Сага о Кухулине, или Испытание на смелость

 Сага о Кухулине, или Испытание для лучших.

 Участники:
Бард, у которого вечные проблемы с рифмой.
Конхобар, король Ульстерский.
Кухулин, его дружинник и племянник.
Фергюс Мак Рой, брат короля.
Лоегар-Триумфатор и Конал-Победитель, викинги.
Великан Уаф-Бродяга.
Кароиз, король Мунстерский.
Королева.
Дружинник.


 ПРОЛОГ.

 Бард (с арфой)
В дни Ирландии великой
Разделен был славный остров
На пять королевств враждебных,
Воевавших то и дело.
Конхобар, король Ульстерский
В своем доме Ветви Красной
Содержал свои дружины
И гордился очень ими:
Ведь в бою они бесстрашны,
Ведь в бою они едины,
И свирепы и отважны,
И вообще, НЕПОБЕДИМЫ.
Но зато, как перемирье
Ненадолго наступало,
Так дружинники активно
Отношенья выясняли:
Кто на свете всех храбрее,
Всех сильнее и грознее.
Королю вопросом этим,
Извините, плешь проели.
Потерял покой и сон он,
Перестал и пить, и есть он,
И стояли под короной
Все волосья частоколом.



 ЧАСТЬ 1
 Королева:
Что случилось, мой король? Не таись перед женой.
Ты уж целую неделю абсолютно никакой.
Громче будет даже мышь: ты ни с кем не говоришь,
По ночам не спишь, я знаю, потому что не храпишь!
 Конхобар:
Потому, что я «сова»… Как же ноет голова!
Из-за викингов забыл я все культурные слова!
Трое из моих верзил доконали – нету сил.
Разбираются – и всё тут, сколько б я им не грозил!
 Королева:
Это кто ж?
 Конхобар:
Племянник мой. Он же самый здесь шальной.
С ним – таких же двое психов. Из-за них я весь больной!
Я их в Мунстер отослал, чтоб сосед их там разнял.
Это ведь несправедливо, чтобы я один страдал!
 Бард:
В это время распахнулась
Дверь со страшно дикой силой,
И рога свалились сверху
На дружинника-верзилу.
 Дружинник:
Я забылся постучать…
 Конхобар:
Молодец, варёна мать!
У врагов своей башкою будешь двери вышибать!
 Дружинник:
Я забылся постучать, так как вам хотел сказать:
Ваши викинги вернулись. Поспешайте их встречать!
 Конхобар:
Это палец. Это два. Вот кулак. Беги, братва…
Вот теперь пора бы вспомнить и культурные слова!
 Бард:
Не прошло и полминуты,
Как возникли на пороге
Три известных дебошира:
Кухулин и «иже с ними».
 Викинги:
Здравствуй, батя наш король! Мы явились в твой покой,
Чтоб сказать: ничо не вышло, и решенье за тобой!
 Конхобар:
Как не вышло? Почему? Что сказали вы ему?
Тьфу! Конец! Стригусь в монахи! Дай, родная, мне суму!
 Королева:
Мой король, ты что! Остынь. Я сварю тебе…полынь.
 Конхобар:
Да, родная, и туда же цианистый калий кинь!
 Лоегар:
В Мунстер ночью мы пришли. Сразу к королю пошли,
А его нигде и нету! Обыскались – не нашли.
 Конал:
Говорят, кудесник наш «сделал ноги» на шабаш,
И за скорость возвращенья даже месяца не дашь.
 Кухулин:
Нас никто не рассудил. Этот факт и нам немил.
Воля рока, чтоб арбитром Конхобар Ульстерский был.
 Бард:
И с надеждою воззрились
Викинги на Конхобара.
Он же резко стал зелёным,
А потом «пошел горошком».
Но на то король и главный,
Что должён владеть собою
И к дурацким инцидентам
Находить разумный выход.
 Конхобар:
Значит так, мои друзья, коль я всё же ваш судья,
Громко вам провозглашаю: объявляется НИЧЬЯ!
 Кухулин:
Как ничья?
 Конхобар:
Племяш, молчи, и меня не доводи.
Заключите перемирье в левой стороне груди.
Жмите руки, как друзья, обнимитесь, как братья,
Чтоб сейчас же прекратилась вся эта галиматья!
 Бард:
И, вздохнув, обнялись воины
И пожали даже руки,
Правда на других при этом
Втихаря скрестили пальцы.
Потому, что примиренья
Не хотели абсолютно,
А хотели отношенья
Выяснять продолжить дальше.




