Глава шестая. Мудрые истин не ищут в словах

1.
Огонь, жарко пылающий в большом камине, жадно пожирал остатки скомканной рукописи, брошен-ной ему на истязание взбешённым правителем подземного города Рэгстодом. Правитель стремительно носился взад-вперёд по хмурой холодной зале, освещённой лишь янтарными языками пламени, нервно теребя край пурпурной мантии.
– Кто это подбросил?! – грозно ревел он, снова и снова повторяя одно и то же. – Кто подбросил это? Кто это подбросил, я спрашиваю?!
Рэгстод был один, только пламя трещало ему в ответ. Длинная корявая тень, неуклюже переползая с колонны на колонну, неотступно следовала за правителем, корча ему рожицы и извиваясь, будто змея.
– От кого ты ждёшь ответа? – вкрадчиво прозвучало из темноты. Тень встрепенулась и пугливо шмыг-нула за спину правителя, как только тот обернулся к Алтарю и грузно пал на колени.
– О, великий Владыко, – жалобно взмолился он, – сочтены дни мои волею твоею! Нет слуге твоему ни-чтожному ни мира, ни покоя нынче! Я делал всё, как ты сказал, о Владыче, но прогневил тебя ненаро-ком, недостойный! Как мне искупить вину мою пред тобою? Чем доказать преданность мою? Видишь, всё рушится! Всё рушится! Это конец!
Пламя мигнуло и притихло. Подглядывая сквозь решётки сузившимися рыжими зрачками и внима-тельно прислушиваясь, оно боялось пропустить хотя бы слово из происходящего. Золотое рогатое бо-жество на золотом же алтаре не мигая глазело на курчавый затылок правителя и молча слушало.
– Спаси меня, о Владыко, – страстно шептал Рэгстод, низко склонив непокрытую голову, – и сохрани силу мою и власть. Мне страшно, Владыче, я боюсь!
– Чего ты боишься? – не меняя застывшего выражения лица изумилось божество, ответив тем же вкрад-чивым голосом.
– Гнева твоего, Владыко!
– Я повременю с гневом, – согласился в ответ голос. – А ты поспешишь с объяснениями. Не только лишь Подземный мир моя забота. А твои бесконечные страхи когда-нибудь заставят меня сменить пра-вителя Дархарна и подыскать более достойного и решительного.
– О Великий Владыко, чьё имя свято и непроизносимо! – неистовее взмолился Рэгстод. – Да будет воля твоя на всё. Замени меня, смени, ибо непосильной стала ноша сия для меня…
– Непосильной! – неожиданно взревел голос, сотрясая эхом каменные своды. – Пожинать плоды славы и обожания – посильная ноша для тебя, Великий Повелитель Рэгстод! Купаться в роскоши и лести – по-сильная ноша для тебя! Повелевать и приказывать – посильная ноша для тебя! А служение Владыке и готовность отдать за него жизнь – непосильная?! За всё надо платить, и ты заплатишь! Заплатишь пре-жде, чем я найду тебе замену!
Пламя подавилось и закашлялось, неосторожно выплюнув остатки рукописи на чёрный мрамор.
– Что это? – спокойно произнесло божество, сохраняя прежнюю маску равнодушия на драгоценном ли-ке.
– Это моя смерть, – обречённо проскулил Рэгстод.
2.
 – …Рэгстод что-то задумал, – старый маг встал из за стола и, закинув руки за спину, стал измерять ша-гами пещеру.
Ойрон с хмурым выражением лица рисовал остриём ножа дорожки на скатерти и старался сложить недавние события и полученные сведения хоть в какую-то мало-мальски приличную стопку. Или не-сколько. Стопки то и дело разваливались, и Ойрон терпеливо начинал заново – бесформенные факты ни за что не хотели складываться и принимать нужные очертания.
– И хоть Карэстрэн делает вид, что ему это не известно или безразлично, – продолжал Аниен, – но я по-лагаю, он прекрасно обо всём осведомлён. Мало того, думаю, он знает больше, чем все мы.
– Чем все вы, – внёс правку Дэв.
– Чем все, – уточнил Аниен. – Я давно чувствую, назревает что-то недоброе и напряжение ощущается в воздухе с каждым днём всё большее. Всё, что я могу подозревать, это жажда власти. За века своего правления Рэгстод, как видно, совсем выжил из ума, ведь вся власть, которую только можно вообразить в Дархарне, и так в его руках. Странно, что ему вдруг стал мешать Крисморон – мирный оазис, который даже и городом-то не назовёшь. Но он всё чаще и чаще шлёт туда вооружённых людей. А бои, что он устраивает в Дархарне? Развлечения ли ради? А оборотни? А эти бесконечные лабиринты и тоннели? В Дархарне и без того хватает места для жизни, зачем же тревожить недра?
– Это всё конечно безумно интересно, – вмешался Дэв, шмыгнув в кресло Аниена и искоса поглядывая на древнюю книгу. – Только при чём здесь мы? Пускай себе ребята разбираются между собой, мы с Ой-роном совершенно не против, правда? А нам некогда! У нас дела там, наверху! И если Рэгстод хочет воевать – пожалуйста, пусть воюет. Если Карэстрэн хочет в ответ надрать ему его бессмертную свя-тость – пожалуйста, пусть старается. Но мы-то здесь при чём, я вас спрашиваю?! Такое впечатление, что оба они просто всё своё пресловутое бессмертие коротали, только бы дожить до того дня, когда же, на-конец, мы с приятелем влипнем в историю – провалимся в этот чёртов Дархарн, чтобы тут же нас при-шить! А теперь не могут поделить – кому же достанется это удовольствие, кто первый успеет! А тут ещё вы, добрый наш – "предупредить хочу"! Да что нас предупреждать? Сами мы, что ли, не видим, что как бельмо в глазу у того и у другого? Тесно им, что ли, под землёй стало? Говорите ведь, тоннели ро-ют…
– Дэв прав, – поднял голову Ойрон, – ваши дела нас не касаются. Всё, что нам нужно – вернуться об-ратно. И если для этого нужно будет перевернуть Дархарн вверх дном, я сделаю это, чего бы мне это не стоило. Или нырну в Мёртвое озеро. Но тогда всё равно добьюсь своего – в теле или нет, а я окажусь во Внешнем мире!
– Хорошо. Я начну с конца, – согласился Аниен и, укоризненно посмотрев на Дэва, спускающего, как с горки, по золочёному переплёту книги скатанные хлебные шарики, присел в свободное кресло. – Это уже третья моя попытка за сегодняшний вечер обратить ваше внимание на Писание. Понимаю ваше не-терпение, но прошу вас, выслушайте меня. Вас волнует ваша судьба, а меня – судьба моего народа. И хотите вы того или нет, но вам предстоит сыграть в этом мире, подозреваю, не последнюю роль. И именно по этой причине я так много времени трачу на вас, поступаясь своим временем и заботами. Вы выслушаете меня хотя бы в благодарность за мою помощь, если ничто другое не может заставить вас сделать это, и тогда я буду знать: всё, что было в моих силах, я с честью исполнил. На остальное – воля Владыки.

