Ночной полёт

 Город в оккупации. Зима. Метель. Сугробы. Гололёд. Ночь. Фонари. Тишина. Редкие прохожие, поднимая воротники и зябко сгорбившись, спешат по домам. Туда где ждут, где тепло, где уютно…
 Наташка смотрит на меня дикими глазами. Они округлились от ужаса и предвкушения. Эта синь бесконечная… Я улыбаюсь чуть заметно, пока она, прыгая на одной ноге, пытается попасть другой в сапог. «Ты знаешь, сколько времени?» - она снова смотрит с опаской, своими бездонными глазами. Конечно, я знаю, но я молчу. Молча протягиваю ей руку. Она суёт мне свою ладошку. И идёт за мной. Она знает что будет… Знает и идёт.
- Наташа ты надолго? – мама волнуется, конечно.
- Не знаю… - и смотрит на меня с надеждой. Но я молчу. Я неумолим…
Спускаемся вниз. Оккупация. Метель. Ветер. Сугробы. Гололёд. Ночь. Фонари. Тишина.
Открываю дверь машины, сажаю Наташку, сажусь сам. Завожу. Потихоньку выезжаю со двора. Направо, вдоль спящих пятиэтажек. Светофор подмигивает жёлтым глазом. Налево. Я молчу. Наташка тоже молчит. Двигатель довольно урчит. Он тоже ждёт. Мы все ждём. Какая ночь! Нас трое. Я, Наташка, и он, мой железный друг. Проспект пуст, вытянут как стрела, до самого конца видны перемигивающиеся желтоглазые светофоры.
Останавливаюсь на осевой. Мягко, зеленью, светит панель. Прижимаю слегка педаль газа, двигатель радостно отзывается басом. Все два с половиной литра. Все 250 лошадок. Наташка вцепилась в ручку двери… Чувствую её взгляд на себе. Она ждёт команды. Я не спешу… Никого. Тишина. Пустота. Зима. Дороги нет. Лёд и снег. Завтра насыплют соли и сделают слякоть. А сейчас… Сейчас город наш!
- Пристегнись – говорю, не глядя на неё… И сам пристёгиваюсь. Она торопливо пытается попасть в замок. Нервничает, не получается… Беру её за руку, и точным движением защёлкиваю ремень. Всё, назад дороги нет. Поворачиваю голову… Два диких овала синих, бездонных озёр! Улыбаюсь и, не отрываясь от её глаз, включаю первую. Отпускаю сцепление, немного газа… Глаза в глаза… Поехали!
Двигатель бормочет, о чём-то своём. Я не отрываю взгляд. Наташка тоже старается не отводить глаз. Перехожу на вторую, мотор басит. В боковом окне мелькают фонарные столбы. Скорость растёт. Наташка не выдерживает, бросает взгляд на дорогу. Ну что ж, я опять выиграл!
Газ в пол, и «Кваттро» вцепляясь всеми колёсами в обледеневший проспект, начинает уверенный разгон. Третья… Наташку вдавливает в сиденье, знаю, у неё сердце уходит, куда то вниз… Четвёртая… Тахометр уверенно идёт вправо. За кормой взвивается снежная пыль. Пятая… Спидометр проходит отметку 180. Тахометр упрямо ползёт правее. Спидометр не отстаёт от него. Мотор дышит полной грудью. В зеркале не видно ничего, кроме длинного, кометного хвоста моего болида. Как неудержимой стрелой, за пару минут, пробиваем город насквозь. Запоздалые таксисты, боязливо жмутся к тротуару… Мы летим с Наташкой вдоль проспекта, по самой середине! Обгоняя пургу, обгоняя страх, навстречу восторгу и свободе! Наташка визжит, когда я поворачиваю с управляемым заносом, и виснет на ремнях. Изредка ловлю её дикие и возбуждённые взгляды! Глаза горят, волосы растрепались, личико раскраснелось! Ангел, искушённый Дьяволом!
- Я люблю тебя!!! – Она кричит от страха и от избытка эмоций. – Я люблю тебяяяяя!!!!!!!
А как я тебя люблю, Ангел мой… Ты даже представить не можешь! Но я молчу. Я давлю на газ. Мы вырываемся из города. Впереди, во всю мощь галогена и ксенона, видна только лишь белая ширь зимы. Полёт. Мы летим, летим, летим! Летииим!!!!!!

 А через два часа мы возвращаемся. Медленно, устало и счастливо. Мой железный друг аккуратно везёт нас по городу. Он тоже устал, летая над дорогой, наперегонки с метелью. Мой голубоглазый Ангел дремлет тихо на моём плече. «Кваттро» тихонько шепчет, напевая колыбельную. Нас приветствуют неугомонные светофоры, подмигивая жёлтыми глазами. Они видели наш полёт, и они с нами заодно… Направо… Налево, во двор. Останавливаемся. Гасим фары. Двигатель умолкает.
- Наташа, Солнышко, приехали… - синий взгляд любимых глаз…
- Люблю тебя… - она обнимает меня за шею и целует в губы.
- Я тоже тебя люблю, мой Ангел!
Тишина. Ночь. Снег. Фонари. Город в оккупации. Зима…

12 ноября 2007 г., Атлон