуть. Как назло, рассеянный Аким проехал мимо единственной в этом районе заправки.
 - I passed gas! («проехал бензин» - в американском варианте звучит, как «ипортил воздух...) – грустно сообщает Аким, наивно полагая, что он известил о своей оплошности.
 - God bless… - растерянно отвечает ошарашенный, но неизменно интеллигентный жених.


 «»«»«»

 ...Несколько слов о роли и значении пешехода в современном мире. Кто есть пешеход? Вопрос далеко не праздный. На примере пешехода можно проанализировать разницу между демократией и тоталитарной системой.
 Что мы имели по этому поводу в Союзе? Подавляющее большинство населения к такому средству передвижения, как автомобиль, не имело никакого отношения. В отличие от Ильфа и Петрова, наивно полагавших, что «автомобиль – не роскошь, а средство передвижения», народная масса с полным на то основанием была уверена в обратном.
Владеющее автомобилями меньшинство, чувствуя свою исключительность, вело себя уверенно и даже агрессивно. Пешеход всегда являлся подчинённым субъектом дорожного движения. Переходя дорогу, улицу, двор..., да что там «переходя» - ступая по тротуару, пешеход пугливо оглядывался по сторонам в надежде не быть сбитым каким-нибудь средством передвижения. Даже на очерченной белой краской «зебре» перехода на перекрёстке, озарённого зелёным светом светофора пешехода не покидало чувство тревоги и бесправия.
 Полную противоположность Союзному представляет собой статус пешехода в Штатах. Для примера возьму New Jersey – штат, стоящий почти полностью на проезжей части дорог. Пешком здесь не добраться ни на работу, ни к источнику питания или культуры, ни к теще на блины, не говоря уже о романтическом свидании.
 Поэтому в этом штате все от мала до велика, и стар и млад раскатывают в автомобилях. Встретить пешехода не так просто, а если он и попадётся случайно в пути, то внимания и уважения ему достанется от любого встречного и поперечного водителя в избытке. Спешащая по driveway”ю машина немедленно затормозит на приличном отдалении и вся колонна будет терпеливо ждать, пока пешеход (в равной мере и выводок канадских гусей) степенно перейдут дорогу по проезжей части. Авто не выйдет из гаража или со стоянки, если до ближайшего пешехода не будет расстояние порядка десяти метров. Из проезжающих мимо машин до прохожего доносятся восторженные приветствия: пешехода тут чтут свято, как на Руси почитали юродивых...
 Все запретительные, ограничительные, предостерегающие надписи относятся только к водителям. Им и рассчитываться за различные нарушения этих запретов. Пешеход в New jersey –это нечто сходное со священной коровой в Индии. Разве что, пачкать асфальт коровьими лепёшками ему не рекомендуется...
 
 После такого длиннющего вступления последует коротенькая история о приключениях первопроходцев русской эмиграции новейшего периода (к ним автор относит пришельцев в страну с тридцатилетним стажем).
 ...Ох уж эта мне совковая привязанность к запретительным надписям: «Вход запрещён!», «Руками не трогать!», «Опасно для жизни!», «По газонам не ходить!» и т.д. Нельзя – так нельзя...
 Зоя только-только приехала в Америку. Первая после месяца поисков стоющая подработка: не очень далеко от дома, но в вечернее время.
Закончила работу ближе к двенадцати. На ближайшей автобусной остановке ни души . К чему бы это? Прочитала табличку на ближайшем столбике –“No standing!”. Нельзя – так нельзя.
Прошла до следующей остановки. Там та же картина: ни души и запретительная надпись: “No standing!” Ну и строгости! Устала, как лошадь, но нельзя – так нельзя!
То же самое происходит на третьей и четвёртой остановках. Это уже чёрт знает что: на кой ляд нужны тогда эти автобусы, если на них нигде нельзя сесть?! Да-а... там хорошо, где нас нет.
 ...Так и пришла пешком домой ближе к часу ночи. Откуда совчеловеку знать популярные знаки для автомашин, если он сроду не сидел за рулём?!

 «»«»«»
 
 Учишь, учишь этот язык, просиживаешь часами до одурения у телевизора, запоминаешь десятки пословиц, сотни идиом, прослушиваешь батареи кассет... А подходит момент и влипаешь по полной программе...

 ...А как хочется сделать что-то приятное с первых заработанных в иммиграции денег! Ну хотя бы купить подарки детям. Конечно, на дорогостоящее не потянуть, но мелочь ведь тоже приятна!
Получив первый недельный “cash”, Зоя заходит в store с детскими игрушками. Спортивный сынишка давно мечтает о мяче и она решает сделать, наконец, ребёнку сюрприз.
Торговый зал громадный – где искать мячи? Да и есть ли они здесь? А вот и менеджер – молодой человек в тёмном костюме с красивыми очками на переносице. Зое хочется попрактиковаться в разговорном жанре. Первая фраза уже испытана в прежних общениях:
 - Sir, may I ask you a question?
 - Sure, Mem… - вежливо отвечает молодой человек.
Вторую фразу –вопрос - Зоя уверенно конструирует сама:
 - Sir, do you have balls? (cлово “balls” имеет массу значений, не последнее из которых – обозначение округлой части мужских генеталий)
Небольшие и узкие китайские глаза молодого человека за стёклами очков начинают округляться и расширяться до вполне европейских размеров:
 - Of course I have it, but… - ошеломлённо, не очень сознавая, что он там несёт, трагическим шопотом отвечает менеджер.
Зоя интуитивно чувствует какой-то подвох (учи, учи эти идиотские идиомы – всё впустую!) и выруливает на правильную дорогу:
 - For kids, to play games!
Китаец облегчённо вздыхает и ведёт посетительницу в нужную секцию.

 «»«»«»

 ...Адель – женщина видная и, хоть ей уже хорошо за тридцать, выглядит красавицей, как и в юности. Формы, правда, завышены против голливудских стандартов, но на неисторической родине это был даже очень большой плюс...
Ей сам Б-г велел в иммиграции искать работу где-нибудь поближе к женской красоте. Вот она и поступила на курсы косметологов.
Соученицы – молодые женщины и девушки. Может не все такие ослепительно красивые, как Адель, но стройные и длинноногие.
 Всё это отмечает пришедший по какой-то нужде в салон, где проводился курс, топ-менеджер известного модельного агентства.
Шефу школы он восхищенно говорит:
 - Что за красавиц ты набрал в класс? Я бы любую из них взял на работу моделью.
Молодые дамы скромно потупили взор... Кроме, разумеется, одесситки Адели.
 - Считайте, что я уже согласилась. А сколько вы мне заплатите?
Менеджер испуганно машет руками:
 - О, нет, нет, только не она... She will kill my business! (она расстреляет весь мой бизнес!)
 Вечером Адель жалуется мужу:
 - Я в отчаянии от моего будущего в Америке. О какой карьере может идти речь, если я не гожусь для работы даже в бардаке!!.