– Эта книга – история Дархарна со времён его творения, – спокойным властным голосом промолвил Аниен, нахмурив седые брови, – она досталась мне от моего учителя и должна перейти к ученику. Страницы книги заполнялись не одним поколением магов, и теперь они на исходе. Осталась последняя. Моя. За всю историю Дархарна ни одно существо не проникало из верхнего мира сюда и не выходило отсюда. Сегодня вы сидите предо мной как живое доказательство грядущих великих перемен. Вот от-рывок Послания, я полагаю – Рэгстоду.
Страницы тревожно захрустели, нехотя приоткрывая любопытным взглядам тайну, некогда тщатель-но выведенную рукой самого Зинлара Грозного, первого мага и учителя. Всё ещё белые, несмотря на седую древность реликвии, листы были сплошь испещрены ровными рядами черных витых знаков. Аниен низко склонился над книгой, осторожно водя пальцем по строкам и стал читать:

"Побойся Проклятого Бога,
Страны Подземной Господин,
Не покрывай свою дорогу
Останками чужих морщин.
Когда Светило над землёю
Покой навечно твой отнимет,
Тогда ты сам, своей рукою
Благословишь себя на гибель..."

– Я хочу помочь вам, хочу, чтобы вы совершили как можно меньше ошибок. Ошибок, о которых упо-минает Писание. Последним, что записал Зинлар в книге, прежде чем покинуть миры, творимые Вла-дыкой, была довольно странная Повесть. До того самого дня, как вы появились в Дархарне, я и все мои предки именно так и считали. Мы полагали, что здесь описана жизнь Вершителя Дариена в Подземном мире, изложенная в простых человеческих понятиях. Но тогда многое выглядело странным для могу-щественного Вершителя. Теперь же, кажется, всё становится на свои места. Это не повесть – это Посла-ние! Здесь написано о тебе Ойрон! Но от твоего имени!
 
"Я спустился. Но жажда настигла меня.
Я напился. Но ночь – продолжение дня,
Я подземные своды огнём осветил,
Но обжёгся сиянием тысяч светил.
Много дней и ночей я бежал к ледникам
Чтобы плоть остудить обожжённую там.
Но погибель во льдах поджидала меня,
Поднебесными грёзами в бездну маня.
Я бы принял достойно погибель свою,
Но судьба удержала меня на краю.
И тогда, проклиная нетореный путь
Меж миров и пространств, я прилёг отдохнуть.
Только короток сон, и у бездны опять
Я стою и не знаю, с чего мне начать.
Снова жажда и пламя неистово жжёт,
Снова плоть остужает обманчивый лёд,
Только там, где нога не ступала моя,
Узнают водопады и камни меня.
И взывает горящею сталью клинок,
И трубит под сияющим знаменем рог,
И склоняются льды и глубины к ногам,
И поют подземелья хвалу небесам,
И покой обретает встревоженный прах.
Только мудрые истин не ищут в словах."
 