 ЧАСТЬ 2.
 Бард:
А на следующий вечер в славном доме Красной Ветви
Собралася вся дружина пировать у Конхобара.
Из троих же королевских «возмутителей покоя»
Лоегар один явился, потому что…был голодный…
Разбуянилась дружина, разошлась, раздухарилась,
Кто плясал, а кто ругался, кто вокалом занимался.
Кто, в порыве панибратства, «заливал шары» с собакой,
Кто, сказать слова не в силах, кулаками объяснялся.
Вдруг в который раз слетела дверь с петель. Ну что за мода!
Да ещё с такою силой, что дворец слегка встряхнулся.
Самый крайний кувыркнулся, самый дальний заикнулся,
И верзила в драной шкуре нагло в залу вломанулся.
В правой волосатой лапе он топор держал огромный,
Левой лапою, играясь, он помахивал бревёшком.
Оглядел он всю компанью, усмехнулся в бородищу,
Не спеша прошел к камину и уселся прямо на пол.
 Великан:
Ну, здорово, чуваки! Проглотили языки?
Онемели, что ли, братцы? Что молчите, мужики?
 (в ответ – долгая тишина)
 Великан:
Я вам что, Гамлет какой? Иль психически больной?
Я пришел балакать с вами, а никак не сам с собой!
 Фергюс:
Ну балакай, черт с тобой. Ты, хотя бы, кто такой?
 Великан:
Мое имя – Уаф-Бродяга.
 Фергюс:
А мое – Фергюс Мак Рой.
 Великан:
Эти парни – смельчаки?
 Фергюс:
Всё на свете им с руки!
 Великан:
Как пожрать – оно конечно, и как биться в кулачки!
Знаешь, Фергюс, господин, коль из них хотя б один
Заключил пари со мною…
 Лоегар:
И какое ж, исполин?
 Великан:
Проще репы, Лоегар. Ты отхватишь мой «амбар»…
 Лоегар:
По рукам!
 Великан:
Не всё. А завтра я верну тебе удар.
 Конхобар:
Бог мой Один! Что за речь! Кляп бы в рот, к столбу б – и сечь.
Но его скрути, попробуй, если хошь в могилу слечь!
 Лоегар:
Повторяю: по рукам!
 Великан:
Слава нашим смельчакам!
 Лоегар:
Не болтай. Не будем время упускать по пустякам.
 Бард:
Преклонил свои колени Уаф-Бродяга, чтобы викинг
Не подпрыгивал напрасно, даб до шеи дотянуться.
Лоегар достал из ножен меч, широко размахнулся,
И одним единым махом отхватил Бродяге «репу».
 Лоегар:
Хорошо или никак, но громила был дурак.
Я сдержал, конечно, слово, но свое он сдержит как?
 Великан (без головы):
Это палец, это два. Вот кулак, беги, братва.
Не боись, мой храбрый викинг, и твоя падет глава!
 Бард:
Все затихли в онеменьи. Уаф-Бродяга рассмеялся
И за бороду густую поднял голову пустую.
И спокойно удалился, громко топая ногами,
Со двора истошно крикнув «Дверь приделаете сами!»

 ЧАСТЬ 3
 Бард:
И на следующий вечер снова викинги собрались,
Но на этот раз не пили и вели себя прилично.
А на месте Лоегара сидел Конал-Победитель,
Потому что Триумфатор захотел пожить немножко.
С головой своей прощаться не готов он был морально.
А громила пунктуальный в дверь ввалился ровно в полночь.
 Великан (с головой на плечах):
Ну, здорово, молодца! Ламца-дрипца-гопца-ца!
Что-то вид у вас неважный, что-то спали вы с лица!
 Фергюс (таращится):
Или бес в меня вошел, или я с ума сошел,
Или это, Уаф-Бродяга, у тебя такой прикол?
 Великан:
Это – новый эликсир. Называется «клистир»!
 
 Фергюс:
Не клистир, а, может, «клейстер»?
 Великан:
Точно, «клейстер», командир.
Кстати, где мой кредитор? Неужели не припер?
Для кого тогда весь вечер я точил вчера топор?
Эх, ребята, вы щенки! Не мечи б вам, ползунки,
Чтобы вы тренировались ползать наперегонки!
 Конал:
Парень, ты меня не зли. Ты слова назад возьми.
Или, проще выражаясь, ХЛЕБОРЕЗКУ ЗАЩЕМИ!
 Великан:
Ну и лексика! Кошмар! Мне под дых такой удар!
Знаю: ты ужасно хочешь спорить так, как Лоегар?
 Конал:
Я хочу, чтоб ты следил, что и где ты говорил,
Но, раз хочешь, я б охотно и башку тебе срубил!
 Бард:
Великан опять пригнулся, Конал меч хватил из ножен,
Разомнулся, размахнулся, и произошло всё то же:
Гость пошел домой частями, с пустотою над плечами,
Лишь за дверью обратившись к Победителю с речами.
 Великан:
Завтра я еще вернусь и с тобою разберусь!
Дожидайся меня, Конал, дожидайся и не трусь!

 ЧАСТЬ 4
 Бард:
Третий вечер сидят воины, и совсем уже притихли.
Потому что Конал тоже соизволил не явиться.
Конхобар мрачнее тучи, ибо очень ему стыдно.
И одна теперь надежда на племяху Кухулина.
Снова полночь наступила, и опять пришел громила
С топором и с головою, и с улыбкою шальною.
 Великан:
Я зашел на огонёк. Где мой храбрый паренёк?
Я надеюсь, он-то воин и, как первый, не убёг?
 Бард:
На вопрос на свой коварный не услышал он ответа.
Даже Фергюс молчаливо опустил усы в свой кубок.
 Великан:
Я, наверно, стар и плох и от дряхлости оглох,
Но ослепнуть, извините, я еще никак не мог.
На дружинный коллектив «наведу-ка объектив»:
Нету Конала! Умчался, как ракета-реактив!
 Бард:
Тут король-то горемычный уж совсем налился красным,
Молча заскрипел зубами и покрылся полосами.
Не моргнувши даже глазом, не ведя и усом длинным,
Великан невозмутимо продолжал пороть горячку.
 Великан:
А, хваленый Кухулин! Он у вас теперь один.
Только я уж опасаюсь на «амбары» спорить с ним.
Он, небось, такой же трус. Что ты скажешь, брат Фергюс?
 Кухулин:
Конхобар король здесь, парень, намотай себе на ус.
С этикетом не знаком, а пришел в приличный дом,
Честь имея, между прочим, представать пред королем!
 Великан:
Прям не знаю, что сказать! Ты решился глас подать!
Значит, я теперь обязан и с тобою спор держать.
 Кухулин:
Этот форменный террор у тебя зовется спор?
Возразить нельзя, Бродяга, как собака ты хитер:
«коль не трус – башку руби, а потом себя губи.
Я ж приду живой-здоровый, я ж теперь forever`ll be!».
 Великан:
Ламца-дрипца-оля-ля! Ну и рать у короля!
За подобную отвагу я не дал бы и рубля.
 Кухулин:
Ты попридержи язык! Почем зря болтать привык…
Хочешь спорить? Ладно, спорим!
 Великан:
Молодец! С меня балык!
 Бард:
Только Уаф опять согнулся, третий викинг усмехнулся
И, за меч не взявшись даже, подмигнул дружине глазом.
Подошел к Бродяге, резко ухватил его за уши
И без скрипа и без треска…оторвал ему «скворечник»…
 Кухулин (потрясая великановой головой):
Перед вами – реквизит! Выбирайся, паразит.
Шутки кончились сегодня, цирк свернулся на транзит.
 Бард:
И бродяга снял ходули, разорвал свои одежды,
И увидела дружина…Мунстерского Кароиза!
Кухулин тотчас схватился и немедля извинился,
Но король велел «отставить» и стоять спокойно рядом.
 Конхобар:
Бог мой Один! Кароиз! Ничего себе сюрприз!
 
 Кароиз:
Ульстер, я провел судейство, как просил ты, старый лис.
Рассудил твоих ребят…
 Конхобар:
И какой же результат?
 Кароиз:
Сила есть, ума не надо, и, считай, экзамен сдат.
В полном мире с головой лишь один племянник твой.
Разве Ульстеру не нужен рассудительный герой?
Воевода Кухулин, командир твоих дружин,
Будет в эпосе ирландском ВИКИНГОМ НОМЕР ОДИН!
 Бард:
Вот и всё. Струна порвалась. Зацепился ею где-то,
Зацепился по дороге из дворца в свою деревню.
На пиру я был великом, с королем сидел я РЯДОМ,
Нас хотя и РАЗДЕЛЯЛА сотня пьяных волонтёров.
Кухулина тоже видел. С виду он простой вояка,
А какой на самом деле, это рассказала сага!


 THE END.