В повисшей тишине, казалось, стал слышен шорох пробегающих мимо секунд, провожаемых жалоб-ными всхлипами коптящих факелов.

Странная шутка, Судьба так изощрённо глумится, заставляя вслушиваться в беспорядочный набор слов и старательно выискивать в них искру провидения столь далеко от дома, что ещё недавно Ойрон решил бы, что такое просто невозможно. Безжалостная вещь – Судьба. Так старательно сбивает с наме-ченного пути, снова и снова заставляя глаза расширяться от удивления, а разум бунтовать и требовать пояснений. Несносная барышня – Судьба. Так умело преподносит нелепые неожиданности и поджидает бури необузданных чувств, растрепанных штормовым ветром перемен. Ветром, беспощадно сносящим последние щепки тщательно, годами выстроенных убеждений. Ветром, отрывающим от земли и несу-щим прямо на скалы, позволяя насладиться напоследок пусть всего лишь скупым глотком, но глотком свободы, головокружительным мгновением полёта.
 
– Ты что нибудь понял? – нарушив образовавшуюся длительную паузу, Дэв соскочил с кресла и демон-стративно потянулся. – Я – нет. Терпеть не могу всяких скучных историй. И нравоучений. И древних книг, между прочим, тоже. Это ж какой-то безумец писал, не иначе…
– Дэв! – цыкнул на него Ойрон.
– А что – Дэв?! – возмутился тот, – Ты только послушай: "Только там, где нога не ступала моя, узнают водопады и камни меня". Представляешь? Камни тебя узнают. И водопады. А ты и не был тут никогда! Ну какой нормальный такое выдумает? А? А Вы? – Дэв подлетел к Аниену и встал у него за плечом, заглядывая в книгу. – Ну, вы же умный человек. Маг к тому же. А верите в сказки. Да если бы всё это произошло, то, что здесь написано, мы бы с вами уже гуляли по просторам Зангарнара, а не Дархарна. Потому что не было бы уже вашего драгоценного Дархарна-то! И что за проклятый Бог такой? Что за ерунда? Кто это у нас когда богов проклинал…
– А кто это у нас, – смеясь прервал тираду Дэва Ойрон, – что-то я никак не припоминаю, говорил, что здесь не знают, что такое Бог?
– Подумаешь, разок упомянулось в самопальной брошюрке, так что ж теперь?
– В чём, в чём упомянулось ?! – Ойрон подмигнул обескураженному Аниену и разлил из кувшина в опустевшие кубки остатки целебного напитка.
– Книженция такая, – махнул рукой Дэв, – вроде твоего свидетельства о рождении.
– Моего – чего? – не понял Ойрон.
– Свидетельства, – отхлебнул из протянутого бокала Дэв. – О рождении.
– В общем, так, – не выдержал Аниен и неожиданно серьёзным тоном прервал перепалку. – Прекращай-те это святотатство и давайте вместе обдумаем, что делать дальше. Если, конечно, вас ещё волнует ваша дальнейшая судьба. Меня же, повторяю, волнует судьба Дархарна, и если вы пришли, чтобы её изме-нить, то верите вы в это или нет, а я не позволю вам улизнуть, не исполнив ваших обязанностей. Уж ес-ли не по отношению к самим себе, то по отношению к моему миру!
– А кто нас обязывал этими вашими обязанностями?! – возмутился Дэв. – Кто меня обязывал моими обязанностями, я знаю. И как могу – выполняю. Но за Подземный мир уговора не было, так что уволь-те!
– Тише! – поднял руку Ойрон и обратился к Аниену. – Я готов сделать всё, что от меня требуется, муд-рейший, но с одним условием: я помогу тебе, а ты поможешь мне возвратиться домой.
– Что значит – ты готов?! – возмутился Дэв. – А я…
– А ты уволен, – небрежно бросил ему Ойрон, – как и требовал.
– Хорошо, – одобрительно кивнул Аниен, – я принимаю твои условия.
– Хорошо! – взбесился вдруг Дэв. – Ладно! Раз так – я покажу тебе, где свои, где чужие. Пусть это по-вредит моим интересам, и я нарушу всё, что возможно нарушить, но ты ещё убедишься, что старина Дэв был прав! Я сам найду дорогу домой, и ты ещё скажешь мне спасибо! – Дэв взвился к потолку и пулей вылетел в тёмный коридор.
– Адью! – крикнул он налету и исчез в темноте.
Ойрон удивлённо пожал плечами, задумчиво глядя ему вослед.
– Надо же? – с сожалением прошептал он. – Обиделся. То его пинками не отгонишь, а тут будто белены объелся. Что ж, счастливого пути, дружище. Да сохранит тебя… бог…
Ойрон улыбнулся, вспомнив их недавний спор о богах и с грустью подумал о том, что успел привя-заться к этому чудному творению, что так преданно заботилось о нём и не покидало его в самые труд-ные минуты.
– Мне будет не хватать тебя, Дэв.